Бог и наркотики

Прилипшая мокрая ткань сковывает каждое движение. Осторожно стягиваю с себя брюки, пуговица за пуговицей расстегиваю рубашку, пасую все вещи в корзину для белья и еще раз включая воду, делая ее горячей, встаю под душ. Закрываю глаза, задирая голову вверх. Сильный напор струй бьет по лицу, словно пощечина. Не теряя координации, продолжаю мокнуть под водой, прокручивая в памяти весь прошедший день. Я ведь как знал, что с самого утра всё пошло не так, но почему не уловил момента, когда следовало бы остановиться? Я хотел поговорить с ним еще днём, но сбежал из дому под прикрытием рабочей недели. Всегда винил в трусости других людей, а сам оказался трусом не меньше. Почему порой так тяжело выражать собственные чувства? Я ведь даже самому себе до конца не могу признаться, что парень с первых дней появления в моей жизни привлек меня. Не буду скрывать, сначала было только раздражение, с примесью ненависти, оно потихоньку сменялось терпимостью, вызванной интересом к его персоне. Но когда все пошло не так, как я себе спланировал? Не думал я, что парень сам начнет проявлять активность, не подозревая того, что разжигает во мне огонь с каждым своим появлением. Новогодняя ночь в Подвале была точкой начала отсчета. С неё стартовал тот момент, когда всё пошло не так… Я думал, что стучусь в закрытые двери, а, оказывается, требовалось лишь опустить ручку и толкнуть её. Снимаю с держателя фиолетовое полотенце, бросая на голову, тянусь за вторым, вытирая всё тело, кутаюсь в махровую ткань. Выйдя в коридор, ежась от прохладного воздуха, осматриваю помещение, бросая взгляд на дверь в комнату Гира. Свет не горит, значит, по-видимому, лёг спать. Проверить свои догадки я не решился, если бы столкнулся с его ясным взглядом, опять бы перестал себя контролировать, а поступать бездумно мне совсем не хочется. Нужно прежде всё взвесить, чтобы ненароком не сделать опять только хуже. Я не собираюсь пользоваться его телом лишь по собственной прихоти. *** — Вставай уже, — раздвигаю темные шторы, впуская в комнату солнечный свет. Немного поразмыслив, открываю еще и форточку, дабы проветрить помещение. — Угу, — продолжая лежать под одеялом, протягивает Гир, высовывая из-под своего укрытия левую пятку. — Я тебя сейчас укушу, если не встанешь, — правда, хотел разбудить его по-нормальному, даже ждал, когда он сам встанет, но время плавно продвигалось к обеду, а он всё ещё нежил свои бока в постели. — Ага, — протягивает ещё тише. Опускаюсь на кровать, зажимая большим и указательным пальцем его ступню и, когда он хотел было спрятать её под одеяло, резко наклоняюсь, кусая зубами за грубую толстую кожу. — Ау, — только и слышится недовольный возглас, после чего Гир опять проваливается в сон, незаметно для меня, поджимая ноги к туловищу. — Сейчас воспользуюсь твоей беззащитностью и… — Только рискни, — вялый голос, совершено незаинтересованный в моих словах, заставляет выдохнуть. — Вот как значит… — хмыкаю я, поднимаясь с кровати. — Тогда, поход за спортивным инвентарём откладывается на неопределенный срок, даже не знаю, когда в следующий раз будет свободное время… — я хотел было ещё что-то добавить, но старая школа сработала безупречно. Через минуту Гир, покачиваясь, на ходу разминая затекшие руки, шёл в ванную. — Только рискни наебать меня, придурок, — проходя мимо, заявил он, сонно потирая кулаками веки. — И моя мстя будет страшна. — Звучит резонно, но после завтрака-обеда мне нужно выбраться в центр по делам, я тебя закину по дороге в магазин, пока будешь выбирать, успею разобраться с бумагами, — облокотившись о стенку напротив ванной, уточнил я свои