Политика по-Анк-Морпоркски

То, как проводил свой досуг патриций, могло немало удивлять и шокировать. Обычные правители любого другого государства, как бы они не именовались: князьями, королями, принцами или даже министрами, - привыкли отходить от дел и забываться в охоте, развлечениях или семейных часах счастья. Семьи у патриция не было, просто потому что не хотел и не считал это целесообразным. Охотился патриций лишь за существами двуногими, и то подобного рода времяпрепровождение наскучило ему еще в годы юности, когда он только-только постигал азы науки убийства в Гильдии. Ну, а развлечением Витинари была информация. Патриций любил познавать что-то новое, применять это на практике, постегать, так сказать, все науки мира. Однажды, будучи заточенным Волчем Воунзом в камере собственного дворца он прочел несколько книг по рукоделию и применению домкратов. Конечно, это был не учебник власти (такого учебника вообще в природе не существовало), зато информация была крайне интересной и полезной. В конце концов, разве может правитель страны именоваться великим и мудрым, если он не отличит спицу номер пять от третьей? К тому же, корона может быть хороша с виду, но она не согревает вас так, как это сделает теплый свитер. Кто-то бы начал смеяться и говорить, что Витинари забивает себе голову всякой ерундой. Отнюдь, если ты имеешь представление о стежках, значит, сможешь соорудить хорошую виселицу, для таких вот сомневающихся господ. Говоря же о власти… Учебника и практического пособия под названием «Управление государством для чайников от 3 лет и старше» в мире не существовало. Никто просто не брался написать подобную ересь, так как каждый, даже император острова состоящего из одной пальмы и краба, правил так, как заблагорассудиться ему, редко слушал советов министров-чаек и более всего старался насытиться пальмовым молоком, пока эту привилегию у него не отняли. Но Витинари был не никем. Патриций был человеком гибкого ума и сложных решений, а потому решил предоставить миру подобную книгу. Только вот акцент с самого начала Хэвлок поставил правильный. Вместо того чтобы писать трактат о том, как угнетать, он рассказывал о способах, как самому не стать угнетенным. Рабочее название книги - «Слуга» - само за себя говорило и сразу же лишало вечно недовольную толпу простых обывателей повода …собственно, быть недовольными. Воунз-младший положил рядом с перечитывающим свои записи патрицием парочку только что доставленных книг. Один большой и увесистый том с символом андрастианской церкви был в идеальном состоянии. Его словно бы бережно хранили, каждый день сдувая пылинки и заковывая все больше в толстый слой металлической обложки. Страниц было намного меньше металла. Вторая книга, с виду неказистая, маленькая и потрепанная, вот-вот стремилась распрощаться с последними буквами гравировки названия. Каким-то непостижимым, немыслимым образом, однако по всем законам существующей реальности, «История Тевинтерской Империи» превратилась в «Заговор Икс». - Милорд, - Воунз-младший откашлялся. - М? – Витинари поднял взгляд из-под круглых очков, которые надевал редко, лишь тогда когда что-то писал или зачитывал официальные бумаги на публике. – Можешь идти, Волч, твои друзья тебя, наверняка, заждались. Слуга поклонился и поспешил скрыться за дверью. На секунду в узкий проем ворвался шум гуляющей в зале таверны толпы. Каждый вечер люди проводили в «Висельнике» так, будто это был последний день их жизни. Патриций отметил для себя, что возможно инстинкт их не обманывает. Просто люди не склоны анализировать причины