Простые радости

Лёд и пламя несовместимы. Лина Инверс, словно являясь живым воплощением огненной стихии, ненавидит холод, зиму, снег и лед. Особенно лед. И он отвечает ей взаимностью. Крепко сжав зубы, Лина сидит на кровати в гостиничном номере и рассматривает свою опухшую коленку. Больно и стыдно. Гаури и какие-то посторонние люди видели, как она с силой приложилась об лед и что-то хрустнуло в колене. В первый миг Лина подумала, что сломала ногу или выбила колено, но нет. Обошлось. Когда прошёл болевой шок, она не только сумела подняться без посторонней помощи (хотя Гаури и предпринял попытки ей помочь, но Лина не позволила), но и самостоятельно доковылять до ближайшей гостиницы. К лекарю она наотрез идти отказывалась, а вылечить себя сама не могла. Вот Лине только и остаётся, что сидеть в номере, да прикладывать холодные компрессы, надеясь на скорейшее выздоровление, которое не займёт и недели. Кселлос появляется в номере бесшумно. Лина бы сразу и не обратила на него внимание, но в комнате становится чуточку холоднее и темнее. — Ну, конечно. Куда же без тебя? — хмуро глядя на монстра, говорит волшебница. — Чего надо, а? — злобно спрашивает Лина. Сейчас раздражает абсолютно все, особенно улыбающаяся рожа Таинственного священника. Ей так и хочется съездить ему по физиономии, однако больная коленка не позволяет сдвинуться с места. — Вы, как всегда, добры и приветливы, госпожа Лина, -ухмыляясь, Кселлос плюхается на кровать рядом с рыжеволосой девушкой. — Но разве я чем-то заслужил подобное обращение? -кажется, совершенно искренне удивляется монстр. — И ты ещё спрашиваешь?! — возмущается Лина, не в силах придумать хоть сколько-нибудь остроумный ответ. — Хм! Приключившееся с вами несчастье сказалось на вашем характере. Он стал ещё хуже, — говоря это, Кселлос, к еще большему возмущению Лины, пробегается пальцами по ее опухшей коленке. — Руки убрал! — краснея, рыкнула волшебница, накидывая одеяло на обноженные ноги. — Ну зачем же так грубо? Госпожа Лина, вам помочь хотят, а вы! Одно слово — человек! — недовольно фыркает Кселлос. — А с каких это пор монстры занялись добрыми делами? — не скрывая ехидства, спрашивает Лина. — Так я и поверила в твою бескорыстность! Убирайся! — Ну уж нет. Так просто я не уйду. — Так и знала, что ты приперся не просто так, — хмыкет Лина. — Чего нужно-то? — Сейчас все узнаете, госпожа Лина! — хитро улыбается Кселлос. Лина ничего не успевает понять, а одеяло, прикрывающие ее ноги, уже валяется на полу у кровати, а пальцы монстра вновь блуждают по колену, ощупывая больной сустав. А в следующее мгновение Лина уже вопит от страшной боли, когда Кселлос дергает ее за больную ногу. — Сволочь! Гад ползучий! Монстр помойный! — сквозь слезы, кричит Лина, но Кселлоса уже нет. Зато на шум прибегает Гаури и, распахнув дверь, вываливается в номер. — Лина, что случилось? — обеспокоино спрашивает верный мечник, озираясь по сторонам, стараясь выискать невидимого врага. — Эта скотина мне ногу вправил! — непонятно почему злясь, отвечает Лина, а затем, чтобы скрыть неловкость от признания, швыряет в Гаури подушку. — А тебе кто позволил в девичью спальню заходить?!