Вот и всё

       Разные трагедии провоцируют разные реакции.    Такой психологический феномен Тао подметил ещё на заре своей преступной карьеры. Ким ВонХо был человеком, крепко стоявшим обеими ногами на земле, и он любил всё контролировать. Если бы его дом пострадал от пожара, то он тут же взял бы всё в свои руки, немедленно развив бурную деятельность. Но взрыв – это нечто совсем другое. Подобные вещи выбивают из колеи практически любого.    И смуглый террорист не сомневался, что бывший механик не станет исключением.    Тао вернулся в отель в час дня и, усевшись за столик напротив Лу Ханя, заказал себе молочный коктейль.    Он не боялся, что кто-то сочтет это подозрительным, ведь для двоих иностранцев нет ничего естественнее того, чтобы держаться друг друга. – Как всё прошло? – осведомился бывший шпион, сворачивая газету и откладывая её. – Очень гладко, – ответил Тао, склонившись над меню. – Вырубил охранника, разместил взрывчатку. Зажим закрепил, как ты и сказал. – Что ж, прекрасно, – его собеседник улыбнулся. – Всё идет так, как запланировано! Будем надеяться, что у ЧонДэ не возникнет осечек. ***     Бывший мошенник был доволен собой.    Это состояние не было для него привычным: обычно Чен относился к себе весьма критично, но теперь он, глядя на два белых легковых автомобиля и один темный фургон, припаркованные в лесу, подальше от любопытных глаз, не мог нарадоваться: это было как раз то, что надо!     В номере у него лежали специальные наклейки, которые в скором времени украсят эти машины, превратив их из гражданских в полицейские.    ЧонДэ одобрительно кивнул и, осмотревшись, начал медленно выбираться из зарослей. Сюда редко кто заходил, но и на сей случай у него было заготовлено вполне убедительное объяснение.    Но оно не пригодилось.    Чен сделал внушительный крюк, чтобы сделать вид, что он пришел со стороны моря, – ещё одна предосторожность. Даже будучи весьма довольным проделанной работой, мошенник никогда не терял головы. Может быть, именно поэтому большинство его преступлений так и остались нераскрытыми.    Он вошел в вестибюль отеля и, сняв бейсболку, снова надел её козырьком назад, как они и условились. Краем глаза он заметил Лу Ханя, который, отложив газету, спокойно взялся за мобильник.    Всё в порядке: план вступал в свою финальную фазу.    Фазу исполнения. ***     ЧанЁль внимательно следил за ЧунМёном, который, преспокойно заварив чай, распивал его с КёнСу. Они обсуждали политические новости и вели себя так, будто не планировали осуществить нечто противозаконное.    За долгие годы сидения в одной камере СуХо и Ди-О сблизились, и потому присутствие друг друга успокаивало их, придавало сил. Оба были представителями интеллигенции, оба пострадали безвинно, и эта схожесть в их биографиях и обуславливала крепкую дружбу между ними.    Эти люди как-то умудрились не заматереть за время, проведенное в местах, не столь отдаленных, и этот феномен казался ЧанЁлю, утратившему веру в справедливость и торжество закона, почти непостижимым.    И сейчас они вдвоём сидели у телефона, пили чай и вели непринужденную беседу, как будто это кто-то другой собирался совершить нечто не совсем законное.    Юрист подсел к ним поближе, и ЧунМён, слегка приподняв уголки рта, налил чашку и ему. – Моя бабушка говорила, что горячий чай – это лекарство от всех болезней, в том числе, и от хандры, – назидательно проговорил он. – При огнестрельных ранениях, правда, не особо помогает.    КёнСу усмехнулся. – Если и будут затруднения по этой части, то я возьмусь, – проговорил он, помешивая ложечкой янтарно-коричневую жидкость. – Правда, мне понадобятся инструменты и материалы, но, насколько я успел узнать, ЧонИн и ЧонДэ могут достать всё, что угодно.    