Umbra

      Императрица Ахель сидела в подушках, покуривая кальян. Окна были занавешены красными шторами, источников света не было, так что в помещении царил полумрак. Императрица обычно по восточному обычаю носила вуаль, скрывающую половину лица, но сейчас она её сняла.       Отдёрнув полог балдахина, к ней подошли девочки-близнецы и положили на пол поднос со сладостями. Кивком императрица их отозвала.       Чувствовала она себя паршиво. Меньше всего на свете ей хотелось ссориться с Подзвёздной Империей. Её народ очень хитёр и коварен, а горские медиумы и чернокнижники признаны самыми сильными и опасными, они владеют такими искусствами, к которыми многие боятся даже поступиться. Тут уж стоит бояться не за свою жизнь, а за свою душу.       Аргост не понимает восток. Он дальновидный политик, но слишком юн. Слишком прост. Он не знает, когда нужно уметь читать между строк. Ахель всегда говорила ему, что когда никогда не следует воспринимать слова горцев всерьёз. Они всегда говорят одно, но подразумевают совсем другое, а под этим «другим» скрыт ещё один смысл. В конце концов, так и запутаться можно. А поскольку этот народ привык находить подтексты во всём, никогда не знаешь, как они интерпретируют твои слова. И на что могут оскорбиться.       Именно поэтому переговоры провалились. Ахель сразу почувствовала неладное. В движениях покойного императора. В мимолётном взгляде, брошенном на короля. В напряжённой позе. В конце концов это вылилось в конфликт. Сначала межличностный. А потом военный. Она чувствовала, что отступление Подзвёздной Империи — лишь затишье перед бурей.       Балдахин опять отодвинулся. Ахель кивком поприветствовала Аргоста и двух девушек.       — Приветствую, король Аргост, а также Мелиора Куини Слин и…       — Ангуль арх Мараб, — склонилась чернокнижница.       Она впервые видела императрицу вблизи. Значит, вот она какая… Императрица, запретившая рабство, смягчившая условия содержания бойцов на Аренах и жестоко наказывающая тех, кто злоупотреблял властью. Любимая одними и нелюбимая другими.       — Значит, это ты — та, кто убил императора.       Ангуль чувствовала, что о Тёмном лучше умолчать.       — И как же ты это сделала? — заинтересованно спросила императрица.       — У меня свои способы, — туманно ответила чернокнижница.       — Умеешь хранить секреты. Необычно для южанки, — усмехнулась Ахель. — Давай, Аргост, рассказывай, как прошла аудиенция. Хотя бы на этот раз ты сделал всё нормально?       Аргост смущённо кашлянул в кулак.       — Новый император поставил ультиматум. Либо я позволяю им выйти из Альянса, либо Подзвёздная Империя, Королевство Фей и кочевники идут на нас войной.       — И что ты решил?       — Я позволил им выйти. Не понимаю, что на них нашло. Страны Альянса имеют равные права.       Ахель удручённо покачала головой. Император явно не блейфовал. Подзвёздная Империя действительно всегда ладила с Королевством Фей, а с феями ссориться опасно, поскольку их пыльцу можно использовать для взрывов. Да и кочевники, хоть уже не Золотой Каганат, всё же опасные противники, да ещё и многочисленные.       — Народ Подзвёздной Империи всегда отличался презрительным отношениям к «народам с низа», — сказала она. — Они больше похожи на эльфов, чем на людей. Ты бдительности не теряй, договор — лишь формальность. В горах говорят: «обещания созданы, чтобы их нарушать».       — Я учёл это и заставил императора скрепить договор Кровавой клятвой. Если один из нас её нарушит, то умрёт ужасной смертью.       — И как же ты заставил его это сделать? — изогнула бровь Ахель.       — Не сказал ничего о клятве, — усмехнулся король. — Но не пойман — не вор, так ведь?       — Ах ты хитрый лис, — рассмеялась Ахель. — А ты не так прост, как я думала. Учти, он никогда не простит тебе этого.       — А кто его спрашивать будет? А будет возникать — у нас всегда есть мастер по борьбе с надоедливыми императорами.       Король кивнул в сторону Ангуль, которая смотрела на Мелиору. Целительница вся покраснела и уставилась в свои руки, будто нашла там что-то интересное. Мелиора не упоминала, что в академии она училась очень плохо, несмотря на то, что сама императрица была её покровительницей. Поэтому сейчас она чувствовала себя как никогда жалкой.       — А, это ты вернула боеспособность сотне боевым магам? — повернулась к ней императрица. — И всё за каких-то полчаса. Кто знает, в каком состоянии была бы Королевская Гвардия, если бы не ты.       — Сто сорок восемь, если быть точнее, Ваше императорское величество, — по привычке отрапортовала Мелиора, — Ещё двести семьдесят девять я вылечила, но не вернула боеспособность, из которых сто восемьдесят четыре остались в бессознательном состоянии. Спасти мне не удалось пятьдесят шесть.       — Видели бы тебя сейчас академики, которые называли тебя безнадёжной, — рассмеялась Ахель.       — Мне просто пове…       — Ты слишком переживаешь из-за оценок в Академии, — перебила её Ахель. — В твоём возрасте я тоже плохо училась. Отец меня считал позором семьи. Наставник отрёкся бы от меня, если бы не деньги покойного дяди, мир его праху. А потом я заключила договор с духом и уложила наставника на лопатки. Честно говоря, я и сама не до конца понимаю, как мне это удалось. Может, то был результат многочисленных тренировок, которые я проходила в одиночестве, может, мне просто повезло, как тебе сейчас по твоим словам.       Ахель позвала служанок и приказала им налить вино.       — Если бы он меня сейчас увидел, то гордился бы мной.       — А что же стало с ним сейчас? — подала голос Ангуль.       — Умер от ледяной горячки.       — От чего?.. — не поняла Ангуль.       — Это заболевание, основным симптомом которого является жар при понижающейся температуре, — пояснила Мелиора. — Тебе кажется, что тебе жарко, но на самом деле ты замерзаешь.       Ангуль отпила вино, которое ей подали служанки. И едва сдержалась, чтобы не скривиться. И эту гадость подают при дворе? Да уж, императоры, а не знают, что такое по-настоящему хорошее вино.       — Через три дня будет церемония награждения. Приглашены все, — Ахель обвела взглядом присутствующих. — Где сейчас находится твоя наставница, Ангуль?       — В последний раз я её видела в Изумрудных Горах. Мы… на время разошлись, — покраснела Ангуль.       — Телепатия там не работает… — задумчиво ответила императрица. — Ничего, информаторов отправлю.       Все три дня Ангуль и Мелиора провели в королевском замке, расположившись в роскошных покоях. Пол был зеркальным, а потолок закрывали свешивающиеся с него многочисленные побрякушки и люстры со светящимися кристаллами. Кровать с балдахином была настолько большой, что в ней мог поместиться небольшой отряд, и настолько мягкой, что девушки буквально проваливались в неё. Ангуль чувствовала себя настоящей принцессой. Никогда она не видела такой роскоши. Её семья была зажиточной по меркам её родных мест, но теперь она понимала, что они настоящие бедняки по сравнению даже с обычными горожанами Керьона.       А вот Мелиора привыкла к замкам и роскошным покоям. Академия располагалась во дворце из белого камня, который переливался перламутром в лучах солнца. Его стены и купола отражались в бассейнах вокруг него, в тенистых садах его затерялись многочисленные статуи и шумели фонтаны. Когда-то это была летняя резиденция императорской семьи, но потом её подарили Академии.       Мелиора не очень любила тот дворец. Он ассоциировался с одиночеством. С бессонными ночами, проведёнными за попытками исцелить хотя бы раненых животных. С издевательствами со стороны более способных учеников и пренебрежения со стороны наставника. Она привыкла компенсировать малые способности теорией. И забивала голову ненужными знаниями. Но теперь оскорбления сменились похвалами. Теперь она кто-то вроде героини. Непривычно и странно.       На рассвете девочек разбудили молчаливые служанки. И теперь не в своей тарелке уже чувствовала себя Ахель, которую одели в неудобное, но очень красивое платье из тканей Королевства Фей, выполненное в виде водопада, а волосы заплели в тугую и очень сложную причёску. Глаза от косметики чесались, нос из-за обилия благовоний казался забитым. Ангуль же привыкла к приукрашиванием. Она даже давала советы служанкам, как лучше накрасить собственное лицо и ногти, как заплести причёску и какие благовония будут сочетаться с её платьем.       