Он и его кот

Том приоткрыл дверь ванной, вмещающей по стечению обстоятельств в том числе и туалет, и, неожиданно для себя обнаруживая там Хэмсворта, сидящего на полу у стены, вздрогнул. — Я думал, что ты там… Спишь... — пробормотал лис, вяло помахивая рукой в сторону спальни. — Извини, не хотел мешать… И он собирался уже закрыть дверь, но услышал, как оцелот тяжко вздохнул, и приостановился. Немного подумав, Том рискнул-таки войти и усесться рядом с Крисом, надеясь, что тот его не прогонит. Прошло уже несколько дней с тех пор, как Хэмсворт велел ему возвращаться домой. Том вернулся, с трудом, но пережил чрезвычайно бурный восторг детей, успел неоднократно поиграть и понянчиться с ними и пообещать, что никогда больше не уедет никуда так надолго. Лис был счастлив увидеть выводок, обнять всех их и каждого понюхать. Ему казалось незаслуженным то внимание, которого он внезапно удостоился после возвращения, но он считал, что со временем это пройдёт и всё встанет на свои места; он надеялся, что сможет заслужить прощение, хоть дети и не понимали совершенно, что именно их дорогой папа-лис сделал или что собирался. Но что касается Криса — с ним они ни о чём серьёзном больше не разговаривали. Ели за одним столом, обменивались информацией, спали в одной кровати, но пока не разговаривали. Иногда Томас ловил на себе короткие взгляды Хэмсворта, словно бы тот к нему присматривался. Поглядывал со стороны и думал: получится ли? Что нынче Томас за человек? Хочет ли он того, о чём говорит? Можно ли ему доверять? А если можно, то насколько? .. Хэмсворт, кажется, всё ещё находился в процессе противоречивых размышлений, и он ещё был слишком далёк то того, чтобы подвести итоги. И в тот момент, когда Том случайно столкнулся с котом-оцелотом посреди ночи в ванной комнате, ему показалось, что Крис пришёл к какому-то решению. Может быть, решил, как стоит вести себя с лисом? Том сидел рядом с Крисом на кафельном полу, обхватив колени, и вспоминал, как однажды, после разговора о нецелесообразности избиения Роберта Дауни, они с Крисом занимались любовью в душевой кабинке в этой ванной. Это было очень мило, — пришло Тому в голову против его воли. В этот момент Крис вытащил откуда-то из-за себя мятую пачку Мальборо и спички. Том ошарашенно уставился на сигареты в его руках. На языке у него вертелся полный возмущения вопрос «Ты что делаешь?», но, еле сдержав себя, он промолчал, наблюдая, что же будет дальше. Крис обстоятельно вытащил из пачки сигарету, взял губами и, чиркнув спичкой, поджёг, швыряя спичку в унитаз. Сделав затяжку, Крис откинул голову и выдохнул дым. Том был в шаге от того, чтобы пристыдить хулиганистого кота, а то и вовсе вышвырнуть его сигарету следом за потухшей спичкой, но в этот момент Крис облокотился на колено и протянул сигарету Хиддлстону, сбив того с мысли о сигаретной расправе. Несмотря на всё своё возмущение, Том почувствовал, что сейчас он не в той ситуации, чтобы осуждать или отказываться. Взяв дымящуюся сигарету кончиками пальцев, Том молча вдохнул дым, медленно выпуская его и облизываясь. — Я хотел рассказать, — глухо произнёс Крис. — Когда я тогда за кофе брякнул, что больше не встречаюсь с тем парнем, я соврал. Я с ним тогда мало того, что не разошёлся, я даже не заикнулся, что ты возвращаешься. Ему я говорил, что между нами с тобой всё кончено. — Зачем ты мне это говоришь? — делая новую затяжку, поинтересовался