Дурдом в котором все счастливы.

— Брат, — обратился Альфонс к Эдварду, — может на Новый Год съездим к Уинри и тёте Пинако в Ризенбург? Отдохнёшь, а заодно и автоброню проверишь. — Эд искоса поглядел на доспехи, которые немного позвенивая шагали рядом с ним. — Ал, я государственный Алхимик. — Твёрдо сказал Эдвард отмахиваясь. — Не моё это дело по праздникам шляться. Тем более в Ризенбург. — Эд, ну хотя бы ради Уинри. — Умолял Альфонс. — О нет!.. — Эд отрицательно замахал головой. — Ал, даже не проси! — Эд, ну почему ты такой чёрствый? — Хотя вид доспехов был неизменен, эмоции всё равно были выражены очень чётко. — Ты же любишь Уинри? — старший Элрик аж оступился от такого заявление млачшего брата. — Ал, да с чего ты это взял?! — Крикнул Стальной заливаясь краской. Альфонс чуть слышно хихикнул. — А даже если бы это было так, то это не твоё дело! — Доспехи, конечно не обиделись. К чему обижаться, когда и так понятно, что он это не из вредности, просто Эд на самом — то деле очень скучает по дому, хоть и утверждает, что такогого у него нет. — Ну... ладно. 31 декабря. 13:48. Эд сидел на диване, вздыхая каждые через несколько минут. — Ребят, — наконец сказал он, — давайте что ли в магазин сходим! Подарков купим! А то, что это за Новый Год? — После некоторых раздумий большинство согласилос с этой идеей. Один Лен сидел в сторонке и спокойно пил чай. Ребята обратили на него взор, после чего тот поставил чашку на стол и отврнулся от товарищей. — Ну Лен, — недовольно протянул Эд, — без кого — то будет уже не то!.. ну пошли!.. — Парень не пошевелил и мусколом. — Злой ты. — Вынес свой диагноз старший Элрик. — Ну, это ж семейный праздник!.. — Я знаю, но тебе говорить это. — Наконец отозвался Тао. — Кстати, тебе никогда не стать моим товарщем. — Эд повёл бровью. — А про семью я вообще молчу. -Да ладно. — Мягко сказал Стальной. — Тогда скажу подругому: мы "прогуляемся" до магазина. Лен, ну пошли. — Шаман вздохнул и встал со стула. — Эд, — сказал он, — только из уважения к Алу. — Алхимик улыбнулся, и, схватив кошелёк побежал натягивать пальто. Поезд медленно двигался по железному пути, покачивая пассажиров, а тем самым и усыпляя их. За окном проплывали чудные пейзажи. Блондин, волосы которого ярко отливали солнцем вальяжно улёгся на мягкую скамейку поезда, а напротив него уселись большие доспехи. Эд направил взгляд в потолок. — Жалко всё — таки, что у нас в провинции так мало снега... — Сказал он, вздыхая. — Да... — задумчиво ответил Ал. — А помнишь, как ты устроил мне белый Новый Год? — Как такое забыть? — усмехнулся Эдвард, закинув руки за голову. — Мне струха Пинако закотила отменную свестопляску!.. — Спасибо. — Лица Альфонса была не видно, но даже только по интонации было понятно, что он улыбается. Все разбежались в разные стороны. Уинри насильно потащила Эдварда в отдел автомеханики. Там на ветринах лежали самые разные болтики и шурупы, гайки и гвозди, разводные и гаечные ключи, перфоратор и много — много чего ещё в этом духе. Она как на все эти сокровища взглянула, сразу же глаза её засияли. Рокбелл схватила первую попавшуюся отвёртку с мягкой ручкой и прижала её к щеке, словно плюшевую игрушку. Со стороны это выглядело довольно глупо, однако Эд только улыбнулся. Между тем Уинри уже начала читать комплименты каждой новой вещи, которую она заметила на прилавках. — Эд, Эд, — кричала она, — да ты только посмотри, какая конструкция, а ручка — то! Дяденька, — позвала Рокбелл продавца, — упакуйте — ка мне всё за счёт этого юноши! — Механик пальцем указала на Элрика. — Уинри, — крикнул тот, — мой кошелёк не резиновый, что б ты знала! Лучше скажи чего тебе надо и я сам всё сделаю! — Девушка выпросила у продавца бумажку и ручку и начала там что — то писать. Затем она вручила список Эдварду и начала выходить из отдела. — Я с ней проблем не оберусь... — простонал алхимик. В таком духе компания проходила ещё около полутора часа. В конце концов с полуватными ногами ребята поплелись домой. Пароль все уже благополучно знали, поэтому проблем не возникло.

