QAF Reunion

Прошлое       После того, как Гейл удачно прошел пробы на роль Брайна Кинни, на первой же сходке всего каста, он открыто заявил о своей ориентации. Он рассказал, что гей и что находится в долговременных отношениях уже около 2-х лет. Разумеется возражать никто против этого даже и не собирался, однако продюсеры Рон и Дэн внесли в контракт некие изменения. Гейл не мог открыто говорить о своей ориентации, не мог афишировать свои отношения и должен был на протяжении пяти лет пускать чокнутым фанаткам пыль в глаза. Ему не обязательно было «кричать» во всевозможных теле- и радиопередачах о своей гетеросексуальности, достаточно было даже просто ничего не говорить. По мнению Рона и Дэна, это был неплохой коммерческий ход. Брайна Кинни должна обожать женская аудитория и мысленно надеяться на случайный перепихон с Гейлом в туалете Cabana club*.       Не смотря на серьезность этого пункта в договоре, Гейла совершенно не волновали такие условия. Он никогда особо не афишировал свою ориентацию. Из близких людей о его партнере знала только мама и несколько друзей. Что уж говорить, Гейл всегда был нелюдимым. Нелюдимым и странным. Он понятия не имел, как со своими тараканами нашел себе партнера, который пылинки с него сдувает и уживается с его идиотскими принципами и идеями. Однако именно Алек толкал его всеми силами на пробы на эту роль. Он говорил Гейлу, что прям видит его жеребцом гей-сообщества, потому что Гейл когда-то таким и был. И при каждом удобном случае Алек всегда вспоминает, что именно он вытащил его из мира наркотиков и одноразового траха, чем, разумеется, был невероятно горд. Гейл тоже был рад, что повзрослел, однако он был согласен с партнером, перспектива вспомнить «как оно» была приторной по вкусу.       Когда договор был подписан со всеми корректировками и внесенными изменениями, Гейл расслабился. В целом сами съемки сериала проходили спокойно и ненапряженно, что не могло не радовать. На съемной квартире в Торонто, куда Гейл разумеется попросил на время переехать партнера, тоже все было хорошо. Алек не выносил ему мозг за вечное отсутствие и не дул губы, когда их совместные планы рушились внезапными звонками Дена или Рона. С кастом Гейл подружился как-то сразу. Невероятно, какую связь он почувствовал со всеми этими людьми, как будто они всю жизнь знают друг друга. Также Гейла не могло не радовать, что его основной партнер по съемкам, с которым у Гейла была романтическая сюжетная линия на протяжении всех пяти сезонов, был очень хорошеньким. Этакая ангельская внешность, милая улыбка, которая нравилась абсолютно всей съемочной площадке и идеальная стройная фигура. Гейл был всегда честен с самим собой (по крайней мере пытался быть таковым): парень его зацепил, и не просто красивой оберткой. Кода Рэнди, так звали парня, впервые «открыл рот», Гейл понял, что тем для разговора у них будет слишком много. Все, что говорил Рэнди по какому-либо вопросу, все его предложения и мысли казались Гейлу идеальными. Иногда он смотрел на него и думал, что тот читает его мысли, настолько их мнения совпадали. На съемках появились шуточки в адрес Гейла и Рэнди о том, чтобы они в срочном порядке поискали у себя одинаковые родимые пятна на задницах.       — Ну наконец-то вы нашлись, Зита и Гита, — вопил Питер по нескольку раз в день. И как-то Рэнди не выдержал и, обращаясь к Гейлу вполголоса, с явным раздражением сказал:       — Разве он не знает, что шутка, сказанная дважды, не становится в два раза смешнее?       Гейл всегда ухмылялся, когда Рэнди с сарказмом замечал какие-то очевидные вещи. Однако, как бы то ни было, приписывать им роман никто не спешил. Все знали, включая Рэнди, что дома Гейла ждет бойфренд. Все знали, включая Гейла, что Рэнди не заводит серьезных отношений.       Это не казалось Гейлу странным, пареньку было всего 22 года. Он недостаточно созрел для того, чтобы связывать себя с кем-то. И они часто обсуждали это за пивом в баре после долгого рабочего дня.       — Как это вообще? — прихлебывая пенный напиток, с отвращением спрашивал Рэнди. — Жить с кем-то?       — Это как жить одному, только наоборот.       Гейл не торопился бросаться в объяснения о том, как же хорошо, когда кто-то готовит для тебя вкусный ужин и всегда ждет тебя вне зависимости от настроения. Он был уверен в том, что в силу возраста Рэнди просто не поймет его. Да Гейл сам когда-то был 22-хлетним. В 22 ты хочешь трахаться и веселиться. А еще трахаться. И еще больше трахаться. Со всеми. Даже с теми, кто тебе не особо нравится, лишь бы только оценить по десятибалльной шкале отсос и римминг. Гейл, ушедший от такого образа жизни с появлением Алека, был уверен, что и у Рэнди появится кто-то, ради кого захочется измениться.       