Горечь полыни

- Ой, спасибо тебе, Кирочка! Чтоб я без тебя делала? – причитала бабулька глубокого пенсионного возраста. - Да не за что, Марь Васильна, - отпиралась я, натягивая куртку в маленькой захламлённой прихожей её однокомнатной квартирки. - Ну как «не за что»?! Только твои настойки меня на ноги и поставили. От врачей-то наших толку мало, ты одна у нас – спасительница! - Скажете тоже, - фыркнула я, заматывая шарф несколько раз вокруг шеи, почти полностью закрывая нижнюю часть лица. Старушка поджала губы, не желая отказываться от своего мнения, но и понимая, что продолжать убеждать меня бесполезно. - Перед сном еще десять капель выпейте, а потом уже только по утрам, как и раньше, - напомнила я. - Да, да, - закивала пенсионерка. - Спасибо, доченька. До свидания! - До свидания, - попрощалась я, выходя из квартиры. Ну да, я разбираюсь в травах и могу приготовить множество настоек и эликсиров, полезных и не очень. Хотя, это с какой стороны посмотреть и в чьих руках они окажутся. «Сладкие грёзы», например, для кого-то будут спасением от бессонницы, а для других - отличным способом распрощаться с надоевшей женой без долгих и нудных проволочек с разводом. Хорошо, что я тогда вовремя успела! Теперь хитрый муженёк сто раз подумает, прежде чем хотя бы косо посмотреть на свою дражайщую половину. Ну, вот не люблю я, когда мои зелья используют не по назначению! А этот скользкий тип мне сразу не понравился. Заговорщицким тоном, поминутно выдавая какие-то двусмысленные шуточки и окидывая меня масляными взглядами, он попросил приготовить для его «горячо любимой и несравненной» супруги что-нибудь успокаивающее, а то «совсем, голубка, извелась, за сыночка переживая, ночей не спит». Я приготовила, только наложила на эликсир дополнительное заклинание, превращающее его в обычную воду, если дозировка будет превышена и маячок для себя поставила. Когда я почувствовала сигнал, что норма использования «Сладких грёз» для одного человека выше в пять с половиной раз (обычная доза – три капли на стакан воды и здоровый, крепкий сон на всю ночь вам обеспечен), я рванула к этой семейной парочке, под благовидным предлогом, что мимо проходила, решила заглянуть, узнать, как здоровье их пятилетнего сына. Малыш простудился, и я помогла не перерасти обычной простуде в воспаление лёгких. Пока женщина отошла к внезапно позвавшему её ребенку, я доходчиво объяснила муженьку, что не стоит пренебрегать инструкцией по использованию моих настоек, иначе последствия могут быть совершенно непредсказуемыми для дееспособности некоторых частей его тела. Он попытался отнекиваться и вполне успешно прикидывался дурачком, но я полыхнула своей фирменной улыбочкой, от которой даже у орков зарождаются подозрения, что поживиться чужими кровно заработанными деньгами можно и в другом месте, и мужичек, сбледнув с лица, резко попятился, бормоча что-то типа «был неправ, виноват, исправлюсь, мамочки, спасите-помогите!» От воспоминаний о его перекошенном от страха лице, мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. Знаю за собой эту особенность – взглядом и улыбкой могу изобразить святую невинность или кровожадную злобность матёрого маньяка. От хрупкой девушки среднего роста с копной рыжих волос такое трудно ожидать. Поэтому впечатляются все: от чересчур любвеобильных мужей, до разбойников Шаркана. А это была неуловимая банда, державшая в страхе всех купцов Срединной земли! Пфф… Убегали они весьма резво, причём в тот самый Шаркан, от стражников которого они успешно скрывались уже два года. Да, славно я тогда повеселилась. Да и мир был хороший, мне там нравилось. Жаль, что пришлось оттуда бежать. Как и из всех прочих миров, в которых я побывала. Я вздохнула, поглубже уткнувшись носом в шарф. Холодный ветер пронизывал насквозь, нагло забираясь под куртку. Поздняя осень - паршивое время. Солнечный сентябрь с его буйством красок, запахом прелой листвы и дыма, остался позади. Листья облетели, и голые деревья тянули свои тонкие ветки, как костлявые руки, сгибаясь под резкими порывами ветра. Небо