Пути Тьмы

Со дня восстания прошло четырнадцать месяцев. За это время в моей новой жизни многое изменилось. И, пожалуй, что в лучшую сторону. И хотя в итоге я все равно оказался на пороге Академии, вынужденный в пол уха слушать напутственную речь в исполнении нового Хокаге, окруженный бойцами клана и несколькими моими сверстниками, так же отправляющимися на обучение, готов к ней я был на порядок лучше. Мое невнимательное отношение к словам пятого* каге деревни было вызвано не неуважением, как могло бы показаться, а тем, что он не говорил ничего интересного для меня. Ну не считать же таковыми пожелания успехов в учебе и уверенности, что в нас живет Воля Огня. К тому же вокруг было много интересного. Чего только стоил внешний вид некоторых шиноби. Стоя в первых рядах клана Учиха, я без проблем мог разглядывать собравшихся перед Академией. Благо даже на таком мероприятии наша группа стояла в стороне от остальных . «Похоже в Академии будет непросто, учитывая нынешнее отношение к Учиха» - отметил я, то и дело ловя подозрительные, а то и откровенно враждебные взгляды в нашу сторону. Мысли непроизвольно вернулись к последствиям той памятной ночи. Не смотря на убедительную победу Учиха, а может и благодаря ей, первое время казалось, что новый виток гражданской войны неизбежен. Тревожное ожидание свинцовыми тучами накрыло город. Когда-то многолюдные улицы скрытой деревни опустели: куда-то исчезли торговцы и их прилавки, обычные жители и вечно непоседливые дети. Даже шиноби предпочитали передвигаться вооруженными до зубов группами. Зная истинное положение дел, я осознавал, что ситуация висит на волоске. И, честно говоря, сомневался, что ее удастся удержать на нем и не дать сорваться в пропасть. Слишком уж много тому было причин. Лично я одним из ключевых факторов сложившейся ситуации поставил бы, пожалуй, личность погибшего Сарутоби Хирузена. Мало того, что у подавляющего большинства шиноби он, оказывается, пользовался заслуженным уважением, так и его сын, Асума, один из сильнейших и авторитетнейших джонинов деревни, был настроен весьма решительно. А его поддерживало множество сторонников Третьего Хокаге и совет старейшин. Не помогли и тонны грязи, извлеченные на свет из архивов Данзо. Тут, конечно, в первую очередь сказалось то, что документы, предъявленные Учиха совету джонинов и старейшин, обличали именно главу Корня Анбу, в то время как Сарутоби оставался вроде бы как в стороне от дел своего подчиненного. И хотя представлялось весьма маловероятным, что Данзо удавалось проворачивать свои делишки в полной тайне от Хокаге, светлую память Хирузена отстаивали до последнего. Сам начальник Корня успешно скрылся, прихватив с собой часть архивов и существенную долю денежных средств деревни. За ним последовал немаленький отряд верных ему шиноби. Это тоже подливало масла в огонь разгорающегося конфликта – как же так, Третьего Хокаге, который вроде как и невиновен, убили, а главного преступника - упустили. К сожалению, разобраться кто есть кто в этой мутной истории представлялось делом сродни подвигу, так как информация попала к Учиха в весьма фрагментированном виде - многие важные документы были уничтожены пожаром, который организовал Данзо перед побегом. В еще один центр напряжения вылились угрозы Фугаку другим кланам Конохагакуре. В ночь восстания их основные силы так и не вступили в бой, в схватках участвовали лишь те шиноби, которые по каким-то причинам оказались в этот момент за пределами клановых кварталов. Но теперь, когда мирное население укрылось в убежищах, они были полны решимости рассчитаться с Учиха за все. Всем было понятно, что подобная наглость не должна остаться безнаказанной. Ситуацию спасало лишь подчеркнуто нейтральное положение второго по силе клана Конохи – Хьюга. Без них остальные никак не могли решиться на штурм квартала Учиха. Нет, исход не вызывал сомнений ни у кого, даже у Фугаку, но потери обещали превысить все разумные рамки. Слишком свежа еще была память о силе Учиха. Их хорошо подготовленные и снаряженные отряды великолепно показали себя в уличных боях, успешно противостоя более многочисленному противнику. Несмотря на активные действия, невосполнимые потери клана оказались относительно невелики. А ведь было еще оружие, которым Фугаку угрожал уничтожить любого, кто встанет