Софист, часть 4. Мастер

      Всласть подремавший Керрил, приласкал фамильяра и при помощи подвески магического агрегатора взглянул круговым зрением, убедившись, что четверо завернувшихся в кошму ещё дрыхнут, лёжа на летающем диске Тенсера позади ковра-самолёта. Обладая обширной практикой полётов в форме совы, мастер прекрасно знал о воздушных течениях, а потому отправил в полёт своего феникса, закамуфлированного обликом кречета, чтобы тот отыскал попутный поток, а засыпающим на ходу пассажирам приказал укутаться потеплее. Керрил не являлся жрецом Амаунатора или Латандера, но у него были появиться плохие предчувствия. Сама логика подсказывала, что лич мог выявить факт ответа на молитву бединов и готовился нанести ночью удар по зданию церкви, где могли укрываться раненные воины племени. Кровь из носу стоило прибыть до заката – мастер Керрил перед сном приготовил подходящий набор заклинаний.       С учётом длительности светового дня порядка семи часов, из которых осталось немногим более полутора, нетривиальная задача троекратного увеличения скорости решалась вызовом знакомой воздушной элементали с оплатой быстрого пути какими-нибудь женскими румянами или лучше пудрой.       Исхитрившись, Керрил оставил на летящем ковре-самолёте кольца посоха-кобры, а сам скрылся в тайном закутке. Убедившись в наличии доступа к тюремной ловушке в глотке змеи, мастер поспешил достать колдовской тигель, чтобы пофантазировать на тему одного из рецептов знакомого травника из совместно организованной компании Бархатные Ручки, занимающейся косметическим улучшением и ухаживанием за женскими телами: сведение шрамов и родимых пятен, подтяжки и увеличение грудей – крема и мази. Пока в тигле кипело, Керрил по-быстрому сварганил кристально-каменную заготовку для сердечника улучшенной лампы лекарского духа - напоенный силой стихии Земли изумруд облепил размягчённым в глину нефритом, облучённым той же мощной энергией. Слишком «тугой» материал и недостаток времени потребовали применения заклинания ваяния, но это влияние уже было учтено в плане разработки очередного шедевра в счёт чужих энергий. Одного раза мастеру не хватило, чтобы понять все нюансы того сакрального способа, каким намотанная или вложенная в вещь арканная магия делается перманентной.       - Эй, засони, подъём! – Крикнул Керрил, оборачиваясь назад после прощания с чудесной воздушной элементалью, кокетливо крутившей вихри бёдер всю путь-дорожку и мелодично смеявшейся на потуги плотного облака пара принять на ковре-самолёте форму куба, пирамидки, тетраэдра, шара, цилиндра или конуса - получалась одна клубящаяся размазня.       - Ба, ещё же светло! – Возмутился Ксанос, заразный дварфским паразитом «ба».       - Уарх! Диикин… молчать… опять… - сжался кобольд под льдом пронзительного взгляда синих глаз с испепеляющими золотыми искорками.       - Мастер Керрил, вы воистину великий маг, - спросонья произнёс Зидан, продрав глаза и увидев знакомые очертания милях в десяти по курсу полёта. Елейная капелька вежливости должна была умаслить мага.       - Уже прибыва?.. – Запоздало удивился заразительно зевнувший Тайсир. И тут же заполошно всплеснул руками, забыв, что, вообще-то, летит аж в паре фарлонгов над Равниной Стоящий Камней, с высоты полёта птицы и в закатных лучах выглядящей просто потрясающе – чистое небо над равнинами было просто обалденным!       - Ат-Ар Беспощадна, - кивнул Зидан, успев удержать начавшего заваливаться неофита, у которого дыхание спёрло от действительности, сюрреалистичной для него.       - Воистину Беспощадна, спасибо, Зидан, - благодарно произнёс Тайсир, вцепившийся в старшего, в свою очередь, схватившегося за кошму, реющую на воздухе из-за беспечного откидывания (благо скорость сейчас оказалась сопоставима с бегом человека, а спереди от порывов тугого ветра защищала дуга воздушной стены). Керрил про себя подумал, что разговорные обороты трудно будет вытравить, особенно когда сами священники не замечают, что их уста изрекают.       - А когда же дадите нам выспаться, командир? – «Возбухнул» Ксанос, чувствуя себя смелым из-за ощущаемой скрытой мощи кристалла, вынутого из обломков подаренной ему башенки, из-за которой случился весь «сыр-бор» в Хиллтопе. Даже в таком капсулированном виде мифаллар делал заклятья колдуна-недоучки мощными на уровне игрока высшей лиги.       - Отдохнёте на том свете, - мрачно пошутил Керрил, сам вкалывающий без продыху. И со словами: – Я пить хочу, - он подкинул ему крынку, а следом вытряхнул из золотого рукава бинокль, по-походному складной и плоский (иллюстрация 045). До сих пор не дошли руки зачаровать, но и без этого мастер усилил дальнозоркость подвеской на магическом агрегаторе, успешно вглядевшись в поганую ситуацию.       - Пфр!       - Да-да, фырчи сочнее, эмоции делают букет ярче, - едко сказал Керрил. А потом милостиво стал описывать, что видел в дорогой бинокль: - Итак, у храма бродит порядка десяти потрёпанных зомби из числа стариков, пока ещё избегают прямых лучей солнца. Повсюду валяются кости, значит, некто выходит из гробницы и по ночам создаёт скелетонов, о которых местные ранятся и гибнут. В северной расщелине, которая, скорей всего, ведёт к гробнице, тьма сгущена, вероятно, готовится серьёзный рейд по захвату храма в отместку за дошедшую до бога молитву.       - Простите, почтенный мастер Керрил, позвольте спросить, - произнёс Зидан. Он не был лизоблюдом, просто совершал свой личностный подвиг смирения в угоду успеха миссии, порученной самим божеством.       - Не трать время на лишние слова, клирик, - оборвал его полуэльф, ещё недавно благоволивший такому вот очень вежливому обращению.       Зидан громко засопел, но сдержался да так и оставил праздный вопрос при себе. Неоднозначно изменчивый мастер его бесил, не внушал доверия и вызывал противление грубому подавлению воли. Зидан никогда и не думал посвящать себя религии, веруя, но не истово, зная традиционные обряды, но без их сакральной кухни. Для простого бедина, ещё недавно специализировавшегося на вождении караванов через Большую Пустыню, было сложно ещё так вот сразу выстроить логику: Лорд Утра ненавидел нежить, алтарь сработал и без священников, отсюда следует, что лич будет хотеть во что бы то ни стало осквернить намоленный храм, где его филактерия может быть гарантированно уничтожена без участия клириков - самим богом; всплеск антагонистичных некромантии сакральных сил однозначно привлёк внимание могущественной нежити, недавно выбравшейся из заточения и торопящейся войти в прежнюю силу. Мастер Керрил, к слову, подумал, что данный храм Латандера появился уже после заточения лича и популярностью не пользовался, иначе бы нежить давно истребили.       - Слушай, тупорылый, а ну взял свой костяной дрын, создал с его помощью волшебную руку мага и вернул мне мою крынку! – Раздражённо бросил Керрил, точно зная, что именно так этот артефакт умеет повисать рядом с владельцем, а значит, эту способность можно использовать и в других целях.       - За-абери, - протянул клыкастый, про себя желая ему захлебнуться. Сильные эмоции соответственно подстёгивали и колдовство – этот урок Ксанос ещё не усвоил.       - Смешной ты, Ксанос, - ловко принимая початую крынку. - А теперь прикажи незримой руке приставить к нёбу черепушки посоха мощи тот наикрутейший кристалл и готовься сверху «ебашить нежить» аки воплощённая Ат-Ар Беспощадная, - Керрил с наигранной ухмылкой процитировал незабвенного эльфийского лейтенанта, вскинув левую бровь на зубовный скрежет Зидана и хмурое негодование Тайсира, молчаливо выступающих против кощунственной узурпации магом прерогатив и образа Жёлтого Бога. Мастер, считал, что лучше пусть они от него испытают подобные провокации, чем потом глупо подставятся и огребут на орехи.       Как и предполагалось, даже от простого соприкосновения костяной основы чар посоха с несовершенно инкапсулированным мифалларом, огоньки в глазницах и вокруг черепа стали зримо интенсивнее и насыщеннее. Ксанос не смог удержать глаза, полезшие на лоб от ощущения нарастающего могущества – не даром этот кристалл был спрятан в фигурке башенки. Ранее таивший его Диикин почувствовал себя в высшей мере обманутым: ведь он сам разбил эту древнюю статуэтку, но потом побоялся очистить «сверкающий камушек» от шелухи и хранил в своей лютне, не подозревая о чудесных свойствах, лежавших за гранью его способностей определения магии. Пресекая возможный град вопросов и отвлекая внимание, мастер Керрил постарался заговорить тоном генерала, серьёзно и деловито:       - Зидан, на тебе общение с местным