***
— Все, — пропела Селеста, закончив делать мне макияж. — Готово! Выглядишь просто супер. — с недавних пор моя подруга стала стилистом, потому что она разогнала всех остальных. То ей не нравилась моя прическа, то оттенок помады не подходил, и в итоге мы нашли единственный выход — готовить меня к выступлениям самостоятельно. Я подошла к зеркалу, оценивая свой образ. Платье сидело просто идеально, не зря все-таки шили его на заказ, небольшие прядки волос были аккуратно заколоты невидимками, оставшаяся часть была закручена в крупные локоны и спадала с плеч. Макияж идеально подчеркивал мои глаза, подведенные небольшими стрелками, а темно-бордовый оттенок помады придавал образу яркости и законченности. Спустя несколько минут, я уже стояла за кулисами и искала до боли знакомые глаза цвета карамели. С одной стороны хочется вновь прикоснуться к его пшеничным волосам, ощутить обжигающее кожу, будоражащее разум дыхание на шее, вновь почувствовать его губы на своих. Только рядом с этим мужчиной я чувствую трепет в душе и, как бы это не звучало банально, его близость оживляет бабочек в животе, которые до этого спали смертным сном. В течении двух лет, на протяжении которых я являюсь довольно востребованной певицей, уйма мужчин пытались завладеть моим сердцем или хотя бы заслужить мое расположение к себе. Но все эти попытки я пресекала на корне. Мне никто не нужен, кроме него. Никто. Только мой любимый принц. Мой Максон. Как же хочется избавиться от его образа раз и навсегда! Больше никогда его не видеть! Оградиться от него, чтобы не почувствовать ещё раз всю боль расставания! Не думаю, что в мире есть человек, переживший более тяжелую разлуку, чем нашу! Нет ничего на свете хуже, чем предательство самого близкого человека! Именно с того самого момента меня преследует это непонятное чувство страха, что если я впущу в свою жизнь человека, начну ему доверять, смогу полюбить его, как никого прежде, то он, в конечном итоге, обязательно «плюнет мне в душу», предаст или вовсе уйдёт навсегда, как это сделал Максон. Ещё раз я не смогу такое пережить. Отчасти поэтому я не подпускаю никого себе. Мама и Мэй говорят мне, что я стала слишком холодной. Даже Селеста считает, в моем характере появились черты стервозности. — Эй, что с тобой? — вывела меня из мыслей Селеста. В ее голосе я уловила нотки волнения. — Все хорошо, — пыталась заверить я подругу, хотя в душе просто бушевал ураган чувств и эмоций. Этот ураган был готов вырваться в виде слез или даже истерики. Но мое умение держать все в себе, желание ни за что на свете не показывать никому свою слабость выше этого. Никогда не сдамся. Я должна быть сильной, даже пускай несчастливой. Порой даже Селеста не знает, что происходит со мной ночью. Кошмары. Нет, не какие-нибудь страшилки, которыми пугают детей в детстве. Это намного хуже — всепоглощающие чувство одиночества, пустота внутри. Каждый раз просыпаюсь в холодном поту, когда Максон уходит от меня. Каждый день переживаю свою утрату, в которой по сути виновата тоже я. Но за все надо платить. Я сейчас безумно популярная певица, хорошо востребованная, ну, а о своих доходах вообще молчу. Если бы я знала чем мне обернется эта популярность, я бы предпочла уж лучше стать никчемной Семеркой, но зато любящей и любимой. Когда я вышла на сцену, я словила целую кучу изучающих и выжидающих взглядов, аж не по себе как-то стало. По-моему, я никогда не привыкну к такой огромной публике. Так же я поймала удивленный, но в тоже время радостный взгляд Максона. Я улыбнулась про себя. Его глаза никогда не врали. Но зато рядом с ним стояла Крисс, которая прям таки излучала злость и презрение. Не знаю почему, но именно это придало мне такой мощный заряд энергии, а душе невероятным образом все расцвело. Окрыленная неведомой силой, я принялась исполнять песню за песней. Даже подарила нашим дорогим гостям песню, которую я сочинила еще дома, в Каролине. В ужаснейшей депрессии на ум приходили лишь песни о разбитом сердце, и я их с радостью переносила на бумагу. Закончив выступления, я поспешно удалилась со сцены, чтобы быстро переодеться, ведь я пообещала принцу Люку, что останусь и на прием.***