на его пути! Гора обломков на месте резиденции Хокаге наглядно демонстрировала реальность его намерений. Думаю в конечном итоге кланы смирились бы с неизбежными потерями и выпололи сорняк, не жалея никакой крови. Но на это нужно было время. А ситуация между тем начала выправляться. Первыми всплыли на свет разработки Данзо о пересадке шарингана. После обнародования этих материалов, даже самые ярые защитники Хокаге уже не столь громогласно обвиняли Учиха во всех грехах. Было очевидно, где глава Корня собирался взять такое количество глаз Учиха. Затем вернулись шиноби, отправленные в клан Тсучигумо, у которого и хранилась та техника, которой Фугаку угрожал кланам. Выяснилось, что Дохатсутен не покидал их поместья, и формально Фугаку не нарушил закон, применив запретную технику. Так что карать его с этой стороны было вроде как и не за что. Правда, это означило, что у Учиха появилось новое могущественное оружие, но тут Фугаку неожиданно пошел на уступки, согласившись отнести его в ранг запретных. Теперь, теоретически, применив ее хоть раз, Учиха признавались преступившими закон и против них должны были выступить все силы Конохакагуре. Все это и удержало деревню от междоусобной войны, хотя атмосфера до сих пор оставалась весьма напряженной. - Ну а теперь мне остается лишь пожелать вам успехов в учебе. Передаю слово вашему директору, - закончила свою речь Цунаде Сенджу. Ослепительно улыбнувшись, эта прекрасная женщина, занявшая пост Хокаге после смерти Сарутоби, спрыгнула с невысокого помоста и в сопровождении отряда Анбу направилась в сторону своей резиденции. На освободившееся место тут же выступил подтянутый старичок в подчеркнуто простом и грубом кимоно черного цвета, подпоясанном белоснежным поясом, на котором один под другим висело два клинка одинаковой длины. Я же проводил взглядом Хокаге, вспоминая все, что мне о ней рассказывали. Пятый Хокаге была выбрана через месяц после известных событий. Им стала Сенджу Цунаде. Ее кандидатура в сложившейся ситуации устроила всех. Нет, конечно, каждый клан хотел бы видеть в башне Хокаге своего представителя, но как компромиссное решение этот вариант оказался оптимальным. У Цунаде было все, чтобы занять это положение: древняя кровь, личная сила, острый ум, воля и даже необходимое образование, которое она получила как принцесса Сенджу. С одной стороны Цунаде была клановой и никогда бы не пошла по дорожке Сарутоби, тем более, что ее отношения с бывшим наставником были весьма прохладными, женщина даже покинула деревню на некоторое время из-за разногласий с руководством. С другой – клан Санджу состоял из нее одной, так что за ней не было реальной силы. При этом она никогда не стала бы проводником чужой воли, особенно воли Учиха! Между тем старик, назвавшийся Оригаи Исуи, закончил свою речь. И снова ничего конкретного не прозвучало, одни напутственные пожелания успехов в учебе и поучительные изречения, которые можно было выразить одной простой фразой: «В единстве сила». - Тебе пора, - рядом оказался Итачи со своей привычной маской равнодушия на лице. И действительно – ученики уже потянулись в Академию, по аудиториям, где как раз и должен был пройти вводный курс. Я улыбнулся в ответ – даже такое проявление чувств было для Итачи сродни самой искренней поддержке от любого нормального человека. Я вспомнил, как он первый раз появился на пороге моей комнаты через три дня после восстания. Вот с таким же равнодушным лицом он осчастливил меня тем, что его назначили моим учителем. Все мои возражения были отметены как несущественные. - Теперь ты Учиха, а потому должен сражаться как Учиха. Будет подозрительно, если ты откажешься пользоваться нашими сильными сторонами, это привлечет лишнее внимание, а оно нам совсем ни к чему. Поэтому, кстати, старайся не демонстрировать свои необычные способности, - пояснил Итачи. Учил старший сын Фугаку на совесть. Времени у него было немного, но он с успехом компенсировал его отсутствие интенсивностью и жесткостью тренировок. Мою таилу он оценил по достоинству, но скидок на нее делать отказался. Только и сказал, что испытанным десятками поколений тренировкам он доверяет больше, но если мне так хочется, я могу дополнять их этой своей игрушкой. Одной физической подготовкой мои занятия не ограничивались. Итачи учил меня многому, в