затянуло свинцовыми тучами, обещавшими очередной затяжной дождь. Я прибавила шаг. Сегодня я слишком засиделась у гостеприимной пенсионерки, и на улицах уже давно стемнело. Фонари жёлтыми лужами освящали лишь пару метров под собой, а за кругом этого искусственного солнца была непроглядная темень. Хорошо, что ночью я вижу лучше любой кошки. Накрапывающий дождик заставил меня свернуть на аллейку, ведущую через парк, чтобы срезать дорогу и побыстрее оказаться дома. - Куда торопишься, цыпа? – вопросил небритый тип, поднимаясь с лавочки и заступая мне дорогу. Пара его товарищей встала по бокам, ухмыляясь и оглядывая меня с ног до головы. Стойкий запах алкоголя и сигарет окутывал всю эту компанию, раздражая моё чувствительное обоняние. - Может, познакомимся? – продолжил он. Как же мне это надоело! Мужики одинаковы во всех мирах! Видя перед собой симпатичную девушку, они даже не допускают мысли, что такая встреча может закончиться для них весьма плачевно. Я, конечно, всё понимаю, сильный пол, самцы, добытчики, но как же это бесит! - Чего молчишь? – спросил парень слева, чуть пониже остальных, темноволосый, коротко стриженный, делая большой глоток из бутылки и ставя её на лавочку. - Да ты не бойся! – поддержал его третий член их дружной компании, толстый и лысый. Я вздохнула. Просто так ведь не отвяжутся. Переступив с ноги на ногу, я откинула в сторону маленький камушек, попавшийся под подошву высоких, шнурованных ботинок, и предложила: - А может, сделаем вид, что вы меня не видели? - Чё? – парни подступили ближе. На их лицах, не обремененных печатью интеллекта, отразилось недовольство и зарождающаяся злость. Ну еще бы! Как это так, им, таким крутым, смеет отказывать какая-то расфуфыренная девчонка?! И вовсе я не расфуфыренная, кстати. Нормально одета – узкие черные брюки, теплая куртка чуть ниже пояса, тоже черная. Волосы собраны в высокий хвост на макушке и спадают рыжим водопадом до середины спины. Длинный, зелёный шарф обмотан вокруг шеи и закрывает лицо до самого носа. - Говорю, вы продолжаете вечер в компании выпивки и друг друга, а я иду дальше. Небритый сплюнул на землю и шагнул ко мне. Темноволосый запустил руку в карман, видимо, там у него находился решающий аргумент для несговорчивых девиц – скорее всего, раскладной нож. И чего я такого сказала? Вроде вполне вежливая фраза. Или их возмутило предложение провести сугубо мужской междусобойчик? Лысый толстяк, с неожиданной для своей комплекции ловкостью, подступился ближе, обходя меня сбоку. Темноволосый в это время вытащил руку из кармана, с тихим щелчком показалось неширокое лезвие, пары дюймов в длину. Нож, как я и предполагала. - Ну что, останешься с нами? – спросил главарь этой шайки-лейки, противно ухмыляясь. По слаженности их действий можно было предположить, что я не первая девушка, с которой они так настойчиво знакомятся. Тяжелая дождевая капля шлепнулась мне прямо на кончик носа, совершенно не располагая к дальнейшему продолжению разговора. Домой хочу! И чай с ромашкой. - Нет уж, спасибо, - ответила я. Толстый попытался схватить меня за волосы, но я шагнула немного в сторону, и его рука поймала пустоту. - Ах, ты… - начал небритый, но я не стала дожидаться нелицеприятного эпитета в свой адрес и бросила на него один из своих «фирменных» взглядов. Парень поперхнулся на вдохе, схватился рукой за горло и выпучил глаза. Третий бросился на меня с ножом. Лезвие прошло в миллиметре от бока, чуть не распоров куртку. Так, пора завязывать с этим детским садом. Глаза полыхнули изумрудной зеленью, и бравые ребята застыли на месте. Повинуясь моему приказу, темноволосый отдал мне нож и вместе со своими дружками вернулся на лавочку, где они сидели до моего появления. - Вы меня не видели, весь вечер сидели здесь, пили и болтали, - я стерла их воспоминания о нашей встрече, заменяя их другими. - А завтра у всех троих будет такое жуткое похмелье, что вы больше вообще никогда пить не захотите! – не удержалась от маленькой мести я. Парни послушно хлопали глазами, глядя сквозь меня. Привычно подчистив после