своих поступков. Так живется легче. Патриций аккуратно, практически бережно, будто дорогое сокровище, сложил бумаги вместе, перетасовал и закрыл в небольшой тонкой папке. Подлив себе в бокал вина, Витинари улыбнулся, удостоил взглядом принесенную слугой посылку. «Песнь» ему нужна была для общего ознакомления. Он не раз слышал ее отрывки, когда проходил мимо Церкви или навещал Себастьяна. Это была очень красивая песнь, очень гармоничная молитва. К сожалению, как и большинство молитв, она была малосодержательна, и фрагменты ее повторялись, рассказывая об одном и том же, менялись лишь слова. Синонимическая какофония – вот как Хэвлок мог окрестить священное для большинства людей воззвание к Создателю. Более конкретный интерес патриций проявил к «Истории Тевинтерской Империи». Взяв книгу в руки, он пролистал несколько страниц, затем заложил пальцем заинтересовавшую его главу и принялся зачитывать книгу с самого начала. Страницы были потрепанными, кое-где рванными. Местами можно было распознать следы слюней и крови, и капель еще чего-то, о чем догадываться не хотелось, чтобы не испытывать к несчастному томику отвращения. Важны были лишь слова. Остальное можно было стерпеть. Дверь в комнату патриция распахнулось, но мужчина даже не поднял взгляда. Взяв бокал с вином в руку, он предотвратил его падение, когда затрясся стол. Хэвлок откашлялся, но это не возымело никакого действия. Наконец, патриций поднял взгляд и спокойно начал наблюдать, как сжимающий в кулаки свои руки эльф пытается решить: оттолкнуть лобызающую его пиратку или прижать к себе сильнее. Хэвлок сделал глоток и снова откашлялся. Женщина и эльф соизволили обратить на него свое внимание. Следует отметить, что из одежды на эльфе уже были только штаны, разбойница оставалась полностью облаченной, хотя и успела приоткрыть рубашку в районе груди. - Я вам не помешаю? – спокойно поинтересовался Хэвлок. Запал эльфа тут же угас. Фенрис отстранился от пирата и хмуро уставился на сидящего за столом человека. Изабелла, в своем оригинальном стиле, лишь улыбнулась и театрально охнула. - Ошиблись дверью, прости, милый, - соскочив со стола, она было потянула эльфа за собой прочь. Тот остался стоять на месте, внимательно изучая и патриция, и разложенные перед ним книги. Разбойница вздохнула. - Хэвлок, не хочешь составить нам компанию за карточным столом? – поняв, что ловить больше со стороны Фенриса нечего, Ривейни решила переключиться на другую жертву. «Только вот жертвой опять окажусь я», - мысленно вздохнула разбойница. - Вам? – переспросил Витинари, однако не опускал глаз от уставившегося на него эльфа. Тот хоть и был раздет по пояс, держался прямо, с вызовом. О, Витинари прекрасно знал подобный тип людей. Простите, эльфов. - Да, нам, - Изабелла оперлась руками о стол и потянулась вперед за бутылкой вина. – Мне, Варрику, Хоук, - перехватив сегеронское вино под горло бутыли, ривейнский пират коварно заулыбалась. – Играем на раздевание. - Я заметил, - закладывая страницу томика, отозвался мужчина. Патриций медленно поднялся с кресла и едва заметно кивнул. - Ну, все, пошли! – загорелась от перспективы увидеть Витинари в одном исподнем Ривейни. – Варрик, мешай колоду, переигрываем! – долетел до слуха эльфа и человека голос женщины, доносящийся из коридора. Патриций поравнялся с эльфом. Тот смотрел на него снизу вверх с лицом, на котором отражались все невысказанные претензии. - Хочешь дам тебе совет, эльф? – Хэвлок вопросительно посмотрел на Фенриса. - Не нужны мне твои наставления, - огрызнулся тот, но уже без вызова, который сквозил