ЧанЁль подозрительно покосился на врача. – Ты думаешь, что нас могут подстрелить? – спросил он. – Ну, мы же собрались противостоять преступному синдикату, – развел руками доктор. – Насколько я слышал, эти ребята не особо долго раздумывают, прежде чем доставать оружие и пускать его в ход.    Юрист открыл было рот, чтобы что-то прибавить, но тут телефон, стоявший на столе, громко зазвонил. ЧунМён прочистил горло и, подняв палец, снял трубку. – Полиция, – четко вымолвил он. – Что у вас случилось?    Человек на том конце провода что-то бессвязно кричал; что именно – с места ЧанЁля разобрать было невозможно. Юрист вслушивался в эти звуки, но телефонная линия искажала голос, и он так и не смог узнать того самого ВонХо, который занимался его "феррари" на постоянной основе и подобострастно улыбался, вытирая руки о синий комбинезон. – Вас понял, – отчеканил ЧунМён. – Высылаю группу по вашему адресу.    Он положил трубку на базу и достал из кармана мобильник. Набрав номер, СуХо произнес лишь одно слово: "Готово", а потом повернулся к своему высокому товарищу. – ЧанЁль, ЧонДэ с наклейками и одеждой ждет в автомобиле внизу.    Юрист коротко кивнул и, подхватив свою черную ветровку, быстро вышел из номера. Прикрыв за собой дверь, он ринулся к лестнице и сбежал по ней на первый этаж. Сердце колотилось, как сумасшедшее, и в висках стучала кровь: бывший адвокат только сейчас в полной мере осознал, на что он собирается пойти.    Но восемь лет, безвинно проведенные за решеткой, разожгли в душе ЧанЁля жажду мести, и он не собирался отступать. Только не сейчас.    В данный момент, его могла остановить разве что пуля.    Но в мирном и уютном отеле в центре Танжина никто и не собирался стрелять, поэтому заговорщик, беспрепятственно выйдя вместе с группой туристов из Китая из парадного входа, сел на переднее пассажирское сиденье простой черной машины, и она стартовала с места. – Ты взял в аренду все эти драндулеты? – спросил ЧанЁль, пристёгивая ремень. – Нас не смогут отследить? – Я купил эти, как ты выразился, драндулеты, и, нет, никому и в голову это не придет, потому что все сделки проведены по разным документам и под различными именами, – раздраженно бросил Чен. – Пушка у тебя с собой?    Юрист вытащил из кармана толстовки небольшой "глок" пятнадцатой модели. Этот образчик был меньше своего семнадцатого собрата, оттого и менее заметен. – Заверни его в свою куртку, – ЧонДэ кивнул на ветровку, лежавшую а коленях у его пассажира. – Так карман не станет оттопыриваться и привлекать ненужное внимание.    ЧанЁль в точности выполнил указания мошенника. – Как ты смог раздобыть форму полицейских, да ещё и так быстро? – спросил он, тщательно камуфлируя оружие. – Я достал только один комплект одежды, – Чен свернул к лесу. – Полицейские чины старше сержанта обычно штатское не носят, да будет тебе известно. И прекрати отвлекать меня от дороги своими идиотскими вопросами.    Адвокат пожал плечами и покорно замолчал, глядя вперед. У него никак не получалось сдружиться с этим желчным человеком, который по неизвестной причине взялся ему помогать. ЧонДэ был сложной натурой, и подступиться к нему могли единицы.    То же самое относилось и к СеХуну. Юный медвежатник не особо жаловал главного героя их драмы о мщении и не пытался этого скрывать.    Что ж, в отношениях между людьми, особенно в довольно большом коллективе, такое случается, и ничего не остается, кроме как отнестись в такому явлению философски.    