Мост к Обливиону

      Много лет минуло со дня данного обещания, однако годы не были замечены жителями Обливиона. Лишь немногое здесь изменило свой облик, а о том, каким это «немногое» было раньше, напоминали теперь только резные деревянные фигурки.       Неширокая бурная речушка несла ладью с низкими бортами, взбрасывая и царапая её плоское дно о камни. Веслом горе-лодочник больше помогал корпусу не застрять в порогах, нежели выпрямиться и плыть быстрее. А это бы сейчас очень не помешало: ведь тот, кто преследует эту лодку по суше, уже почти догнал её.       Река стремительно ускорилась, и лодочник, отложив весло, взялся руками за бортики и вплотную прижался ко дну ладьи. Теперь, если в нужный момент хорошенько приподняться… Да, в этот раз должно получиться!       Поток воды сорвался вниз шумным водопадом, а вместе с ним пролетело темное пятно, которое тут же скрылось в тумане мельчайших брызг. Вскоре из белесого облака водяной пыли показалась спокойно плывущая лодочка с её ликующим капитаном. Преследователь, удерживаясь за ветвь, склонился над водопадом и раздосадовано цыкнул, после чего рука соскользнула с опоры, и он сорвался вниз.       Ладья мерно проскользила по водной глади к вынырнувшему. Сидевшая в ней девушка склонилась над другом, весело хихикая.       — А ты говорил, это я не выйду сухой из воды, — подшутила Лир.       Солнце ярко просвечивало сквозь её длинные рыжие волосы, которые она придерживала рукой, чтобы не окунать их в воду. Серокожий дремора выплюнул воду, что-то буркнул и поплыл к прибрежным валунам. Забравшись на них, он стал тщательно убирать с глаз мокрые черные пряди, пока Лир выжидательно на него уставилась.       — Просто этот водопад небольшой, — наконец выдал дремора, приглаживая волосы на затылке. Он очень не любил, когда на голове творился беспорядок.       — Да ладно тебе, Кин! — Лир запустила руки в воду и подгребла поближе к валунам. — Просто признай, что в этот раз моя взяла.       Дремора фыркнул.       — Да мы даже не спорили!       — Как? — Лир не была настроена на долгий спор, поэтому, снисходительно приподняв брови, просто припомнила давние слова рогатого упрямца. — Ты сам однажды сказал, что это невозможно.       — Что? — возмутился Кинтир, спрыгнув на более низкий камень. — Да это было сто лет назад! Причем на полном серьезе: у меня тогда ещё даже вторая пара рогов не выросла.       Лир усмехнулась и развернула ладью.       — Ну и ладно. Зато теперь я единственная выйду сухой из воды.       — Как бы не так, — ехидно прищурился Кинтир и спрыгнул прямо на край лодки, перевернув её вместе с Лир.       Друзья, наплескавшись в воде, выбрались на залитый солнцем травянистый берег. После короткой передышки Лир поднялась на ноги и принялась отжимать волосы.       — Проклятье, Кинтир! — ругалась она. — Знаешь ведь, как долго они сохнут!       — Знаю! — засмеялся до нитки вымокший дремора, всё ещё валяясь на траве.       Лир цыкнула и брызнула в друга водой с мокрых волос.       — Мне уже домой пора. И по твоей милости придется всю дорогу придумывать оправдание.       Кин перевернулся на живот и поставил подбородок на сложенные кулаки.       — Опять твой строгий дядя?       — Да… — кивнула Лир и слабо усмехнулась, чтобы скрыть нервозность, которая в такие моменты возникает у лгунов. — Сегодня возвращается наш Лорд, и у моего клана много работы. А что ты? Снова отлыниваешь?       Кинтир встал и отряхнулся.       — Мой клан сегодня будет работать во дворце — снабжать воинов и золотушек новой амуницией. Так что общество будет для меня не самым приятным, — он стряхнул рукой капли воды с кончиков волос. — Эти воины и жители замка всё так же спесивы, согласись.       — Да уж, — попыталась поддержать Лир. — Но зато я знаю, что скоро все дремора будут завидовать твоим рожкам!       — Ха! Да они уже завидуют!       Лир поднялась на носочки, чтобы потрепать друга по голове, которую гордо венчали две пары всё ещё растущих демонских рогов. Только что уложенная прическа оказалась безнадежно испорчена.       — Лир! — недовольно протянул Кинтир, пытаясь на неё разозлиться. Его глаза накрыли длинные и густые пряди цвета смолы, и оба друга вновь звонко засмеялись.