в голосе днем ранее. - Наставления? Я лишь смиренный слуга, кого мне наставлять? – поднял брови Витинари. Не услышав ответа, продолжил: Выбери с кем тебе быть, пока есть возможность. Сердце женщины способно простить многое. Многое, но не все. Эльф сделал шаг назад, расслабляясь и окидывая стоящего перед ним патриция с подозрением. - В отличие от сердца мужчины, что может простить женщине абсолютно все. Слегка усмехнувшись, патриций снял очки, убрал их в нагрудный карман и направился к номеру Варрика. Фенрис с минуту стоял в раздумьях, а затем поспешил следом за Витинари. Похоже, Тетрас решил собрать сегодня всех в одной комнате. Уже с порога Витинари встретился взглядом со смущенным Себастьяном. Тот сидел между Хоук и ее сестрой и краснел лишь от того, что проиграл в карты свой нагрудник. Дана встретила патриция внимательным взором ярко зеленых глаз. Она будет стараться следить за ним неотрывно. Бетани легко улыбнулась. Варрик рассмеялся и приветствовал друга жестом руки, приглашая садиться рядом. Изабелла опустилась по другую руку от патриция. Помимо Даны, своим пристальным вниманием Хэвлока этим вечером продолжал награждать эльф, а еще маг, тот самый из Серых Стражей. Андерс, кажется. Маленькая эльфийка в зеленых одеждах недоуменно уставилась на патриция. Как ни странно (хотя чего тут странного), мужчина послужил поводом для тишины. Разговоры притихли, шутки прекратились, и можно было лишь слышать, как тасуются в руках гнома карты. Шершавая поверхность дешевой бумаги перетиралась и мялась, создавая в комнате некую мелодию, должную послужить прелюдией к буре. - Кто его пригласил? – наконец, прервала молчание Хоук. - Я. А что? – Изабелла удивленно уставилась на подругу. – Вы знакомы? - Можно и так сказать, - процедила девушка сквозь зубы, отворачиваясь к Велю. Тот слабо улыбнулся Хэвлоку, чтобы затем обратить все свое внимание к продолжившей ранее начатый разговор женщине. Все как-то сразу расслабились. - Кажется, я видела вас во дворце, - обратилась к Витинари рыжеволосая женщина с веревочным ободком на голове. - Я бываю там изредка, - вежливо ответил ей Хэвлок, беря в руки карты. - Да, точно. Вы общаетесь с сенешалем Браном, - кивнула Авелин. - Надо же, а я думал, Бран общается только с портовыми шлюхами, - фыркнул Андерс. - Эй, я все слышу! – смеясь, запротестовала Изабелла. – Кому вина? - Ну что, дамы и господа, и милорды, - хохотнул Варрик. – Кто следующая жертва? Первое подозрение на тебя, Мрачный. Фенрис ухмыльнулся и покачал головой. Расклад у него был превосходный. - Ой, кажется - я, - Бетани взглянула на свои карты. - Э, нет, милая пока не ты, а Мерилл! – Изабелла от восторга даже подпрыгнула на месте. - Ох, не везет мне сегодня, - вздохнула эльфийка, стягивая с себя верх мантии и кладя его на середину стола. Среди проигранных вещей уже можно было распознать шейный платок Бетани, нагрудник с «плечами» Себастьяна, перьевую накидку Андерса, латы Фенриса, перчатки и куртку Варрика. - Изабелла хочет запустить пальчики на мою грудь, - доверительным шепотом признался в своей неудаче гном. Полностью одетыми пока оставались лишь четверо – Изабелла, Авелин, Хоук и только что присоединившийся к игре Хэвлок. - О, Дана, теперь твой черед, - хихикая и веселясь от души, воскликнула Ривейни. Витинари внимательно проследил за реакцией Себастьяна, когда девушка фыркнула и сняла просторную, на мужской манер, рубашку; небольшая аккуратная грудь была прикрыта поддерживающим бельем. Церковник как-то мечтательно улыбнулся и сразу же уставился в карты, едва девушка опустилась обратно на