планы. — Нет, — из-за двери высунулась голова Гира, весь рот его был вымазан в зубной пасте, а между зубов была зажата щётка. — Чего так? — удивился я, складывая руки у себя на груди. — Уже расхотел возвращать телу прежний вид, смирился со своей участью? — широко улыбаясь, спросил я его. — Нет, я не об этом. В магазин пойдем вместе! — заявил он, продолжая чистить зубы. — С чего вдруг? — С то-хо в-рук, — коряво произнёс он, не вынимая изо рта щетку. — Потрудись объяснить… — Поможешь с выбором, — пожал он плечами, отворачиваясь от меня к раковине и набирая в рот воды. — А-а-а, — и тут до меня дошло. — Денег надо? — мне в лицо летит влажное полотенце с мятным запахом. Увернуться от подачки я не успел, как и поймать тряпку, которая с глухим звуком шмякнулась на пол. — Да ты не волнуйся так, я оставлю наличные, сколько потребуется, столько и возьмешь. — Не, ну, ты точно говнюк, — отплевывается он, без стеснения стягивая с себя трусы, включает в душевой кабинке воду и залезает в неё, скрываясь с моих глаз. — Я просто хочу, чтобы ты составил мне компанию. Что, так трудно это сделать? Деньги здесь ни при чём, хотя… — из-за стены показалась его мокрая голова. — Кошелёк ты всё же с собой захвати! — И кто ещё из нас гавнюк? — закатывая глаза. — Вопрос риторический, ответа не требует, — толкаю ногой дверь, закрывая её, прохожу на кухню, забирая со стола остывший чай. На что только ни пойдешь ради одной цели: лишь бы он не завёл разговор о минувшем вечере. *** Собрался Гир довольно быстро, надев на себя неглаженые черные джинсы и рубашку с короткими рукавами, забрав волосы в свободный хвостик, он уже в половину третьего стоял в прихожей, нервно постукивая ногой в ожидании меня. Я же телился как мог. Точнее именно так казалось Гиру. Парень просто не видел себя со стороны: ведь носился он по дому со скоростью удирающего зайца от стаи волков. Неужели ему так сильно хотелось заняться спортом? Глядя на него в это верилось с трудом. — Ты когда-нибудь сделаешь со своими волосами хоть что-то? — недовольно спрашиваю его, в очередной раз заостряя внимание на полосе на его голове, состоящие из двух оттенков: природного и искусственно полученного цвета. — Ну, купи мне красочку, намалюй на голове и будет тебе счастье, — ехидно произносит он, растягивая каждое слово, будто канцелярскую резинку. — Закрыли тему, проще сразу пустить себе пулю в лоб, чем в чём-то тебя убедить, — фыркаю я, выходя из квартиры и закрывая дверь на ключ. Не успели мы выйти на улицу, как Гир остановился. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул в себя свежий уличный воздух, а, затем, оглядевшись вокруг, последовал за мной. — И что это сейчас было? — Я просто давно не был на улице. — А балкон уже не считается? — ухмыльнулся я, но мой вопрос остался без ответа. Сначала, по дороге в магазин, мы зашли по моим делам, следовало заполнить кое-какие бумаги, о которых Гиру знать не следовало. Поэтому, оставив его ждать на лавочке в парке, я быстренько урегулировал рабочий вопрос, связанный с моим окончательным увольнением, и вернулся обратно. В руках Гира был пакет с семечками, где он его раздобыл, я так и не понял, спрашивать не рискнул. Как мне показалось издалека, он кормил голубей, но, приблизившись, я понял, что крупно ошибался. Бедных птиц он откровенно закидывал едой, осыпая их головы прямо из пакетов. Иногда я начинал сомневаться насчет адекватности поведения парня, хотя, голубям, конечно, было глубоко фиолетово, каким образом их кормят, поэтому все остались, в конечном итоге, довольны. Когда же мы, наконец, к превеликой радости Гира, подошли к магазину, и я заметил