себя следы использования магии, я уткнулась в шарф, засовывая руки в карманы, и поспешила домой под перестук срывающихся с неба редких капель. *** Дождь долго не мог определиться, начинаться ему всё-таки или нет, так что мне повезло и я не промокла. Кособокий домик сельского типа в старой части города, где я собственно и жила, встретил меня теплом и хриплым мурчанием с характерным посвистыванием. - Кайса, дай хоть разуться, - возмутилась я, отпихивая пушистую зверюшку, похожую на обычную кошку. На самом деле Кайса была герхтой. Так назывался вид условно опасной нечисти, обитающей на юге Дарины, одного из королевств Меллоунворда. Милые и пушистые, размером с шестимесячного котёнка, в случае опасности они резко увеличивали свои размеры и ощетинивались когтями, шипами по хребту и двумя рядами острых зубов. Разъяренная герхта одинаково злобно бросалась на посмевшего посягнуть на её территорию чужака или кого-то, представлявшего опасность для избранного ею хозяина. В спокойном же состоянии не существовало зверя ласковее и добродушнее. Герхты отличались многообразием расцветок и издаваемых звуков. Мне досталась чёрная, как смоль, длинношерстная, с забавными кисточками на кончиках ушей и большими янтарными глазами. Кошачье мурлыкание прерывалось птичьим свистом на особо радостных выражениях эмоций по поводу возвращения любимой хозяйки. Дождавшись, когда я сниму куртку, Кайса ловко взобралась ко мне на плечо и уселась, обвив лапки пушистым хвостом. - Соскучилась? – спросила я, проходя на кухню и ставя чайник. Герхта выпустила коготки, чуть сжав плечо, и ткнулась носом мне в щеку. Я потрепала её за ухом и поднялась на второй этаж в мансарду. Собственно из-за мансарды я и выбрала этот дом. Появившись в этом мире почти год назад, я долго присматривалась к городку, блуждая в его окрестностях, и, наконец, решила, что для меня он вполне подходит. Магических источников поблизости не чувствовалось, было похоже, что в этом мире их вообще нет, что меня вполне устраивало. Я любила миры, в которых человечество пошло по пути развития техники и отказалось от магии, в них я могла оставаться дольше. Полуразрушенный дом на окраине привлек меня большой мансардой. Некоторые стекла были выбиты, полы кое-где подгнили, щели в стенах завывали пойманным в них ветром, а пауки и мыши полноправными хозяевами оккупировали всю территорию. Но они быстро поняли, что жить где-то в другом месте будет для них безопаснее. Герхты практически всеядны и никогда не откажутся от охоты на мелкую юркую живность. Пока Кайса освобождала дом от прежних жильцов, я магией залатала стены и поставила новые стёкла, устроив себе постель под большими окнами на потолке. Я любила смотреть на небо. Его безграничная синева манила меня, обещая свободу и силу. Вскоре домик стал тёплым и уютным, я обзавелась необходимой утварью и занялась изготовлением зелий. Я хорошо разбиралась в травах и интуитивно чувствовала, от какой болезни может помочь та или иная травка, и каким образом её необходимо приготовить. Посетив местную больницу, пустила парочку слухов, поговорила с бабульками-пенсионерками и стала новой травницей, широко известной в узких кругах. За этим я особо тщательно следила – всё же излишнее внимание мне было не нужно, во всех мирах я старалась держаться в тени и убегать раньше, чем обо мне станет известно слишком многим. За зелья я брала не много, на еду хватало, а большего мне и не нужно было. Путешествовала я налегке. Все мои вещи помещались в одной сумке. Старая и потрёпанная на вид, она обладала одним поистине великолепным качеством – благодаря наложенному заклинанию сумка была бездонной. Туда запросто помещалась запасная одежда, оружие, артефакты и деньги, даже продукты каким-то образом сохранялись свежими. Мечта любого путешественника! Случайно наткнувшись на эту уникальную сумочку, я, не задумываясь, выложила за нее требуемые семь золотых (на эти деньги можно было месяц прожить в скромненьком трактире в большинстве миров) и ни разу не пожалела об этом. Скрываясь от преследователей, убегая из