шейхом и организация коллективного закатного моления. Здание храма огромно, наос всяко просторен и свободен. Я там начерчу глиф поющего солнца и расставлю храмовые чаши на постоянной основе. Место шейха у алтаря, а ты сам перед началом залезешь в центральную чашу и начнёшь водить по ободу древком посоха-булавы – оборот за священных семь тактов со стартом на ночной части и под общий распевный ритм «А-ма-у-на-а-то-ор». В остальные шесть чаш надо успеть поместить смертельно или тяжело раненных бойцов, я туда же вложу имперские алебарды из логова стингеров. По ходу молений люди будут исцеляться и вставать, пусть соплеменники объяснят им жестами, чтобы повторяли за тобой. На четвёртой минуте твоей задачей, Зидван, будет молиться о благословении Детей Солнца и освящении их оружия для священной борьбы против нежити. Я начну отстукивать мгновения за дюжину секунд до старта музыкального моления в честь бога и заката. Тайсир, ты станешь ходить по внутреннему кругу глифа, начиная с закатного положения на девяти часах. Я буду на первый звук «А» ударять в бок большей чаши, ты на «у» шлёпаешь по ней же ладонью. Следующее «на» я ударю по чаше перед тобой на одиннадцать часов, ты следом на «то» стукаешь кулаком в бок своей чаши на девять часов. Дальше размерь четыре шага для перехода посолонь на одиннадцать часов и в этой позиции повторяем бой «А-ма-у-на-а-то-ор». Ксанос, я до окончания закатной молитвы даю тебе кольцо бесконечных головёшек, чтобы ты с летающего диска взорвал огненными шарами или расстрелял огненными стрелами всю обозримую нежить и потом встал снаружи закрытого храма, испепеляя всякого, кто подойдёт или устремится вовнутрь. У тебя будет четыре минуты на возврат, потом пеняй на себя. Диикин, четыре такта времени перехода между чаш я доверю тебе играть простой мотив: высокая верхняя струна, басовая нижняя струна, дважды центральная. Лады переставляй в тоне торжественно-грозного марша на смертный бой – у вас с Тайсиром на репетицию десять минут полёта и пока я в храме готовлю церемонию. Если во время молитвы трижды слажаешь, рептилоид, то я тебя потом напрочь выгоню из группы, а если испортишь звучание четвёртой минуты – сбагрю в мёртвые шуты личу. Готовьтесь, времени в обрез, - сурово приказал мастер, раздав всем ценные указания.       Сам Керрил тоже поспешил с приготовлениями, вытряхнув из рукава тигель и ссыпав в него золотых монет – некогда подаренный богами «денежный» сплав наилучшим образом подходил в качестве чернил для вычерчивания магического круга. Поскольку ранее мастер сделал и румяна, и пудру, а воздушная элементаль выбрала последнее, то рубиновый состав тоже отправился в колдовской тигель – красное золото в тон рассветов и закатов. Внутрь смеси Керрил заложил заклятье цветных брызг –церковный ритуал сделает его перманентным либо сам мастер по-своему справится с этой посильной задачей.       О, Ксанос действительно поразительно был похож на гневного бога, под грозную музыку Диикина метающего карающие огненные шары, которые с ревущим гулом летели вниз аж с тысячи футов и накрывали взрывным пламенем большущие радиусы. Правда, какая-то сильная нежить, порождающая себе подобных у самого входа в созданный прямо в скале склеп, выдержала целых два огненных вала и скрылась с площадки – все новые создания мёртвого некроманта обратились в пепел. Тупорылый колдун сам себе работёнку нашёл, когда глупо бросил ещё пару огненных шаров близь храма, чтобы накрыть взрывами сразу восьмерых зомби – и испачкать стену копотью да остекленевшим песком. Естественно, местные бедины от такого страху спохватились крепче запереться в храме да повыхватывали оружие. Под крики Зидана, усиленные драконьим бардом, мастер на ковре-самолёте вместе с прицепом влетел в громадный круглый диск храмового уловителя солнца, возвышающегося над скалистым утёсом, к которому и примыкал этот храм весьма необычной архитектуры. (иллюстрация 046) Ранее выпустивший зрительный датчик и сделавший разведывательный круг Керрил экзаменовал себя на точность и скорость создания двери измерений, помогшей эффектно вылететь прямо над внутренним алтарём, откуда нежить точно не ждали.       