на его лице откровенно напирающую счастливую улыбку, понял, что сегодня в этом месте от него можно ожидать чего угодно. Уже заранее приготовил себя к тому, что парень будет хвататься в панике за каждый предмет, вопя, что ему срочно, просто жизненно необходимо приобрести его. Возможно, конечно, потом последуют тупые вопросы, наподобие того, как той или иной вещью пользоваться и для чего она, собственно, предназначена. Я бы и на это снисходительно закрыл глаза… Но, когда мы вошли в магазин, лицо Гира стало вдруг на удивление сосредоточенным. Я хотел было спросить его, чего это он так скукожился, но увидев, как тот стремительно направляется к нужному отделу со штангами, понял, что, если осмелюсь это сделать, то инвентарём из магазина мне проломят голову, сделав вид, что так и было. Остановившись рядом, я засунул руки в карманы брюк, молча наблюдая за тем, как сосредоточенно глаза Гира бегают по залу. Самые длинные «палки» он оставил в покое ещё при первом взгляде на них, поэтому сейчас так заинтересовано оглядывал лишь один стенд. — Я могу чем-нибудь помочь? — приятный голос молодого человека заставил меня повернуться, я встретился с доброжелательным взглядом, который не смогла скрыть даже толстая оправа очков. — Это Вы у него спросите, — ткнул я пальцем в сторону Гира, наблюдая, как лицо продавца-консультанта заметно вытягивается и бледнеет. — Эй, Вам плохо? — на мой обеспокоенный голос, даже Гир повернулся, сумев оторваться от своего фетиша. — Ты? — удивленно воскликнул он, как и до этого консультант, меняясь в лице. «Так, я понял, тут, кажется, какая-то секта», — мысленно пришёл я к обескураживающему выводу. — Я, — только и смог утвердительно качнуть головой светловолосый парень. — Ты разве… Он, что-то хотел сказать, но Гир его очень тактично перебил, продолжая фразу самостоятельно. — … ещё не сдох. Стараясь приглядеться к парню напротив, пытаясь понять, почему его черты лица мне были смутно знакомы, я начал перебирать в голове все возможные варианты, но подходящего и разумного так и не смог найти. В то время оба парня продолжали, как вкопанные, стоять, вытаращив зенки друг на друга, словно только что увидели приведение. — Извините, к вам сейчас подойдёт другой консультант, — больше обращаясь ко мне, уточнил паренек с именем на бейдже «Тайлер». — Не нужно, мы уходим отсюда, — высокомерно вставил своё слово Гир. Я решил, что сейчас самый подходящий момент, чтобы встрять в разговор. — Так, ты, — обратился я к нему. — Если выбрал свою железку, то хватит ломать комедию, относи на кассу и пошли домой, иначе за вымотанные нервы огребешь сегодня по полной, — Гир нервно схватил толстую длинную штангу со стойки, и я было подумал, что одно из моих пророчеств сегодня сбудется, но парень и носом в мою сторону не повел, отвернувшись, медленно пошёл в сторону кассы. Тайлер, отойдя от нас на безопасное расстояние, с каким-то разочарованием и беспокойством во взгляде всё это время поглядывал на Гира, делая это настолько осторожно, что если бы его объект наблюдений вдруг неожиданно повернулся лицом к нему, то не смог бы заметить этого взгляда. «Прям сталкер какой-то». Сам Гир, кажется, и желанием смотреть по сторонам не обзавелся, он нервно теребил себя за лямку на сумке и ждал своей очереди. — А ты ничего не забыл? — улыбаясь, подошёл я к парню. — Например? — раздраженно спросил он, будто делая мне одолжение. — Ну, чем тебе не весомый пример? — я вытащил из кармана пиджака бумажник и помахал им перед носом Гира. Глаза парня тут же округлились, а взгляд лишился злобы. Мне даже показалось, что парень растерялся. — Заплачу только в том случае, если