Дурдом в котором все счастливы.

— По семейным обстоятельствам, Аканэ — кун и её семья переехали в Гамбург. Теперь она учиться в другой школе. — Объявила Мисти в самом начале урока. После такой рисковой новости весь класс встал на ноги, начал орать, как певцы распеваются на «А», на «О», на что — то ещё, аж стены трещали. Ал тихо сидел на своём месте грустно смотря в окно. Из вчерашних страшных событий он почти ничего не помнил. Помнил только последние слова Аканэ, а потом пустота... Бесконечная тьма... Ничего... Хотелось бы верить, что это был просто кошмарный сон, однако, то, что её не оказалось в классе, было самым неопровержимым доказательством провдивости вчерашних происшествий. Это — то и угнетало... — Эй, Альфонс — кун! — Йо сзади подталкивал алхимика ручкой. — Вы ведь с Аканэ — сан часто общались... Что там у неё случилось? — Ал ничего не ответил: — Что мне делать?.. Сказать ему правду?.. Не могу я. Вернее не хочу. Я вообще предпочёл бы думать, что пережил голюцинацию... — Ну вот чего вы все орёте? — Вильмас как — то спокойно села за стол. — Как же нам не орать? — Возмутился кто — то на задней парте. — Можно подумать, — Мисти поправила свои ненастоящие очки. — что это я всё это придумала. — Можно подумать. — Ехидно заявил парень из другого конца класса. — Думаете, вы одни такие умные? — Тренер водных покемонов прекрасно знала, что нет у Аканэ никаких семейных обстоятельств , что никуда она не переводилась. Мисти всегда была в курсе. Это было её прямой обязанностью. Ал, у которого удовольствие от этих разговоров ниже среднего, постепенно начал выходить из себя, и, самым правильным было... — Сенсей! — Альфонс поднял руку. Чего? — Вильмас подняла голову от стола. — Можно мне выйти? — Ал выпосительно посмотрел на учителя. — Ладно, иди... — Ал мигом схватил портфель и выбежал за дверь. — А... А портфель — то зачем... Берёшь?.. — На этот вопрос уже ответа не нашлось, за алхимиком уже хлопнула дверь. На улице сентяборьский холодок. По — моему это было десятое — одиннадцатое число. Осеннее небо, осеннее солнце, осеннии дороги, осенний запах, осеннее настроение... Видеть в этом времени года, хоть что — то прекрасное, при таких обстоятельствах, мог только такой гениальный человек, как Пушкин. Ал же, в тот момент, казалось ненавидит её больше всего на свете. Казалось, разучился любить осень. И я его понимаю. Вернее, даже неособо хочу понимать. Закинув руки за голову, Элрик приземлился на диван. Лицо уже мокрое, естественно. От слёз. До сих пор успокоиться не может. Господи, как же это мучительно осознавать, что та, за которую можно было жизнь отдать, вот так, просто умерла! «Жизнь, точно!» — Ала мигом озорила улыбка и его глаза засияли. Он буквально мнгновенно сорвался с места и быстро выбежал на улицу. — «Я знаю, что я буду делать! Ведь я обощал! Обещал, что достану её везде! Что пойду за ней куда угодно! А слово надо держать!" — Кто отдал нам этот приказ? — Спросила Миёру, только тот переступил порог. — А тебе на что? — Да нет, просто интересно. — Ал скрестил руки на груди и сел за небольшой обычный столик. — Чаю — то будешь? — Как — то безразлично спросила девушка. — Нет. Обойдусь. Не хватало мне ещё тут копыта отбросить. Я тебе не доверяю. — Альфонс подпёр голову одной рукой. — Ты более, чем прав! — Усмехнулась инопланетянка. — И всё же. Ты пришёл именно сюда. Почему? — Это не столь важно. — Ну и трудно же мне с тобой... — Миёру вяло села на стул и поставила перед собой чашку с напитком. — Ты ведёшь себя так, как будто ничего и происходило... Разве ты не должен быть в школе? — Я хотел задать тебе тот де вопрос. — Ал отвёл глаза на стенку. — А ты не глуп, как я погляжу... — Миёру хлибнула глоток и внимательно посмотрела на алхимика. — Мне, знаешь ли, не очень охото с тобой тут вообще в одной