Ближе, чем кажется

Тэхен по дурацкой старой привычке отмечает кружком сегодняшний день на календаре и устало потягивается. Время позднее, а он только вернулся с одной из бесконечных репетиций к показу. Сегодня задержались даже позже обычного, странно немного, но как-то не волнует сейчас совсем, потому что Тэхен не ел порядка шести или восьми часов. И ему очень-очень хочется что-то съесть, и он хорошо понимает, что сейчас может себе позволить что-то кроме воды, орехов и фруктов, но упрямо достает горсть грецких орехов, яблоко, две китайские груши и холодный йогурт без добавок. Как всегда, как по той же дурацкой привычке будет готовить салат. Тэхен потирает глаза, снимает с себя синюю рубашку в белую полоску и подходит к телефону, чтобы включить музыку. Без неё он редко что-то делает — родители приучили убираться и делать что-то под неё, ибо по другому тот никак не мог настроится на работу и вечно капризничал. В его маленькой кухоньке с выходом на балкон, который был не более, чем выступом с перилами, всегда светила пыльная люстра, отдавая немного ржавым светом. Вид из балкона открывался не настолько замечательный, как на старой квартире, где напротив находилось небольшое кафе, но вполне себе приятный. По вечерам в этом кафе часто устраивали танцы, да и тематических вечеров там было много, так что Тэхен обычно наблюдал за людьми с чашкой чая или бутылкой воды со льдом. Ему всегда нравилось наблюдать за людьми. Замечать какие-то детали, неаккуратные движения, милые улыбки, перемену в настроении и все прочее, в эти моменты он понимал, что люди действительно прекрасны. Он вообще любил людей, очень, но контактировать ему трудно, поэтому и наблюдает. Тихо, но верно. И это здорово помогает ему в написании песен или каких-то очерках. Часто персонажи были списаны с случайных людей, которые просто чем-то зацепили его, и вот вам уже рассказ или зарисовка. Как-то раз он зарекся никогда не писать своих персонажей с знакомых или родных людей, потому что это было для него странным, но, чем черт не шутит? Один парень всё же стал персонажем. Тэхена он привлек своей простотой, но в то же время какой-то дикой загадочностью, своей манерой говорить и рассказывать, своими байками и аристократичностью рук, держащих сигарету. Его звали Намджун. С ним они/оказывается/ познакомились странно, для Тэхена — даже слишком. Потому что в тот день он возвращался от вечеринки какого-то недофотографа, который обещал помимо хорошей выпивки, ещё и хорошие связи. А Намджун попал туда буквально с улицы, кто-то из гостей настойчиво затащил его в квартиру, объясняясь тем, что им как раз нужна какая-нибудь весёлая музычка, а то пить без музыкального сопровождение — дело неблагородное. (А ещё Намджуну обещали выпивку за пару песен на гитарке, так что ему даже не пришлось думать) Играл он всякую похабщину, потом переходил на рок-баллады, потом на какие-то странные песни и в конце, когда он запел на корейском без толики акцента, то Тэхен сразу признал в нем коренного корейца. Во Франции много азиатов, которые относят себя к другой нации, нежели к «родной», потому как родная нация звучит ну совершенно не впечатляюще. Тэхену так и сказали по приезду, слово в слово. Через какое-то время всё веселье начало выходить из-под контроля. Как раз тогда Тэхен и собрался уходить, и по закону жанра, у выхода из подъезда в него врезался Намджун, задев акустической гитарой, которую тот нес на плече. От него несло недорогим одеколоном и перегаром, а взгляд был расфокусирован. Тэхен даже поморщился, он тоже напивался, конечно, но лицезреть подобное — извольте. — Упс, парень, извиняй. — пьяно отступив сказал Намджун и засмеялся, покачнувшись в бок. — Да ничего…- только и успел проронить Тэхен, провожая того взглядом. И поплелся из душного подъезда в сторону дома, правда, как и на чем добираться будет — даже не задумывался. Почему-то сейчас казалось, что и пешком быстро дойдет. На улице холодно, и замерзшие плечи вмиг напоминают парню, что он забыл в гостях свой пиджак. На руках нет документов, время около полуночи, телефон грозится выключиться от недостатка батареи, а кошелёк, как некстати, остался в том же пиджаке. Алкоголь немного убирал все мысли на второй план, но холод, оказывается, быстро отрезвляет. Твою мать, — думает Тэхен, — Что за хрень. Деньги просрал, с хаты свалил, хорошо хоть ключи на месте. — вспоминая, что карманы у него были всё в том же пиджаке, сердце начинает стучать, а голова гудеть. — Твою ж мать, да что за день сегодня такой?! И тот, шаркая обувью и обняв себя за плечи, побежал через улицу до квартиры этого недофотографа. Через минуты две или три от внезапного бега и холодного воздуха у Тэхена заболело горло, ненавязчиво, но ощутимо. Однако до дома добежал сравнительно быстро. Шустро пробегая по ступенькам, поднимается до пятого этажа, из квартиры знакомого всё еще играет музыка, но уже не только «живая». Видно кто-то додумался найти колонки от музыкального центра. Похоже у хозяина дохрена денег, раз не боится полиции в такой час. Тэхен сначала дергано стучит по деревянной двери, когда никто не откликается, то тарабанит, бьет ногой и даже кричит, что все они козлы последние, если сейчас не откроют. В горле уже першит, а нечистый подъезд отдает дурным запахом, что Тэхен клянется — ещё пару минут и его стошнит. Дешевый тарахтящий самбуфер качает биты так, что даже сквозь дверь парень чувствует вибрацию и думает какого блять хрена вообще происходит, где все эти подонки и почему никто ничего не заметил. На повторе в который раз играет микс Мэттью Кома с своим чертовым «Kisses back», и Кенджи Жирак с совершенно идиотским ремиксом к песне «andalouse», которую так любят на повтор ставить крашенные бабы, думающие что танцуют под нее как богини. У Тэхена голову крутит в разные стороны, чувства все обострились настолько, что ему кажется будто он курнул, а потом почему-то принимает это как факт и снимает с себя ботинок на небольшом каблуке. Ахуенная идея, думает Тэхен, и со всей дури ебашит ботинком по двери вместе с отборным матом. Наконец какой-то чудак все же открывает Тэхену дверь, и тот, словно обезумев, пробирается из комнаты в комнату, чтобы найти свой пиджак. В самой квартире биты тащат ещё громче, что уши готовы разорваться, повсюду пьяный хохот, а кислая слюна, накопившаяся во рту, только мешает. Повсюду всё скачет и дрыгается, что только попробуй пойми, что здесь происходит. Тэхен, делая неимоверное усилие, идет заплутавшими ногами к креслу, где расселась какая-то в край пьяная пара и орет что-то про религию, и вцепившись ногтями в край пиджака, достает его, накидывая на плечи. Всё, вроде как, на месте. Всё, вроде как, хорошо …Только вот через неделю Тэхена выгнали из проекта.