Хиддлстон. Крис помолчал, возвращая сигарету обратно. — Ты мог не посвящать меня в свои дела, — добавил Том. — Так вот теперь я ему всё сказал, — заявил Хэмсворт. — Ну что же… — проговорил лис. Пока он говорил это, Крис вышвырнул окурок, как до этого спичку, и, дотянувшись до кнопки на бачке, нажал её. — Теперь можно начать всё сначала, — сказал он, вновь усевшись. — Элегантно, — заметил Хиддлстон, кивая на шумящий унитаз. — Подай-ка ножницы, — попросил Крис, указывая в сторону тумбы с полотенцами. — Ножницы? — переспросил Том, — Вот они, пожалуйста… — Спасибо. Получив ножницы, Крис собрал свои длинные светлые волосы в пучок, перекрутив его между пальцев, и не задумываясь впился в него лезвиями ножниц. — Нет… — запоздало кинулся Том на выручку его шикарной шевелюре. — Погоди! Зачем? Коса твоя тебе что сделала?! — Так надо, — спокойно сказал на это Хэмсворт, перерезая прядь за прядью. Безжалостно откромсав хвост, Крис покрепче сжал его в пальцах, отложил ножницы и, привстав, вышвырнул ворох волос в мусорное ведро под раковиной. — Но они такие красивые… — залепетал Хиддлстон, уставившись на соломенного цвета комок в ведре, — …были… Внезапно его взгляд зацепился за что-то другое, что было выброшено в ведро немногим ранее волос: оранжевые полупрозрачные цилиндры из пластика — пустые ёмкости для таблеток. Пока Том пытался проанализировать смысл, вложенный в бытовые отходы, Крис поднялся на ноги, подошёл к раковине и, открыв кран, принялся мыть руки. Перебирая руками по стене, Том тоже поднялся с пола и остановился, глядя на Хэмсворта со спины. Тот заметил внимательный взгляд лисицы в зеркале, закрыл кран и, промокнув полотенцем руки, повернулся к нему. Хиддлстон протянул руку к грубо очерченной линии только что обрезанных Крисом волос, и тот позволил их коснуться. С выражением всё того же сожаления Том потёр кончики светлых волос пальцами. — Мне стоит вымыть голову, — сказал Крис. — А ты иди спать. Том поднял на него глаза. — Хорошо, — перестав пялиться на оцелота, согласился Том. — Пойду спать, - и, опустив голову, а заодно обдумывая что же это сейчас было, он ушёл обратно в спальню. Но спать Томас не собирался. Он сел на кровати, уставился на дверной проём и так замер, считая, что рано или поздно, Крис вымоет свою голову и вернётся, и тогда, быть может, позволит ещё что-нибудь, пусть даже опять лишь потрогать кончики волос. *** Крис тихо вошёл в тёмную спальню, уверенный в том, что Хиддлстон уже спит. Но Том, конечно, не спал, а, опираясь локтем на спинку, задумчиво глядел в темноту. Когда появился его оцелот, Том перевёл взгляд на него, пытаясь рассмотреть: с вымытыми и высушенными волосами обрезанными как попало Крис был похож на скандинавского крестьянина. — Кот… — проговорил Томас. — Мне приснился ужасный сон: я ушёл из дома и стал жить один. Мне казалось, что я этого хочу и что мне никто не нужен. Я ходил на работу, покупал всякую ерунду, ел только в ресторанах и пил безалкогольное пиво в компании людей, у которых не было лиц. Мне начинало казаться, что теперь мой мир навсегда останется таким, но ты вошёл и разбудил меня. Приснится же такое… Крис молча прошёл ко кровати, провожаемый взглядом Томаса, молча сел рядом со своей подушкой. Молча отклонился на спинку. — Блин, — резко выдохнул он. — Не могу придумать остроумный ответ! Тома разобрал смех. — Это всё очень образно, — попытался реабилитироваться Крис. - То, что ты