комнате находиться. Мы теряем время. Отвечай. — Пробубнил Элрик, всё ещё пялясь на стенку. — Ну... У интегрального мыслетела десять подразделений. Я и Аканэ в четвёртом. Капитана нашего подразделения зовут Сатоми Тоосаки. Она живёт в лаборатории через две остановки, на Калиненском проспекте. — Как — то слишком гладко всё выходит... — Ал недоверчиво посмотрел на инопланетянку, от чего та просто ядовито ухмыльнулась. — Почему ты так подробно и свободно мне обо всём этом рассказываешь?.. Может, это какая — то афера?.. — Я до такого не опущусь. — Спокойно ответила Миёру опустошив чашку с чаем. — Все, конечно уважают и бояться капитана подразделения, но на сегодняшний день, я не знаю ни одного человека, который бы испытывал хоть какую — то симпатию к Тоосаки. Можешь не беспокоиться. И я тоже буду несомненно рада, если ты вдруг, каким — то чудом её прикончишь. — Какая же ты тварь. — Сказал Альфонс, но при этом улыбнулся. — Ну что я могу сказать?.. Такой меня сделали там. — Миёру взяла чашку и поставила её в раковину. После выше описанного действия, она села обратно за стол. — Тебе ведь это нравиться? — Что? — Убивать. — Хм... — Инопланетянка подошла к окну. — Как тебе сказать... Наверное, ответить я не смогу. Причину, по которой меня так запраграмировали, я не знаю. Я даже не знаю, что значит «тёплое» и «холодное». А Аканэ знала. Она была особенной. — А у тебя... — Ал развернулся лицом к девушке. — Тоже есть уязвимая точка, о которой ты говорила?.. — Да... — Печально ответила Миёру. — Конечно есть. И мне тоже бывает иногда больно и обидно. Не думай, что я какая — то там безжалостная убийца, жаждавшая крови. Я живу в этой квартире с самого начала жизни. Лет восемь уже. Альфонс вышел из дома и уже собирался уйти, но в метрах двух от подъезда обернулся и поднял глаза на окно, некогда распахнутое инопланетянкой. «Инопланетный андроид... Много лет проживший в маленькой сумрочной квартире... Миёру... Ниужели и тебе... Иногда становиться не по себе от одиночества... А?..» Две остановки миновались довольно быстро. За это время даже самому заядлому думальщику не удалось бы придумать план действий предстоящей «опирации». Ал чувствовал, что должен сделать это один, чтобы ему не пришлось пережить. Ведь... Он обещал ей. Обещал. Дом, как и сказала Миёру был маленьким. Три с половиной этажа плюс подвал. Такой типовой дом. Типовее не бывает. «Наверное всё это лаборатория...» — Подумал Ал. «Что бы не случилось, я верну Аканэ — сан. Я пообещал. Будь, что будет!» — Альфонс постучал в дверь, прислушался, дабы не пропустить мимо ушей ответ. Его не пришлось долго ждать. Из помещения послышался женский голос: — Открыто. Заходите. — Ал вошёл и на минуту потерял дар речи. Дом, который снаружи казался ему небольшим, внутри был просто невироятных размеров. На полках везде книги, колбочки, пробирки, разные вещества в бутылочках... Всякое разное научное. И вот стоит женщина спиной к Альфонсу, делает там что — то своё. Что — то переливает, ставит, короче, чё — та делает. — А вы Сатоми Тоосаки? — Спросил алхимик женщину, столь погружённую в работу. — Да... — Вы капитан четвёртого подраздиления интегрального мыслетела? — Вот тут она слегка напряглась и повернулась к Элрику: — Кто ты такой? — Я Альфонс Элрик. Друг той девушки, которую вы вчера приказали убить. Аканэ, вы же знаете. — Прямо и твёрдо сказал Ал, прям мужик. — Допустим. И что тебе от меня нужно? — Сатоми снова погрузилась в науку. — У меня к вам есть вопросы, и я не уйду отсюда, пока вы не ответите мне. — Давай, говори, что за вопросы? — Женщина, как будто не обращая внимания на Альфонса продолжала чё — та там делать. — Зачем вы отдали такой приказ? — Решительно спросил Элрик. — М — м... Я не люблю тех, даже подчинённых, которые поддерживают близкие контакты с людьми. К