очередного мира, я просто запихивала в сумку то, что могло мне пригодиться, и без сожаления оставляла всё остальное. Я нигде надолго не задерживалась, так что привыкла легко расставаться с вещами, людьми и вроде только наладившейся жизнью. Хотя, знал бы кто-нибудь, как мне это надоело! Чайник призывно засвистел, и я спустилась на кухню заварить свой любимый чай с ромашкой. Кайса спрыгнула с плеча и уселась на подоконнике. Дождь всё же определился и сейчас ровной стеной отгородил старенький домик от ночной темноты, барабаня по крыше и рваными дорожками разбегаясь по стеклу. Кружка приятно согревала озябшие пальцы, аромат ромашки успокаивал. Я стояла в полумраке кухни, попивая чай и смотря в окно. В голове было пусто, а в груди медленно, но верно зарождалась тоска. Странно, с чего бы это? Может, осенняя хандра? У меня? Я хмыкнула. Вот уж этим я точно никогда не страдала. Всё, пора идти спать. А то такими темпами я еще решу, что у меня депрессия или кризис среднего возраста на фоне переосмысления жизненных ценностей. Ага, это в двадцать-то лет. Я решительно поставила на стол опустевшую кружку, обрывая собственные рассуждения, и пошла наверх. Спать, спать. *** Огонь окружает меня со всех сторон. Жар опаляет кожу, дым разъедает лёгкие. Глаза слезятся, и невозможно рассмотреть, что творится вокруг. Мне страшно. Очень-очень страшно. Липкий страх сковал тело, и я не могу пошевелиться, не могу закричать, позвать на помощь. За сплошной стеной огня показалась фигура мужчины. Он сражается с кем-то, но я плохо вижу его соперника. Взмах меча. Гневный рык. Или это рёв пламени? Дерущиеся скрываются в алом огне, но я почему-то знаю, что мужчина проиграет. Его сердце пронзит вражеский клинок. Отчаяние захлёстывает меня. Отчаяние и страх – жуткий коктейль с ломтиком собственной беспомощности. Черноволосый мальчик сломанной куклой лежит на полу, лицом вниз. Правая рука неестественно согнута. Женщина в луже крови. Тонкие черты лица, миндалевидные глаза, длинные тёмно-рыжие волосы разметались вокруг хрупкого тела, пропитались кровью. Грудь рассечена широким рубящим ударом. Я хочу броситься к ней, но не могу сдвинуться с места. Хочу позвать её, но из раскрытого рта не доносится ни звука. Она умирает. Последние силы уходят на заклинание, сорвавшееся с дрожащих пальцев и яркой вспышкой несущееся ко мне. Глаза женщины стекленеют, но её голос продолжает звенеть у меня в ушах: - Кира, бегиииииии!!! *** Я резко распахнула глаза и уставилась на звёздное небо в прямоугольной раме окна в потолке мансарды. Сердце бешено билось в груди, а в голове еще звучало это отчаянное - «Беги!!!» Кошмары мне снились часто. Сцены сражений. Взятие какой-то крепости. Защита города. Разные обрывки, общим в которых был лишь огонь. Создавалось впечатление, что я вижу события из разных миров и различных временных эпох. Но в этих снах огонь не вызывал у меня страха. Здесь он был моим другом, защитником, оружием. Этот огонь не мог мне навредить. Беги!!! Безотчетно подчиняясь этому приказу, я бежала. Постоянно. Отовсюду. Десять лет и десятки миров. Я не могла здраво объяснить это даже самой себе, но знала, что так надо. Я должна скрываться, уходить, как только привлеку слишком много внимания, не задерживаться надолго в одном мире. Нельзя останавливаться. Нельзя говорить, кто я. Нельзя никому доверять. Иначе тот злой огонь доберется до меня. И смерть женщины и остальных будет напрасна. Дождь давно прекратился, тучи разошлись, открывая звездную россыпь. Сердце стало биться ровнее, я заставила себя успокоиться. Это просто сон. Всего лишь сон. Но я сама в это не верила. ЭТОТ сон снился мне гораздо реже остальных кровавых боёв и сражений. И, как правило, не сулил ничего хорошего. Похоже, я слишком задержалась в этом мире. *** Я убедила себя, что могу остаться еще ненадолго. Пара дней ничего не решает. Мне нужно закончить дела, отдать оставшиеся зелья, чтобы те, кого я лечила, получили всю необходимую помощь. Первые заморозки высеребрили дороги, и в свете редких фонарей они казались усыпанными осколками