первую очередь пониманию своего мира: традициям и обычаям, географии и истории, языку и письменности – всему, что необходимо знать шиноби. Во время этих занятий мы часто беседовали обо всем на свете. И со временем сошлись довольно близко. Не думаю, что в этом была какая-то моя заслуга, скорее всего Учиха просто получил приказ приглядывать за мной. Я не заблуждался в том, что могу ему доверять, но интереса наших разговоров это не уменьшало. К моему удивлению, в какой-то момент Итачи снял свою маску вечного равнодушия. Правда и под ней эмоций оказалось немного. Итачи был очень спокойным человеком, казалось, что его совершенно невозможно смутить или огорошить. Он не любил разговоров попусту, улыбался немного, но всегда искренне, по-настоящему, шутил и того реже и очень скупо проявлял любые эмоции. Просто положить руку на плечо было для него невиданной формой поддержки. Несмотря на дружбу, темпов Итачи не сбавил. Нагрузки были столь велики, что к завершению тренировок на ноги меня могли поднять разве что лекари. Удивительно, но от этих занятий я не оброс кучей мяса, превращаясь в восьмилетнего культуриста. Вместо этого мое тело обзавелось каменными жгутами сухих мышц. Я даже сделал предположение, что Учиха в большинстве своем такие серьезные и угрюмые как раз из-за этих кошмарных истязаний в детстве. Я вот в таком возрасте все больше по лесу гулял, купался в озере, да подглядывал за парочками на сеновале замковой деревушки. Свои догадки я имел глупость озвучить в присутствии Итачи. После чего тот, к этому моменту уже отбросивший маску, широко улыбнулся и сообщил, что будет делать из меня истинного Учиха, серьезного и угрюмого, после чего увеличил темп тренировок! Скотина! К слову, Итачи нашел, чем удивить меня даже в магии! Взять, к примеру, менталистику. Я был ощутимо сильнее в чистом поединке разумов, в то время как Учиха на голову превосходил меня в ее адаптации под местный стиль боя. Для него ничего не стоило за долю секунды создать иллюзию удара в корпус, в то время как настоящий удар шел, к примеру, в коленную чашечку. И это самый простой пример его умений, для своих противников Итачи превращался в бесформенное нечто, молниеносно наносящее десятки самых разнообразных атак, среди которых лишь пара была настоящей. И смертельной. Показывал мне Итачи и простенькие техники, благо великолепный контроль позволял мне использовать их даже в таком раннем возрасте. Правда печати я складывал настолько медленно и неуверенно, что за это время меня мог мелко-мелко нашинковать даже хромой, слепой и кривой паралитик. Но ведь я и не собирался ими пользоваться, так что меня это совершенно не напрягало. Конечно, клановых секретов мне никто не открывал, все техники, которые показывал мне Итачи, входили в изучаемый в Академии курс. Но я не возмущался, даже в этих простеньких техниках можно было найти много интересного. К примеру, первая же изученная мной техника клонирования преподнесла любопытный сюрприз. Это заклинание создавало копию пользователя, повторяющую все его движения. К сожалению, плотностью она не обладала, то есть все ее удары проходили сквозь объект. Так вот, сперва я подумал, что это банальная иллюзия, но позже понял, что местные умельцы пошли по другому пути. Иллюзия – это заклинание, которое воздействует на окружающих, пустой каркас, не больше. А клон – сгусток чакры. Вроде бы и разницы никакой нет. И то и то может служить разве что для отвлечения противника, а опытные шиноби распознают подделку на раз. НО! На более высоком уровне начинаются различия. Иллюзия наносит повреждения, убеждая объект, что он их получил. То есть идет воздействие на сознание. В то время как сложный клон становится материален. И если от иллюзии можно закрыть сознание, даже не замечая потуг противника, то от клона защиты нет! А если клону дать подобие собственного сознания и свободу действий? Хотя с сознанием это я загнул, реальнее использовать готовую матрицу. С самого себя, например! Тут открывались такие перспективы, что у меня начиналось непроизвольное выделение слюны. А если еще вернуть способность прокачивать через себя энергию мира, преобразовывая, и передать ее своим клонам? Да я тогда превращусь в полноценную батарею имени самого себя! В смысле батарею магических орудий. Следующей была изучена техника