Не за долго до возвращения Алу его тела.

Шлем доспехов был повёрнут к окну. Юноша в пшеничными волосами собранными в тугой хвост продолжал валяться на удобном и нагретом месте, тихонько посапывая и улыбаясь во весь рот. Его длинный красный плащ свисал к полу, почти что доставая до него. — А между тем тебе уже пятнадцать лет, — задумчиво сказал Ал, положив руки на колени, — а через месяц с лишним уже шестнадцать будет... — Эдвард приоткрыл один глаз. — Ну да, — согласился Эд, — а мы так и не вернули тебе твоё тело. — Но ведь времени — то у нас много, — с надеждой в голосе произнёс Альфонс, — мы всё ещё успеем! Эд, ты же сам говорил! — Говорить — то я говорил, — Стальной приподнял вверх свою железную руку, — но ведь чем человек взрослее, тем меньше он верит. Не исключено, что ещё год другой и я потеряю надежду, — блондин грустно улыбнулся, — так что нужно делать всё, что можно сегодня, потому что завтра может и не быть. — Брат, — не унимался Альфонс, — мы обязательно вернём себе наши прежние тела! Даже не смей сомневаться! 31 декабря. 20:56. Народ постепенно сходился в одном месте, то есть за столом. Только не за тем, за которым обычно сидят, а за традиционным японским столиком. Вдоль лежали белые подушки, а ёлка стояла в другом конце помещения. Мисти подошла и села со всеми, сняв с себя фартук, и, попутно закинув его в угол комнаты. — Ну вот, — она хлопнула в ладоши и улыбнулась, — все вроде на месте. Ну что ж... Так, ребят вот это пока не трогайте. — Она указала на небольшую вазочку с салатом. «И куда нам столько жратвы?..» — наверное, так подумал каждый, кто изначально был не очень — то голоден. — Мисти, подожди, — остановил Вильмас старший Элрик, — кого — то не хватает. — Огненноволосая оглядела помещение, но лишь пожала плечами. — Я не могу понять кого, но всё — таки не хватает. — Мисти и Эш стали нервно вспоминать, кого же в таком случае они позабыли. Вдруг дверь внезапно открылась, и, на секунду в дом буквально ворвался на всех порах холодный и морозный ветер, а за ним и Доун. Она с трудом захлопнула после себя дверь, и то, эта попытка увенчалась успехом только тогда, когда девушка вся наволилась на железную конструкцию. Затем, она обняла себя руками и стала снимать пальто. Мисти встала и начала ей помогать. — Ух, холодно всё — таки! — Воскликнула Доун, подбегая к обогревателю. — Мороз! Я аж рук и ног не чувствую! После этого синеволосая уселась за стол, подогнув под себя юбку. Эд, заметив её повёл бровью. — Что такое, Эдвард — кун? — Спросила Доун. — У меня что — то с лицом? — Да нет, — спрокойно сказал Стальной, — просто я думал, что ты будешь на свидании со своим парнем. — Девушка шмыгнула носом и расплылась как желе. — Эд! — Грозно выпалила Уинри приставляя к лбу Элрика заветный разводной ключ. — Тебе вообще известно о такте? — Парень виновато улыбнулся. Лазурно — голубое небо сменялось багровым закатом. Эд уже просто сидел на скамейке поезда, уткнувшись глазами в пол. — Ал, — тихо проговорил Эдвард, — я вот всё думаю, на что же я променял жизнь в Ризенбурге? — Ты о чём, брат? — Непонимающе спросил Альфонс. — Просто... — Элрик — старший начал теребить в руках свои серебреные часы. — Вся эта история с трансмутацией человека, государственными алхимиками, ишваритами