Savior

Иногда хочется смеяться от того, как могут сложиться обстоятельства. А потом плакать. А потом снова смеяться. Со скуки я начала осматривать свою каморку, вдруг найду что-то полезное? Ответ на все мои вопросы, тягостные мысли и риторические вопросы о том, что же, собственно, делать нашелся на нижней полке старого комода. Маленький металлический ключ с потрепанной веревочкой подошел к дверному замку моей «клетки». Я не верила своему успеху, кто запирает пленника, оставляя ему ключи от камеры? Ладно, не в моей ситуации размышлять о том, каким образом мне достался шанс на спасение, нужно просто его использовать. Бегло осмотрев комнатку на предмет прочих полезностей, я завернулась в старенький серый плед, который я нашла на диване, куртку-то у меня забрали. Несколько минут я сидела под дверью, до звона в ушах напрягая слух, силясь услышать шаги. Осторожно приоткрыв дверь, я выглянула из-за косяка, оценивая обстановку. Просторный коридор имел две двери. Из одной меня вывели, во вторую ввели. Коридор, изгибающийся буквой «Г», вероятно, вел к выходу. Подобрав полы пледа, я на цыпочках, стараясь двигаться бесшумно, двинулась навстречу неизвестности. В домике никого не было. То есть, совсем никого. Коридор заканчивался маленькой проходной комнатой с продавленным диваном и скромной кухней. Дверь на улицу была закрыта на замок, с котороым я без труда справилась. В лицо ударил морозный ветер. Яркий свет, отраженный снегом слепил глаза. Сколько же я здесь просидела, если на часах уже явно больше полудня? Прикрыв за собой дверь, я вышла и глубоко вдохнула, очищая легкие от затхлого воздуха сарайчика. Снег падал на землю крупными хлопьями, и, видимо, достаточно давно. Мои похитители оставили меня несколько часов назад, и их следы уже успела замести пурга. Я не знала, в какую сторону мне двигаться. Кругом, куда только хватало взгляда, простирался лес. Не то, чтобы очень густой, но каких-либо ориентиров видно не было. Я решила, что лучше идти куда-нибудь, чем сидеть и ждать, когда Крис или ее прихвостень вернутся и снова посадят меня под замок. Если я пройду в каждое из четырех направлений хотя бы по километру, я должна рано или поздно найти людей. Не бывает же таких сараев посередине чащобы. Поплотнее закутавшись в плед, я двинулась прямо, оставив злополучные двери за спиной.