место рядом с ним. Уголки губ патриция чуть поднялись, при виде старательно отворачивающегося эльфа. А ведь несколько минут назад он чуть не овладел разбойницей прямо на глазах невольного свидетеля их игрищ. - Всезнайка, ты блефуешь, - снимая рубашку, возмутился наиграно гном. - Отнюдь, мой друг, мне просто везет в картах, – улыбнулся патриций. - Кому везет в картах, не везет в любви! – предостерегающе хихикнула Изабелла. – Черт, это же и ко мне относиться! Проклятье! - Изабелла, если «не везет» это то, что было десять минут назад, то…, - Хоук смеялась звонко и приятно, очаровательно. На манер сестры, кокетливо прикрывая рот ладошкой. Фенрис, сидевший рядом с девушкой, в миг помрачнел и уставился на Витинари, словно пытался прожечь патриция одним лишь взглядом. - Наверняка, это все от виски, - добродушно отозвался Хэвлок. - Еще бы не от виски, - подхватила идею разбойница. – Я пьяна. А когда я пьяна, я похотлива, - женщина чмокнула патриция в щеку и рассмеялась, увидев, как вытянулось лицо того. Для себя Ривейни истолковала это как смущение. На самом же деле, патриций просто увидел, что этот кон он проиграл. Ошибся в подсчете за этими разговорами. Стал рассеянным, а это не есть хорошо. - Кажется, мой черед, - вздохнув, Хэвлок расстегнул камзол. - Хвала Кракену! – тотчас обрадовалась Изабелла. - Хэвлок, если ты…, - попытался выручить наставника Вель, но был остановлен жестом руки патриция. Это не осталось незамеченным. Хоук нахмурилась, наблюдая, как с плеч мужчины соскальзывает мантия. Увы, для Изабеллы, под камзолом была отнюдь не голая грудь, с несколькими старыми шрамами, а чистая белая шелковая рубашка. - Продолжим? – присаживаясь, кивнул Витинари. - Если под ней у тебя шуба, то клянусь предками Варрика, - полупьяно выпалила пиратка. - Ривейни, не кипятись. Ты знала, на что шла, когда предложила этому кудеснику с нами играть. - У, ненавижу, когда ты оказываешься прав, - раздавая карты, пробурчала разбойница. Через час с лишним игры одетыми оставались лишь Изабелла и Витинари. Правда, разбойнице пришлось пожертвовать платком, а Хэвлок так и не отыграл обратно камзол, но каждый остался доволен. Андерс, хмурившийся всю игру и пивший меньше всех, проклинал тот день, когда познакомился с ривейнским пиратом. Старательно прикрывая причинные места одной рукой, он сгреб со стола свои пожитки и, бросив что-то на прощанье Хоук и компании, поспешил к себе в лечебницу. Фенрис вызвался проводить Дану и Бетани до дома, причем «вызвался» это слишком сильно сказано. Уставившись в облаченную только в нижнее белье фигуру девушки, краснея ушами и стараясь предать голосу безразличные нотки, эльф не сразу то и броню свою обратно натянул. Бетани за спиной сестры посмеивалась и кидала мечтательные взгляды на Веля, что закреплял ремни своей амуниции. Хэвлок наблюдал за всей картиной с какой-то странной улыбкой. Что не ускользнуло от внимания Тетраса. - Мой добрый друг, опять задумываешь пакость? – полируя рукоять Бьянки, усмехнулся гном. - Отнюдь, мой милый гном, все идет своим чередом без моего участия, - отозвался Витинари. - Ты о том, что твориться? – Варрик хмыкнул. – Помяни мое слово, огребу я еще бед с этой компанией и их делами амурными. - Почему же ты думаешь, что не повезло тебе? – патриций поднялся со своего места и коротко кивнул уходящей Авелин. Женщина понравилась патрицию своим хладнокровием и сдержанностью. Из ее знакомства с Хоук можно было что-то выиграть. - Потому что писать историю придется мне, а если ничего не будет – придется самому придумывать. - Когда это тебя останавливало? Гном