***

      — Мне плевать, что он «сильно-пресильно просит»! От-ка-зать!       Волны дребезжащего, взвинченного от недовольства голоса гулко пронеслись по длинному залу, отражаясь звоном в его высоких стенах.       — Но Клавикус, — верный пес, стараясь угнаться за хозяином и одновременно не наступить ему на пятки, как обычно пытался урезонить капризного Принца. — Шеогорат не поскупится на награду. Всего-то и нужно: спрятать на время парочку его вещичек! Твой план самый защищенный из всех: к кому ещё он может обратиться, как не к тебе?       Вайл дерзко откинул белый шлейф своего одеяния и воссел на трон из пня.       — Я ведь уже сказал, что мне плевать! Будь этот контракт хоть трижды мне выгоден — я ни за что не свяжусь с Домом Забот! Дудки!       Барбас устроился у ног хозяина.       — Третья Эра подходит к концу… Ты должен понять его положение.       — Знаю… — Вайл устало стиснул пальцами переносицу и тяжело выдохнул. — Я знаю.       — И сотня душ на дороге не валяются.       — Но это сотня умалишенных душ! Бестолковая плата.       Клавикус потер лоб и коснулся основания своих массивных рогов.       — Скажи, ты не видел Либеллу? Почему она меня не встречает? Опять.       — Быть может она у Хермеуса сейчас? Или сидит в саду за книгой. Я схожу, посмотрю.       Барбас энергично затрусил к дверям, стуча когтями по гладкому полу, однако очень быстро остановился. В зал как раз влетела пропажа, поначалу державшая курс на лестницу наверх. Однако увидев Барбаса и Клавикуса Вайла она резко затормозила.       — О, вот и ты, — Принц распростер руки в приветствии. — Либелла!       Вайл появлялся настолько редко, что Лир уже почти отвыкла от этого имени. Она не ждала столь скорого возвращения Лорда, но всё же не подала виду и радостно помчалась к его трону.       — Ты уже здесь? С возвращением!       Вайл обнял свою подопечную. С тех пор, как она у него появилась, он очень полюбил это действие. Однако на этот раз Клавикус быстро отпрянул, ощупав её голову.       — У тебя все волосы мокрые! Где ты была?       — Купалась в пруду, — соврала Лир. — Здесь, в нашем саду.       Тогда Вайл поглядел на темные пятна её не просушенной голубой одежки и на полоску редкого свалявшегося меха у её низов. Принц изогнул бровь.       — В одежде?       — Что? — переспросила совершенно несобранная Лир и проследила наконец за взглядом Вайла. — Ах да, ну конечно! Просто… так веселее. А теперь извини, я должна пойти переодеться.       — Не задерживайся! — крикнул Вайл вслед убегающей Либелле, после чего ещё долго смотрел на лестницу.       Вечером, после того, как торговцы порадовали воинов новым оружием и броней, Вайл устроил небольшой праздник в честь недавнего успешного похода его войска на Адский Город. Конечно, этот кусок земли, вероятнее всего, уже невозможно будет вернуть обратно в Обливион законному владельцу, но кто сказал, что этот владелец теперь оставит тамошних смертных жителей в покое? В конце концов — за всё нужно платить. И не столь важно — как и чем.       Гостей было не шибко много, однако Лир заметила среди них и нескольких своих прошлых учителей, и даже торговцев с лакеями, хотя они, скорее всего, просто здесь работали. К ней в голову вдруг закралась мысль о том, что здесь она может наткнуться на Кинтира, и по её спине пробежал лютый холод: такой, что ей почудилось, будто плечи покрываются инеем. В поисках Барбаса и Вайла она проскользнула мимо праздничного зала в коридор, не попадаясь никому на глаза. Как и ожидалось — холл был пуст. Однако из открытой в его конце двери в пустой полумрак врезалась широкая косая полоса теплого света. К этой двери и направилась Лир.       — Я всё равно не пойму, чего ты от меня хочешь!       — Известно было мне, мой недалекий брат, что разум твой, в корыстности погрязший, сообразительностью не особо блещет, но чтоб настолько…       — Ах ты, мерзкая скользкая куча…       — Мора!       Прервав спор своим звонким возгласом, в небольшой кабинет вбежала Лир. Парящее пятно черно-зеленого дыма, щупалец и глаз тотчас расплылось и приняло форму высокого худощавого человека в длинной расшитой мантии в пол. Его вытянутое лицо бледного серо-зеленого оттенка обрамляли прямые темные волосы цвета напоминающего мох, что порастает на старой древесной коре. Ровно разделяясь на две части они аккуратно ложились на плечи и ниспадали гладкими атласными лентами до самого пояса. Этот облик Хермеус Мора принимал очень редко, и почти всегда — для Лир. Несмотря на то, что девочка подросла и давно перестала бояться его истинного обличья, демон Знаний привык пользоваться этой формой, когда общался с ней.       Вайл не обратил внимания на столь знакомую метаморфозу брата и шагнул к Либелле.       — Золотце, подожди нас вместе со всеми. Мы тут немного заняты.       Тут в дверь, что была осторожно прикрыта за собою Лир, шумно ввалился большой дремора с раскрашенным алой краской лицом и в бесстыжей тунике; в охапке он нес целую гору звенящих бутылок, одним мизинцем зацепив за ножки два бокала и сверху придерживая это всё подбородком. Двумя парами рогов (совсем как у Кинтира, но больше) он боднул дверь, повелевая ей открыть путь и свободно пропустить его ценный и слишком неустойчивый груз.       Войдя до конца и выпрямившись, Сангвин весело заговорил:       — Что я пропустил, ребят?       Трое присутствующих молча уставились на Лорда Разгула и на весь его «арсенал». Пока Клавикус гадал, как и откуда он смог притащить столько алкоголя, Лир постаралась улыбнуться и едва заметно помахала ему рукой.       — А-а, Либби! Ну привет! Давно тебя не видел. А мы как раз…       — И ещё столько же не увидишь! — оборвал Клавикус. — Я уже сказал тебе нет, и не думай, что споив меня ты выклянчишь другой ответ!       — Твердил ведь я тебе, что это не поможет.       — О чем речь? — насторожилась Лир. — Что здесь происходит?       — Да ладно тебе, Валька, — Сангвин, не обращая на неё внимания, продолжил недавно прерванный спор с Клавикусом. — Всё будет нормально. А это я для себя взял. У тебя там, кстати, погреб пустой…       — Коль скоро здесь Либелла, — изрек Принц Знаний, протянув тонкую руку к предмету спора, — я предлагаю ей и разрешить дилемму эту. Пускай за нею будет слово.       — Ну нет, шиш тебе, чудище липучее! Ты это предложил, потому что знаешь, что она Апокриф выберет.       — Да в чем дело-то?! — не выдержала Лир.       Демоны смолкли.       Первым решился заговорить Сангвин.       — Это назвали «Кризис Обливиона».       — Кризис Обливиона?       — Именно, — кивнул Хермеус. — Война идёт меж нашим миром и… другим. Врата открылись всюду, через которые сторон обеих воины свободно шастают туда-сюда. Масштабы сей войны неизмеримо велики. Настолько, что враги и до границ Идиллии смогли добраться.       — До границы? — испугалась Лир. — Но Вайл, ведь ты говорил, что…       — Это случилось во время моего отсутствия, — отчеканил Клавикус. — И это случится вновь, потому что я тоже открыл такие врата в Умбриэле.       — Дался тебе этот клочок камней, — в который раз проворчал Сангвин, отхлебывая огромными глотками из горла.       — Врата двусторонние, и у нас нет особых башен, как у Дагона, — продолжил Вайл. — Его сигилы поддерживают врата на промежуточных территориях Обливиона, тогда как я могу открыть их только на своем и на очень короткий срок. Либелла: пока опасность не минует, я не могу оставить тебя здесь.       — Что?!       — Мы со старым Морой в этом всем не участвуем, так что ты на время поселишься у кого-то из нас.       Клавикус гневно зыркнул на Сангвина.       — Она отправится в Апокриф, а не в твои развратные Очаги. И это решено окончательно!       — Но Клавикус, — Лир одной рукой схватилась за складки его просторной одежды. — Если ты тут будешь — то и я вполне могу остаться! Это ведь твой План, и ты его Принц. Что может нам здесь угрожать?       — Меня может и не быть, — возразил Вайл. — А границы тоже не вечны. Если в Умбриэль прибудет подкрепление с материка, тогда…       — Прошу тебя, Вайл! Я не хочу уходить!       Хермеус Мора, чьи эмоции и мимика до этого были столь неочевидны, недоверчиво нахмурился:       — Что с тобою, Либелла? Ведь ты всегда излюбленными считала мои библиотеки.       — Так и есть! Но… Просто сейчас мне бы не хотелось покидать дом. Тем более надолго. Только скажи, Вайл, и я не стану ходить далеко. А у границы меня вообще не бывает! — и вновь подсознание обругало её лгуньей, выдав воспоминания об их с Кинтиром шалостях. — Тебе не придется за меня волноваться, обещаю!       — Либелла, всё уже решено. Для тебя так будет только лучше.       Лир свела брови:       — А может, я здесь чему-то помешаю, и так на самом деле будет лучше для тебя?       Сощуренные глаза Либеллы светились невиданным прежде укором. В сознании Вайла вдруг на секунду вспыхнул образ Элирона, и это сильно вывело его из себя.       — Довольно! Здесь пока я хозяин и Лорд, и ты сделаешь так, как я велю!       Лир отшатнулась, застыв на секунду со сжатыми кулаками, после чего мигом покинула комнату и, судя по дальнейшему грохоту больших дверей, выбежала во двор.       — Браво, Валька, — Сангвин скорчил скептическую гримасу с поджатыми губами и широкой ладонью похлопал Клавикуса по плечу. — Ты просто мастер с детишками ладить.       — А ведь за столько лет вполне бы мог чему-то научиться, покуда слушал бы меня, — не без заносчивости отметил Хермеус Мора.       — Замолчите оба, — процедил Вайл, отвернувшись к стене. — …Мне нужен Барбас.