***

Солнце клонилось к горизонту. Тряпичные кеды мигом отсырели, а плед , наброшенный поверх трикотажной кофты совсем не согревал. Сколько я уже так бреду? Силы покидали меня, я ничего не ела уже около суток, почти не спала и постоянно гоняла в голове мысли о Мироне. Все это изматывало мои моральные и физические силы. Надоедливые кустарники, царапающие руки, цеплялись за плед и трепали волосы. Наконец, я вышла на некое подобие полянки с огромным дубом посередине. - Да, только кота и цепей не хватает… - Размышляла я вслух, обходя дерево вокруг. Если сяду отдохнуть – усну и замерзну. Хотя, если я всего на минуточку? Я постелила плед на землю и уселась на него, вытянув гудящие ноги. Снег быстро заметал и мои следы, выравнивая кипенно-белый покров. Солнце бросало последние лучи на ветки кустарников, пройдет не более получаса, как оно скроется за горизонтом. Я размышляла о том, как глупо будет погибнуть посредине леса, будучи так близко к спасению. Мягкие хлопья все падали и падали, укутывая меня морозным покрывалом. Я потрясла головой, смахивая налипшие снежинки. Пора двигаться в путь. Идти дальше было одновременно и проще и сложнее. Кустов стало меньше, а сугробы были не такими глубокими, так как снег прекратился, но сгущающиеся сумерки ограничивали мою видимость. Я шла так еще около получаса, шла бы и дальше, если бы меня так не напугал хруст трескающегося льда у меня под ногами. Видимо, я набрела на занесенный пруд, и тонкий лед не выдержал моего веса. Самым ужасным было то, что я не знала, как далеко от берега я ушла, я могла ведь сейчас быть на середине пруда! Лед разошелся, и я погрузилась по пояс в ледяную воду. Я хваталась руками за уплывающие скользкие льдины, пытаясь остаться на плаву. Плед ушел под воду и опутал ноги, мешая движению. В один момент крупная льдина перевернулась и ударила меня сверху. На глубоком вдохе я глотнула воды и сильно закашлялась, снова всплыв на поверхность. Паника начала подкатывать к горлу, только сейчас я, пожалуй, осознала, что могу не выбраться живой из этой ситуации. Левую ногу пронзила резкая боль – свело. Я начала кулаком стучать по мышцам, пытаясь вернуть ноге дееспособность. Черт, похоже, это конец. Вода была повсюду, кровь стучала в ушах оглушающим набатом, я могла слышать только удары собственного сердца и плеск воды. Выталкивать свое тело из воды было с каждым разом все сложнее и сложнее… Вдруг какая-то сила со спины вытянула меня из пруда. Меня стремительно волокли обратно к берегу, держа голову выше уровня воды. Спустя несколько секунд я больно ударилась спиной о твердую землю. Воды в легких вроде не было, но зубы стучали от холода. Темное небо заслонил собой силуэт мужчины, обеспокоенно смотревшего на меня. - Мирон… - Устало выдохнула я, заплакав. Его губы шевелились, видимо, он что-то говорил, спрашивал, но я не слышала ничего, кроме шума. Я двигалась словно в киселе, все действия были заторможенными. Вокруг сновали обеспокоенные лица ребят, чужие руки снимали с меня промокший свитер, джинсы и кеды. Мирон растирал мои продрогшие ноги, Ваня напяливал на меня теплую сухую кофту, Рикки пытался прислонить к губам горлышко какой-то фляги. Пить я не хотела, воды в пруду я напилась довольно, я крепко сжала губы, но Ресторатор нажал на чувствительные точки около ушей, и челюсти раскрылись сами собой, а горло обожгла терпкая жидкость. На меня надели теплые носки, чужие штаны и куртку с шапкой. - Маша, ты слышишь меня? – Мирон взял в ладони мое лицо, заставляя смотреть на него. – Маша, скажи, что-нибудь! Ну не плачь, девочка, все закончилось! Ты в безопасности! - Я в порядке. – Прокашлялась я. – Тебе нужно переодеться. – С мужчины крупными каплями стекала вода. Мирон улыбнулся и принял куртку, протянутую ему Ресторатором. К машине мы шли около двадцати минут. По дороге Мирон рассказывал о том, как он почувствовал мое состояние, как он таинственным образом увидел моими глазами дуб, к которому они с ребятами как-то ездили кататься на лыжах. Я улыбалась и не верила, так же не бывает, всякие экстрасенсорные штучки – чепуха. Ребята подумали, что в лесу я должна буду замерзнуть, поэтому взяли с собой запас теплой одежды. Сидя в машине, уткнувшись носом в горячую шею Мирона, чувствуя на своей талии его руки, я наконец-то выдохнула. Теперь все должно быть в порядке. Я без конца задавала вопросы о состоянии Мирона, к своему стыду я только на половине пути осознала, что Мирон идет на своих ногах. - Потом все расскажу, ты устала. Ругать тебя я буду тоже потом. – Покрепче прижал меня к себе мужчина. – И наказывать тоже. – От его грудного голоса по телу пошла волна дрожи. – А сейчас, поспи. - За что меня наказывать? – Тихо пискнула я, пряча лицо в тканевом капюшоне его куртки. - Узнаешь. – Многообещающе ответил Мир. - Заставила ты нас поволноваться. – Усмехнулся Илья. - Не делай так больше, пожалуйста. - Простите, ребят. Я собиралась позвонить уже из автобуса, но… - Не успела. – Закончил за меня Гена. - А что случилось с Крис? Где она? - Не знаю. Но у нее серьезные проблемы с законом. Будут. Обещаю. – Помрачнел Мирон. - Она просто глупа и заносчива. Тем более мы ничего не сможем доказать. Мое слово против ее. Не нужно переживать об этом, Мир. – Я положила голову к нему на плечо, забираясь ладошкой в вырез свитера, поглаживая теплую гладкую кожу. - Ты слишком добра к ней, нужно ее… - начал было Ваня. Но мы его уже не слышали. Мы целовались.