***
— Братик, осторожно, ещё немножко. — Подбадривал брата маленький мальчик с серо — зелёными глазами. — Сейчас, Ал, всё будет. — Сказал мальчик с глазами цвета золота и такого же оттенка волосами, стоя на табуретке, на самом кончике своего носка левой ноги, пытаясь водрузить звезду на верхушку ёлки. — Ещё чуть — чуть... — Он резко надел звезду на дерево и так же резко спрыгнул с табуретки. Твёрдо встав на ноги уже на полу он внимательно осмотрел свою работу. Потом он сел на вышеописанный предмет мебели и задумчиво уставился в пол. — Ал, ты думаешь, Санта — сан придёт? — Альфонс непонимающи оглядел Эда. — Ну, я же был плохим мальчиком. Домашку не всегда делал, Уинри всё время дразнил... — Ал уселся рядом с братом. — Не волнуйся, — сказал он с улыбкой, — Санта — сан обязательно придёт. — Эдвард немного засмеялся, а чуть позже к нему присоединился млачший брат. На столь громкий детский хохот прибежала прибежала красивая молодая женщина с коштановыми волосами и метлой в руках. — Эдвард, Альфонс, что случилось? — Спросила она. — О, мама! — Крикнул Эд подбегая к женщине и обнимая её. — Просто, Новый Год это здорово! — Триша погладила сыновей по волосам и ушла. — Ал, — обратился к брату старший, — а чего бы боольше всего хотел ты? — Альфонс приложил палец к подбородку, но не долго думая ответил: — Я бы хотел, чтобы было белый Новый Год! — Белый Новый Год? — не понял Эдвард. — Это когда много — много снега выпадает! — Ал громогласно развёл руками и заулыбался. — У нас же в провинции снег редко бывает. — Мальчик затих, понимая, что подобное желание звучит довольно странно. — Ал, — после долгой паузы сказал Эд, — твоё желание обязательно сбудется! Обязательно! Альфонс и не думал просыпаться. Посленовогодний сон был столь кремким, что он не сразу услышал громкие возгласы своего старшего брата. Это продолжалось, покуда Эд не стал стаскивать млачшего с кровати насильно. — Ал, Ал, пойдём! — Альфонс еле — еле продрал глаза, и, словно сонная муха поплёлся в след за Эдвардом. — Ал, ты должен это увидеть! — Продолжал щебетать блондин. Наконец они вышли на улицу, и, окончательно проснувшемуся Альфонсу предстала прекрасная картина: сад Рокбеллов, находящийся очень рядом с садом Элриков был на половину белым. Зеленоглазый расплылся в улыбке, а торжествующий старший брат положил ему руку на плечо. — Вот он, белый Новый Год, как ты и хотел! — Млачший ещё какое — то время любовался этим прекрасным зрелищем, но потом, заметив что — то странное стал подъходить к большому кусту. Он обхватил «снег» двумя пальцами и стал его сжимать и расжимать. Так называемый «снег» не таял под воздействием тепла. Альфонс повернулся к брату: — Эд, это же... — Вата из подушки! — Довольно сказал Эдвард показывая Альфонсу расстёгнутую подушку, которая теперь была «подушкой» только на половину. Затем блондин немного виновато почесал затылок. «В тот день брата сильно отругала тётя Пинако... Однако, этот Новый Год нам не забыть. Ведь он был последним праздником, который мы провели с мамой...»***
Ал чуть хихикнул от нахлынувших воспоминаний. Эд, который изо всех сил тянулся к верхушке ёлки, обернулся на него и смерил обеспокоенным взглядом. Правда долго он этого делать не смог, так как табуретка, которая была единственным источником опоры начала раскачиваться, и, Эдварду ничего другого не оставалось, кроме как сделать последний рывок и водрузить украшение на верхушку дерева. Рискованная попытка увенчалась успехом, и, блондин, присев на корточки удержал табуретку в правильном положении. — Ну вот, — довольно произнёс старший Элрик вытирая пот со лба, — готово. Ал, а помнишь, как мы праздновали Новый Год в Ризенбурге? — Альфонс кивнул, и, оба брата застыли с задумчивыми лицами. — Хорошо всё — таки было... — Да... — мечтательно ответил млачший. — Ну, пойдём? — Угусь. Эдвард неторопливо шарился в холодильнике в поисках чего — нибудь вкусненького, когда набрёл на маленький ломтик сыра. Парень оценивающе его рассмотрел, затем повернулся к Мисти, которая вместе с Хитоми горбатилась у плиты. Та оглядела продукт и указала на мусорку. Юноша пожал плечами, и, послушно отправил уже боле не съедобный продукт в ведро. — Мисти, у нас вообще еда в доме есть? — Удручённо спросил Эд снова исследуя «коробку с холодом». — Всё на завтра. — Отрезала Вильмас выключая плиту. — Сегодня как — нибудь переживёте. Всё — таки каникулы начинаются с завтрашнего дня... — Элрик вздохнул и уселся за стол. — Если тебе так хочется, — Лен нехотя приподнялся со своего места, — то я могу сходить. Что взять? — Яд. — Ответил Эд, откидываясь на спинку и закидывая руки за голову. — И сыру. — Шаман тяжело натянул пальто, и, было хотел уйти... — Лен — сан, — Хитоми подбежала к нему с озабоченным лицом. — Чего? — недоверчиво спросил тот, уходя от её прямого взгляда. — Ваш шарф... — тихо сказала она. Только сейчас юноша заметил, что оказывается, не достаёт такого важного предмета гордероба. — А где он? — Порвался, когда я его в стирку относил, — уклончиво ответил Тао, желая побыстрее уйти, дабы не попасться под любопытные взгляды. — Тогда, возьми мой. — Мягко сказала девушка, нежно и аккуратно обвязывая шею парня своим сереневым шарфиком. Лен отвёл взгляд. — Вот, теперь не замёрзнете. — а ведь и правда. Шарф оказался очень тёплым и мягким. — Спасибо... — Тёмноволосая улыбнулась. — Эй, сладкая парочка, — выкрикнул Эд из — за стены, — можно прощаться покороче, я жрать хочу! — Хитоми уже открыла перед Леном дверь, как взгляд парня упал на тумбочку, где покоилась жёлтенькая варежка. Одна. — А где вторая? — Удивился Тао. — Потерялась где — то... — Хит — тян пожала плечами. — Ну, идите. Только аккуратно. Сейчас лёд везде, да и сугробы...