Savior

- Ты тоже. – Я сбросил вызов и положил телефон рядом с собой. В груди все еще разливалось тепло от ее слов. Ты тоже. Я прикрыл глаза, наслаждаясь пронзившим меня чувством нежности к этой удивительной девушке. - Мир, еще немного и в тебя лампочки можно будет вкручивать. Чтобы светили ярче. – Усмехнулся Илья. – Чего она тебе там по телефону наобещала? - Завидуй молча. – Я кинул в него подушкой и громко зевнул, потирая обросший затылок. – А у вас машинка для стрижки волос есть? Оброс как черт. - Откуда? Могу в Машиных вещах бритву поискать, если хочешь. – Мамай запустил подушку обратно, не попав, ничуть не расстроился и уселся рядом. – Ты и так красавчик, не переживай. - Мне нет дела до красоты. – Смущение залило щеки краской. – Непривычно немного только. – Я снова провел пальцами по колючему ежику. - В твоей жизни много чего изменилось за последнее время. Я думал, ты разучился удивляться. – Пожал плечами Мамай. - Как мне ее удержать? – Вопрос вырвался неожиданно, сорвался с языка быстрее, чем я успел его обдумать. – Как мне удержать Машу рядом с собой? - Удержать? – Илья рассмеялся. Он убрал телефон, который держал в руках, в карман и внимательно посмотрел на меня. – Мир, она не собачка. Она живой человек, со своими, представь себе, мыслями, желаниями, целями, в конце концов. Одна ее профессия чего стоит. Помни, выбирая ее, ты выбираешь и ее работу. А она, выбирая тебя, получает лишь склочного старика с отвратительным характером и тягой к спиртному. Подумай об этом, подумай, кем ты должен для нее стать. И удерживать не придется. Мамай поднялся с дивана и побрел в сторону кухни, так и не завершив беседу.