рассмеялся. Хэвлок похлопал товарища по плечу и направился к принцу. - Милорд, я так вас и не поблагодарил, - уже в коридоре, провожая улыбающуюся Дану глазами, но обращаясь к патрицию, вздохнул сокрушенно Себастьян. - Себастьян, прошу тебя – Хэвлок, - проследил за взглядом юноши Витинари. – Однако благодарить тебе стоит не меня, а нашу прекрасную общую знакомую. - Да, - щеки Веля зарделись. – Хэвлок…а впрочем, не важно. Патриций улыбнулся уголками губ. - Думаю, не стоит говорить о таких вещах здесь. Идем, - патриций направился к своей комнате. Церковник молча последовал за ним. – Преподобная Эльтина не будет возражать, если ты задержишься еще на полчаса. - Признаться, я не сказал ей, что направляюсь в таверну. Она бы…скажем так, не одобрила, - усмехнулся юноша, входя в номер друга и прикрывая за собой дверь. - Как я понимаю, компания Даны ей не нравится, - патриций сел в кресло и жестом пригласил Себастьяна последовать его примеру и разместиться рядом. - Эльтина - хорошая женщина. Но ей не понять. Я и сам еще ничего не понял. - Тебя терзают сомнения, достоин ли ты трона? – в ответ было лишь молчание и короткий кивок Веля. – А что говорит Хоук? Вы же общались с ней на эту тему? - Да, после всего…в общем, как только мы расправились с теми убийцами, - руки принца сжались в кулаки, – их главарь признался, кто захотел смерти моих родных. И Дана…она сказала, что я должен идти до конца. Интересно. Витинари продолжил слушать рассказ Себастьяна, хотя для себя все давным-давно решил, как и для Веля, как и для Хоук. Девушка обладала необходимыми качествами, помимо того явно демонстрируя сильную волю и решимость. Почти идеальна. Но ключевое слово – «почти». - Эльтине не нравится то, что Хоук поддерживает меня на пути к Старкхэвену. А я…я просто разрываюсь. Я не могу решить, кто лучше исполняет долг перед Создателем – брат Церкви или же Правитель. Эльтина советует мне не торопиться, не отказываться от принесенных обетов, ведь единожды нарушивший клятву не достоит доверия. Но я же не знал, что произойдет нечто подобное! – Вель вскочил с места и начал ходить по комнате. Витинари наблюдал за юношей. – Что всю мою семью перережут, а на троне будет сидеть Хариманновская марионетка! Да, я дал обеты, но я дал и клятву отомстить! Какая же месть это будет, если я смирюсь со смертью моих близких! - Но они мерты, Себастьян, их не вернуть пламенными речами, - прервал его патриций. Юноша остановился и вопросительно взглянул на наставника. Тот опустил взгляд: Эльтина умная женщина, она понимает, что твое место в Церкви. Но твое место было бы там, если бы не произошло трагедии. Несомненно, служение Создателю – твоя стезя. Однако порой нам приходиться выбирать то, что требует от нас жизнь и обстоятельства. - Вот и Дана говорит подобное. В смысле, не так красиво как вы. Просто она убеждена, что отсиживаясь за стенами храма, я ничего этим никому не докажу. Она потрясающая, - признался Вель. Витинари улыбнулся. – Хотя иногда она меня пугает. Своей решимостью вернуть мне трон. Посадить меня на него. Словно она хочет этого. Словно… - Словно она уже видит тебя Принцем, - закончил за юношу патриций. – И я с ней согласен, - Витинари поднялся и подошел к Себастьяну, обнимая руками за плечи. – Рана твоя еще слишком свежа, потому ты сомневаешься, потому ты колеблешься. Я прекрасно понимаю это, мой мальчик. Однако время скорби пройдет и придется задуматься, как жить дальше. В спокойное время народ не видит своего правителя и лишь изредка вспоминает о нем, но тот хаос, что скоро воцарится в твоей стране, откроет