тому же, если интерфейс нарушает приказ, его уже незачем держать в живых. — А разве не вы их создали? Этих своих подченённых? — Плохо то, что эти ответы всё таки действуют на Ала далеко не положительно. — Нет, не я. — Алхимик немного удевился. — Их создаёт тот, кого вы называете нашим шефом. Никто не знает, как он выглядит. Никто даже не знает, человек ли он на вид. Таких как Аканэ создаёт именно он. Его творения можно смело сравнивать в настоящими людьми. Они не обладают душой, но обладают исскуственным сердцем. Оно — то и есть их общая уязвимая точка. Его творения умеют чувствовать. Таких как они, ещё никто из капитанов подразделений сотворить не смог. — Вы ведь можете возвращать их к жизни? — С надеждой Ал посмотрел на женщину, вернее на её спину. — Могу. В том же виде, в котором они были раньше. — Тогда мы поняли друг друга. Верните Аканэ — сан к жизни, пожалуйста! — Тоосаки обернулась к Алу. — Надеюсь ты понимаешь, — Начала она. — что за так я этого не сделаю. — Конечно, понимаю. — Сатоми ухмыльнулась и сказала: — Хорошо. Верну. — Альфонс был в невиданном восторге. Однако что — то в это настораживает... — Вы же сказали, что за так этого не сделаете! — Женщина подошла к Элрику и протянула руку для рукопожатия: — Да. Поэтому, я заставлю тебя помучиться немного. — Помучиться?.. — Не понял Ал. Всё таки ей доверять нельзя. — Да. Для создания нового объекта, мне необходима энергия. Сам понимаешь, она на деревьях не растёт. Это ведь называется «ровноценный обмен»? — К... Какой к чёрту «ровноценный обмен»?! Я не наступлю второй раз на одни и те же грабли! У любимого человека нет цены, за которую его можно вернуть! — Закричал Альфонс. — Ты прав. Я не верно выразилась. Я обещаю, за энергию которую ты мне дашь, я верну Аканэ. — Ал осторожно пожал Тоосаки руку. «Ну, выбор у меня не великий. Я обязательно верну тебя, Аканэ — сан! Пан или пропал!» Сатоми подошла какому — то аппарату, и, как только она нажала на рычаг, Альфонс ощутил непосильную боль во всём теле. Он упал на колени, еле не падая. — И вот ещё что, — С ядовитой ухмылочкой сказала Тоосаки. — чтобы увиличить вероятность выполнения моего обещания, тебе не позволят и звука издать. — Ал зажмурил глаза от резкой боли в груди, которая пульсировала и отдавалась по всему телу. За метр от него зажёгся яркий свет. И на полу, начиная с головы, появилась лежащая девушка, со спокойным лицом. Ал даже успел улыбнуться и просебя успакаиваться. Однако боль была невыносимая и держаться не произнося — не издавая ни звука, казалось, было невозможным. В какой — то момент, Альфонсу даже показалось, что ему перекрыле дыхание. У него не осталось кислорода, он схватился за горло, но не пикнул. Аканэ уже начала приходить в себя. Она медленно открыла глаза. Последнее, что она помнила, были заплаканные серые глаза Ала, а что потом?.. Она не знала. Ещё слабая, она поднялась на логтях и стала оглядываться вокруг, отчаянно пытаясь понять, где она. Упав на Альфонса, чуть не умершего от боли, взгляд девушки стал испуганным до невозможности, а зрачок изким. Не став разбираться в корне дела девушка метнула глазами в сторону Сатоми Тоосаки, ответственной за всё то, что происходит в данный момент в лаборатории. — НЕТ!!! — Закричала Аканэ чувствуя безпомощность в этой ситуации. — ОСТАНОВИТЕСЬ!!! ПОЖАЛУЙСТА!!! — Не успела она оправиться от забвения, как снова разрыдалась, да ещё и вслух и вкрик. Но всё это было тщетно, как будто её никто не слышит. — Ещё немного, Альфонс, немного... — Злобно приговаривала Тоосаки, посматривая на Элрика. На его лице читалась непоборимая боль. — Терпи, терпи... — НЕТ!!! АЛЬФОНС — КУН!!! ОСТАНОВИТЕСЬ, ПОЖАЛУЙСТА!!! — Ал, по всей видимости услышал истошные вопли Аканэ. Быстро метнул он головой в сторону девушки и не ошибся. Там сидела она! Та, ради