Ледышка для оборотня или 101 способ ублажить старшего мужа

Дорога к замку непросто далась нам обоим. Мартин не просто плохо держался на лошади – он никак на ней не держался. Пока мы еще были в пределах лагеря он смог собрать все свои силы и прямо держать спину, но как только за поворотом дороги скрылся последний охранный кордон, Мартин просто упал на конскую шею. - Что? - Подожди… - прошептал друг. Он был бледным и, прикусив губу, дышал короткими рваными вдохами. – Больно. - Черт! Ты же не можешь ехать! Какого черта, Мартин?! Он рывком заставил себя выпрямиться и застыл в седле неестественно прямо, словно кол проглотил. - Я… могу… держаться в седле. И он держался, кажется, на одном упрямстве. Несколько раз, когда дорога становилась особенно неровной, от боли терял сознание. Тогда я останавливал лошадей и давал ему прийти в себя. - Мартин, это не дело, - попытался я урезонить упрямца, - так я не довезу тебя живым. - Не бойся, - криво улыбнулся он, - не сдохну. По крайней мере, до той поры, пока не узнаю, что с Анджеем и с детьми. И он снова упрямо лез на коня. Когда дорога под копытами уставших лошадей ощутимо пошла верх, я решительно остановился. - Все, Мартин, привал. На час, не меньше. - Я не устал, - упрямо прошептал он. - Зато устали лошади, а дальше – горная дорога, и, поверь, после землетрясения она совсем плоха. Конечно, это был выдуманный предлог, но скажи я Повелителю, что мне просто жаль его, он точно не дал бы отдыха себе, да и на меня смотрел бы зверем. Он поверил, или сделал вид, что верит, тяжело почти рухнул на землю. Я чудом успел его подхватить, но, видно, неудачно. Мартин вскрикнул от боли и обмяк в моих руках. Опять потерял сознание. Уложив его на кое-как расстеленный плащ, решился приподнять рубашку, чтобы проверить, не сбилась ли повязка, чертыхнулся: алые пятна стали намного больше, а рука окрасилась кровью. - Марика меня убьет. Смочив руки водой, осторожно обтер измученное лицо Мартина. Он дернулся и тут же открыл глаза. - Пора? - Нет, отдыхай. Еще и десяти минут не прошло. - Кони не отдохнули? Я отрицательно качаю головой. - Мартин, если ты не остановишься, то можешь никогда не узнать, что с ними – просто не доедешь. - Неужели ты не понимаешь? Он смотрел на меня совершенно больными глазами. - Я сейчас умираю. Каждую минуту – умираю. Стоит только подумать, что это может быть конец… Я не могу терять время. Помоги мне сесть на коня. Если лошадь падет, пересяду на другую, а ты обернешься. Я бы тоже обернулся, но нельзя. Переломы толком еще не срослись, если попробую обернуться – кости не выдержат. - У тебя еще и переломы?! – ужаснулся я. - Срослись. Не важно. Помоги! И эта пытка продолжилась. Еще две терции мучений, и перед нами – развалины замка. Здесь вовсю кипела работа: люди и оборотни вместе откатывали, отволакивали, оттаскивали в стороны тяжелые каменные блоки. На серой от пыли траве в тени уцелевшего участка стены лежало около десятка тел, накрытых полотнами светлой ткани. Мартин тяжело сполз с коня и рваными, деревянными шагами направился прямиком к ним. - Где Марика, Лик? – спросил я у встретившего нас оборотня. - Марика за стеной, там лазарет. Мы нашли троих выживших, но все тяжелые. Ее лучше не отвлекать. А Советник там же, где и все – работает. - Кто выжил? - Двое наших и один человек. - Анджей? – спросил я с робкой надеждой. - Нет. - А среди тел? - Из тех, что можно опознать, нет. Но четверо так изуродованы, что нельзя утверждать однозначно. Я скрипнул зубами и в два прыжка догнал Мартина. Он, пошатываясь, стоял возле первого тела. Его трясло, то ли от усталости, то ли от боли. - Ральф, откинь покров, я не могу… - с надрывом попросил он. Я безропотно выполнил его просьбу. - Не он… - выдохнул Мартин. – Следующий. Я прикусил губу, видеть мертвыми тех, с кем несколько дней назад вместе разделял трапезу, было неожиданно больно. Боюсь представить себе, каково сейчас Старшему, ищущему среди мертвых свою истинную пару. - Тоже не он, - сказал я. Еще один – не Анджей. Еще – страшно изуродованный труп. Я молчал, затрудняясь с ответом. Мартин подошел ближе и тяжело опустился на колени, стал осматривать то, что осталось от рук бедняги. «Ищет кольцо», - понял я. - Не он. Следующий. - Может, воды? Мартин просто посмотрел на меня. Пустой, ничего не выражающий взгляд, словно сам он тоже уже мертв… - Мартин, не надо так. Пока нет тела, он жив. - Спасибо. Я тебя услышал. Следующий. Так же, по рукам, пришлось опознавать еще два тела, состоящих из страшного месива кровавого мяса с обломками костей и обрывками одежды. Среди мертвых Анджея не было… За это время дважды объявлялось время тишины, когда полуобернувшиеся оборотни чутким слухом зверя пытались определить слабое биение живых сердец в каменном плену. Так достали еще одного выжившего, но это снова был не Анджей. Мертвых определяли иначе – обонянием – по сильному запаху крови. Стемнело, но работы не останавливались ни на минуту. Для освещения по периметру развалин были разожжены костры. Мартин не мог помочь в разборе завалов, он только молча сидел у стены рядом с умершими, число которых неуклонно возрастало. Всякий раз, когда подносили очередное тело, он неизменно вставал и тревожно вглядывался, боясь увидеть знакомое дорогое лицо любимого. Но Боги не спешили открывать завесу тайны. Я боялся оставить Мартина одного даже на недолгое время, больно уж нехорошее у него было лицо. Дернув за рукав знакомого оборотня, принесшего тело очередного погибшего, на ухо шепнул: «Найди Марику!». Он покосился на Повелителя и понятливо кивнул. Уставшая травница вскоре тихонько присела рядом с Мартином. - Как ты, сынок? – негромко спросила она. - Никак… - Нужно держаться. Мы не нашли еще шестерых. - Я не слепой, Марика, я вижу, что обследован почти весь замок. - Точнее, та его часть, что не рухнула в пропасть, - сухо уточнил подошедший к нам Лик. – Здравствуй. Мартин тяжело кивнул в ответ. - Плохо выглядите, Император. По-моему, вам тоже нужна помощь лекаря, - заметил Советник. - Потом, - последовал невыразительный ответ. Встрепенувшаяся Марика тут же ухватилась за запястье Мартина и недовольно цокнула языком. - Рано встал! - Выбора не было. - Верно. Пойдем, сменю перевязь. Отварчиков, опять же, дам. Она активно утащила к лазарету непривычно покорного Повелителя. - Все скверно, - сухо сказал Лик. - На самом деле, мы проходим развалины во второй раз. Шансов найти как живых, так и мертвых, практически нет. Я боюсь предположить, но логика неумолима… Анджей и остальная пятерка – на дне пропасти. - О Боги! Только не говори это при Мартине! Лик устало посмотрел на меня. - А мне, думаешь, легко это понимать? - Прости, прости! Просто я не представляю себе, что будет… К нам вернулась Марика. - Вот, сменила повязки. Плохо, конечно, но не смертельно. Напоила его еще и успокоительным. Что будем делать, мальчики? - Не знаю, - покачал головой Лик. – Ему все равно придется сказать правду. - Правду? Это какую такую правду? – опасно прищурилась лекарка. - Скорее всего, Анджей мертв… Вот и прозвучали слова, которые каждый из нас так и не решался сказать… - Не верю! – зло припечатала Марика. - Пока не найду тела, не поверю сама и не позволю поверить вам! Есть и другие способы для поиска. - Какие? – оживился Советник. - То мои тайны. Только не в ближайшие три дня. Для кровавой цепочки нужен Мартин, а он не в форме. Нужно ждать. - Кстати, а где сам Мартин? – спросил я тревожно. - В палатке оставила, отдыхать после перевязки, - пояснила Марика. – Куда помчался-то? Но я не слушал, тревога наполняла мое сердце, я только знал, что нужно очень спешить. Я почти в прыжке влетел в госпитальную палатку и, словно в медленном сне, увидел, как Мартин падает грудью на собственный зажатый между коленей меч. Последним отчаянным рывком, почти разрывая собственные сухожилия, концом сапога успеваю ударить по основанию рукоятки, и хищно сверкнувшее лезвие самым краем лишь распарывает повязку и кожу на ребрах слева. Вбежавший следом за мной Лик, завершает начатое, отбросив меч подальше в сторону и прижав вырывающегося Мартина к лавке. Я, прихрамывая, спешу ему на помощь. Сейчас Лику просто повезло, что оборотень серьезно ранен и ослаб, будь Мартин в силе, отшвырнул бы его, словно котенка. - Что ты придумал, дурак! – зло шепчу ему в самое ухо. - Не… хочу… без него – не хочу! Пусти! Я в отчаянии зло и сильно бью Мартина по скуле. - Да послушай хоть на мгновение! А потом делай, что хочешь, слова не скажу, пальцем не пошевелю. Мартин на миг замирает, а я спешу тут же использовать эту единственную возможность: - Через три дня Марика будет искать его ведовским способом. Но это можно сделать только с твоей помощью. Дай же ему и детям этот шанс! - Слезьте с меня оба… - хрипло просит Мартин. – Я в порядке. - Ах, паршивец! – раздается от входа возмущенный вопль травницы. – Я его перевязываю, лечу, а он вот что удумал! Ну, погоди у меня! Она подлетает к Мартину, в руках у нее взятый откуда-то тяжелый походный ремень с литой лутиевой пряжкой. Не долго размышляя, разгневанная женщина начинает охаживать им окровавленного оборотня. - Ох! Ай! Не надо! - Не надо к моему труду неуважительно относиться! Мартин, взвыв, на максимально возможной в его состоянии скорости, выбегает из палатки. Марика неумолимым вихрем возмездия следует за ним. Ее разгневанные вопли громко разносятся над уставшим лагерем, вызывая некоторое оживление в рядах утомленных спасателей. - Это что это она? – опасливо спрашивает кто-то из людей. - А, это она нашего Повелителя, а вашего, стало быть, Императора воспитывает, - устало поясняет кто-то из оборотней. - Страшная женщина… - уважительно шепчет человек. - И не говори! – соглашается оборотень.