Ещё и целой фразы не было произнесено, когда мастер Керрил, придерживаясь театральности, позвал своего фамильяра. Феникс Абад громким клёкотом и ярким светом привлёк к себе внимание, в корне перевернув вторжение на прибытие помощи, только этим утром запрошенной. Один нерадивый тут же попал под беспощадный огонь, но даже пушок под носом не воспламенился, остальные бедины инстинктивно шарахнулись прочь от благословлённой птицы, начавшей нарезать круги по центру людной части храма перед ступенями к алтарной площадке. Отцепив летающий диск Тенсера, мастер спокойно и отстранённо начал готовить очередное представление для «дойки» щедрого бога - укрепления святости храма и посвящения местных бединов в священнослужители.       Сперва мастер возвёл обод тонкой воздушной стены, дабы чуть подсветить огороженную область и защититься от сквозняков. Расстелив в центре свиток с действующим заклинанием календаря Харптоса (иллюстрация 047), Керрил сосредоточенно вылил на него из тигля сжиженный металл и сразу отлетел, чтобы сверху на лужицу красного золота спикировал Абад, тут же растёкшийся жидким пламенем, по пути обронив в руки мастера пучок из дюжины настоящих перьев, выменянных на рубин у другого феникса с Плана Огня. По-королевски восседающий на ковре мастер не тормозил, задав транспорту спиральную траекторию и начав активно жестикулировать, рисуя на исшарканном мраморе храма сложный магический круг с треугольной симметрией и множеством отдельных мелких элементов, требующих от него огромной сосредоточенности и от жидкого фамильяра разделения на множество частей. (иллюстрация 048) Рядовой маг не в состоянии вот так вот филигранно и смекалисто управлять заклятьем ваяния, вместо трёхмерной формы продавливая плоскую, что и позволяло обойтись без первичной отсыпки волшебным песком или вождения кистью с чернилами на крови дракона. Опытные же маги предпочитали анимировать специальные мелки, безукоризненно выполняющие сложные геометрические построения.       Едва растёкшееся золото вновь отвердело, мастер применил размягчение земли и камня с инверсией, чтобы выдавить «пупырчатую» линзу с ободом по краю солнечного круга со стилизованными под пламя двенадцатью лучами святого символа бога Амаунатора. Когда осело облако порошкообразного топаза и хрусталя, «фигурно разлитый» феникс слился воедино, прижигая крошечные кристаллики к мрамору, и взлетел птицей, устремившейся к специально отставленной на полу волшебной крынке с загодя подлитой туда забористой бражкой фермера Хола из Хиллтопа – заслуженная премия огненному алкоголику. Полуэльф же тем временем облетел круг, в чётком порядке расставив на горизонтальные площадки семь храмовых чаш радужных нот, выросших до минимум четырёхфутовых громадин, увеличивающихся по дюйму от предыдущей: большая в центре, «си» на рассвете и выше посолонь. Все размеры были строго подогнаны под четыре фута с игрой на гармониях золотого сечения и лудольфова числа (отношения длины окружности к длине её диаметра). Выдержать все пропорции – адская мука. Особенно с учётом поджимающего времени заката. Керрил надеялся, что божественное благословение поможет обороть болезненные последствия.       Не собираясь упрощать себе задачу, мастер сузил обод воздушной стены, превратив её в направленный вверх столп, охватывающий центральную чашу и взвихряющийся ввысь, не доходя всего десяти футов до высоченного потолка. Поймав взгляд и махнув рукой конкретно Тайсиру, дескать, начинай обход, Керрил водрузил на феникса колдовской котелок, куда со звоном отсыпал из рукава ещё семьсот золотых монет чеканок разных королевств и лордств, включая часть недавно добытого имперского золота. Быстро связав семь пучков по дюжине паутинных нитей, мастер растворил их в закипающем золоте, взял голой рукой пучок пламенеющих перьев феникса и, размешивая ими заложенную паутину, растворил всё в золоте. В это «металлическое зелье» Керрил внедрил заклятье падения пера, которое без закрепления спадёт через сутки. Дальше гениальному мастеру оставалось разделить расплав на семь частей и заклятьем фабрикования сформировать семь тонких корон о двенадцати зубцах, объявших пуза поющих чаш, словно бы оказавшихся на золотых кострах. По ходу дела, хоть феникс выдул остатки из крынки, полуэльф заполнил её из фляги и выплеснул красное вино на дно центральной чаши. Наколдованное обычно нельзя использовать для другого колдовства, но в данном случае это даже стало непременным условием, как и то, что дальше туда было вылито подлинное и годами выдержанное вино – вместе с осадком.       - Минутная готовность! – Оповестили всех уста, проявившиеся на тунике полуэльфа, заранее взведшего сей громкоговорящий будильник одним из своих старых свитков с соответствующим заклинанием, вот и пригодившимся.       Мастер Керрил был целиком и полностью сконцентрирован на подготовке обрядового действа, просто не замечая обращений к себе. Ему пришлось поторопиться с пунктом плана, где значилось создание над центральной чашей миража клепсидры, что каждодневно отсчитывала бы точное время астрономических солярных событий: рассвет, полдень, закат. Только капель показушник пустил не сверху-вниз, а снизу-вверх, для чего он ранее и делал воздушный столп с хитрой внутренней плотностью. Церковь Латандера вообще падка на водные инсталляции, и Керрил очень рассчитывал поразить божество, честно заслуживая исполнение своих желаний.       Подлетев и выстлав ковром-самолётом пятачок перед самым алтарём, полуэльф с горящим плащом, по которому, как и в прошлый раз, разлился огонь его необычного фамильяра-феникса, водрузил на длань крынку и блюдо, сложился в подобающую позу да коротко и вольно взмолился:       - О, Латандер, в закат молюсь о рассвете сил! Прошу, прими подношения, чтобы опекаемые Дети Солнца были напоены и накормлены для борьбы за справедливость!       Облобызав подножье-запястье алтаря в виде раскрытой ладони, мастер приподнялся, поцеловав край, а затем встал и наклонился, чмокнув в середину щедрой руки бога. Сделав шаги назад и сойдя с ковра, мастер по-солдатски резко крутанулся - пылающий плащ эффектно взметнулся. Дюже сконцентрированный Керрил не посмотрел в десятки лиц и даже не заметил жарко спорящих бединов рядом с собой. Он уткнулся носом в четырёхдюймовый зелёный шар, зажатый меж двух ладоней. Мастер стал чеканить шаг с востока на запад, сперва шепча тайное заклинание цикла энергий, центрируемое на нефрите в его руках. Затем вложил в спрятанный внутри шара изумруд – заклятье лекарского духа. Когда он спустился с лестницы и встал на более всех вытянутом восточном солнечном языке-луче, над его головой приятно зелёным засветился шар, испускающий живительную энергию. Мастер остановился, а вот нефритовый шар сделал плавный вираж на север – его несла призрачная кисть заклятья спектральной руки.       Из золотого рукава тельняшки выпал прямо в ладонь барабанный сафаиль Лавиалис, который когда-то применялся Керрилом на праздник Самхейн в логове ропера – музыкальный артефакт пропитался незыблемостью стихии Земли и оттого поразил глубиной звучания всех собравшихся в храме Латандера. Выверт рукой с волшебной погремушкой - удар снизу-вверх. Литавры, барабаны, гонги, ксилофоны, бубны – словно ноту сыграл оркестр из дюжины ударных инструментов, следом имитировавший собственное эхо. Слева направо. Сверху вниз. Справа налево. Каждым ударом звуковой акцент делался на каком-то одном музыкальном инструменте в тональности, желанной исполнителю. Вытягивающаяся спектральная рука продолжила раскручивать спираль, отбивая ежесекундный ритм и отмечая узлы волшебного рупора усилителя мелодичного голоса полуэльфа.       На третьем витке мастер обеими руками взялся за приносящий удачу барабанный сафаиль Лавиалис, усилием сконцентрированной воли управляя третьей рукой, повторяющей спираль над чашами, в которых стонали стремительно излечивающиеся бедины, больше всех пострадавшие в битвах с нежитью и уже не надеявшихся пережить грядущую ночь.       Вдох:       - А-ма-у!..       Выдох:       - На-а-то-ор!       Мастер Керрил был замкнут на себе, следуя внутреннему ритму. Первый проход он приноравливался, погружаясь в медитативное состояние.       Вдох:       - А-ма-у!.. – Неподвижное и бесшумное заклятье создания воды удалось втиснуть в три секунды за счёт стихийного посвящения.       Выдох:       - На-а-то-ор! - Неподвижное и бесшумное заклятье лечения мелких ран удалось и втиснуть в четыре секунды за счёт обширной практики косметических операций, и впихнуть в алмаз вместо чаши, чтобы подпитать силой изнурённого лекарского духа, светившего для всех в радиусе восьмидесяти футов.       