Прием тянулся ужасно долго. И хоть его официальная часть подходила к концу, никто из гостей не собирался расходиться. Селеста всячески пыталась меня подбадривать, но ее попытки всегда заканчивались тем, что я просто уходила к стойке с напитками и пыталась забыться. И, наконец, мое внимание привлекла одна закуска, а точнее сказать десерт. В самом центре стола стояла огромная тарелка с клубничными пирожными. Это просто рай для такого сладкоежки, как я. Уверенным шагом, обходя все препятствия в виде людей, я направилась к своей цели. Откусив первый кусочек, я просто влюбилась в них. Невольно вспомнился завтрак во дворце где я впервые попробовала их, наш спор. Тогда я даже подумать не могла, что принц, которого я ранее считала чопорным и пустоголовым, будет значить для меня так много. Даже спустя такое долго время я все так же сильно люблю его, будто не было этих двух лет, будто он не разбивал мне сердце своим необдуманным поступкам, будто не было всех истерик. Я все так же горячо его люблю. И не знаю, смогу ли когда-нибудь разлюбить. — Разрешите пригласить такую прекрасную даму на танец? — передо мной неожиданно возник принц Люк и вежливо протянул руку. В его глазах читалась надежда и даже нежность, так что я просто не осмелилась отказать ему. — Я с радостью приму это предложение, Ваше Высочество, — с искренней улыбкой ответила я, выбрасывая из головы все печальные мысли, которые вращались исключительно вокруг одного человека — Максона. Люк намеренно потащил меня в центр зала, даже несмотря на все мои возгласы о том, что я не умею танцевать, и откровенные препирания. Но он их как будто не слушал или не хотел слышать. И вот спустя минуту он кружит меня в танце. Пару раз я случайно наступила ему на ногу, за что горячо извинялась, и упрекала его в том, что он сам виноват, ведь я его предупреждала. Мы станцевали уже несколько танцев в абсолютной тишине, хотя она и не казалась давящей. И наконец, Люк решился задать мне вопрос: — Могу ли задать Вам немного откровенный вопрос? — наклонившись ко мне, тихо прошептал на ухо, словно опасаясь, что кто-то может его услышать. — Конечно. — Я хотел бы узнать, есть ли у Вас молодой человек? — немного боясь, наконец, спросил Люк. Если честно, этот вопрос поставил меня в тупик. Я даже немного растерялась, ведь прекрасно понимала, что это вопрос задан не просто так. Немного подумав, все же решила ответить на него честно: — У меня нет молодого человека. — Как же так? — в его взгляде читался открытый интерес и непонимание. — Ведь Вы очень красивая, Ваш голос приковывает к себе множество восторженных взглядов. Неужели на планете не нашелся мужчина, которого Вы полюбили и который полюбил Вас? — Знаете, а Вы правы, — я решила ему все рассказать, всю свою печальную историю любви, вот только опуская кое-какие подробности. Не думаю, что ему нужно знать, что человек, разбивший мне сердце — король Иллеа. — Несколько лет назад я была готова умереть за мужчину, которого безумно любила. Но судьба распорядилась совершенно по-другому. Этот человек предал меня, выгнал, даже не выслушав. Я очень тяжело пережила разрыв с ним, поэтому на данный момент не ищу серьезных отношений, Ваше Высочество. -Мне так жаль. Правда. Вы просто замечательная девушка и безусловно заслуживаете человека, который бы любил Вас до умопомрачения! — произнес Люк, и в его глазах читалась искренность. Я точно знала, что он говорил от чистого сердца. Поэтому я даже немного засмущалась. Давно мне никто не говорит комплиментов, да причем таких искренних. Конечно, вниманием мужчин последние время я была явно не обделена, но ни один из кандидатов не смог произвести впечатление так, как Люк. Он был приятным молодым человеком, в которого, несомненно, влюбляются