после, расскажешь, что только что за сцена была разыграна в зале? Молча кивает и тут же протягивает кассиру свою штангу, я же, отдав ему бумажник, направляюсь к выходу из магазина, успев поймать на себе мимолетный взгляд светловолосого парня. И всё же, кого он мне напоминает? Тянусь в карман за смятой пачкой, выуживаю одну сигарету и, зажав между зубами, подношу пламя зажигалки, подкуриваясь. Показавшийся на фоне Гир, мгновенно вынимает изо рта никотиновую палочку и, не обращая внимания на мой возмущенный взгляд, затягивается сам. — И что это сейчас было? — Не смотри на меня так, у тебя ещё есть, возьми новую, — отнекивается он, ускоряя шаг. И дураком быть мало, чтобы не понять желания парня, как можно быстрее убраться из этого места. *** — Подай мне, пожалуйста, вон то сверло, это слишком большое. Подхожу к открытому ящику, достав оттуда нужную скрученную медную палку, отдаю Гиру, наблюдая, с какой поразительной ловкостью он управляется с моей дрелью. Я и сам-то, признаться, редко ей пользовался. — Подержишь? — спрашивает Гир, фиксируя на одном косяке дверного проема медный крепеж. — Не проблема, — встаю рядом, зажимая рукой эту прохладную штуковину. Гир же, нагнувшись, прополз под меня, встав прямо в кольце моих рук и, попросив меня немного подвинуться назад, чтобы он смог правильно поставить локоть, включил дрель. Громкий визг, смешанный с тарахтением и шумом заполнил собой всю квартиру, я начал чувствовать, как он высверливает из моих ушей перепонки. — Первая готова, — довольно заявил парень. — Сейчас закручу ещё один шуруп, и перейдем на противоположную сторону. — Так говоришь, будто нам до нее день пёхать, — сарказм в моём голосе Гир пропустил мимо ушей. Вновь включает дрель, подаётся назад, вжимаясь в меня всем телом. В паху мгновенно вспыхивает, а по телу разливается приятное ощущение. Мотаю головой, пытаясь отогнать от себя наваждение, носом нечаянно трусь о его волосы, вдыхая запах шампуня. — Готово, тащи следующий, — меняем положение, наклоняюсь к ящичку в поисках двух шурупов. Найдя их, вновь встаю за Гиром, фиксируя рукой второй крепеж. Пронзительный звук на этот раз не такой громкий, даже абстрагируясь от него, могу позволить себе рассмотреть сосредоточенное лицо Гира. Рука сама взлетает из низкого положения вверх, касаясь его плеча, соскальзывает на талию. Теперь уже сам прижимаю его ближе, ничуть не стесняясь откровенного стояка в собственных штанах, которым упираюсь в его обтянутую джинсой задницу. — И что ты делаешь? — расправившись с первым шурупом, останавливается Гир, не спеша перейти ко второму. — Ничего, всего лишь это… — касаюсь губами его шеи, что так соблазнительно выглядывает из-под волос, распущенных по бокам плеч. Упорно делает вид, что ничего не замечает, вставляет второй шуруп в гнездо и включает дрель. Запускаю руку под его футболку, проходясь по чувствительной коже чуть ниже пупка. Вздрагивает, но стойко продолжает фиксировать зажим. Рука соскальзывает ниже на джинсы, поглаживая выпуклый бугорок. Хватаюсь за собачку, тяну вниз, заставляя молнию раскрыться. Джинсы сами сползают с его бедер, мешковато повиснув на коленях. Раздражающий ушные перепонки звук исчез, а Гир всё так же продолжил стоять на своём месте, даже не предпринимая попытки пошевелиться. — Я всё думал, как же мне извиниться перед тобой за вчерашний поступок. Со стороны мои действия явно выглядели, как домогательство, — прохожу языком по его коже на шее. — Но, когда ты сказал, что не испытываешь отвращения к моим прикосновениям, решение пришло само собой, — обнимая его за плечи, отстраняюсь от него, чтобы развернуть к себе