говоришь. Но я не знаю, что тут сказать. — Ничего не говори, если не хочешь, — с нежностью глядя на оцелота, улыбаясь сказал лис. — А я хочу сказать, — заявил Хэмсворт, — Если ты, конечно, не собирался спать… — Нет, что ты, — отрицательно покачал головой Том. — Мне всё ещё не до конца верится, что ты позволяешь мне быть рядом и говоришь со мной… — Слушай, как раз об этом я и хотел, — запуская пальцы под короткие ныне волосы и неуверенно почёсывая шею, проговорил Крис. — Может быть, есть причина по которой я был на тебя обижен, но, ведь, если честно, я и сам больной ублюдок… Нет-нет, не перебивай, пожалуйста! У меня свои загоны, я это прекрасно понимаю. Я думаю, я виноват во всём не меньше, чем ты. Даже больше, чем ты. Нет, молчи! — вновь останавливая Тома, Крис обхватил его руку, сжимая, — Если можно, то, пожалуйста, дай мне сказать так, как я понимаю. Я закончу, а потом можешь назвать меня полудурком или как пожелаешь… — Ладно, — помолчав, произнёс Том. — Назову тебя потом придурком или как-нибудь ещё. — Договорились, — кивнул Крис, и тут же отвлёкся на тон, которым Том сказал это: в его словах слышалось что-то донельзя родное и знакомое, и Крис не удержался от улыбки, прежде чем продолжить. — Всё то время, пока мы были вместе. Раньше. Мы. В общем… Ну. Я… Я постоянно говорил, что мне нужен выводок… — Крис… — Подо-жди! — взмахнул рукой Хэмсворт. — Я вечно это твердил, не спорь со мной. То намекал, то прямо убеждал: нам нужен выводок и точка. Я и сейчас считаю, что это было необходимо, но дело не в том, правильно ли это, хорошо или плохо, а в том, что я настаивал. Я знал, что у тебя есть своё, отличное от моего, мнение на этот счёт. Я знаю, почему ты со мной согласился и, несмотря на это, ты любишь наших ребятишек, что бы ни говорил. Это было наше общее решение, без твоего согласия ничего бы не вышло. Но я не думаю, что у тебя был выбор, учитывая моё… мою настойчивость. Крис ненадолго умолк, не то собираясь с мыслями, не то ожидая ответа. — Я ничего не скажу на это, — предупредил Том. — Это уже случилось. Что тут говорить… — Но ты же согласился со мной, — заметил Крис. — Я добился от тебя того, чего хотел. — Рано или поздно мы бы так или иначе об этом задумались… — Но ты всё-таки сделал то, что я хотел и тогда, когда я этого хотел. — Да, да, — поторопил Том. — Дальше-то что? — А дальше я решил, что хочу поменяться, — тоном перечисления продолжил Крис. — И ты снова согласился на то, чего хочу я. Не ты. — Кажется, я начинаю улавливать ход твоих мыслей, — подозрительно произнёс Хиддлстон. — Я хочу сказать, что это моя вина, — сказал Крис. - Я, блин, вынудил тебя уйти! Я убедил тебя изменить свою жизнь! Стать таким, каким я хочу, чтобы ты стал. Ты ведь не хотел ни поездок на уикенды, ни шумного выводка, ни ответственности, ничего из этого! У тебя были совсем другие планы, тебя раздражала сама мысль о том, что тебе придётся вынашивать потомство… И вот, я-то своего добился, а тебе пришлось просто смириться. Раз все так делают, то и ты должен. Но ты ведь ничего мне не должен. Но ты сделал. А я? Разве я проявил благодарность? Чёрта с два я что проявил. Я решил, что буду меняться, потому что мне так больше нравится. Да, может быть, мне так было комфортно, может быть, это прям моё. Но какая к чёрту разница? Ты пересмотрел все свои взгляды, ты изменил жизнь ради меня, а я, вместо того, чтобы головой подумать, вообразил, что это что-то