истинные лица многих. И вот тогда, тебе самому придется показать и свое лицо. Истинную личину правителя Старкхэвена. Иначе ты никак не поможешь ни своей родине, ни ее народу. - Но меня не готовили к этому и…и вы знаете. Я же рассказывал вам, какая слава обо мне ходила, - Вель опустил голову. – Никто не вспоминал обо мне и ничего не ждал от меня. Тем более, подобного. - Тем более, мой мальчик, - патриций кивнул, разворачиваясь и беря в руки папку с листами собственного сочинения. – Видишь ли, истинных правителей никогда никто не позиционирует в их роли. Когда же приходит время нужды в подобном правителе, народ вдруг вспоминает об этой личности. У тебя сильная воля, Себастьян. Ты умен, дальновиден, пусть тебе еще и стоит научиться быть более решительным, но думаю…Хоук научит тебя этому. Присядь, - ласково усадив принца за стол, Витинари раскрыл папку. – Ты очень увлечен ею, не так ли? Вель улыбнулся, стараясь спрятать взгляд. - Немного. Просто…она другая. Я знал женщин, но лишь как животное. Я брал и бросал их. Платил им. Дана…она… - Она другая. Она рождает в твоей душе тепло и вселяет надежду. Своим словом она будто защищает тебя и что-то светлое и прекрасное происходит с тобой, когда она к тебе обращается. - Хэвлок, вы же не маг, а порой мне кажется, что вы читаете мои мысли. - О, - усмехнулся патриций. – Мой мальчик, это чувство знакомо и мне, как ни парадоксально. Это любовь. Но брату Церкви не положено любить конкретно одного человека. Как не положено и, так сказать, срывать цветы любви. - Хотите сказать, это еще одна из причин, по которой я должен отказаться от данного обета. - О нет, это лишь небольшая ступень к тому, чтобы обрести смысл жизни. Вспомни наши уроки. Разве молитвы помогают найти душевный покой, когда сердце не на месте? Душевные порывы и страсть возбуждают ум, не дают тебе мыслить здраво. Такие явления как страсть, вожделение, ревность, - Витинари поймал взглядом реакцию Веля на последнее. – Порой, чтобы оценить ситуацию здраво, нужен взгляд со стороны. Хоук увидела верно твое предназначение, тебе лишь осталось все осмыслить самому, - Себастьян слабо кивнул. Почему-то Хэвлок не сомневался, что и без его речей, девушка быстро убедит Веля покинуть Церковь и вернуться в Старкхэвен. – Так же и я сейчас вижу твои чувства к ней и подозрения к эльфу. - Она увлечена им. Не как игрушкой, несмотря на его интрижки с этой… Хэвлок, я просто не могу понять. - А я могу, - Витинари сел в кресло и посмотрел в бирюзовые глаза принца. – Ей нравится сила. Хоук из тех женщин, которых следует покорять, но не цветами, ласковыми словами и серенадами под окном. Сомневаюсь, что в лачуге, где она вынуждена жить, вообще есть окна, - хмыкнул патриций. Так, мысли вслух. – Она помогает тебе, поддерживает, и ты можешь положиться на нее, но, чтобы завоевать ее, тебе следует тоже быть сильным. Как эльф. - Как Фенрис? - Да. Он бросает ей вызов, бросает вызов всему миру. Симпатизирует ей, при этом показывает свое якобы безразличие. Он искусный воин и характер, мягко говоря, у него тоже суровый. Но я не прошу тебя стать им, - Хэвлок вздохнул. – Все, что требуется от тебя, это терпение, а также – бросить вызов. - Как-то странно это звучит, милорд. Вы столькому меня научили, говорили о том, что разум превыше материи. А теперь… - Видишь ли, порой материя, грубая и тривиальная, преобладает над разумом. Порой следует стать животным на краткий миг, чтобы выиграть очередную битву. Себастьян улыбнулся и кивнул. Витинари улыбнулся в ответ, более сдержанно. Он уже видел всю картину целиком. Конечно, Хоук