лицом. Перехватываю из его рук дрель, за провод, не нагибаясь, спускаю её на пол, продолжая откровенно пошлым взглядом осматривать Гира. Отталкиваю ногой ящик, заставляя его с грохотом отъехать вместе с дрелью дальше, почти к противоположной стене. Прижимаю Гира к двери, касаясь рукой его шеи, притягиваю его лицо к себе, лишь делая вид, что хочу поцеловать, и когда его приоткрытые, уже готовые к очередному покушению с моей стороны, губы делают попытку начать поцелуй первыми, переключаюсь на его шею. Дорожкой поцелуев соскальзываю вниз, заставляя Гира разочарованно выдохнуть. Я бы и сам был рад накинуться на него при первой же возможности, но тогда извиниться совсем не получится. Задираю футболку к груди, цепочкой поцелуев прохожусь по соскам, едва заметному впалому животу, как свидетелю его редкого питания из-за долгой болезни. Стягивая за резинку трусы, сглатываю, словно никогда прежде не касался такой чувствительной плоти, провожу пальцами по оголившейся коже. Готов поспорить, что это новые ощущения для него. Приятно быть первым… Поглаживая его член, сжимаю в плотное кольцо, выдавливая появившуюся смазку, размазываю по стволу одним ловким движением, заставляя парня вздрагивать прямо у меня в руках. Даже не касаясь его ног, вижу, как подкашиваясь, они дрожат. Устраиваясь между его раздвинутых бедер, языком касаюсь чувствительной кожи головки. Стараюсь не обращать внимание на появившийся терпкий запах и привкус во рту, просто заглатываю его член, заставляя Гира от неожиданности громко охнуть, шумно вобрав в легкие воздух. Наверное, ожидал от меня утомительно долгих прелюдий, но разве они могут принести всей гаммы ощущений, когда так не терпится? Сейчас, кажется, все нервные окончания собрались на головке члена, делая каждое прикосновения до невозможности чувствительными. Язык скользит вдоль ствола, губы оттягивают кожу, всасывая в рот. Кольцо плотно сжатых рук продолжает чередой переборов проходиться по члену. Не позволяя покинуть влажного рта, вновь пропихиваю его дальше, на этот раз не помогая себе руками… Тягуче медленно, обволакиваю слюной всю длину, делая резкие движения не такими тугими, как до этого. Не выдерживает и с громким хлюпаньем толкается бедрами прямо в рот, пытаясь от глубокого проникновения получить больше ощущений. И получает их, громкий стон, разносящийся по квартире, заставляет и меня взбодриться, ноющие ощущения в паху стали ярче. Можешь даже покричать для меня… Я не возражаю. Возвращаю одну руку на ствол, осторожно массируя кожу, проходясь пальцами по вздувшимся венам. Словно слышит меня, заставляя тон голоса стать выше, наполняя комнату помимо шлепков ещё и звуками своих колеблющихся стонов. Дышит носом, зажимая рот ладонью, кусает свои пальцы. Поднимаю вверх руку, перехватываю его за локоть, тяну на себя, переходя на запястье, ловлю ладонь. Не нужно так стесняться своих ощущений. Себя. Сплетает свои пальцы с моими, забирая мою вторую руку, что всё это время была на его члене, и проделывает с ней тоже самое. Остается работать лишь ртом, вбирая губами кожу, прохожусь языком по головке, толкая глубже. — Я сейчас… — не даю договорить, резко заглатывая до самого основания. — Н.х… — шумно выдыхает, вновь подаваясь бедрами вперед. Продолжает сжимать мои руки, не отпуская, удерживает, словно от этого зависит его равновесие. Закрывая глаза, позволяю себе с пошлым причмокиванием в последний раз до конца взять его член, перед тем как теплая жидкость наполнит весь рот. — Извини, — слышу его сбившееся дыхание, оставляя его фразу без какого-либо ответа. Разве стоит сейчас что-то говорить? По-моему, слова здесь лишние.