Почти вся съемочная площадка уже на середине первого сезона «ставила» на то, что этим парнем для Рэ будет Питер. Да Гейл и сам замечал между ними какой-то флирт, хотя до конца не мог поверить в то, что там что-то есть. Насколько он знал Рэнди (а он думал, что знал его лучше всех), тот всегда пытался всех запутать и обмануть. Ему нравилось шокировать и удивлять, и иногда Гейл отмечал, что парень просто доводит до абсурда свои поступки. Как когда он на какой-то вечеринке засосал одну из «чокнутых» фанаток на глазах у удивленной толпы. На это Гейл только рассмеялся. Парень молод и любит эпатировать. Пусть развлекается, кто он ему вообще чтобы осуждать. И Гейл был уверен, что флирт с Питером тоже своего рода игра и попытка заставить говорить о себе. И думал он так до тех пор, пока случайно не увидел, как Рэнди пихает свой член в рот Питера за декорациями «лофта Брайна». Гейл не специально прошел именно там и не специально услышал протяжные стоны, но когда от общей картинки его отделял всего лишь взгляд за декорацию, любопытство взяло вверх над воспитанностью. Когда он увидел это, он просто замер. Он понимал, что они даже не догадываются, что кто-то подглядывает. И даже если бы смотрели на него в упор, наверное и не заметили бы его. Гейл смотрел, как Рэнди нежно гладит голову Пита и повторяет что-то вроде: «Давай, малыш, хорошо, вот так, возьми во всю длину». Пит, в свою очередь, водил правой рукой по голому торсу Рэ и причмокивал губами. Вся эта картина выглядела не по-дурацки, не нелепо, а, как отметил Гейл, пытаясь сопротивляться встающему члену, очень сексуально. Однако в груди кольнуло. Нет, однозначно эта была не ревность. Ну может и ревность, но не такая, знаете, какая бывает между двумя любящими людьми, а такая, которая бывает между двумя друзьями, когда один из них находит себе нового друга. Он поправил вставший член и поспешил ретироваться.       Последующие несколько недель, Гейл изо всех сил старался скрывать свое раздражение, когда Рэнди и Пит делали вид, что между ними ничего нет. Они даже разыгрывали ссоры и старались вести себя сухо друг с другом. Однако, Гейл знал об их секс-романе и почти каждый день уже специально проходил там, где заканчивался «лофт Брайна», чтобы увидеть, как Рэнди трахает Пита в рот. Это был всегда один и тот же тридцатиминутный перерыв в 14:00 и всегда одна и та же поза: Рэ, водящий по губам Питеру своим членом. Это было горячо. Это было сексуально. А член Рэнди был красивым, как и сам Рэнди, поэтому Гейла это не удивляло. Удивляло другое, почему эти двое не торопятся рассказать о своих отношениях. Оба они были одиноки, у обоих не было за спиной багажа из житейского опыта, оба были молоды, остроумны и открыты. Гейл отметил про себя, что они идеально подходят друг другу, и тут же выругался на то, что «да, так оно и есть». Он ревновал. Потому что Рэнди не спешил поделиться своим секс-приключением с ним. Это задевало и наводило на подозрения, что Гейл был для него не таким близким другом, как сам того хотел.       А еще Гейлу всегда вспоминался тот взгляд Рэнди сверху вниз на Пита. Глаза, полные желания, вожделения и предвкушения оргазма. Никакой нежности, никакой сладости в них не наблюдалось. Только лишь животный инстинкт. Хищник (Рэнди) поймал самую вкусную добычу (Питер). Это был такой взгляд, под которым наверное и сам Гейл бы встал на колени и послушно расстегнул ширинку, это был такой взгляд, который никак не вписывался в «повседневного» Рэнди Харрисона, милого, доброго ангелочка с обворожительной улыбкой. Это был тот взгляд, который сложно выкинуть из памяти. Поэтому нередко, когда Гейл отсасывал Алеку стоя на коленях или лежа на животе, он исподтишка старался заглянуть в его глаза, чтобы найти ту же похоть. Но партнер чаще всего наслаждался минетом с закрытыми глазами, а даже в те редкие моменты, когда смотрел на Гейла, там и близко не было того, чем награждал Рэнди Питера. Видимо это была фишка, запатентованная Харрисоном.       Так или иначе, Гейла по-прежнему раздражало, что он не был посвящен в эту игру. Потому что он привык быть посвященным во все на свете и все непременно должны были ему доверять и рассказывать свои секреты. Как-то Гейл поймал Рэнди на злосчастном перерыве:       — Планы есть, хочешь кофе?       — Не могу, нет времени, — Рэнди покраснел и без всяких каких-либо объяснений чуть ли не убежал в сторону ненавистных Гейлом декораций. «Мудак», — подумал Гейл и психанул сам на себя за то, что ему есть до этого дело.       Раздражение по поводу всей этой ситуации передалось и на рабочий процесс. Секс-сцены с Рэнди стали даваться тяжело, режиссер злился на парней, Рэнди злился на Гейла, а Гейл злился на себя.       — Что происходит? — нервно спрашивал Рэ.       — Устал наверное, — как можно спокойнее пытался отвечать он.       Хотя внутреннее желание послать Рэнди нахуй было очень велико. Злость на парня за то, что с возникновением их романа с Питером, они отдалились друг от друга. Злость на то, что пропало доверие, и Гейл искренне не понимал почему. Злость на то, что он не мог держать под контролем все на свете. И злость на себя, за то что он хотел держать под контролем Рэнди. Все эти аспекты влияли на постоянное настроение и на домашнюю идиллию (разумеется) повлияли тоже.       — Я не понимаю, Гейл. Ты всегда был с прибабахом, но, в конце концов, всему есть предел. Хватит срывать на мне злость, я кто, по-твоему, груша для битья?       — Нет, я просто устал наверное.       — Идиотские оправдания. Надоело, Гейл, не будь придурком!       Алек нервно ходил из угла в угол. Было видно, как он от безысходности злится на самого себя, потому что не может понять партнера.       — С этим надо что-то делать, — вздохнул он.       — Да, — согласился Гейл. — Давай купим дом.