Дежурная медсестра, женщина предпенсионного возраста, остановила их:
— Вы куда? Вызывайте пациента в приёмную! Как фамилия?
— Мы в двести пятую, к Екатерине Зотовой. У неё платная палата.
— Документы ваши?
— Так вчера не спрашивали, — Ольга протянула ей свой паспорт, а Стас — права на вождение.
— А вчерась не я работала. Кто знает, может вы бандиты. Так, девушка может пройти, а вот молодой человек пусть ждёт здесь.
— С чего это? — возмутился Баск.
— Вас мне запрещено пускать, вы тут вчера драку устроили.
— Чёрт, — простонал Стас. — Но это же было вчера, я был не в себе. А сейчас я всё осознал и буду вести себя хорошо, обещаю.
— Приказ начальства.
— А здесь я её видеть могу?
— Молодой человек, девушке пока не разрешается выходить, можно только посещать в палате.
— Мне очень нужно увидеться с ней. Я быстро, никто ведь и не узнает?
— Хотите, чтоб из-за вас меня уволили? У нас тута камеры везде висят.
«Вы бы с таким рвением людей лечили и настоящих преступников ловили. Нашли террориста…» Баск прикинул, что старушка не успеет его остановить, если он пустится в бега. Но Ольга словно читала его мысли и тут же схватила парня за руку:
— Стас, не смей. Вчерашнего хватило.
— Мне нужно её видеть.
— Придёшь, когда ей станет лучше. Никто не виноват, что ты вчера сглупил. Ты хочешь, чтоб к ней вообще всех запретили пускать?
— Ладно, — вздохнул парень. — Сходи ты, я здесь подожду.
…— Лёль, нахрена вы мне эти продукты таскаете? — вместо приветствия начала Зотова, как только подруга переступила порог. — Я их всё равно не съем.
— И тебе доброе утро. Как себя чувствуешь?
— Да пойдёт, — Катя осторожно приподнялась и присела.
— Да не вставай, лежи ты.
— Нормально всё. Вставать мне разрешили, но из палаты ещё не выхожу.
— С утра уже были посетители? — Николаева, присаживаясь на табурет, обратила внимание на цветы на тумбочке и корзину с фруктами.
— Алик приходил. Представляешь, это он, оказывается, оформил мне платную палату.
— Молодец, — сдержанно похвалила Оля.
— Не знаю, почему он тебе не нравится. Он хороший, всегда поддерживает меня.
Николаева передёрнула плечами:
— Не знаю. Не нравится, и всё. Мама приходила?
— Вчера ещё. С утра звонила и с полчаса ревела в трубку. Вечером Лена с Саней обещались, Ветровы собираются после обеда, однокурсницы хотели. В общем, скучать не дают. Миха что, на учёбе?
— У нас пары сегодня после обеда, утренние лекции перенесли. Он… не смог придти, ему кое-куда нужно сходить, — Николаева не стала упоминать про ребёнка Баска, чтоб не причинить подруге боль. — Мы с ним к тебе придём, после учёбы.
— Да я так спросила, не мотайтесь лишний раз.
— Я сейчас со Стасом приехала, но его к тебе не пускают. Он тут вчера выкинул такое…
— Я слышала, грохот был на всю больницу. Как он?
— Не скажу, что хорошо. Морально подавлен.
— Он теперь возненавидит меня, — вздохнула девушка.
— Глупостей не болтай, — разозлилась Николаева. — Хотя вина твоя есть, конечно: надо было давно ему рассказать. И да, он обиделся, что от него все всё скрывали.
— Я не хотела усложнять ему жизнь.
— А в чём причина выкидыша?
— Всё в кучу: стресс, тонус матки…
— Да, ты же у нас не можешь жить спокойно. Ладно, теперь ничего не вернёшь. А жить дальше надо. Ты не загружайся, постарайся принять это.
— Да вот вы заладили. Сама я знаю всё.
В палату зашла медсестра:
— Деточка, время процедур. Давай-ка мы сделаем тебе укольчик?
— Я тогда пойду, — Николаева поднялась. — Вечером с Мишей ещё заглянем. Может, что передать Стасу?
— Скажи ему… Нет, ничего не говори.
— Хоть привет передашь?
— Передай, если хочешь.
— Давай, не страдай, всё будет хорошо. До встречи.
…Стас курил, когда на крыльцо вышла Ольга.
— Как она?
— Нормально, неплохо держится.
— Ты ей сказал, что я здесь?
— Да. Передала тебе привет.
— И всё?
Ольга только развела руками.
— Понятно. Где её палата?
— На третьем этаже. Где-то посередине, окна выходят вроде на Дзержинку. Да, как раз на эту сторону. Стас, надеюсь, в окно ты не собираешься лезть?
— Позвони ей. Пусть выглянет в окно.
— Может, не стоит?
— Оль, тебе трудно?
— Хорошо, — сдалась Николаева и выудила телефон из сумочки, набрала номер Зотовой. — Катя, можешь в окно выглянуть?.. Ага, давай.
Та вскоре появилась в оконном проёме, и Константинов помахал ей рукой. Если в разговоре с Николаевой Зотова ещё держала себя в руках, то при виде парня вмиг расклеилась. Чувствуя, что вот-вот расплачется, она отошла от окна.
— Даже сейчас видеть меня не хочет? — горько усмехнулся Баск. — Я в чём провинился перед ней, Оль?