Они доехали до солнечной поляны, сильно выделявшейся посреди леса, и Чен, выскочив из машины, тут же схватил наклейки и начал работать над остальными автомобилями, около которых стояли СеХун, ЧонИн и БэкХён. Последний уже облачился в форму и, увидев ЧанЁля, грозно выкрикнул: – Вы арестованы за опоздание в две минуты! – Потише, – одернул его Кай, потянув смуглыми пальцами за рукав. – Нам не нужно излишнее внимание. – Я просто вошел в роль, – с поистине детской непосредственностью улыбнулся художник. – Всё готово, – вмешался ЧонДэ, с удовольствием обозревая свою работу. – Залезай в машину, артист.    БэкХён усмехнулся и, отдав честь, скользнул на водительское сиденье одного из автомобилей. С ним рядом устроился ЧонИн.    СеХун в гордом одиночестве занял вторую машину, а Чену и ЧанЁлю достался фургон.    Они синхронно стартовали и, выехав из леса, во весь опор помчались к дому нувориша.    Хозяин ждал их приезда у ворот, заламывая руки и постанывая. Точно рассчитанной мощности взрыва хватило только на то, чтобы пробить дыру в одной из внешних стен, Однако бывший механик вел себя так, будто разрушено было всё здание.    Что ж, это вполне типичная реакция для человека, который стал (пусть и не физически) жертвой подобной атаки: взрывы сбивают с ног. В психологическом плане.    Субъект как бы повисает в пространстве; он не знает, что ему делать.    Но самое главное – он боится.    А, как говорил Тао, испуганным человеком легко управлять.    Что ж, сейчас это можно будет проверить на практике.    Автомобили поравнялись с дрожащим хозяином поместья, и ЧонИн, вышедший первым, немедленно взял командование в свои руки.    Его низкий голос, в сочетании с бархатным взглядом кофейных глаз, а также то неподдельное внимание, с которым он слушал сбивчивые объяснения ВонХо, тотчас же обеспечили лже-полицейским полное и безграничное доверие хозяина.    СеХун отправился осматривать последствия взрыва снаружи, БэкХён, состроив сочувственную мину, начал опрашивать охранника, делая вид, что черкает заметки в блокноте, а ЧонДэ, напустивший на себя таинственный и собранный вид, спустился в подвал, по пути сняв с телефонного кабеля зажим, направивший звонок на номер стационарного телефона в отеле, а вовсе не на пульт диспетчера..    ЧанЁль сидел внутри фургона, заехавшего на территорию поместья. Он мог только наблюдать за своими подельниками; для его выхода было ещё рано, но нетерпение уже охватило юриста, заставляя стискивать пальцы и, не мигая, смотреть за каждым действием своих товарищей.    Последние же играли отведенные им роли, как по нотам: ни дать, ни взять – корректные и внимательные полицейские, единственная цель которых – помочь семье примерного налогоплательщика.    ЧонИн совершил чудо – ему удалось успокоить раскудахтавшегося бывшего механика, и теперь ВонХо был готов к нормальному диалогу. БэкХён передал показания охранника почти слово в слово, а ЧонДэ, вылезший из подвала, начал что-то объяснять, сыпав научными терминами, которые придумал минуту назад. – По почерку похоже на Красную Руку, – поджал губы Кай. – А описание человека, который и провернул всё это... Мне кажется, это Свирепый Чанг. – К-кто? – выпучил глаза новоявленный богач. – Господин Ким ВонХо, – проигнорировав вопрос хозяина, вымолвил ЧонИн, – скажите, вы когда-нибудь были связаны с террористическими группировками? – Разумеется, нет! – сурово обрубил несчастный пострадавший. – Никто... Никто бы никогда не сделал мне такого... – Вы уверены? – ЧонИн склонил голову набок. – Не случалось ли вам кого-нибудь смертельно обидеть?    ВонХо неуверенно промычал: "Н-нет...".  – Что ж, – Кай сделал своим подручным сигнал. – Мы поместим ваш дом под наблюдение. Если агенты Красной Руки вернутся, пожалуйста, поставьте нас в известность, хорошо?     Заручившись согласием хозяина, ЧонИн оставил БэкХёна и ЧонДэ, а сам, взяв с собой СеХуна, укатил.    "Полицейские" ходили взад-вперед, беседуя друг с другом и делясь жуткими подробностями деятельности этой Красной Руки. Художник, обладавший прекрасной фантазией, иногда перебарщивал с количеством невинно убиенных этой коварной организацией, но эти россказни возымели нужный эффект: и нувориш, и его семья, и охранник теперь тряслись от страха.    Когда начало темнеть, полицейские отправили семью спать, уверяя, что опасности нет. ВонХо, воодушевленный этими словами, радостно помчался в ванную: ему хотелось побыстрее смыть с себя липкий пот, которым он то и дело покрывался.    Всё будет в порядке. Полиция его защитит. Больше взрывов не последует.    Бывший работник "Четырех шурупов" искренне в это верил.    Может быть, именно поэтому он так сильно удивился, когда, выйдя из ванной в коричневом с золотой нитью банном халате, увидел прямо перед собой дуло пистолета. – Ни звука, – жестко вымолвил ЧанЁль, – не то вышибу тебе мозги.    Механик мигом узнал своего клиента – это было видно по расширившимся от ужаса глазам. Его колени подогнулись, и он, судородно хватая ртом воздух, осел на пол. – Встать, – приказал юрист. – Немедленно.    ВонХо задрожал, но поспешно выпрямился, держась за стену рукой. – Вниз, – адвокат кивнул в сторону лестницы. – Быстро. – Прошу, не убивайте.., – запричитал хозяин дома, молитвенно сложив руки. – У меня ребенок... Двое... Я прошу вас... Пожалуйста...    ЧанЁль презрительно поморщился. – Закрой рот, – произнес он. – Если будешь делать то, что я скажу, то никто не пострадает. Может быть.    Механик закивал, как китайский болванчик. – Спускайся вниз и не говори ни слова, пока я не разрешу, – строго сказал юрист, указывая стволом "глока" на лестницу.    Хозяин дома на негнущихся ногах неловко ссыпался по ступеням и остановился в холле. – Туда, – кратко приказал адвокат, указав на библиотеку.    ВонХо тут же прошел в комнату, заставленную стеллажами, наполненными ни разу не читанными книгами. – Рассказывай, – ЧанЁль, прикрыв за собой дверь,прислонился к ней спиной. – Что на самом деле случилось тогда, когда я в последний раз сдал вам машину на ремонт?    Нувориш разрыдался, закрыв лицо руками. – Он... Это тот человек мне велел, – всхлипывая, произнес он. – Это он... Он бы убил меня... Он сам сказал...    Юрист раздраженно цокнул языком. – Почетче, – бросил он. – Кто именно заказал меня тебе? Что ты сделал? – Я не знаю, кто, – замотал головой ВонХо. – Их было двое. Настоящие гангстеры. Они дали мне инструкции и сказали, что если я не исполню их, то меня убьют, а на моё место найдут кого-нибудь посговорчивее. Я не мог отказать, поймите! Что бы вы сделали на моём месте? – Ну уж точно не стал бы подставлять другого человека, обеспечивая ему восемь лет за решеткой, – недобро усмехнулся ЧанЁль. – Но сейчас речь не о том, какая ты мразь. Расскажи подробно, что ты сделал.    Хозяин дома шумно сглотнул. – Они дали мне целлофановые пакеты с порошком, – затараторил он. – И я зашил их за обивку пассажирских сидений. Месяцем раньше они подогнали в мастерскую такую же красную феррари, как и у вас, и я потом в операторской перемаркировал видео-файл за тот день, удалив настоящие съёмки. – Так вот почему эксперты не обнаружили никакого постороннего воздействия на видео, – прищурился адвокат поигрывая "глоком" в правой ладони. – Его и не было. Как всё просто! – Я.., – ВонХо закусил губу. – Он мне заплатил половину, а после суда – вторую...    ЧанЁль потер переносицу большим и указательным пальцами левой руки. – Кто это был? – настойчиво спросил он. – Я не знаю! – воскликнул хозяин дома. – Клянусь всеми святыми, я не знаю! Эти двое почти не разговаривали друг с другом, но когда перебрасывались фразами, то упоминали какой-то кинжал, и всё... Я умоляю вас, только не... – Прекрати, – юрист поднял руку, прерывая излияния механика. – Говоришь, Кинжал? – Точно, так и есть, – ВонХо отчаянно затряс головой. – Понял, – ЧанЁль оттолкнулся от двери и сделал два шага по направлению к хозяину дома. – Отойди в угол, отвернись и считай до пятисот.    