***

- А где Маша? – Потирая сонные глаза в комнату вошел Рикки. – Она обещала посмотреть мою шею. Продуло где-то. – Парень осторожно попытался склонить голову вправо, но его лицо исказила гримаса неподдельной боли. - За продуктами поехала. – Равнодушно ответил Ваня. Он вообще весь вечер был подозрительно тих, мало разговаривал, сидел, уткнувшись в телефон. Это было не похоже на Рудбоя, но лезть в петлю, выясняя, в чем дело, не хотелось. Ваня взрослый мужик, нужно будет - сам все расскажет. - Как-то не комильфо девушку за продуктами посылать на ночь глядя. Тут от остановки километра полтора будет, не меньше. – Гена присел в кресло напротив меня и начал искать пульт, чтобы включить телевизор. - Давно она уехала? - Не парься, я ей свою тачку дал. – Тимарцев передал Гене искомый пульт и с наслаждением прикрыл глаза, возвращаясь к прерванной дреме. – Часа два, наверное. Скоро уже подъехать должна. Хотя странно, долго что-то. - У Маши нет водительских прав. – Ровный голос прозвучал, словно гром среди ясного неба. - Что ты сказал? – Я резко отложил газету и внимательно посмотрел на Рикки. – Повтори. - У Маши нет водительских прав. – Послушно повторил Гена. – Она училась, но так и не смогла сдать площадку, раз восемь, наверное, пыталась. Так значит… Нельзя сказать, кто быстрее ринулся к выходу, Гена или Саша. Я мог только бессильно смотреть на свои пустые руки и думать о том, какой я болван. Шестое чувство никогда меня не подводило, я знал, что ее нельзя отпускать, но почему же тогда я это сделал? Я достал телефон и попытался набрать знакомый номер. Зачем ей было нас обманывать? Хотела уйти по-тихому? Сейчас я мог думать только об одном, лишь бы с ней все было в порядке. Пальцы мазали по узким кнопкам тачпада, цифры как назло нажимались не те, и набрать нужный номер получилось лишь с третьего раза. Аппарат абонента выключен или временно не доступен. Попробуйте позвонить позднее. Бесчувственный механический голос дал отмашку панической атаке. - Машина на месте. Она никуда не уезжала. – Впустив облако холодного воздуха, в гостиную вошел Ресторатор, а за ним и Рикки. - Выходит, она где-то здесь? – Так, нужно собраться, выкинуть лишние мысли из головы и сосредоточиться на пропавшей девушке. - Сомневаюсь. Следы ведут от машины на трассу, но там теряются, была метель. Она шла до дороги, потом, наверное, поймала попутку. – Гена тяжело дышал от внезапного спринта. – Что телефон? - Недоступен. - Главное - не паниковать. – Попытался внести в нашу беседу трех отчаявшихся мужчин немного разума Мамай. – Возможно, возникли срочные дела в больнице, и она уехала, а телефон просто разрядился. Уверен, скоро она позвонит и извинится за задержку. - Не позвонит. – Тихо, едва слышно подал голос Охра. - Что ты сказал? – Переспросил я. – Ты знаешь, где она? - Нет, не знаю. Но знаю, почему она уехала. Мы поссорились. – Ваня отложил телефон и потер кончиками пальцев воспаленные веки. Слова дались парню нелегко, но я с другого конца комнаты мог почувствовать его облегчение от того, что ему больше не нужно держать это в себе. - Из-за чего? – Я подъехал ближе, чтобы видеть лицо Евстигнеева. – Что произошло? - Из-за тебя, Мир! Все из-за тебя! - Вспылил было Ваня, но тут же осекся. – Прости, я не хотел. - Вань, просто скажи, что случилось и все. Все вместе мы сможем разрулить, я уверен. – Сзади неслышно подошел Гена и положил руку мне на плечо, будто толчок для продолжения разговора требовался мне, а не Ване. Я слушал сбивчивый рассказ Евстигнеева и не верил своим ушам. Ваня, мой верный друг, милосердный , словно мать Тереза, выгнал любимую мной девушку из-за подозрения в гипотетической измене. Да, разумеется, я видел, как Рикки подкатывал яйца к Маше, да я, конечно же, ревновал, но это было только мое дело! Моя ревность одновременно пожирала и мотивировала меня, делала лучше и злее, заставляла становиться более жестоким и чутким. Сложный коктейль эмоций, без конца кипятивший мою кровь, делал меня живым. Заставлял меня жить, а не существовать. Я наконец-то проснулся. - Прости меня, Мир. Я не знаю, как все исправить. – Виноватый голос Вани отвлек меня от внутренних перипетий. - Потом поговорим. Сейчас не это первостепенно. – Я развернулся и подъехал к маленькому журнальному столику в центре гостиной. – Нужно обзвонить ее друзей, коллег. К кому она могла поехать? Мозг лихорадочно заставлял тело двигаться. Правую ногу закололо, а левая тряслась мелкой дрожью, но я старался не обращать на это внимания. Сердце, под воздействием адреналинового штурма, трепыхалось в груди, а виски начинал сжимать тяжелый стальной обруч. Я потер голову ладонями, стараясь унять боль. - Я пойду, пороюсь в ее вещах. Вдруг найду записную книжку или что-то вроде того. – Саша поднялся наверх, под аккомпанемент скрипящих ступенек. - Я еще раз осмотрю машину. – За Геной захлопнулась дверь. - А я позвоню ее напарнику и в больницу. – Илья вышел, зажег на кухне свет и я услышал, как он звякнул о плиту металлический чайник. В гостиной остались только я и Ваня. Что будешь делать ты, когда застучит В твоей груди часовая бомба? И я звоню тебе домой для того, Чтобы узнать, что тебя нет дома. В голове вертелись навязчивые строчки из «Сплин», привнося тоски в и без того невеселую атмосферу. - Вань, ты хоть подумал, как я буду без нее? Подумал, Вань? Парень лишь опустил голову, так и не ответив на мои слова. Из затылка в позвоночник стекал липкий страх. Противной ледяной струйкой он оплетал каждый позвонок, спускаясь до поясницы, а затем и в ноги. Да, я чувствовал мерзкий холод надвигающейся панической атаки до кончиков пальцев ног. Даже не знаю, радоваться тому, что к ногам возвращается чувствительность, или впадать в истерику из-за шестого чувства, которое вопит о том, что надвигается беда. Что будешь делать ты, когда застучит В твоей груди часовая бомба? Клянусь, я слышал этот оглушающий набат в своих ушах.