мне уже поперёк горла стоит. Так надоело. — Ну да... Есть такое. — Согласился Ал. — И всё же, мы сами решили, что теперь нам нет пути назад. Ты постоянно это говорил. — Так — то оно так, — грустно вздохнул Стальной, — но вот, мама бы этого хотела? — Доспехи чуть встрепенулись и затихли. — Наверное, нет. Так что как вернём себе наши настоящие тела, я откажусь от этого звания. — Но Эд, — возразил млачший, — разве так можно? Я думал, что из армии нельзя уйти, ну, только если тебя самого выгонят... Брат, ты же не хочешь совершить преступление?! — Конечно нет, — удастоверил его Эдвард, — я как — нибудь договорюсь с Мустангом. — Ну... — Альфонс слегка замялся. — Если ты так говоришь, то ладно. Все жители дома мило сидели за столиком и пили чай. В помещении было хорошее отопление, да плюс ещё и горячий напиток. Вообще хорошо было. Особенно осознавая, что в это время за окном мороз аж минус 32 и ветер холодный и колючий. — Ну что, давайте что ли уже подарки подарим! — предложила Вильмас. — А то что мы тут просто чаи распиваем? — Она дала каждому по свёртку и сказала, — когда я закончу петь, вы останавливаетесь. — ребята кивнули и Мисти начала петь, а подрростки передавать подарки друг другу. — В леву родилась ёлочка, ХЕЙ! В лесу она росла, ХЕЙ! Зимой и летом стройная, зелёная была, ХЕЙ! — По идее, — подумала Уинри, — обмен подарками должен быть весёлым, но мне почему — то страшно... — Стоп! — Громко сказала огненноволосая. — Открывайте. — все мигом распоковали свои свёртки. Уинри с большой радостью обнаружила, что в коробочке лежит новенькая отвёртка с мягкой ручкой. Эд почесал затылок, немного смущаясь. Одни Лен с Хитоми сидели и непонимающи смотрели на свои свёртки. — Эй, вы двоя, — обратилась к ним Мисти, — давайте — ка тоже с нами за компанию. — Им ничего другого не оставалось, как последовать «указаниям» Вильмас. Раскрыв коробочки оба застыли, как вкопанные. Рядом с Хитоми лежала жёлтенькая варежка, а рядом с Леном янтарного цвета шарф, на вид очень тёплого. Парень и девушка развернулись друг к другу и начали оба в унисон громко произнесли: — Ну, ты же сказала, что потеряла свою, поэтому... — Ну, ты же сказал, что порвал свой, поэтому... — Затем Хитоми тихонько рассмеялась. — А что могло произойти, если бы подарки достались не вам? — полюбопытствовал Эдвард, однако этот вопрос так и остался без ответа. Странные всё — таки эти двоя. Оба чуть простодушные, а понять, что же происходит между ними так и не удалось до конца. Ну, может в следущем году... До Ризенбурга осталось немного пройти пешком, поэтому братья Элрики сошли с поезда раньше. Тропа была довольно широкой, что было удобно. Уже смеркалось. Эда чуть клонило в сон, Ал немного подперал его сбоку. — Наконец — то доехали... — простонал Стальной алхимик, пытаясь уложить свою голову на железную ногу брата. — А, не спать! — Он постучал по щекам. — Эх, не хорошо, наверное, что мы так поздно. — Ну ничего. — успокоил его Альфонс. — Эд, а как ты думаешь? Санта — сан придёт к нам в этом году? — Это врядли, Ал, — спокойно ответил старший Элрик, — ну, ко мне, во всяком случае точно нет. Ведь я — государственный алхимик. Я лишаю людей свободы, иногда... Даже жизни... Я плохой мальчик. — Он грустно улыбнулся. — Но ты же веришь...