***
— Мы бы справились сами, — более чем прохладно замечает он, без всякого смущения смотря точно на их сопровождающую-водителя. Принципиальная сука, как там ее… а, Орегано, поправила очки, и тут же вернула руку обратно на руль: соблюдать правила безопасности и не подвергать риску жизни других водителей, а также пассажиров. Хибари, заметив ее до опустошения сильную концентрацию, скривился. Сплюнул бы, да очкастая дрянь запретила открывать окна: тонкая техника, которую на коленях держал сидящий в салоне Турмерик, требовала самого бережного обращения даже вне времени ее использования по прямому назначению. Обычно такое оборудование стараются перевозить в специальных чехлах, многоуровневых бандурах с магнитами и иногда раскошеливаются на полноценную замкнутую систему с антигравитацией: чтобы бесценная хрупкая херня даже в теории не поцарапалась. Но они торопились, и единственной указкой передавшего сенсор Верде было: «не уроните». — Будет взрыв? — прозорливо поинтересовался Турмерик тогда. Голос на другом конце трубки звучал не наигранно заинтересованным: — О. Я надеюсь. — после чего Аркобалено просто сбросил вызов. Орегано-два-часа-назад отказалась беспокоить их научного руководителя лишними допросами, вытрясла кое-какое подобие бумажной инструкции, зачитала на месте до дыр, и только после этого соизволила отправиться. Хибари уже тогда решил, что они как минимум пиздец не сработаются. Орегано-прямо-сейчас монотонно ответила: — Отряд должен быть полностью укомплектован на случай непредвиденных обстоятельств. — На случай если ваша Наследница снова свалит? — …если случится еще одно нападение. Турмерик еще не готов к полноценному вооруженному столкновению. Силы противника так и не были идентифицированы. Турмерик откашлялся в кулак, вроде как недовольный быть причиной внезапного прибавления в людях (одна сука штука.), но не решающийся напрямую перечить начальству. Хотя по обмотанной бинтами шее и груди все было итак ясно, что да, он не готов, и да, им нужна ударная замена. Просто Кее не нравилась Орегано, не нравилась эта поездка, и цель поездки в частности не нравилась особенно. Они, на секундочку, выслеживали Тсунаеши. И пока что он не был уверен на какие результаты надеется. А так же — что потом с этими результатами будет делать. Не найдут следов вовсе — снова болота, унылая канитель и его, скорее всего, пользуясь какими-то своими знаменитыми отмазками, вышлют подальше от эпицентра. Или обратно к Шимон. Найдут — либо передадут информацию в Центр, либо начнут выслеживать сами. И тот, и другой вариант были не лучшим развитием событий. Сачковать в поисках: наводить на себя и без того возросшие подозрения, Кея не без оснований предполагал что давно переведен в «желтый список» CEDEF и не выперли его, или даже заперли, только как раз из-за нежелания портить отношения с Семьей Энмы. Впрочем он бы на месте Советника не переживал — полноценным Хранителем Хибари все равно не являлся, а сама Семья была на короткой цепи у Вонголы уже почти с четверть века, так что и на его потерю Шимон смотрела бы сквозь пальцы, траурно промакивая глаза платочком. …а если полученные сведения они — Орегано. — передадут на руки другим боевикам… тогда ситуация просто выходит из его непосредственного, хоть и довольно слабого, контроля. На работу с оборудованием, людьми и зацепками Хибари мог хоть как-то влиять. На другие отряды — нет. И стоит ли рисковать всем ради одной Савады? Она выкидывала все больше фокусов, но как персона сама по себе на расстановку сил никак не повлияла. Стоит ли это того… Поможем друг другу? Вот и помогла бы помочь тебе, — раздраженно подумалось ему, когда машина достигла нужных координат и мягко остановилась. Открывшаяся площадь — все подходные пути были перекрыты желтыми лентами — была изрыта воронками. Больше всего пострадал причал. Кея окинул взглядом серо-голубые глубокие воды. Глубоко вдохнул, прикрывая глаза. …потому что я не знаю что делать.***
Орегано — как единственная что удосужилась прочесть инструкцию — заставив их под внимательным надзором собрать машину, принялась за тонкую настройку. Судя по хмурому ебальнику, который Кея видел даже с расстояния в пятьдесят метров — дальше отходить по уставу было уже нельзя. Но хотелось. — получалось либо хреново, либо никакие копошения с многочисленными непонятного назначения тамблерами не помогут выследить остывшие следы. Лучше бы второе. Турмерик, подковылявший ближе, предложил ему пачку. Кея отвернулся. Тот, пожав плечами, закурил. — Что вы все имеете против здоровых легких? — цыкнул японец, делая шаг назад, вставая на подветренную сторону: еще форма дымом пропахнет. — Что не итальяшка — все дымите как паровозы. Турмерик пожал плечами снова, задумчиво покрутив в пальцах сигарету. — Обстановка располагает, — и Кея понял, что он не этот изуродованный причал имел ввиду, и даже не раздражающую, навязанную им Орегано. А Италию вцелом. — Не думал что тебя так покоцает девчонка, — закинул он крючок. О, Кея прекрасно был осведомлен о том, как глубоко и быстро противника мелкого пошиба «девчонка» может зарыть. Но и Турмерик не совсем шестеркой по организации гулял, и в отчете не упоминал что по стене его раскатали Савады цепные псы — тот проклятый обмудок с татуировками, или так же курящий подрывник. Нет, он писал именно о Саваде. И Хибари был совсем не прочь узнать подробности. Мужчина помолчал, видимо обдумывая насколько подробно он может отвечать человеку с «желтой картой». Затянулся. Но, отдавая честь отработанному вместе времени, все-таки сказал: — …никто не думал. — Взрыв? Шашки у своей шавки одолжила? — Нет. Вельта тоже так предположила, что я не заметил, но у нее в руках точно ничего не было, — он выпустил облако дыма, не особо фокусируясь на собеседнике или «прекрасном» пейзаже взглядом — явно вспоминал события недавних дней. — … Наследница владеет пламенем. — Неба? Это логичное предположение. Ее скорость наращивания союзников любого пошиба. Умение склонять на свою сторону, не имея при этом выгодных карт в наличии. Даже проклятое везение, словно божки всех стран и религий стелят перед ее босыми ногами золотую дорожку, не позволяя провалиться в болото смертных слишком глубоко, не то что захлебнуться в их грязи — даже по щиколотку опуститься. (Один раз, правда, проебались: Кея хорошо запомнил ее горящий взгляд и совершенно хищный, животный, голый оскал. Она была похожа на раненую львицу, которой до смерти больно не от раны, но от самого факта что эта рана нанесена) То странное ощущение, что она вызывает, похожая этим на Энму, но бесконечно, до издевки, лучше чем он. Сильнее, ярче, сложнее. Энма ждал его решения по поводу вступления в Семью, «умывал руки», опасаясь давить на взрывного Хибари. Его устраивал любой расклад — Кея мог быть сторонним наемником для него, Хранителем, мог уйти, если бы захотел. Или умереть. Савада предлагала ему что-то отличное от любых известных — и давно заезженных — сценариев. И относилась так, будто Кея не то что согласие дал, он давно уже свой. Со школы, с первой встречи, с рождения. Будто он ее. И, в то же время, нет. Договор между ними существовал — но не был ни прописан, ни как-то иначе кроме слов закреплен. Игра шла своим чередом, не фиксируясь в этой реальности нигде кроме их памяти. Поможем друг другу? Это раздражало. Но было всяко веселее травоядного безвольного «я приму любое твое решение, Кея-сан» от Энмы. — Неба… Не уверен, — запоздало доходит до него ответ Турмерика. Продолжить разговор не выходит: Орегано подает им знак. Приходится, сцепив зубы, тащиться обратно. Облегчение мешается внутри с недовольством. Хорошо: следы успели развеяться, пламя третьего субъекта попросту растворилось в неотслеживаемых перемещениях толщи воды. Плохо: видимо, спизженный им отчет был черновой версией, или урезанным. Детали стычки с «Савадой и ко» ему не раскрылись. Что там происходило, и что она творит, остается за гранью его понимания. Кее интересна она, и ее абсолютно непредсказуемый путь тоже, но кинуть все на плаху ради одного праздного чувства развевающейся скуки он не может. Хранители Энмы невысокого мнения были о его умениях вовремя остановиться и анализировать ситуацию здраво — и зерно правды в этих размышлениях о его темпераменте было — но Хибари это все-таки умел. Иначе бы до такого возраста просто не дожил: врагов он настрогать успел много. Он не может положить хер на Вонголу, Шимон, Италию и свалить в закат, не зная точно что у Савады за карты припрятаны, и есть ли они вообще. Не может. Даже если хочется. …Вернее, кинул бы, рискнул (не в первый раз) — да в чем будет соль если ее поймают уже завтра, или прирежут где-то в переулке? Если менять стороны так кардинально, то нужно хоть поддержать контакт. Нужно хоть что-то. Ха. Был бы верующим — попросил знак. Но при ленивой попытке вспомнить хоть одно божество, в памяти зажигаются только два золотых колодца, в глубине которых плещется кровавое пламя. …Им нужно было возвращаться.***