перевоплощения или Хенге но Дзюцу. Здесь принцип был тот же – не иллюзия, а преобразование чакры, которую на этот раз собирали в виде какого-то образа вокруг пользователя. Собственно минусы и плюсы те же, что у клонирования. Если иллюзии можно отсечь, то с преобразованием чакры так просто не разобраться. Скорее всего, у местных есть какой-то свой метод, но мне он пока неизвестен. Третьей техникой стало Кай или Снятие. Она практически не требовала чакры для использования, вместо этого предъявляя высокие требования к контролю собственной энергетики. Снятие, как это легко догадаться, применялось против наложенных на пользователя иллюзий. Принцип техники был прост, как молоток, и столь же действенен – на секунду останавливая циркуляцию чакры в собственной СЦЧ, можно было легко обнаружить чужеродную энергию и вытеснить ее, снимая воздействие. В этом приеме для меня не было ничего нового и интересного. Последней мной была изучена техника Какуремино но Дзюцу, она же техника плаща невидимости. По сути это было то же перевоплощение, но усложненное неким анализирующим блоком. Накладывать ее следовало на плащ, который подстраивался под окружающую местность, обеспечивая неплохую маскировку на уровне начинающего чунина. Просто в воздухе его подвешивать было нельзя потому, что фонило оно нещадно, почище маяка безлунной ночью, а вложенное в предмет, наоборот, даже немного экранировало чакру. По словам Итачи, эти четыре техники были уровнем третьего года обучения, что меня, кстати, весьма удивило. У нас бы с таким набором и на второй курс не перевели, отчислили бы ко всем тарантам. К сожалению, изучать техники дальше пока не представлялось возможным из-за недостатка чакры, я и предыдущие-то вытягивал только на своем великолепном контроле. В плане объемов чакры тело мне досталось откровенно хиленькое. Я конечно работал над этим, но результат был пока весьма скромен. Но отдавать время изучения техник под физические тренировки я все равно отказался наотрез, вместо этого посвятив его экспериментам. В первую очередь я искал способ экономии чакры. Так же я разрабатывал теорию ручных печатей и адаптировал свои заклинаний под местные реалии. И если в первом и втором успехи были довольно скромными, то третье удалось еще до поступления. *** - Катон: Гокакью, - негромко произнес я, складывая необходимые для техники печати и в который раз поражаясь, насколько местный язык лаконичен. Длинное «Высвобождение огня: большой огненный шар» укладывалось в два коротких слова. За огромное число неудачных попыток эту связку печатей я отработал до автоматизма, так что складывал их быстро и четко. Скорее всего, местные свои печати так и учат, они вообще любят это дело – умение тяжело трудится, добиваясь своей цели, считается у них одной из главных добродетелей. То есть для них лучше тысячу раз повторить один удар, доводя его до совершенства, чем взять соответствующую теорию, создать план тренировок и понять, где кроется ошибка. Не возьмусь утверждать какой путь лучше, но мне ближе дорога мага-исследователя. С другой стороны, всеми своими приемами шиноби владели на уровне рефлексов, часто на одной интуиции улучшая их прямо в бою. К примеру, взять эту их манеру произносить название техники вслух. Это ведь не такая глупость, как может показаться. По имперской теории магия базируется на трех китах: жесть, мысль и слово. Есть еще так называемый малый круг, в который входят ответвления вроде рисунка или музыки, но это уже довольно специфичные приемы. Шиноби же осознанно пользовались только жестом, да и тот умудрялись существенно урезать этими своими печатями. После изучения истории я понял, что это ограничение, скорее всего, было им навязано. Но об этом позже. Пока же важно, что нормально магичить таким образом местные не могли. Но благодаря своему упорству и тысячам попыток отработать один единственный прием, шиноби научились завязывать часть своих действий на подсознание. По сути это было неосознанное применение магии мысли, как бы странно это не звучало. Человеческое сознание штука мощная и загадочная. Именно оно достраивало плетение, созданное печатями, до необходимого вида. Эту «неосознанную мысль» шиноби подвешивали на активатор, вроде все того же «Высвобождение огня: большой огненный шар». И когда они его произносили, их