само собой разумеющееся. Господи, Том! Когда я вдруг понял это, мне так стыдно стало… Я попытался представить, что пришлось пережить тебе, когда ты отказался от собственных правил и принял мои, и мне стало стыдно. Стыдно и страшно. Раньше я не понимал тебя. А теперь, когда у меня внутри весь этот коктейль из ощущений омеги и альфы, мне стало ясно, чего стоит отказаться от самого себя, от того, как ты чувствуешь и во что веришь. Когда я это ощутил на собственной шкуре, я ни минуты больше не думал, просто не мог и дальше так поступать. — Это как-то связано с тем, что ты спустил в унитаз свои колёса? .. — вкрадчиво поинтересовался Хиддлстон. — Напрямую связано, — не растерялся Крис. — Вот как… — Я не хочу, чтобы ты снова ушёл, — сказал оцелот. — Из-за меня в своё время ты отчасти перестал быть собой. Будет честно, если и я не буду. Это больше не комфортно. Это неправильно. Одно только чувство вины… Том медленно сполз со спинки кровати на подушку. — Нужно поспать, — коротко и озадаченно проговорил он. — Да, — слегка смутившись, отозвался Крис, тоже ложась на подушку. — Подумать нужно, — добавил Том. — Конечно, — подтвердил Крис. — Я и забыл, какой ты у меня правильный… — задумчиво произнёс лис. — Сказать, что я шокирован — ничего не сказать… — Но ведь ты из-за этого ушёл. Я в этом виноват. — Я… — начал Томас, но умолк. — Я думал, что не в этом было дело. Думал, что у нас начался кризис. Знаешь, какой у всех бывает. Когда ещё кажется, что причины необыкновенные. Не как у всех. Но на деле… как у всех. Том повернулся к оцелоту и поглядел на него в полумраке комнаты. — Я такой дурак… Прости меня. Оцелот в ответ швыркнул носом, поглубже зарывшись в подушку. — Ты… — Том перешёл на шёпот, — …всё ещё немножко омежка? .. — Я долго ещё буду «немножко-омежкой», — с укором в голосе сообщил Крис. Том улыбнулся. Он привстал, пододвигаясь к Хэмсворту поближе. — Простишь меня? .. — спросил он. — Постараюсь, — шепнул Хэмсворт, укладывая на лиса руку и обнимая его ладонью за шею. — Меня простить будет сложнее. — Но я уже, — пробормотал Том, наклоняясь к губам Криса. Момент нежности прервал внезапный вопль из соседней комнаты. Ничего не успев сообразить, оба родителя сию секунду вскочили с кровати, выбегая из спальни и кидаясь в детскую. Крис вбежал первым, машинальным жестом включая ночник. В то время как мальчики, сонно хлопая глазами, так же, как и Крис с Томом пытались понять, что произошло, Алиса, сидя на кровати, громко ревела в комок из одеяла. — Это сон! — живо хватая несчастного ребёнка в объятья, шёпотом выпалил Том. — Просто сон! Всё хорошо… — он поднял Алису на руки, крепко прижимая к себе, пытаясь успокоить. — Ты не уйдёшь? — заикаясь и плача, бубнила Алиса. — Ты не уйдёшь? — Нет, нет, я здесь, — заверил Том. — Это тебе приснилось… Поглаживая Алиску по спинке, Томас вышел вместе с ней из детской, оставляя полусонных малолетних джентльменов в компании большого лохматого кота. — Папа… — хрипло проговорил Арнольд. — У тебя… волосы другие? — он щурясь, указал на искромсанную Крисом волосню. — Те же самое волосы, — сообщил Хэмсворт. — Спи давай. И ты тоже, — обратился он к Джеймсу. — Ага, — кивнул Арни и тут же бумкнулся на подушку, отворачиваясь к стене и зевая. Джеймс же просто сонно увял обратно в горизонтальное положение, растянувшись по кроватке, и засопел носом. Решив, что спокойной ночи желать уже некому, Крис вышел из детской, оставив зажжённым ночник. — Ты… уш… шёл… — услышал Крис тихие всхлипы Алисы, входя в их с Томом спальню. — Я искала тебя, искала… Нигде не было! — Может, не везде искала? — спросил с хитрым видом Хиддлстон, держа Алису на коленках и заглядывая ей в глаза. — Везде… искала… нигде… не было. Я и ходила, и потом бегала… и летала даже… — Летала? — Ага. — Как птичка? — Да. — У тебя, может, и пёрышки были? — Нет, — задумалась Алиса. — Пёрыш…...