все девочки. Но не я. Моя любовь к Максону стала для меня проклятием. Я просто не могла смотреть спокойно на представителей сильного пола, мысленно не сравнивая их с Принцем. С Люком мы протанцевали еще несколько минут, мило беседуя о всякой ерунде. А потом, сославшись на усталость, покинула его и я отправилась искать Селесту. Я понятая не имела, где она могла запропаститься. Поэтому первым делом пошла проверять стол с различными напитками. Впрочем там она и оказалась, мило беседуя с незнакомыми мне людьми. Я дотронулась до ее плеча, и подруга вмиг обернулась. И моему взору представилась пара карих глаз, которые я узнаю из тысячи. На миг время остановилось, окружающие просто перестали для меня существовать. Были только я и он. Я тонула в его глубоких глазах цвета карамели. За ним готова идти хоть на край света и даже на верную смерть, только бы он был рядом. Он стал для меня наркотиком, в котором я нуждаюсь каждодневно. Даже одного его взгляда достаточно, чтобы в моей голове образовался сущий бардак, а бабочки в животе устроили сумасшедшую вечеринку. Мысли в голове путались, и я абсолютно не понимала, с чего начать наш разговор. Поэтому собрав в себе остатки последних сил, я уверенно походкой прошла мимо всей компании к столику с напитками. Схватив первое, что попалось под руку, я выпила залпом все содержимое бокала. Как оказалось, я взяла красное вино, которое оказалось достаточно не плохим. Через несколько минут вино оказало свое воздействие. По телу разлилось успокаивающее тепло, а мир вдруг предстал предо мной в ярких пляшущих красках. Я уже направлялась из зала на свежий воздух, как я почувствовала, что кто-то схватил меня за локоть и притянул к себе. Мое сердце пропустило удар, когда, подняв голову, я увидела знакомые глаза. Некоторое время мы просто стояли и смотрели друг на друга. Во взгляде Максона я увидела нежность, отчаяние и… боль? Может мне показалось, или король и королева не так счастливы, как все мы видим. А может это просто самовнушение? Может я никогда не смогу принять тот факт, что Максон счастлив и без меня? — Можно пригласить Вас на танец, Леди Америка? — первым решил разрушить магию тишины, которая образовалась между нами. Мой разум просто кричал мне: откажи ему, а сердце и душа жаждали этого танца, как спасения от всех невзгод, которые были в моей жизни. И да, хоть умом я понимала, что этот танец не будет значить для нас ровным счетом ничего. Да и нас уже давно не существует. Есть по отдельность только я — расчетливая, холодная певица с разбитым сердцем, и Он — счастливый и добродушный Король, которого народ Иллеи просто обожает. — Да, — чуть слышно прохрипела я, голос отказался подчиняться мне. В один миг его теплая рука накрыла мою, а другая нашла талию, крепко ее сжимая. За все время танца никто так и не решался нарушить тишину момента. Мы просто наслаждались обществом друг друга. В голове то и дела всплывали моменты из прошлого: наши прогулки по саду, танцы на балах, наш первый поцелуй, а точнее поцелуи, ночь в убежище и обещание долгой и счастливой жизни. От этого больно защемило в груди. Мне стало значительно труднее дышать. Воздуха катастрофически не хватало, и, казалось, еще чуть-чуть и я упаду в обморок. Конец музыки для меня стал спасением. Я вырвалась из рук Максона и выбежала из зала. Не понимая куда, я бежала из всех ног по незнакомым мне коридорам. Наконец решила остановиться, когда оказалась в темном коридоре, вроде как третьего этажа, но я уже не была уверена. И вдруг меня настигло понимание, что я больше не нужна ему. Что человеку, в котором я нуждаюсь, как в воздухе, я абсолютно безразлична. У него есть прекрасная и любящая жена. Они счастливы вместе. А я так и не смогу найти замену Максону. Моему Максону. Из глаз предательски полились горькие слезы. Было ощущение, что мне разбили сердце уже дважды. Причем сделал это один и тот же человек. Я медленно скатилось по стене, уходя в мир душевной боли.