сознание начинало достраивать плетение так, как привыкло. Постепенно владение техникой можно было довести до одного только активатора, без печатей, и тот произносить мысленно. Но это уже очень высокий уровень по местным меркам. Пожалуй, я бы мог принять такой путь, если бы любое освоение новой техники не требовало такого упорного труда именно по части создания нужного активатора. На это вполне можно было потратить и год, и больше! На одно заклинание! Нет уж, я лучше пять лет потрачу на разработку теории применения чакры, зато потом буду создавать из нее все, что заблагорассудится, чем за те же пять лет изучу аж десять, к примеру, техник. С другой стороны легко тратить десятки лет на создание теории, имея впереди еще сотни. Местным же секрет продления жизни пока не известен, их мир молод и жесток, в нем редко кто доживает хотя бы до пятидесяти. Вот мои пальцы складывают последнюю печать. И передо мной в воздухе вспыхивает совсем небольшая, с кулак размером, пламенная сфера. Известную в мире шиноби технику она напоминает весьма отдаленно. И если ее размер еще можно было объяснить малым количеством затраченной чакры, то темно-багровый цвет пламени, сквозь которое пробиваются ниточки белоснежного сияния, был уже проблемой посерьезнее. - Маскировка так себе, - скептически заметил Итачи, разглядывая мое творение, зависшее в воздухе. - Ничего, изменить внешний вид не так сложно. Придется, конечно, пожертвовать некоторой частью мощи, но все равно мое заклинание будет на порядок сильнее аналогичной техники шиноби. Ты лучше скажи, как остальное? - Если не считать внешнего вида, все выглядело как обычная техника. Для не очень сильного сенсора, - раздался голос Итачи, в глазах которого застыли черные капельки томоэ шарингана. «Получилось» - появилась в голове полная удовлетворения мысль. Я долго бился над тем, чтобы замаскировать свои заклинания под техники шиноби, и наконец-то мне это удалось. Все выглядело идеально: печати, активация голосовым якорем и даже плетение в точности соответствовало тому, которое показал мне Итачи. Конечно, на эту ширму приходилось тратить некоторое количество чакры, зато внутри находилось чуть измененное заклинание огненного шара из моего мира. По моим расчетам выходило, что подделку почувствует только очень сильный сенсор. Вот только очень сильные сенсоры без соответствующего сопровождения не ходят, и маскировка в случае встречи с ними мне будет уже ни к чему. Выяснив все что нужно, я взмахнул рукой, отправляя шарик в деревянный манекен, который находился шагах в тридцати от меня. При столкновении огня и дерева все в радиусе двух метров исчезло в буйстве пламени. - Ну, я бы не сказал, что твое заклинание эффективнее, - все так же бесстрастно сообщил Итачи, оценив причиненный местности ущерб. - Да что ты понимаешь! Это пока, но с уровнем вложенной чакры разница будет расти лавинообразно. Вы-то свои техники просто раздуваете большим количеством силы, а мой огненный шарик становится лишь плотнее. А у взрыва огонь далеко не самый главный поражающий фактор, слышал такое? - Да, было что-то такое. Вот только ударную волну умеют переносить без последствий даже чунины. Да и медленное оно у тебя, разве что хромой инвалид не увернется, - все так же скептически сообщил Итачи. - Это да, медленное. Но ничего, есть у меня пара мыслишек, как справится с этим недостатком, - самодовольно сообщил я шиноби. Иногда его равнодушие начинало меня раздражать! - Поделишься? – проявил интерес Итачи. - Почему бы и нет, - я не собирался противиться сложившемуся порядку вещей. Я понимал, что Учиха приняли меня в клан не за красивые глазки, и я должен давать что-то в замен. Именно поэтому меня тренировал Итачи, а не кто-то попроще. Помимо занятий, он должен был вылавливать очевидные для самого меня идеи и знания, чтобы позже адаптировать их под нужды клана. – Самый очевидный путь - это блок самонаведения! - Если ты ничего не сделаешь со скоростью, то он тебе не поможет. Например от этого огненного шарика я могу уворачиваться до бесконечности, - попытался разочаровать меня Итачи. Но я уже примерно представлял себе скорость шиноби его уровня. - Знаю. Я же сказал, что это самый очевидный путь, а не эффективный. К тому же блок самонаведения сильно осложняет плетение, - честно ответил я, упустив, что