ков не было… пёршиков. Я без пёршиков летала. — А как же ты тогда летала? — спросил с интересом Том. — Я вот так — оп! И летала. Я и сейчас могу. — А ну-ка полети. — Да я же устала, папа, — демонстративно зевая, пояснила Алиса. — А если устала, так надо зарядиться: голову присоединить к подушке, пятки к одеялу — и заряжаться так до утра, а утром встанешь — и летай себе, сколько хочется. — Да, утром буду, — решила Алиса. — Тогда вперёд — к зарядному устройству, — постановил Том, собираясь встать и отнести Алису в детскую. — Нет, нет! — снова начала она хныкать. — Я там лягу, а мне снова придёт, что тебя нет! — Это был одноразовый сон, — успокоил Томас. — Больше точно такого не будет. — Нет-нет, будет! — забормотала Алиса. — Я его боюсь! Не пойду! Не буду! — Так что же мы всю ночь будем сидеть? — удивлённо спросил Том. — Ага, — обнимая его, согласилась Алиса. — Но чтобы летать нужно же зарядиться. Алиса хотела ответить, но передумала и обняла Тома ещё крепче, утыкаясь в него лицом. — Значит, всю ночь сидеть? .. — Угу. — Ну окей. Будем сидеть всю ночь, — согласился лис. — Правда? .. — Правда, — подтвердил Том. — Садись вот сюда, — кивая на центр кровати, сказал Том. Алиса послушно перелезла с его колен на кровать. — Дай одеяло вытащу, — попросил Том, выдергивая одеяло из-под её ног. — Ой, спать нельзя! — испугалась она. — Да никто не будет спать, — отмахнулся Том. — Но мы же сидеть будем — у нас ноги-то замёрзнут. Надо одеялом ноги укрыть. Услышав объяснение Алиса беспрекословно позволила Томасу вытащить из-под неё одеяло. Укрыв ноги своей лисичке, Том забрался под одеяло рядом с ней. — А ты что, лежать будешь? — Да я хотел сесть, — грустным голосом проговорил Том. — Но спинка так ноет! Полежу чуть-чуть и сразу сяду, когда спинка пройдёт. — А как это: спинка ноет? — удивилась Алиса. — Она у тебя говорящая? — Бывает, что и говорящая, — кивнул Том. — А что спинка говорит? — Спинка говорит: ну-ка не горбись, а то болеть буду. — Так и говорит? — Так и говорит. — А я не слышала. Пусть спинка скажет! — Да она говорит тихонечко-притихонечко, — разъяснил Том. — Только я слышу. — А… — расстроилась Алиса. — А у меня… У меня тоже говорит. — Вот как. А у тебя что? — А, да всякие штуки… Я забыла. — Ну ничего, — вздохнул Том. Увидев Криса, который отчего-то торчал за столом и не шёл в кровать, Том пододвинулся к Алисиному ушку и сказал: — А, может, Криса к нам позвать? — Угу, — покивала Алиса, глядя на него. — Позови ты, тогда он точно пойдёт. Алиса повернулась к столу и зашептала: — Папочка! Папа Крис! — А? — резко обернулся тот. — Иди к нам. — Да я… — замялся Хэмсворт, поглядев в сторону постели и увидел, как Томас молча ему кивнул. — Хорошо, — согласился он. - Иду. — Ура! — обрадовалась Алиса. — Тш, — с улыбкой приглушил её вопль Том. — Ты чего? Спят же все. Кроме нас. — Ой, — втягивая голову в плечи, сказала Алиса. — Ладно, от одного «ура» не проснутся, — теребя Алису по волосам, успокоил Том. Погасив