Механик поторопился выполнить приказание, и юрист, немного послушав мерный отсчет, вышел из библиотеки. Пройдя через холл и прихожую, он, не останавливаясь, залез в фургон и устало опустился на одно из кресел.    Он узнал то, что ему было нужно.    Он имел четкое представление о том, что делать дальше.    Но его преследовало осознание того, что один из исполнителей этого жуткого плана так никогда и не понесет наказания за свои деяния.    Рано или поздно ВонХо оправится от страха и снова заживет припеваючи, шикуя на деньги, полученные за его, ЧанЁля, свободу.    Адвокат чертыхнулся и ударил кулаком по спинке переднего сиденья.    А что он мог сделать? Не убивать же этого негодяя...    Да он и не сможет.    Лучше придерживаться плана. Этот выскочка-механик – лишь вершина айсберга.    Интересно, почему Кинжалу – тому самому бандиту, о котором говорил Исин, – понадобилось убирать адвоката по гражданским делам за решетку?    Юрист вздохнул и, взяв с соседнего кресла мобильник, позвонил ЧунМёну. Вяло бросив: "Всё выполнено", он дал отбой и, отбросив телефон на прежнее место, почти тотчас провалился в глубокий сон.    Ему снилось, что он стал факиром и выступает на какой-то марокканской ярмарке со своей дрессированной коброй. У змеи было человеческое лицо, но чьё именно – ему не видно, хотя казалось, что этого субъекта он знал.    ЧанЁль играл на флейте заунывную мелодию, а кобра лениво танцевала, но стоило ему отнять инструмент от губ, как змея, шипя и раздувая капюшон, готовилась напасть, и молодому человеку вновь приходилось играть.    Но вот в его горле совсем пересохло, и легкие начали ощутимо болеть. Он отложил флейту, и кобра в тот же момент бросилась на него.    ЧанЁль зажмурился от ужаса...    Но чья-то сильная рука перехватила коварное животное.    Юрист поднял голову, и его глаза расширились от изумления. – Не волнуйся, больше она тебя не тронет, – с улыбкой проговорил человек в одеянии цвета снега.    Адвокат несмело поднял уголки рта в ответ. Насколько он помнил, этот тип не носил непрактичного белого, предпочитая два костюма: синий и коричневый, оба поношенные, как сама жизнь. Но ему стоило доверять.    Ведь перед ним стоял Чо КюХён, его защитник. – Ты просыпаться собираешься, или как? – голос СеХуна, сердитый и раздраженный, вырвал ЧанЁля из мира грез, и юрист, кряхтя, распрямился.    Юноша, приоткрыв дверь фургона, делал вид, что занят с "доказательствами", которые ЧонДэ успел прихватить из дома ВонХо, на самом деле, старался разбудить адвоката. – Ты продрых аж до десяти утра, – недовольно выдал СеХун. – Нам уже скоро уезжать, так что сядь пониже, если не хочешь, чтобы нас спалили. – Мне приснился мой защитник, – с удивлением в голосе вымолвил Чанёль, послушно сползая на пол. – В таком случае, с тобой что-то не то, – фыркнул юноша, поправляя форменный галстук. – Мне обычно снится Бийонсе. – Нет, я имел в виду.., – ЧанЁль прервал сам себя и махнул рукой: что толку объяснять нечто настолько незначительное? – Он стал говорить обо мне? – Нет, – помотал головой СеХун. – Молчал, как рыба. Видимо, ты сильно его напугал.    Юрист недобро усмехнулся, вспоминая перекошенное от ужаса лицо ВонХо. Юноша прав: этому механику от страха чуть не понадобился подгузник.    Но это только начало...    СеХун захлопнул дверь машины, обошел её и занял место водителя. Заведя двигатель, он довольно резко стартовал с места, заставив своего пассажира едва слышно выругаться.    Их план уже работал...    Но сколько же сил забирало его претворение в жизнь!