Lost in Emotion

Конечно — конечно же — три дня спустя они сразились с Н’Доулом, и Какёину едва не вырвали глаза, потому что, видимо, у него не могло всё идти хорошо. Из-за позднего замешательства он упал в обморок, когда его полоснули по глазам; всё, что он помнит — это приближение когтей станда Н’Доула к его лицу почти что в замедленном действии, и затем взрыв боли, и вездесущий страх, который успешно остался скрыт до того момента, как они приподняли его и стали душить. Когда он пришёл в себя, у него кружилась голова, он был дезориентирован, и кто-то прикасался к его лицу. Он не мог ничего видеть, и чувствовал, будто всё его лицо пылает огнём. — Не открывай глаза, — донёсся голос Джотаро откуда-то сверху. — Я пытаюсь перевязать их. — Какёин частично перестал бояться: он, вероятно, не мёртв и не умирает. Он вслепую протянул руку вверх и ухватился пальцами за что-то, на ощупь напоминающее гакуран Джотаро. — С остальными всё хорошо? — обратился Какёин. — Мы все в порядке, — послышался голос Полнареффа. — Джотаро нашёл того парня и выбил из него всё дерьмо. Единственное, о чём я жалею, — это было далеко не весело. — Вау, ДжоДжо, прояви в следующий раз немного уважения, — сказал Какёин, чтобы скрыть своё успокоение. — Ах, Какёин начал шутить, думаю, он чувствует себя лучше, — сказал Джотаро. Он закончил завязывать бинты, слегка потянув их, чтобы убедиться, что всё в безопасности, и грубовато похлопал Какёина по щеке. — Сможешь сесть? Тебя сейчас заберёт вертолёт, присланный фондом Спидвагона. Какёин сосредоточился на земле под собой, отчаянно пытаясь игнорировать боль в глазах, и медленно поднялся. Он почувствовал, что его спину поддерживает широкая рука, такая крепкая и утешающая. Его голова продолжала плавно шататься, поэтому он чувствовал оправданным то, что облокотился о Джотаро, молча будучи довольным такому контакту вместо падения обратно, чего и боялся. Джотаро с фырканьем выдохнул, но его рука осталась на месте. Они сидели так до прибытия вертолёта.

***

Какёин не осознавал, насколько был взволнован, пока врач не сказал ему: — Это займёт время, но твоё зрение будет в порядке, — и затем внезапно он смог на самом деле дышать. Это ощущалось не столько как упавшая гора с плеч, сколько так, как будто его схватил удав и после выпустил из крепкого захвата. Он, заикаясь, сказал «спасибо» и затем отважно ждал, когда послышатся шаги приближающегося к постели врача. Конечно, Какёин осознавал, что среди слепых было немало людей, которые были совершенно способны делать то, что захотят, но всё же — он никогда не ожидал, что будет делать так же. Он провёл адски много времени в размышлениях, как сможет помочь в сражении с Дио без способности видеть. (Конечно, узнав позже, что Н’Доул сам был слепым, Какёин чувствовал себя глупо. Если Н’Доул мог надрать кому-то задницу, будучи слепым, то почему он не смог бы?) Какёин застрял в больнице почти на две недели. Ближе к концу первой недели он был готов рвать волосы на голове от скуки, так что был очень взволнован, когда медсестра заглянула в его палату и сообщила, что к нему пришли посетители. Теперь повязка была снята с его глаз, но комната была затемнена, чтобы не нанести зрению больше урона. Он едва видел, когда Джозеф, Полнарефф, Абдул и Джотаро вошли друг за другом в палату, но беспрерывный диалог с этими четырьмя обнадёживал. По всей видимости, кто-то притворился Джотаро по дороге сюда? Какёину было сложно внимательно следить за разговором. Он позволил нахлынуть потоку слов. Он просто был счастлив тому, что смог воссоединиться с друзьями. Также Джотаро начал держать его за руку, когда он присел, что имело место в данной ситуации. Все стали уходить слишком скоро, но Джозеф ободряюще потребовал, чтобы Какёин не веселился слишком много без них, Полнарефф наклонился и оставил на его волосах громкий влажный поцелуй, Абдул сделал быстрое предсказание по одной карте для него (из которых он достал Десятку Мечей. Могло быть и более обнадеживающе, честно говоря), и Джотаро просто пожал его руку и сказал: «Поправляйся поскорее, развлекать их без тебя просто ужасно», и Какёин был безнадёжно рад тому, что знал их всех.

***

Когда он наконец смог присоединиться к ним почти через неделю, его сопровождал маленький Игги, который, как ни странно, хорошо жил для собаки, лишившейся лапы. Полнарефф накинулся на плечи Какёина, будто они не виделись год, а не около пяти дней, и на самом деле взял его на руки перед тем, как дать поздороваться с Абдулом, который любезно, чёрт возьми, вернул Какёина обратно на землю. Тот поблагодарил предсказателя, на что ему ответили подмигиванием. — Какёин! Мой крохотный малыш! Ты такой маленький, ужасно юный! Как хорошо видеть тебя при свете дня, — пропел Полнарефф. Какёин закатил глаза и затем сказал: — Я закатываю глаза, — потому что он был в солнечных очках и ему было необходимо донести это до Полнареффа. — А ещё отвали. — Какёин, — произнёс Джотаро. Тот перевёл взгляд на него и не смог сдержать маленькой улыбки. — Джотаро, — повторил за ним Какёин. — Ты ещё больше похож на слабака в этих очках, — подметил он. — Поешь дерьма, ДжоДжо, — сказал Какёин, затем притянул его к себе за высокий ворот гакурана, пока между ними не осталось пары дюймов расстояния и заявил, — Тебе, вероятно, стоило бы поцеловать меня, — и Джотаро сделал это. Полнарефф вскрикнул. Джозеф передал Абдулу 2000 йен. Игги не отреагировал, потому что он был собакой. Какёин не заметил ничего из этого. У него были вещи получше, о которых стоило подумать. Например, о том, не мешают ли ему солнечные очки, и что сейчас его лоб сдвинул кепку Джотаро с головы, и что он не совсем уверен, что ему на самом деле нужно делать с его губами? Они немного отстранились. Джотаро попытался сделать с лицом ту самую вещь, когда тебе явно хочется улыбнуться, но он чувствовал, что широкая улыбка будет слишком странной для него, поэтому это закончилось почти без выражения чувств. Какёин сильно обожал его. — Это отстойно, — сказал он, ухмыляясь. — Ага, — согласился Джотаро, — нам нужно будет попрактиковаться ещё. — О, боже мой, вы двое уже отвратительны, — простонал Полнарефф. — Давайте поторопимся и одолеем Дио, чтобы мне больше не пришлось проводить время вместе с вами, подонки. — Честно говоря, да, мы должны поторопиться. У нас есть только пару часов до того, как зайдёт солнце, — сказал Джозеф. — Не то, чтобы я не был счастлив или вроде того. Но вот ещё что, Какёин, лапы убрал от моего любимого внука. Какёин зашёлся смехом. Это хорошо, подумал он. Хороший способ — начать всё в конце. — Ладно, — сказал Джотаро, широким шагом направляясь к особняку. — Давайте сделаем это.