Заклинатель даже не слышал, как по ободу скрежетнул Зидан, не ожидавший выплеска в чашу множества пинт ключевой воды, и как испуганно сфальшивил Диикин. Какое уж тут для них артистичное самовыражение, когда поддерживаемый темп идеально годился для галерных рабов и когда кружилась голова с непривычки к подобному размеру дыхательных тактов?       Когда кончились метамагические заготовки, полуэльф уже находился в трансе, что помогло ему с каждым ударом по шести чашами применять кантрипы заживления гематом и ссадин - без жестов и слов. Предварительно установленная с фамильяром канальная связь работала в обе стороны, и Абад не пропустил нужного момента для активации шейного артефакта - он восстановил старшему собрату все потраченные заклятья с нулевого по второй круг включительно.       Предельно сконцентрированный мастер Керрил не знал, насколько пришли в себя и что делали излеченные. Он не слышал и шлепков Тайсира по ледяной воде, выплеснувшейся из центральной чаши с мёрзнущим в ней и насквозь промокшим Зиданом. Однако одарённый заклинатель воспринимал магию и стыдился перед божественным слушателем за приглашённых им музыкантов, из рук вон плохо молящихся и сердца в дело почти совсем не вкладывающих. Испытываемые чувства не помешали организатору сакрально-магического действа продолжать темп отбивания нефритового шара и после израсходования простых заклятий. Благодаря трансу и спектральной руке, Керрил сумел овить центральную чашу заклятьем контроля температуры. Было чрезвычайно трудно при вызванном фамильяре родом с Плана Огня обращаться к сути внутреннего архона Воды, но феникс сейчас был в жидкой форме, а потому…       К концу второй минуты на дне шести чаш забились фонтанчики ключевой воды, а в центральной родился источник не чистого спирта, но ранее выплеснутого туда красного вина.       Начало четвёртой минуты Керрил обозначил лёгким притоптыванием: выпустил в ранее зачарованное золото магического круга то же самое заклятье цветных брызг, красочно подсветивших воду, собравшуюся в углублении с чашами. Затем по внешнему кругу солнца дирижёр создал заклятье тонкой воздушной стены с направленностью потоков вниз и внутрь. И лишь в самые последние мгновения садящегося солнца Керрил разок помолился за себя.       Он не просил усилить магию, ибо ещё не выбрал весь имеющийся потенциал. Он не просил улучшить характеристики, ибо уже получал сей дар от Латандера. Он не просил метамагию, ибо сам с интересом и успешно шагал к избавлению себя от необходимости применения соматических и вербальных компонентов.       Амбициозный мастер Керрил помолился об архимаговской способности тайной досягаемости, когда внешний аурный слой расширялся до тридцати футов, чтобы применять некоторые заклятья без необходимости физического касания. Он знал, что Латандер не терпит школу Некромантии, к которой относилось заклятье спектральной руки, но был уверен, что божество оценит созданный с её помощью «душ наоборот»: выбиваемые ударами капли с поверхности чаш были лёгкими, как снежинки, и вместо выплёскивания на пол поднимались вверх, гонимые ветерком столпа воздушной стены. Сверху они закручивались шапкой кучерявого облака и в красивом танце кружились вниз, низвергаясь ливнем у самого пола по краю волшебного круга из переливающегося радугой красного золота, разбрасывающего зайчики по всему храму, который к этому времени оказался избавлен от подтачивавшей его негативной энергии лича и насквозь пропитался живительной силой – всё благодаря глифу звука и теперь уже перманентно светящемуся сердцу будущей лампы целителя. Создаваемая капель уже сейчас вплетала в ритмичный темп свой малиновый перезвон упорядоченного хаоса, а уж когда люди выйдут за пределы этой водяной инсталляции, так вообще получится услада слуха на манер журчания ручья. Излишки разбавленного красного вина, к слову, впитывались в линзу пола посреди наоса, как в губку и на манер зацикленности магии в памятной комнате внутри ранее успешно пройдённого лабиринта, служащего отборочным экзаменом юных дарований для поступления в учебные заведения арканистов Империи Нетерил. Разумеется, полуэльф на бога надеялся, а сам не плошал, поместив спектральную руку на западный язычок-луч и начав с двух точек вливать в магический круг свою ману и жизненные силы, чтобы таким хитрым образом принудительно растянуть собственную ауру и чтобы в случае одобрения его действий искра божьей воли навсегда запечатлела тут всю сотворённую магию, попутно заново освятив храм вместе с алебардами бойцов - заодно закрепив способность архимага нестандартным образом. Без божественной воли весь этот волшебный спектакль – будет одноразовым.       