не даст себя одурачить. Ни этим двоим точно. Беглый раб и принц? Они станут игрушками в ее руках, пусть сама она того и не будет желать, но как верно заметил ранее Хэвлок – женщины прощать не умеют, а вот мужчины готовы прощать женщинам все. - Она взяла с тебя плату? – резко перевел тему разговора патриций. Вель спохватился. - Да. Проклятье, я забыл ей отдать за игрой деньги. - Ничего отдашь потом. Пока – возьми это, - Витинари вытащил из-за пояса небольшой мешочек с монетами. – Отдашь их Дане. - Но милорд… - Никаких возражений, мой мальчик. Деньги тебе еще понадобятся. Допустим, на цветы. Для своей прекрасной дамы. - Ты знаешь, Хэвлок, я не мастер долгих прощаний, - Варрик тяжело вздохнул и поднял взгляд на друга. - Не дает покоя плохое предчувствие? – Витинари и сам собирался. Точнее, собирал вещи Волч, а патриций лишь наставлял того, что оставить, а что положить в сумку, которую мужчина собирался брать с собой в Амарантайн. Поездка должна была быть увлекательной. Начиная с того, что Витинари планировал посетить Башню Бдения, заканчивая тем, что патриций ехал один. Воунз-младший оставался в Киркволле. Приглядывать за знакомыми, комнатой патриция в «Висельнике» и писать тому обо всех событиях. - Бартранд тот еще прохвост. А ведь он мой брат, - гном покачал головой. – Конечно, с нами теперь и карты Глубинных троп, и Хоук, с эльфом и целителем, только вот – кажется, не будет счастливого финала в этой главе. Витинари улыбнулся, похлопал друга по плечу. - Тетрас, - Варрик напряг слух, не часто человек так обращался к нему, - приглядывай за нашей девочкой. Гном улыбнулся и закричал подслушивающему у двери Волчу: - Эй, жалкий шем, тащи сюда то сегеронское! Чего не знал никто, так это то, что глава «Кровавых Клинков» отправился в Ферелден вместе с патрицием. Официально – в качестве компаньона. Неофициально – в качестве охранника. Хотя на втором дне путешествия, когда корабль на утро должен был пристать к острову для набора пресной воды, Мииран попытался проверить, насколько патриций беззащитен. Убить спящего – плевое дело. Тем более, у Миирана был должок перед Витинари. Тот отбил его девку. В этом наемник не сомневался. Почему еще Хоук каждый раз давала отпор ему, такому неотразимому и привлекательному? Ладно, лицом Мииран не вышел, да и лысеть начал рано. Издержки профессии. После же случайного столкновения, девка совсем обнаглела, не ждала пока наемник подловит момент, а сразу же била в морду, отсекала словом или поглаживала рукоять двуручника своего, которого ласково звала «малыш». Хотел бы Мииран, чтобы Дана поиграла с его «малышом». Не прошло и месяца после окончания договора, как первый Клинок узнал: его девка связалась с какими-то сторонними ребятами, одним из которых был закадычный друг Витинари. Потому, несмотря на обещанные деньги, убить Хэвлока было первостепенной задачей. Обставить все, как несчастный случай. И концы в воду. Буквально. Увы, одного наемник не учел. - Я тебе не мешаю? - открыл глаза, сидящий в кресле в своей каюте, патриций. Его взгляд встретился с глазами убийцы, что уже натянул тонкую веревку и собирался придушить спящего, быстро и грубо. Мииран замешкался, затем улыбнулся, беря свой страх под узду: - Не спишь, значит? - Напротив, решил отдохнуть, - все так же равнодушно беспристрастным голосом отозвался Витинари. Вот! Вот! Это так выбешивало! Почему он никогда не кричит?! Никогда не дает страсти или гневу вырваться наружу?! Видно же по глазам! Но – нет. Витинари спокоен. Лицо – что каменная маска. А что это упирается… - Спроси себя, почему я никогда