— …Орегано? Вы точно выключили оборудование? — предотвращая вполне видимую волну негодования, прошедшую по постному лицу женщины — Турмерик своим комментарием явно задел ее профессиональные чувства — он тут же исправился и дополнил невольно едкий комментарий: — Блок питания гудит, ощутимо. И панель горит, просто притушена. Она передергивает плечами, показывая, что услышала. Но губы сжимает все равно недовольно. Хибари, признаться, так осточертело на нее вообще смотреть, что он даже не поворачивается в сторону салона: смотрит только в окно, на быстро проносящиеся мимо деревья. В боковом зеркале периодически, на поворотах, видны две другие машины: поскольку даже финтифлюшки Верде не помогли засечь остаточные следы, Орегано приказала шарящимся по району отрядам возвращаться с ними. Кея подозревал что сделала она это не из-за каких-то мифических указаний руководства — все равно в целом районе что-то не так было со средствами связи, которые намертво блокировались, а причину не искали ввиду более важного поиска Савады-младшей — но потому что хотела сделать хоть что-то, и почувствовать собственную важность. — Должно быть автоматическое отключение глючит, — стерильно-чистым от эмоций голосом замечает она. — Открой панель сбоку, там есть крепление. И… …раздавшийся писк заставил ее заткнуться. Кея бы порадовался, что хоть что-то кроме прямого указа Советника, в письменной форме и с печатью, может закрыть ей рот. Но. Звуковой сигнал исходил от гребанной машины Верде. Мышцы у него окаменели от осознания. …она не была выключена. Она работала. И выполнила свою единственную функцию. Ебанная недоваренная плита нашла кого-то из окружения Тсунаеши. Пиздец, — успел подумать он перед тем, как Орегано ударила по тормозам. Если он хотел решать на чью сторону становиться — то теперь придется это делать сейчас. — Дождь, — на бегу передает Турмерик. — Это дождь. Вспышка короткая, одна, но локация зафиксирована дважды. Расстояние между координатами слишком большое, должно быть… — В отчете указано что субъект способен передвигаться с огромной скоростью. — Под водой, — поправил ее агент. Дыхание у него слабо, но отчетливо для натренированного слуха сбилось: должно быть он восстанавливался после стычки куда хуже, чем казалось на первый взгляд. Странно, с технологиями Верде — и от тычка Савады так пострадал…? — Субъект способен на большую скорость под водой. Но координаты — наземные. Точнее, с трассы. — Так они на машине, — осознала Орегано, забирая у него выдвижной экран. Она нахмурилась, махнув первому подъехавшему джипу в нужную сторону. — Я буду координировать из Гаммы, Турмерик — ты ударный, так как единственный сталкивался со сразу двумя пламенниками Наследницы. Отряд Дельта будут загонять их в, — она указала на ответвление на карте, — этот тупик. Скорее всего они не решатся устраивать шум на открытой дороге, раз скрываются, и позволят себя загнать. Отряд Гамма — едет по короткому пути, ждать беглецов на месте, они не могут ожидать что атака будет с обоих направлений… Хибари опасно сощурился. Своего имени он в указаниях не услышал. Сделал шаг вперед, глядя прямо в равнодушное лицо своего «координатора». Орегано, уловив хищный намек… передала ему ключи. — Хибари Кея — твоя задача замыкать процесс и прикрывать операцию. Не вмешиваться в прямое столкновение без приказа, не атаковать, даже если откроется возможность. Наследница не должна постра… — Я не буду сидеть на задворках, — прерывает он. — Это было наше задание, и… — Могу я расценивать это как неподчинение прямому приказу? — так же бесцветно уточняет она, захлопывая экран-крышку машины. Хибари молчит. Он взвешивает все «за» и «против». Турмерик вымотан, но все еще опасный противник. О способностях зама Советника ему вообще ничерта не известно. Одна машина успела уехать, но вот вторая, явно подчиняясь негласному жесту этой суки — остановилась за спиной. Хибари уже слышал как открываются двери, и к ним, на самую опушку куцего осеннего леса выходят «парни-в-черном». В количестве пяти штук. Семь противников. …Он вспоминает серьезно поджатые губы и полные пустой надежды глаза Адельхейд. Молчаливое «всепринятие» Энмы. Гребанную Саваду, которая умудрилась перевернуть с ног на голову его единственное в жизни, блядь, самое первое задание по работе с Итальяскими синдикатами. И широко ухмыляется, принимая свое решение. …пусть Шимон с Вонголой идут в преисподнюю. Ему пиздец как надоело ходить в наморднике. — Да. И, давно хотел сказать — наверное, не я один — иди нахуй, Орегано.***