звёзд. Я опять припозднилась и шла домой уже почти ночью, вновь срезав путь через парк. Дыхание вырывалось облачками пара, и я глубже утыкалась носом в шарф, распустив волосы, чтобы хоть чуть-чуть прикрыть замерзшие уши. Надо было надеть шапку. Не люблю мёрзнуть. - Приветик, цыпа! - дорогу мне преградила подозрительно знакомая троица. Не поняла. Я же стерла им память! - Куда торопишься? – небритый выступил вперёд. Губы растянуты в кривой ухмылке, глаза лихорадочно блестят. Что-то тут не так. - Чего притихла? – спросил лысый. - А мне нравятся молчуньи, - подключился к разговору темноволосый, вытаскивая нож из кармана. Ксо тха ел’ла! Они должны были забыть и этот парк, и лавочку, и свой антиобщественный образ жизни! И тем более меня! Какого мграна тут происходит?! Небритый хищно облизнулся чёрным раздвоенным языком. Чего?! Я быстро проверила всю троицу на магическом фоне и тихо выдохнула: - Ксо! Но как? Откуда они здесь?! Передо мной стояли не три выпивохи, возомнившие себя крутыми бандитами, а карги – злобные духи, вселяющиеся в людей и пожирающие их души. - Попалась! – радостно завизжал лысый. Парни, или теперь уже монстры, обступили меня со всех сторон. Поняв, что я догадалась, кто они на самом деле, карги уже не скрываясь, высунули свои морды из захваченных тел. На лицах этой троицы появились чёрные пятна, зубы удлинились, щелкая в голодном оскале. Парней уже не спасти. Карги полностью подчинили их себе. - Хозяин будет доволен, - прошипел темноволосый. - Заткнись! – тут же дал ему затрещину главарь. Хозяин? Значит, это не совпадение, и их послали за мной? В голове зазвенел отчаянный вопль: «Кира, бегиии!» Меня нашли! Идиотка мгранова! Знаешь же, что сны не снятся просто так! Сколько раз убеждалась, что нужно прислушиваться к интуиции?! Только благодаря своим предчувствиям я выбиралась из кучи передряг, а сейчас что? Ах, тебе надоело бегать, хочется остаться где-то навсегда? Вот и останешься! Безымянной могилой на погосте! Так, спокойно! Истерить буду, когда окажусь подальше от этого мира. Карги уже протягивали ко мне лапы с отросшими острыми когтями. Обойдетесь! Я пробормотала заклинание, и с кончиков обманчиво-беспомощно опущенных рук сорвались красные искры. В тот же миг на земле появилась пентаграмма, метра полтора в диаметре, а еще через секунду столб пламени поглотил четыре фигуры, стоящие в ней. Огненные заклинания всегда давались мне легче других. Карги даже не успели закричать. Налетевший порыв ветра подхватил горстку серого пепла и понес его в парковую темень. Я сорвала с браслета на левой руке маленькую стеклянную бусинку и раздавила её в пальцах, стирая следы использованного мной заклинания. Бежать. Ворвавшись в свой дом, я, не разуваясь, бросилась на второй этаж. - Кайса, мы уезжаем! Почувствовав моё беспокойство, герхта тревожно засвистела, забираясь на плечо и цепляясь коготками, чтобы не сорваться. Я схватила сумку и маленьким ураганом пробежалась по комнате, запихивая в безразмерные недра одежду, мешочки с травами и уже готовые зелья. Спустилась на кухню, порыскала в шкафчиках в поисках крупы, соли, хлеба. Кайса ткнулась холодным носом в щёку. - Знаю, дорогая, - я потрепала её за ухом. - Это был хороший дом, мне здесь очень нравилось. Герхта тоскливо завыла, соглашаясь. Я взяла пару стеклянных флакончиков. Открыла один - в нос ударил запах розмарина и гвоздики - широким взмахом вылила содержимое прямо на пол. Поднялась в мансарду и повторила процедуру. Это сотрёт мой запах. На пороге домика прошептала заклинание, начертив руну на двери. Вся магия, что я использовала для восстановления дома и придания ему жилого вида, исчезла. Оконные рамы ощерились разбитыми стёклами, подгнившие ступени лестницы скособочились. Я повесила сумку через плечо и бросила последний взгляд на дом, в котором прожила почти год. Самый долгий срок, что я провела в одном мире. - Держись, - сказала я Кайсе, выпутывая один из амулетов, гроздью висящих на шее и сжимая его в кулаке. - Прощай, - прошептала я этому дому, городу, миру и шагнула в арку портала.