не называл тебя убийцей? – сухо произнес патриций. Наемник почувствовал, как одновременно в пах и спину упирается что-то острое. Затылком наемник почувствовал чье-то горячее дыхание. – Потому что там, где родился я, убийца – уважаемая профессия, - Мииран опустил взгляд. Небольшой арбалет, больше ладони, но вмещавшийся в нее вполне, упирался в его промежность. Наемник попытался обернуться. – Не советую, - предупредил его Витинари. – Полагаю, ты слышал о кунари? А также о тал-васготах? - Откуда… - Кахир пришел ко мне сам, после небольшой прогулки по Рваному берегу. Он хотел бы вернуться в лагерь Аришока, но тот…скажем так, мне с ним не найти общий язык. Пока, - это «пока» заставило наемника почувствовать градины пота на спине. – Кахир, прошу, отпусти нашего друга. Он выучил урок. Кунари что-то прошептал и отступил на шаг. Мииран сделал то же самое. Витинари поднялся с кресла. - А меня еще спрашивают, почему я не сплю, - улыбнулся лишь уголками губ патриций. – Надо будет спросить у арканцлера, как предотвратить попытки твоего убийства без бессонницы. Кто такой «арканцлер» Мииран не знал. И не хотел знать. Мужчина вышел из каюты патриция, поднялся на палубу и понял одну вещь: этот человек точно обладает какой-то магией. - Натаниэль Хоу, милорд, - Серый Страж поклонился. Мииран отметил, как разбойник взглянул на Кахира и на Витинари. – К сожалению, коммандор Амелл сейчас в отсутствии. Но в письме просила извиниться перед вами. - Ну что вы, я же не король, - поймав за плечо Хоу, отозвался патриций. – Я впечатлен, признаться. - Да, мы восстановили большую часть замка после атаки армии порождений тьмы. Боюсь, ваши покои, однако, не будут столь уютными, - разбойник постарался улыбнуться. Именно постарался. - Я и мои спутники привыкли к лишениям, - отозвался Витинари, оглядывая двор. – Скажите мне, Натаниэль, фамилия коммандора – Амелл? - Да, - Хоу насторожился. - Где-то я уже слышал нечто подобное, - Хэвлок обернулся к разбойнику. – Имя. Патриций направился к входу в крепость, а Мииран не верил своим глазам. Этот псих играл людьми, как куклами! Мииран проснулся от шума сражения. Схватился сразу же за кинжалы, выглянул в окно и вздрогнул. Витинари был одет, точно последний щеголь моды. Разве только что щеголи не носят пыльные черные одеяния. Высокая фигура Хэвлока стояла неподвижно, пока обходивший его Хоу прицеливался из лука. Тетива сыграла свою песнь, а кинжал патриция обрезал стрелу в полете. - Вы снова это делаете! – Натаниэль, улыбаясь, вскинул руки. - Мальчик мой, в Тенях ты был бы давно мертв со своим спектаклем, - Хэвлок поклонился, улыбнулся и подошел к Натаниэлю. Дальнейший разговор Мииран не слышал, его мысли были заняты вопросом: куда же делся кунари. - В городе нет ничего лучше кинжалов, - вручил свое оружие разбойнику патриций. Тот посмотрел на клинки. Они не были похожи ни на одно оружие, что он видел прежде. – Лук это ловкость, но в городе, меж каменных стен, важна скрытность и скорость. Хоу покрутил в руках клинки. - Странные, - высказал он мысли вслух. Витинари провернул в руках Натаниэля кинжалы. - Гномья работа. Ты мне нравишься, юноша, и сдается, ты еще применишь их в деле. Разбойник поднял взгляд на Витинари. Чем-то тот напомнил ему отца. Но только не того, который отправлял его в Вольную Марку, а того, кто украдкой от жены позволял сыновьям играть с мабари, упражняться в стрельбе из лука и который писал полные сожалений письма. - А у вас есть дети, милорд? - Хэвлок, Натаниэль, - улыбнулся патриций. - Так у тебя есть дети, Хэвлок? - Нет. И Офлеру спасибо за это!