это, в свою очередь, увеличивает энергопотребление в несколько раз и мой источник просто перестанет тянуть такие заклинания. – Следующей мне пришла мысль создать этакий «разгонный модуль». - Это уже интереснее. И как? - Ну, по расчетам выходит, что до определенного момента энергетически он будет более выгоден, чем самонаведение. К тому же я собираюсь встроить в него адаптационный блок, который будет считывать максимальную скорость противника, определять расстояние до него и выставлять необходимое усилие, - вдохновленно вещал я. После чего вздохнул. - Проблема в том, что «разгонный модуль» становится отдельным плетением, и навешивать его нужно заранее, причем сам по себе он уже будет требовать солидную часть моего резерва. - Хм…а адаптировать это свое плетение под печати ты сможешь? – задал интересующий его вопрос Итачи. - Пока точно нет, сначала надо с теорией ручных печатей разобраться… *** - Идем, Касуто, - моей руки коснулась маленькая девичья ладошка. - Идем, - я улыбнулся, стараясь подбодрить свою невесту. Ведь в отличие от меня, Асами была обычной девочкой и совершенно естественно нервничала перед неизвестным. Показывать свои чувства на людях маленькой куноичи не позволяло воспитание, но скрываться днем ранее наедине со мной у нее не было никакой необходимости. Асами Учиха. Когда я встретился с ней в первый раз, у меня в голове даже мелькнула предательская мысль: «А нужно ли вообще сопротивляться?». Этой девочке было всего восемь лет, но уже было понятно, что имя «утренняя красота» досталось ей по праву. Больше всего Асами напоминала хрупкую фарфоровую статуэтку с роскошными длинными волосами необычного для Учиха теплого каштанового цвета, лучистыми карими глазами и робкой улыбкой. Пообщавшись с ней, я убедился, что девочка еще и умна и в полной мере унаследовала силу воли от своего дяди Фугаку. К счастью, с этой своей слабостью я справился. Может это прозвучит глупо, но жениться я хотел по любви. Странно, наверное, слышать такое от темного мага. Отец в свое время пытался выбить из моей головы эту дурь, но потерпел сокрушительное поражение. Кстати, именно Асами прояснила для меня ситуацию со свадьбой. Мне сразу показалось странным, что в этом мире могут существовать не принадлежащие никакому клану шиноби. Понятно, что есть какой-то ценз, балласт и моральные уроды мало кому нужны, но уж таких монстров как два из трех Великих Саннинов и того же Хокаге он объяснить не мог. Дело оказалось в банальной конкуренции. Когда шиноби уже что-то из себя представлял, на нем мгновенно пересекались интересы сразу нескольких кланов, каждый из которых надеялся заполучить перспективного бойцы. В такой ситуации ничего не значило даже желание этого шиноби. Иногда, получив всего одного воина, можно было так испортить отношения с другими кланами, что последствия всплывали бы еще в течение целого поколения. Но была в этой системе и лазейка. Превыше всего в мире шиноби ценились родственные связи. Другое дело, что тут трижды подумаешь, прежде чем выдать свою дочь замуж ради такого «приобретения». Не смотря на то, что для местной культуры политические браки были в порядке вещей, явление это было нечастным. По местным меркам мне оказали невероятную честь, отдав в невесты племянницу главы клана. В итоге мое положение среди Учиха оказалось двойственным. С одной стороны я так и остался Асимару, даже жил в своей старой квартирке, а не в клановом квартале. С другой моей невестой была Асами, что наглядно демонстрировало отношение Фугаку ко мне. В результате я был вроде как сам по себе, но в квартал Учиха заходил совершенно свободно, тренировочными площадками пользовался без ограничений, тренировался под руководством Итачи и даже мог в случае чего рассчитывать на помощь. Но наглеть, конечно же, не следовало, порядки в клане были жесткие. Я взял Асами за руку и уверенно потянул ее за собой, в аудиторию триста сорок восемь, где собирался класс А. Своим повышением от С я, конечно же, был обязан Фугаку. В дверях мы едва не столкнулись с маленькой принцессой клана Хьюга. Заочно я был знаком со всеми своими одноклассниками, но оценить их самому было в разы интереснее. Хината Хьюга оказалась в точности такой, какой описывал мне ее Итачи. Принцесса второго по силе клана Конохагакуре была невысокой девочкой с короткими