которой он и терпел всё это. Которой он дал обещание... Она сидит сейчас там и плачет. Плачет из — за него... Ведь они знакомы меньше месяца... А он, дурак, успел в неё влюбиться по самое не хочу. Ходил в школу только для того, чтобы любоваться её милой прелестной улыбкой. Стих для неё написал. Видел её во сне... Всё был готов забыть... Так хотел сказать всё это на той самой скамейке... Ещё тогда... И тогда в классе, так и не смог попросить её быть его девушкой. Так... Какого чёрта она плачет из — за него?! Неужели он так дорого стоит?! Неужели он заслуживает того, что ОНА так из — за него плакала?! Вдруг боль резко прекратилась. Ал уже просто от облегчения рухнул на пол. Аканэ всё ещё продолжала всхлиповать. Тоосаки подошла к девушке и встала в полметре от неё. Аканэ нимного ненавистным взглядом смотрела на женщину. Сатоми ответила взаимностью: — Ты изгнана из моего подразделения. Ты больше мне не подчиняешься. Ты — свободный интерфейс. Делай что хочешь. — После этого она нажала какую — то кнопку, после чего и Ал, так же бездыханно лежавший на полу, и Аканэ оказались у школы, у той самой самейки. Аканэ пыталась выровнить дыхание, вытирала слёзы, сглатывала. Странно. Был уже поздний вечер... В школе никого не было. Лишь фонари одиноко освещали безлюдною улицу. Девушка быстро сообразив бросилась к алхимику. — Альфонс — кун! Альфонс — кун! Очнитесь! — Она теребила его за грудь, прислушивалась к пульсу. Вроде есть, но слабый... — Пожалуйста!.. Не... Не умирайте... — Аканэ вновь позволила слезам взять верх. Она уткнулась в грудь Элрика лицом, сложив руки после головы. — И всё из — за меня... Всё это ради меня... Альфонс — кун, вы — дурак! ДУРАК!!! — Да... Полный идиот... — Послышалось слабое дыхание. — Аканэ подняла голову. — Альфонс... Кун?.. — Тихо произнесла она. — Прости... Аканэ — сан... — Ал мило улыбнулся и тяжело приподнялся на логтях. Аканэ зажмурила глаза и бросилась на алхимика с воплями: — Ты жив... Ты жив! Жив!!! — Она крепко обняла Альфонса и уткнулась ему в грудь. — Больше никогда... Никогда... Никогда... Никогда... Никогда так не пугайте меня!.. — Прости... — Снова повторил Ал. — За всё... — Нет!.. — Обиженно выдавила из себя девушка. — Я никогда вас не прощу... За то, что вы так рисковали своей жизнью... Не прощу, не прощу!.. — Аканэ посмотрела Элрику прямо в глаза. — Аканэ — сан... — Прошептал Альфонс. — Да?.. — Девушка замерла в трепитании. — Я когда — нибудь говорил, что у тебя красивые глаза?.. — Ал взял девушку за подбородок. — Нет... — Инопланетянка мило улыбнулась. — Так вот, я говорю, у тебя прекрасные глаза... — Очи алхимика излучали неподдельную нежность. — Они у тебя красивого изумрудного цвета... — Да?.. — Аканэ первый раз за всё это время немножко, но всё же покраснела. — Ага... — Ал медненно обнял девушку за талию, она обвила его шею. Альфонс притянул девушку к себе и нежно поцеловал. Девушка так же нежно ответила ему. Он сидит с девушкой в объятьях, девушка сидит на коленках на асфальте, оба счастливы. В конце концов парень отстранился от неё. Аканэ снова просто обняла Элрика, а он тихонько взял её на руки и посадил на ту самую скамейку, а потом и сам пристроился возле инопланетянки. Девушка положила голову парню на плечо. Он слегка приобнял её за талию. — Это... Аканэ — сан... — Элрик первым нарушил тишину. — Что?.. — Тихо отозвалась Аканэ. — Это... Просто... Будь моей девушкой. Я люблю тебя. — Альфонс покрылся лёгким румянцем. — Хорошо. Я согласна. — Девушка вновь улыбнулась. Так они сидели наверное, всю ночь. Ну и ладно! Завтра всё равно суббота, а в субботу нормальные люди не учатся. — Взаимно... — Договорила Аканэ прежде чем провалиться в сон. Ночь пролетела быстро. На рассвете оба уже спали со спокойствием и счастьем на лицах. Хотя бы ради этого стоит жить...