Мост к Обливиону

      Свет полных лун, минуя несущественную преграду в виде легких занавесок, мягко озарял просторную детскую колыбель в большой полупустой комнате с высоким потолком. От матово-белых каменных стен едва слышно отражался непонятный гул, доносимый распахнутым окном. В колыбели зашуршало.       Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвался беловолосый эльф в потрепанной мантии, чей первоначальный цвет был почти неразличим из-за пятен грязи и крови. Он забаррикадировал за собой дверь и в три прыжка пересек комнату, чтобы резким движением одернуть с колыбели тончайший бесцветный балдахин.       Его дитя здесь. Слава Ауриэлю.       Увидев перепуганное лицо эльфа с рассеченной бровью, малышка беспокойно всхлипнула и приготовилась заплакать. Отец быстро взял её на руки и, улыбаясь, погладил дочку по мягким белым локонам. Преодолев дрожь в голосе и пообещав малютке, что всё будет хорошо, он вскоре увидел, как слезы на больших синих глазах сменились беззаботной улыбкой. Папа никогда не врет.       Со стороны входа донеслись топот и крики, и через минуту дверь с засовом из обломка посоха и наспех подпертая креслом слетела с петель и с грохотом рухнула под ноги группе нордских воинов. Попятившись, эльф прижал ребенка к груди и оглянулся на колыхающиеся шторы. Ни секунды не думая, он ловко запрыгнул на высокий подоконник и вместе с ребенком бросился в окно.       Маг прервал заклинание у самой земли, мягко приземлился на корточки и кувыркнулся по серому снегу. Приподнявшись на колене, он убедился в том, что малышка не пострадала и была всё так же спокойна. И хотя из-за чрезмерной спешки ему, несмотря на подготовку, заклинание и достаточно мягкое приземление, не удалось избежать ушибов, он точно знал, что не владеющие магией варвары не станут прыгать вслед за ним с пятого уровня замка. Пока воины в тяжелой амуниции минуют витиеватые лестницы и многочисленные коридоры — они с дочкой будут уже далеко.       Эльф бежал легко и быстро, почти не касаясь ногами земли и не оставляя явных следов на снегу. Вскоре начался сильный снегопад, и маг мысленно поблагодарил природу за помощь.       Вести с Солстхейма дошли до снежных эльфов быстро, как ударная волна от мощного магического взрыва. Снежный Принц пал в битве при Моэсринге, и смерть его была столь невозможна, что в неё до последнего отказывались верить. Немногие успели спастись и с помощью парагонов переместиться в Скайрим, чтобы донести эту ужасную новость. Что делать дальше — не знал никто. Кто-то отправился искать помощи у двемеров, некоторые присоединились к рыцарям-паладинам и встали на защиту храма Ауриэля, многие из оставшихся до последнего стояли на защите королевского дворца с наследницей Принца внутри. Но каждый знал, что последняя надежда умерла вместе с их великим полководцем. Элирон одним из последних добрался до замка и спас оттуда дочь. К тому времени живых снежных эльфов в замке оставалось не больше дюжины.       Элирон даже не успевал оплакивать своих павших товарищей. Погибли все его друзья, были зверски убиты родственники его покойной жены, и даже Снежного Принца — своего младшего брата, он нелепейшим образом лишился. Всё, что у него оставалось — это надежда на спасение своей крохотной дочки, которая так и не успела посмотреть на маму. И он во что бы то ни стало сохранит её жизнь. Любой ценой.       Редкий лес расступился у крутого подножья горы. Бежать было больше некуда.       Эльф снял свою мантию и полностью завернул в неё малышку, пряча длинные полы её белого платья. Перед тем, как накрыть грубой тканью её лицо, Элирон в последний раз посмотрел в глаза своей дочери и, поцеловав её теплый лоб, крепко обнял. С тяжелым сердцем он отнял от себя тянущиеся детские ручки и с головой обернул дитя.       В следующую минуту в руках снежного эльфа засветился зловещий фиолетовый свет. Свет забвения.       Перед ним появился портал.