Щедрый и утопичный Лорд Утра по достоинству оценил дары и старания…       Когда после захода солнца у истощённого Керрила подогнулись ноги, феникс Абад запахнул полы его плаща и с божественного благословения вырос до драконьих размеров, завернув своего любимого полуэльфа в бодрящий огонь. Божьей волей возрождённая дверь измерений приглашающе открылась на крышу, выпуская птицу на волю. И над оазисом проклятых людей взошло своё собственное крылатое солнышко, начавшее полыхать в громадном каменном кольце над храмом, достойным украшать собой любой крупный город Фаэруна. Абад бы и рад грациозно заложить вираж и начать величественно кружить над зданием, позволяя Керрилу наяву грезить о звёздах, но этот аванс им получен… за молитвенное обещание до самого рассвета полыхать в центральном архитектурном элементе - выжигать искусственное солнышко.       Полноценного солнышка не вышло, но тускло пылающий магматический шар вполне получился. Своевольный мастер счёл, что просто глупо противостоять естественному циклу смены дня и ночи, но защитить храм от посягательств следовало во что бы то ни стало – щедрость за щедрость, как он истолковал. Чувствуя себя отдохнувшим, полуэльф в форме огненного арахора развёл очередную кипучую деятельность, первым делом проникнув в непубличную часть храма, оставшуюся закрытой после смерти клириков, утащенных нежитью в склеп. Опорожнив там шатёр от груза, Керрил оставил себе лишь пару мешков с древним дварфским цементом да наиболее сломанные образчики мебели – сам обновит до лучшего состояния. Трофеи от стингеров тоже выложил, чтобы старинный храм после починки и доделки мог сразу вместить сотню боевых жрецов. Как по заказу, что ещё раз доказало факт провидения, нетерских охранных статуй было ровно три – на каждый ярус западного выступа. Их прицельные огненные стрелы сразу доказали свою эффективность против нежити, под руководством дряхлого, но умного лича грамотно распыляющей живые силы защитников по всему периметру. Керрил и всяких своих жемчужин щедро отсыпал на нужды храма, побегав для их распределения.       За полчаса до полуночи суетливый огненный архон превратился в левитирующую магму и смешался вместе со своим фениксом в один плотный шар, помимо прочего ежечасно продуцирующий четыре пламенных плевка на верхушки четырёх обелисков, возвышавшихся квадратом вокруг высоченной башни с ободом уловителя солнца. Мастер так делал, чтобы позже суметь создать над их верхушками негасимые костры – для начала. Периодически шар из Керрила и Абада расширялся в сферу, внутри которой мастер творил магию. Сперва простое: соединить чешуйку красного дракона с рубином и залить смесью золота с алмазной крошкой; вложить в бутон сорта огненной розы; на манер чашелистиков украсить и защитить дюжиной пламенеющих перьев, выторгованных за рубин у вызванного с Плана Огня феникса – залог успеха в добровольности передачи.       Керрил целиком и полностью ушёл в работу, всё своё внимание отдавая творческому труду во имя бога творческого потенциала и в доказательство того, что как никто другой достоин божественных милостей. Поэтому он не знал, чем заняты остальные, но у него и в мыслях не возникло, что кто-то сможет ослушаться его приказа.       Как Ксанос нехотя бросил кольцо бесконечных головёшек в пылавшее над алтарём солнышко в ярд диаметром, так и Керрил нехотя пожертвовал им, оплачивая божью щедрость в виде непрошенного у Латандера, но полученного от него усиления лечения и ускорения заклинаний, что в совокупности позволяло мастеру применять теперь любое заклинание аки полубог – за пару мгновений. За исполнение грёзы любого заклинателя просто грех не расплатиться сполна. Вот и выкладывался архон огня по полной, создавая критическую массу материала для подновления кладки героической бригады строителей этого храма на задворках цивилизации и накапливая магию для сотворения и закрепления четырёх первоклассных источников огненной магии по имеющемуся в артефакте скованному образцу. Не мудрствуя лукаво, Керрил готовил колоссальное увеличение могущественного кольца головёшек c выворачиванием вовнутрь рубина для его служения в качестве внешнего алтаря храма и внедрением истончившегося ободка в каменную породу храмового уловителя солнца, чтобы утром приласкать первый луч, освятив ночной труд. С божьей помощью арканный иерофант надеялся зачаровать рубиновый алтарь ещё и на испускание по неприятелям и нежити могущественного заклятья солнечного луча, которое ему самому пока было не под силу запомнить и применить.       