Вскоре они спустились с зал для приёмов, который уже был забит гостями. Мелиора с трудом передвигалась на каблуках и чувствовала себя огородным пугалом. Но красивым огородным пугалом. Она посмотрела по сторонам. Вокруг были аристократы, и одни только ленточки в их волосах стоили целое состояния. Среди людей сновали шустрые подносчики, раздававшие закуски и вина. Возле фонтана из белого шоколада стоял король, беседующий с королевой севера Хильгардой.       — А вот и героини, наши прекрасные девочки! — услышали подруги.       К ним спешили две напудренные пухлые женщины с красными кругами на щеках.       — Натерпелись, наверное, страху. Войну повидали, с ума сойти только! Ты посмотри на них, графиня Мельхор!       — Да-да, я в их возрасте даже не знала, что существует такая некрасивая штука, как смерть! — закивала та, кого назвали графиней Мельхор.       Ангуль стояла, вжав голову в плечи. Мелиора наслаждалась её смущением, но потом всё же сказала ей телепатически:       — Расслабься, это обычный этикет аристократок старой школы. Сейчас они наверняка уйдут.       Внезапно их прервал церемониймейстер, призвавший всех к тишине. На подмостки вышел король.       — Ах, мастер Вилль, какая встреча! — проворковала графиня Мельхор, уже спешащая вместе с подругой к кому-то из гостей.       Ангуль искала глазами в толпе Цайиль и в глубине души чувствовала облегчение от того, что её нет. Она чувствовала вину перед наставницей.       — За заслуги перед Альянсом, а особенно перед королевством Анлой, а также за храбрость и самоотверженность награждается главнокомандующая королевской стражей Саран! — прокричал король. — Даже когда армия была разбита, она сдерживала вражеский отряд, пока не потеряла сознание!       Ангуль не сдержала удивление, увидев, как к королю та самая стражница, которая отправила Ангуль и Мелиору помогать страже её в начале битвы. Сквозь закрытую одежду виделись повязки, на лице была маска. Похоже, она сильно пострадала и не скоро оправится.       Далее награждались стражники. Каждого сопровождали громкие аплодисменты, а король ласково улыбался им. Когда дошла очередь до Мелиоры, то начались такие бурные овации, что королю приходилось перекрикивать присутствующих. Мелиора со смущением узнала во многих тех, кого она вылечила. И… в первых рядах она увидела своего наставника. Он сдержанно хлопал, ласково глядя на неё своими карими глазами. Он что-то сказал ей, и по губам девушка прочла: «поздравляю». У Мелиоры было такое чувство, будто она сбросила с плеч набитый камнями рюкзак, который до этого несла целый день.       Далее очередь дошла до Ангуль и её наставницы. Стоя перед королём, девушка с упавшим сердцем увидела, как ним приближается Цайиль. Её косы были распущены, волосы доставали чуть ли не до пола. Непривычно видеть её в бальном платье, да и сама она, судя по всему, была не особо довольна тем, что пришлось его надеть.       Пока король произносил торжественную речь под перекрёстные взгляды Ахель и Хильдагры, наставница и ученица смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Да и не нужно им этого было.       На шеи девушкам повесили по оберегу, который, как объяснил король, приносит удачу и защищает от демонов. Также им подарили по сертификаты на сумму золота. Для Ангуль все цифры после двадцати разделялись на две категории: много и очень много. А на сертификате было число «очень, очень много».       — Воспользуйтесь этой суммой с умом. Пропейте, например, — последнюю реплику король произнёс так тихо, что услышали её только Цайиль и Ангуль, и обе героически держались, сохраняя каменные лица. Не менее героически, чем Ангуль во время битвы.       После ним награждали ещё многих, а после окончания церемонии начался бал, который длился до рассвета. Все разошлись по своим компаниям.       Мелиора среди толпы присутствующих увидела того самого северянина, которого она встретила на карнавале. Поймав её взгляд, он улыбнулся, но его серые глаза оставались грустными. Мелиора направилась к нему.       — Северная лиса, — ласково сказал он. — Ледяная принцесса, тающая под лучами южного солнца.       — И которая не видела солнца северного, — закончила за него Мелиора.       — Неужели принцесса не хочет вернуться в свой ледяной замок и найти мать-метель и отца-мороза?       — Я уже потеряла надежду и желание. Какой смысл скучать по дому, который уже и не помнишь?       — Зато есть смысл вспомнить его, — северянин взял бокал с вином у подносчика и сделал глоток. — И это ты пьёшь? Да уж, лучи южного солнца и впрямь сгубят тебя…       — Здесь у меня дом, друзья, уважение народа. А что там, на севере?       — Увидишь, если поедешь со мной.       Мелиора в удивлении посмотрела на него. Он уже не улыбался, только смотрел на неё своим пронизывающим взглядом, и, несмотря на жару, Мелиора почувствовала, как холод пробегает по её коже. И в глазах его она увидела то, что часто видела во снах: ледяные пустоши, кружащиеся снежинки и небо, озарённое огнями.       — Да, я предлагаю тебе поехать со мной. Ведьмы севера многое знают, а то, что не знают, чувствуют. Они найдут твой ледяной замок, даже скрытый под снегом и льдом.       — Зачем ты мне это предлагаешь?       — Потому что я такой же, как и ты. Я тоже был рабом в южном городе, но я сбежал. Я не знал своей семьи, не знал, где мой дом. Не зная своего прошлого, как можно быть уверенным в своём будущем? Так давай, узнаем твоё прошлое. Ты согласна?       Ангуль стояла на балконе, положив руки на его перила. Отсюда был виден почти вся дворцовая часть города и большой многоярусный фонтан.       — Грустишь? — услышала она голос короля сзади, но оборачиваться не стала. — Что дальше намереваешься делать? Продолжишь обучение?       — Я вообще не уверена, что хочу этим заниматься, — мрачно сказала Ангуль. — Чёрная магия — не для меня. Не хочу, чтобы меня постигла судьба моей прабабушки. Чем сильнее маг, тем больше он рискует. А я, хоть и не хочу хвастаться, видимо, довольно способная…       — А что с ней случилось?       — Умерла ужасной смертью. Хотя, умерла ли вообще? Возможно, её и среди мёртвых нет.       — Да, я понимаю, о чём ты, — улыбнулся король, — Я медиум, с раннего возраста путешествовал в другие миры и участвовал в сражениях, ставкой которой было нечто большее, чем моя жизнь и даже моя душа. И я кое-что понял. Никто не застрахован. Люди окружают себя оберегами и заклинаниями. Постоянно находятся в компании друзей, родных, да даже просто случайных прохожих. Но мы беспомощны, и всегда таковыми будем.       — Умеешь ты утешать.       Король усмехнулся.       — Я просто хочу сказать, что жизнь в принципе опасна. От неё умирают, как любят говорить. Если ты будешь об этом постоянно думать, то на пороге смерти обнаружишь, что и не жила вовсе, а только… защищалась от жизни.       Ангуль упрямо помотала головой, и Аргост вздохнул.       — Если тебе и впрямь невмоготу, то можешь попробовать обмен судеб.       — Что ещё за обмен судеб? — заинтересовалась Ангуль.       — Один ритуал. Как понятно из названия, ты с кем-то меняешься судьбами. Поменяешься судьбами с каким-нибудь травником — и будешь всю жизнь собирать цветы, а он обретать могущество. Но я не знаю всех подробностей этого ритуала, так что не берусь сказать, насколько он безопасен.       — И кто его может провести?        Оракул Вердита. Она живёт в трущобах. Тебя туда проведёт Рихит, а без неё туда лучше не ходить, если не боишься за свой кошелёк и кое-чего ещё.       — Хорошо, тогда пусть она ко мне придёт.       Ангуль выпрямилась, размяв плечи и спину.       — Позвольте откланяться, Ваше величество.       Она отвесила изящный поклон. Точнее, он ей казался изящным, но король сначала подумал, что ей стало плохо и хотел броситься на помощь.       — Бывай, — кивнул он.       Он кивнул, глядя на Ангуль синими глазами, в которых затаились весёлые искорки. В рассветных лучах он казался особенно сияющим, особенно его корона. С растрёпанными бежевыми, выгоревшими волосами и веснушками на щеках он казался скорее озорным мальчишкой, примеряющим корону отца. Таким он порой себе и казался. Ангуль завороженно смотрела на него, ослеплённая сиянием восходящего солнца и улыбки Аргоста, а потом всё-таки заставила себя повернуться в сторону зала.