— Стас, да она не поэтому. Ты пойми её, она ещё не отошла, ей тяжело тебя видеть. Сейчас любая мелочь будет напоминать ей о ребёнке.
— Поехали отсюда, — Баск бросил последний взгляд на окна палаты и направился к машине.
***
Закутавшийся в плед, Стас сидел на диване и смотрел телевизор. Вернее, тупо уставился на экран. В голове теснились мысли, и парень не знал, за какую зацепиться и продолжить думать.
Воробьёва сидела на полу среди разбросанных карт и внимательно их рассматривала, изредка отрываясь от них и кидая взгляды на Баска, и наконец не выдержала:
— Может, со мной поделишься?
Словно очнувшись, парень вздрогнул:
— Поделиться? Чем?
— Своими мыслями.
— Да всё подряд в голову лезет, сам не понимаю, о чём думаю. Я вам ещё не надоел? Вечером мы с Андрюшей уедем. Мне просто тяжело сейчас одному, а к родителям не хочу.
— Ну что ты, Стас? Мы вам всегда рады. Не торопитесь, оставайтесь, пока не придёшь в себя.
— Что, гадаешь?
— Я на тебя и Катю раскинула карты. Ты не против?
— С меня не убудет. И что там тебе говорят твои карты?
— Не могу понять, — покачала головой девушка. — Всё как-то запутано, переплетено. «Всё переплетено…»
— «Море нитей, но потяни за нить, за ней потянется клубок?» — вспомнил Стас строчки из песни. — Не знал, что ты слушаешь рэп.
— Я всё слушаю, если песня хорошая и исполнитель нормальный. «Этот мир веретено, совпадений ноль», — перед ней легла карта Судьбы. — То, что с вами происходит, это не случайности, как будто кто-то дёргает за ниточки.
— Откуда картам знать, что творится в моей жизни? — как обычно, скептически отнёсся Баск.
— Зря ты так. Вот смотри: карта Луны, причём перевёрнутая. Скрывают от тебя, что-то не очень хорошее. Женщины. Когда гадаю на тебя, всегда выходят женщины, и что странно, не одна, а несколько. Я тебе ещё в прошлом году говорила.
— Конечно, они тебе выходят. Я даже со счёта сбился, скольких в постель уложил.
— Я не про этих девушек тебе говорю. Хотя…
— Тогда не понимаю, кто это. Если не в этом значении, то это Катя, мама, Оксана и ты с Олей. При чём здесь плохое? Ну, если не считать Оксану, которая насильно женила меня на себя. А всё остальное что, тоже из-за неё?
— Не знаю, не знаю… Это вряд ли мы с Олей точно. Вот мама вполне возможно, — Лена ткнула пальцем в перевёрнутую Императрицу. — Она одна из рулящих.
— Конечно, она больше всех хотела нашей с Оксаной женитьбы.
— Свадьба здесь только одна из сторон, надо глубже копать. Но ты всё выяснишь, не сразу, но правду узнаешь.
Константинов кивнул, чтоб не обидеть девушку, подумав про себя: «Что распутывать? Откуда же картам знать, что творится в моей жизни?»
***
— Присаживайтесь.
— Выписывать будете? — упала в кресло девушка. — Надоело валяться.
— Ещё пару деньков мы вас подержим, — обнадёжил доктор.
— Я же нормально себя чувствую, — приуныла Зотова. — Не надоели вам мои друзья, которые без конца ко мне в палату шастают?
— Больше, чем нужно, держать не будем. Екатерина Сергеевна, мне придётся сообщить вам неприятную весть.
— Неприятнее того, что со мной произошло, уже не может быть.
— Боюсь, что может, — вздохнул врач. — В ближайшем будущем вам будет проблематично забеременеть.
— Понятно, — девушка медленно поднялась с кресла.
— Вы успокойтесь. Шансы есть, только нужно будет пройти лечение…
Зотова вышла из кабинета врача и побрела к себе в палату.
— Екатерина Сергеевна! С вами всё в порядке? Мы же не договорили!
— Потом, — махнула она рукой выбежавшему врачу.
Вместо того, чтоб к экзаменам готовиться, они валялись на лужайке и болтали обо всём на свете, отбросив учебники.
–…Я всегда хотел иметь брата или сестру, — делился Стас. — Мне было скучно одному, но родители не стали рожать второго ребёнка.
— Мне бы одной тоже было скучно, — кивнула Катя.
— Тебе повезло: у тебя старший брат есть.
— Да, повезло. Женя всегда заступается за меня.
— Но зато у нас будет много детей, не меньше трёх однозначно.
— Сколько? — переспросила девушка. — С ума сошёл?
— Ну, хотя бы два?
— Ты уже всё за нас решил? А если я не захочу?
— Бэби, ты не хочешь от меня детей? — обиженно выпятил губы Баск.
— Константинов, я же растолстею, если тебе троих рожу. И ты меня разлюбишь.
— Не разлюблю, — привлёк он её к себе.
— Не, серьёзно. Я вот рожу тебе троих, а вдруг меня разнесёт? Тебе будет пофиг, что я толстая?
— Ага, разбежалась. Будешь худеть. У меня должна быть самая красивая жена.
— А говорил, что полюбил меня за характер.
— Да, это так. Но одно другому не мешает.
«Не судьба мне родить тебе детей, Стас… Это наказание, потому что я отбила тебя у твоего сына. Потому что не хотела нашего ребёнка, хотела от него избавиться, скрывала от тебя правду…»
Она повалилась на свою койку и устало закрыла глаза.