Мастер Керрил не впервой пахал на износ. Он уже имел опыт строительства храма на новом месте. Тот был посвящён стихийному Лорду Воды, а здешний в честь солнечного божества из Пантеона людей. Тот строился несколько суток практически с нуля, а здешний нуждался лишь в косметических доделках усовершенствованным заклятьем особняка с комплексом магического оснащения. С благословения божьего модернизация здания давалась куда легче обычного – оно словно само желало измениться, доморощенному архитектору оставалось следовать интуиции. Продолжение серии заклятий домика Леомунда, крова Леомунда и особняка из пятого круга чудесным образом само сплеталось – замок Леомунда, шестой круг. Лишь маг с развитым интеллектом и воображением мог представить в уме генплан подобного сооружения – или просто воплощать божью волю, подспудно учась и восхищаясь…       Час восстанавливающей медитации Керрил провёл, сидя на увеличенном изумруде верхнего алтаря, созданного из кольца того самого нетерского капитана, хотя ещё прошлым днём маг не собирался расставаться с этим бесценным артефактом.       Уж отгудели поутру звонкие чаши, когда из-за гористых складок небо над долиной прорезал первый луч солнца золотого. Преломившись в рубиновом алтаре, он пролился двенадцатифутовой лентой огня, раздвоившейся на север и юг. Две одинаково крупных огненных птицы синхронно вспорхнули, чтобы хвостами накрыть волшебную дорожку и начать прокладывать волшебный путь, плавно огибая узкие бока башни, дабы полыхающие лучи солнца вновь слились в воздушную площадку за обращённым в долину широким циферблатом – заарканили башню. Одна из птиц начала кружить спираль посолонь, другая обратилась пламенной человекоподобной фигурой, соткавшей огненную паутину и рассеявшей по ней огненную крупу, золотой порошок и алмазную пыль. Под действием воли и магии россыпь сложилась в участок неба с созвездием Кэлтроп, похожим на три стрелы с соответствующим названием среди бединов - Стрелы Ат-Ар. К этому же моменту феникс завершил четыре оборота и поместил в центре спирали свою драгоценную ношу, раскрывшуюся пышной алой розой – священным символом Чонти, чтобы клирики бога солнца могли привечать богиню плодородия, последние века год от года сдававшей пескам свои позиции. Торжественно проклёкотав, птица потянула волшебный солнечный мост на восток – к скалистому утёсу, у подножья которого приютился храм Владыки Зари. Архон же зашагал в противоположную сторону, стеля перед собой дорожку к верхней трети башни, где он создал себе постоянную анаурокскую резиденцию со всеми удобствами, включая секретные винтовые лестницы и место под лаборатории, а также усладой взора в виде изображённого на стене глифа цикличности изменений внутри пузатого ствола стилизованного огненного дерева (иллюстрации 049 и 050). Одновременно вокруг четырёх обелисков зазмеились вверх спирали заклятий солнечных лестниц, которые у самых пылающих пирамидок сгладились в огненные ленты, полого выгнувшиеся и слившиеся с отстоящей от башни воздушной площадкой: перекрёстком восьми дорог, компасом восьми направлений, розой восьми ветров.       Зрелище порадовало око божье, но не в силах и знаниях выпотрошенного мастера Керрила было ещё и ублажить церковь арканным порталом внутри обода башенного уловителя солнца, но обещание своё он выполнил, создав солнцеподобный шарик, подчинённый циклам небесного светила. Теперь остаётся только победить обосновавшуюся неподалёку нежить, чтобы высшие клирики Латандера смогли безопасно и безошибочно телепортироваться сюда и включить достроенный храм в общую сеть церквей Лорда Утра, дабы богом забытый оазис проклятых людей превратился в серьёзный центр солнечной религии.