верхний свет, Крис включил настольную лампу, после чего перебрался под одеяло к Алисе и Томасу. — Только мы спать не будем, — сонно сказала Алиса. — Конечно, — подтвердил Томас, не удержавшись и смачно зевнув, прикрыв рот рукой. — Ты уснёшь… — Не усну. Это я… притворяюсь, — прикрывая глаза, пробормотал Том. — Ты глаза закрыл! — Где это я закрыл? Ничего не закрыл… Я просто спинку слушаю. — А… — Давайте помолчим, а то я не слышу, что она говорит. Очень тихо говорит… — Она уснула, — тихонько прошептал Крис Томасу. — Давай я отнесу её... — Да пусть тут спит, — промямлил Том, тоже практически засыпая. Крис тихо вздохнул, закидывая руку под голову, и тоже закрыл глаза. *** Томас проснулся от боли в ноге: она онемела, покрылась мурашками и в данный момент неприятно саднила. Проснувшись и нахмурившись, он приподнялся и обнаружил, что у него на ноге дрыхнет Арнольд. Алиса лежала по-прежнему на подушке рядом, в то время как место Хэмсворта было нагло занято Джеймсом. Том и в самом деле любил своих детей, как и некоторых других людей подобного рода, но благородными мучения от болящей ноги ему не казались, поэтому, не долго думая, папа-лис протянул переднюю лапу и плавно стащил Арни со своей ноги, прихватив за рукав пижамы. — Ах! Господи! — шепотом воскликнул он, с трудом разминая ногу. — Как же неудобно лёг… Арнольд перевернулся во сне и внезапно опять улёгся Тому на ту же самую многострадальную ногу. — Нет! — вскрикнул Хиддлстон. - Эй! Воробей! Арнольд принялся потирать глаза кулаком и при этом широко зевнул. — С добрым утром, — жизнерадостно насколько это было возможно произнёс Томас, после чего вновь отобрал у ребёнка затёкшую ногу и решил от греха подальше встать с кровати. Том вылез из-под одеяла, поднялся и сделал два-три энергичных шага, планируя как можно скорее покинуть спальню, но его несчастная нога была совершенно иного мнения о его планах и решила, что на этом его путь должен окончиться, причём помпезно и с грохотом. Ощутив, что мышцы его не слушаются, Том попытался было ухватиться за стоящий рядом стул, но тот не выдержал такого непочтительного обращения и тоже решил упасть на пол вместе с висящими на нём рюкзаком, набитым учебниками Хэмсворта. Когда это всё: Том, стул, рюкзак и учебники, всё-таки ухнуло на пол, грохот раздался настолько качественный, что Крис услышал его в ванной сквозь шум включённой воды и, возможно, даже уловил вибрации пола и стен. В мгновение ока накинув халат, Крис прилетел в спальню. Первым делом увидев, что с Томом что-то случилось, он кинулся поднимать его с пола. — Что случилось? — спросил Хэмсворт. — Сломал? Ушиб? — Затекла! — сказал Том, жмурясь на один глаз. — Я пошёл — и она вдруг выключилась… Крис хотел усадить его на кровать, но Том запротестовал. — Нет-нет! Я хочу в туалет! — сообщил Том постанывая и прыгая на одной ноге. — О…окей, — сообразил Крис, подхватывая его под руку и меняя направление на противоположное. — А почему дети все здесь? — спросил Том. — Наползли за ночь, — пожал плечами Крис. — Кстати, всем доброе утро и будьте любезны пройти в детскую и заправить кровати. — Но мы же там не спали, — пробормотал Арни. — И кто тогда должен заправлять ваши кровати? — Никто, — сказал Джеймс и, кажется, был шокирован гениальностью собственного вывода. — Так… — застопорился в выводах большой и важный папа-кот. — Кровати — заправить! — и уволок полухромого лиса в сторону туалета.