Чикуса умудрился достать переплавленную запонку, как следует покопавшись в мозгах и сейфе у одного не слишком чистого на руку владельца ломбарда. Та когда-то явно принадлежала кому-то из бывших и давно покойных Донов, и предназначалась для перенаправления потоков пламени. Это сейчас технологии позволяли хоть трусы сделать со специальным проводящим волокном, а тогда — только хардкор, кровь и драгоценные металлы. … если они планировали выжить в предстоящей резне борьбы за власть, им категорически требовалось хоть какое-то оружие. И этой пуговицы, которую неудачный ювелир пытался переделать в кольцо, будет не достаточно. Но все что у них было — сломанный йо-йо, оставшиеся пара наборов игл, да трезубец Мукуро, к которому тот в последнее время вовсе не прикасался. …что там, он и из комнаты выходить не торопился. Выбор босса пал на дальнюю каморку и без того не блещущей уютом квартиры, ту, где даже окна не было. Чикуса не сильно понимал его поведение, но ничего не мог с ним сделать. Оставалось вертеться. И пытаться не прикончить друг друга с Кеном. Леденящий душу нейтралитет медленно таял под натиском буквально прожитых вместе лет, но все еще держался. С этим Какимото тоже работать не спешил: проблем итак по горло, не хватало снова наступить на тонкий лед и сместить только-только обретенное подобие равновесия обратно в неозвученные упреки. …запонка сопротивлялась и продолжала держать свой замкнутый контур, несмотря на полностью перепаянную форму. Чикуса сплюнул и швырнул паяльник — «одолженный» у того же ювелира. Все равно после действия иглы он вряд ли будет им пользоваться. — в стену. Одним движением содрал с себя очки. Откинулся на облупленном стуле и закрыл лицо руками, массируя виски. У него не получалось. Не только с этим недо-кольцом. Все разваливалось, как бы он не старался скреплять прорывающую плотину. Все было настолько хуево, что когда он вгонял иглу в глаз того уебка из ломбарда — что драл проценты с и без того нищих, отчаявшихся людей, не брезгуя принимать плату натурой у тех кто помоложе — рука у него дрогнула. Хорошо, если оставила просто овощем, а не навела агонию… Руку Чикусы, до того хирургически точную, сбили эмоции. Сожаление. Вина. — Пиздец, — вслух припечатал он, вдавливая ладони в веки — до пляшущих перед глазами белесых пятен. Словно это поможет стереть из памяти пустое лицо Тсунаеши. Словно это может смыть с него клеймо, которое мелькало вспышками во взгляде Кена, в ушах стояло — криком подрывника. Предатель. — Он самый. Чикуса вздрагивает. В горле сухо до боли. И только через мгновения странного молчания — и взгляда глаза-в-глаза с появившимся в проеме Мукуро — до него доходит, что тот не мысли его прочел, а прокомментировал уже сказанное вслух. — Пиздец, — повторил иллюзионист, собирая волосы в хвост. — Сигнатуры мечутся. Не чувствуешь что ли? Какимото медленно покачал головой. Его оружие дальнего действия пришло в негодность, заменить или починить не было никакой возможности, да и в принципе сенсор из него был не очень. По этой части в их сбалансированной команде был обычно Ланчия. У Рокудо же оставался трезубец — идеально подогнанное под него оружия среднего радиуса. Неудивительно что он что-то заметил. — Буквально на выезде из города что-то происходит, — брюнет только обратил внимание, что поверх застиранной рубашки Туман уже накинул кожаную куртку. Он собирался… — … и мы идем туда. Чикуса думает об их «не высовываться пока все друг друга не перебьют». О том что у них нет оружия, информации, что у Мукуро под высоким воротником все равно видно свежие бинты. Что Кена, самой боеспособной их единицы на данный момент — нет, ушел в другой район, шарить по другим местам сдачи металлолома и осквернять могилы, в которых может найтись что-то ценное. Он много чего думает. В реальности же — закидывает в карман проклятую запонку, которая ему вряд ли чем-то поможет — и встает с места. — Босс. — дожидается, пока тот, ощутимо покачнувшись, косится на него. — Я захвачу по дороге Кена, и мы сами проверим. — Мукуро кривит бледные от последней кровопотери губы, злая искра вспыхивает в глубине его глаз. Чикуса спокоен. — Пожалуйста. …это удивляет Рокудо. Видно не сколько по изгибу бровей, но слишком расслабленно-равнодушному лицу: при такой богатой мимике и сотен масок, искреннее удивление у него проявлялось в попытке его же любой ценой скрыть. Чикуса, на самом деле, считает что проверять эту опасную зону вообще не стоит. А еще лучше: сняться с места и искать другое, лучшее убежище. Возможно, он просто привык думать слишком много. И, раз ни к чему хорошему это не привело, то черт с этим. Он дожидается слабого кивка, и, обойдя опирающегося на косяк Рокудо — стараясь не задумываться что с ним станет если они с Кеном, оба там и полянут… — исчезает во тьме коридора, оставив своему боссу только тихий хлопок двери. Он всегда обдумывал каждый свой и чужой шаг. Но в этот раз верит предчувствию Мукуро — что нужно идти. И, что неожиданно даже для него — собственному. Которое говорит что идти можно, но только без босса. Фирменное безумие. Но ведь именно безумным покровительствует удача, так говорят?