темно-синими волосами и симпатичными чертами лица. Одета она была в обшитую мехом кремового цвета курточку с капюшоном, темно-синие штаны и традиционные для шиноби сандалии. Но, конечно, неповторимой ее внешность делали глаза, радужка которых был бледно-лавандового цвета, почти сливаяся с белком. Бьякуган – второе додзюцу Конохагакуре. В отличие от шарингана, бьякуган проявляется у всех членов этого клана. И в сочетании с клановым стилем Хьюга – джукеном**** - превращает их в страшных противников. Так что в честной схватке в тайдзюцу против этой маленькой девочки у меня нет шансов. Конечно, используя свой опыт, я смогу победить, но в чистой технике она уже превосходит меня на голову. Кстати, как выяснилось, мой стиль Асуры ощутимо проигрывает клановому тайдзюцу Учиха. Правда, в полной мере его могли использовать лишь обладатели полностью активированного шарингана, которыми, к слову, были далеко не все члены клана. Как рассказал мне Итачи, у их кланового додзюцу были ступени развития. На первой алый зрачок украшала всего одна томое – так тут называли ту запятую, которую я видел в его глазах. Конечно же, на самом деле это была вовсе не запятая, а знак равновесия сродни известному мне инь и янь. Количество томое росло до трех**. То есть сам Итачи владел целиком активированным шаринганом, но таких в клане было всего пара десятков. Разбудивших два томое было больше, что-то около полусотни, но и возможности у них были куда скромнее. Одну запятую рано или поздно получали почти все бойцы клана, но ее влияние было практически незаметным, ограничиваясь лишь немного улучшенным восприятием. Все обладатели двух томое и меньше могли использовать только весьма урезанную версию кланового тайдзюцу. По моим прикидкам она была примерно на уровне моего стиля Асуры. Хотя как на уровне, победить Учиху в тайдзюцу я бы не смог. В стиле Асуры попросту не было никакой ударной техники. Он был создан магами и для магов, в основе его было уклонение и разрыв дистанции для последующей атаки чарами. И надо сказать, что мне он был куда ближе, чем техника Учих. Все же, в отличие от местных, я в первую очередь оставался магом. Но Итачи просто-напросто проигнорировав все мои возражение и аргументы. Пришлось осваивать сразу два стиля тайдзюцу. Мы с Асами пропустили Хинату вперед и вслед за ней вошли в класс. К моему удивлению, в нем оказались и Наруто с Сакурой. А вот Риу угодил в С. - Привет, Касуто, - шагнула ко мне навстречу Сакура. - Приветствую, - торжественно поздоровался Наруто, одетый в свободные оранжевые штаны, белоснежную футболку и серую куртку с нехитрым узором. В последнее время парень из одной крайности ударился в другую. То есть из раздолбая превращался в пафосного ханжу. «Ну да ничего, скоро пройдет, станет нормальным адекватным человек» - подумал я, тоже улыбаясь. - Наруто, Сакура, позвольте представить вам мою невесту – Асами Учиха, - девочка гордо задрала носик и шагнула вперед. – Асами, это Наруто Узумаки и Харуно Сакура – мои друзья. - Приятно познакомится, - скорее пропела, чем сказала, моя невеста. «Да уж, как я не бился, клановая гордость так просто себя не изживает» - подумал я, заметив нотки превосходства в голосе Асами. «Ну ничего, время еще есть» - И нам очень приятно, - откликнулись мои ребята. - Так, все по местам, - в класс, не дав нам договорить, вошел взрослый шиноби в жилете джонина с холодными черными глазами убийцы. Мы всей компанией заняли место с правого края второго ряда аудитории, которая лесенкой поднималась все выше и выше. Я оказался между Наруто и Асами, которая лишь крепче стиснула мою руку, внешне демонстрируя абсолютное равнодушие. «Наверняка с Итачи пример берет» - внутренне усмехнулся я. Мой взгляд вернулся к Наруто, который за эти четырнадцать месяцев изменился очень сильно. Из-за напряженной обстановки в деревни, первые два месяца после восстания я был вынужден провести в гостях Фугаку. Лишь через этот срок мне было разрешено хотя бы просто покидать клановый квартал. Первым же делом я направился на поиски своих учеников. Не то чтобы они были мне дороги, скорее даже наоборот, теперь они были вредны, так как привлекали лишнее внимание, но данное слово нужно было держать. К своему удивлению всех троих я нашел на памятной полянке в парке. Ну ладно Сакура и Риу, если бы их