Их обстоятельства.

      У них никогда не было богатого выбора, они всегда подчинялись обстоятельствам и пытались быть примером для других. Но что-то вдруг переменилось, словно по мановению волшебной палочки, всего лишь какой-то маленький, звонкий щелчок и им уже не выбраться.       Как давно они знали друг друга? Очень давно, но всё пошло наперекосяк с их совместной песни. Просто Чанёль всё чаще стал ловить себя на мысли, что он слишком открыто пялится на хёна, сидит буквально с открытым ртом и думает, что хён действительно красивый, что и правда хрупкий по сравнению с ним.       Чонун же стал замечать на себе взгляды, и его сердце поистине замирало, пропуская удар за ударом. Ведь этот взгляд, что прожигал насквозь, он не мог не трогать душу, это невозможно было игнорировать. Затем прикосновения: легкие и ненавязчивые, такие теплые и волнующие, от которых мурашки бегали толпами. Из-за этих прикосновений хотелось закрыть глаза и перестать дышать, и однажды, в темной студии звукозаписи…       - Чанёл-я, что ты…?       - Хён, постоим в тишине. – Томный шепот низкого, пронизывающего голоса добрался прямо до…       Пак осторожно вел ладонью по нежной коже руки Йесона и наслаждался тихим интимным моментом, как же ему нравилось ловить несдержанные вдохи и каждый раз, когда хён задерживал дыхание, прикрывая глаза, облизывал губы, в призывном жесте, хотя сам не осознавал это. Именно в такие моменты хотелось сделать что-то из ряда вон выходящее, и он сделал, Чан сделал первый шаг.       - Я сойду с ума, если не сделаю этого, хён. – Рэпер поймал обеспокоенный взгляд и, улыбнувшись одними глазами, наконец-то наклонился к манящим губам. Тут же парень почувствовал, как тонкие пальцы впиваются сквозь майку в кожу на плечах. Поцелуй получался ненасытным, влажным и властным. Йе шумно дышал, пытался ухватить каждый момент, впитать его в себя, из-за чего крепче старался прижаться к накаченному молодому телу своего донсэна.       А между тем, властные теплые руки уже крепче прижимали его к себе. Оба растворялись друг в друге, и, наверное, в тот момент они впервые не стали подчиняться, они впервые послушались собственных чувств и поддались порыву. Ким запутывался пальчиками в шевелюре Пака и целовал, продолжал целовать неистово, страстно, получая не менее яростный ответ. Его губы кусали, рычали в поцелуй, и это было великолепно, настолько чарующе, что хотелось остановить время, сбежать куда-нибудь и отдаться этому молодому искусителю целиком и полностью.       Когда Чанёль пробирается ладонями под майку, оглаживает поясницу, снова вызывая толпу мурашек, Чонун не сдерживается, из-за чего тихо постанывает, слегка прикусывая губу Пака в ответ и снова получает на это низкий, утробный рык.       - Что же…ты…делаешь? Чан..ёль, так нельзя…- еле дыша, совершенно не соображая, Ким выдает последнюю фразу, которая могла бы вернуть их. Но всё катится к чертям, отрезая все пути, сжигая мосты и закрывая за ними двери. Теперь всё, ничего уже не станет прежним, ведь они ясно уяснили, какого это, чувствовать друг друга.       - Можно, хён, можно. Я разрешаю. – Шепчет Чан, чмокая мужчину в носик, тем самым окончательно ставя точку в своем, в их решении.