здесь не было, я был бы разочарован – для обывателей ситуация вошла в норму уже три недели назад. Но Наруто-то с ними что делает? Хорошо хоть, что они не додумались в мое отсутствие учить его таилу. А вот Сакура уже вполне успешно выполняла его, перетекая из позиции в позицию. Если бы я не знал, что активировать ее девочка не может, был бы уверен, что это настоящий проход «текущей воды». Риу тоже двигался в таилу, но то и дело сбивался, отрабатывая связками, а не единый проход. Наруто же тренировался в стороне, молотя кулаками и ногами по дереву, уже сбив их в кровь. Увидев это изуверство, я только недовольно покачал головой. Зачем? Кости можно укрепить и другим способом, куда более полноценным. Первой меня заметила Сакура. Наруто был целиком погружен в свои удары по дереву, работая как бездушный механизм. Риу тоже сосредоточился на своих движениях. Сакура же проходила таилу легко и свободно, сосредотачиваясь не столько на движениях, сколько на мире вокруг. Оставалось только позавидовать девочке – сам я единения с природой достиг только за год ежедневных тренировок. «Определенно, она будет полезна» - подумал я, ожидая девочки, которая со всех ног бежала ко мне с явным намерением повиснуть на шее. - Касуто, я так волновалась, - с этими Сакура прыгнула на меня. От ее напора я едва не повалился на холодную после ночи землю. – Тебя дома не было. А еще эти мерзкие Учихи! Я даже во временную администрацию ходила, но там только сказали, что с тобой все хорошо, а больше мне знать не положено. Девчонка щебетала с такой скоростью, что я с трудом разбирал, о чем она говорит. За это время Наруто и Риу тоже оказались поблизости. - Успокойся, Сакура, все со мной хорошо. И кстати, я сам теперь Учиха, так что не надо на них ругаться, - я ухмыльнулся, делая вид, что наслаждаюсь произведенным эффектом. Если бы это действительно было мне интересно, результат бы превзошел все ожидания: челюсти всех троих синхронно открылись, а глаза попытались вылезти из орбит. А затем как из рога изобилия на меня посыпались вопросы. Я старательно держал оборону, оправдываясь «секретами клана». В итоге все трое обиделись на меня, но уже через пять минут тренировки забыли об этом. У Сакуры я принял зачет по связкам, затем показал активатор и провел по всей таиле, после чего обессиленная девочка свалилась на землю. Уложив ее под мое любимое дерево, я вернулся к Риу. Показал, где он ошибается, подсказал как лучше запомнить связки тех движений, которые у него не получаются, и оставил заниматься самостоятельно. С Наруто получилось проще всего, казалось, что он физически не умеет обижаться. С Сакурой он познакомился на пороге моей квартиры. Ну и сцепились рогами, что называется, каждый отказывался рассказывать, откуда меня знает, считая это секретом – ну еще бы, я ведь сам их об этом просил. Но шпионской выдержкой ни первая, ни второй не обладали и быстренько выложили друг другу всю подноготную, после чего решили тренироваться вместе, по крайней мере пока меня нет. - Меня зовут Умино Ирука, я буду вашим учителем. Как вы все знаете, из-за печальных событий прошлого лета набор в Академию не производился. Сегодня же вы все зачислены сразу на второй курс. Я верю, что вы все этого достойны, - шиноби обвел взглядом притихший класс. – Но должен знать, чему вас учить дальше. Сегодня ознакомительный день – мы пройдем по территории Академии, ознакомимся с основными помещениями и предметами, которые вам предстоит изучать, а так же пообщаемся с вашими наставниками. Но завтра начнется экзамен. В первую очередь я проверю вашу физическую подготовку, оценю контроль чакры, а затем мы проведем несколько поединков, чтобы я представлял, кто из вас что представляет из себя в тайдзюцу. Есть вопросы? Естественно у детей вопросов не нашлось, у меня, впрочем, пока тоже. Точнее вопросы были, но, что называется, не по теме. - Тогда встаем и за мной. «Хм…и зачем только рассаживались?» *Четвертый Хокаге Минато Намиказе погиб во время нападения Девятихвостого Демона-Лиса на Конохакагуре, из-за чего пост вновь занял Сарутоби Хирузен. **Мангеке является тайной клана, которую знает ограниченное число людей и ГГ ее сообщать не собираются. ***Джукен – мягкий кулак, самый совершенный стиль тайдзюцу в Конохакагуре. Уже один он делает Хьюга крайне опасными бойцами.