Без всяких условий

      Они втроём материализовались у небольшого поселения на равнине: Джим, Хан и молодой Спок. Старпом шёл за ними чуть поодаль, разглядывая пейзаж.       Правда, смотреть было особо не на что. Для поселения на планете был выбран самый стабильный регион в глубине материка, где не происходило землетрясений, цунами и прочих бедствий, наверное, поэтому глазу просто не за что было зацепиться. На юг и запад, насколько хватало взгляда, простиралось выжженное солнцем рыжее плато. С восточной и северной стороны возвышались холмы такого же ржавого оттенка. Светло-голубое небо было подёрнуто дымкой, как будто прикрыто марлей. Солнце клонилось к закату.       Их небольшая процессия двинулась вперёд. Бурые и голубые оттенки доминировали в природе, но большинство построек были белыми благодаря специальным панелям. Защита от солнца, отстранённо подумал Хан.       Сам город тоже не представлял собой большого интереса в плане архитектуры. Крыши всех домов были плоскими, так как на них располагались солнечные батареи. В воздухе кружили разного назначения беспилотники, дополняя и без того сонный пейзаж ленивым жужжанием.       Хан бросил взгляд на Джима: тот понуро шёл вперёд, расстроенный тем, что Спок-старший вот-вот обещал отбыть восвояси. За несколько часов до высадки на Кью Спок-старший оповестил экипаж о том, что за ним скоро явится посольское судно, и старый вулканец заперся в своей каюте, сославшись на необходимость приготовиться к отбытию с «Энтерпрайза». Он сказал, что ему требуется провести некоторое время в спокойствии и медитации, потому что общение с Джимом в последнее время вызывало у него больше эмоций, чем обычно, а это мешало должной степени концентрации.       Хан подумал, что эта была одна из тех отговорок, которые так любили вулканцы. Он так и не понял, за каким чёртом Спок-старший притащил их сюда, но решился в кои-то веки испытать удачу и довериться старому послу. Очевидно, во всём, что делал вулканец, был какой-то тайный умысел. Может быть, посол хотел намекнуть, что эта поездка как-то приблизит аугмента к разгадке тайн Джима?       Так или иначе, после того, как они материализовались на планете Кью, навигатор повёл их в сонный, обшитый белыми панелями город, пока они не упёрлись в нужное здание. Кирк подошёл ко входу и нажал на звонок.       — Мистер Кирк! Мистер Спок! И мистер…       Они обернулись, как по команде. Откуда-то из-за угла к ним навстречу быстрым шагом шла женщина неопределённого возраста. Явно человек — судя по первому впечатлению, хотя в её одежде присутствовали тона местного колорита. Высокая брюнетка с точёными чертами лица, она выглядела так, будто бы уже не впервые встречалась с капитаном «Энтерпрайза». Последнее, как оказалось, было верно:       — Марта, — несколько удивлённо поприветствовал её Кирк, — как давно мы не виделись! Столько времени прошло! Ты, я думаю, заочно знакома с мистером Споком. Он мой первый помощник. А это мистер Сингх, мой… партнёр.       Хан затаил дыхание, когда Кирк сделал паузу перед этим словом. «Партнёр». Оно было одновременно и ужасно нейтральным, и в то же время полностью соответствовало действительности. Придраться было не к чему, и это безумно раздражало.       — Очень приятно видеть вас всех в нашей скромной обители, — улыбнулась она. — Мы не ожидали вашего приезда, Джим, поэтому ты извини, если что-то не так…       — Ничего, — махнул рукой Кирк, слегка улыбаясь. — Я всё понимаю. Можно сказать, что мы здесь проездом. Я могу видеть Тома?       — Да, конечно, что это я, — тут же заторопилась женщина. — На улице такая жара, а я держу вас здесь. Следуйте за мной.       Хан переглянулся с первым помощником, когда Кирк уверенно зашагал след за Мартой. Очевидно, вулканец тоже не особенно хорошо представлял, кто она такая и откуда Джим мог её знать.       После того, как домашний робот принёс им напитки, Марта ненадолго отлучилась, но лишь затем, чтобы явиться назад вместе с мужем. Томас Лейтон выглядел совсем не так, как его представлял себе Хан, и ещё более удивительным ему показалось то, что, когда тот вошёл и увидел капитана, то почти сразу же бросился обнимать его, как старого друга. Джим, кажется, опешил на секунду, но тоже обнял его в ответ, хотя и с гораздо меньшим чувством. Хан тут же почувствовал укол ревности.       Он стал разглядывать знакомого — друга? — Джима. Кажется, тот был моложе Кирка, но сказать точно не представлялось возможным. Томас Лейтон обладал совершенно непримечательной внешностью, если бы не одна бросающаяся в глаза особенность: вся левая часть его лица, включая глаз, фактически отсутствовала, что выдавала специальная чёрная накладка из медицинского силикона. Хан видел подобное у кого-то из подчинённых Маркуса, побывавших в серьёзных переделках с клингонами. Очевидно, даже в двадцать третьем веке хирурги не имели возможности проводить настолько сложные восстановительные операции.       Наконец, объятия сошли на нет, и супружеская пара Лейтонов заняла гостей закусками и разговорами. Всё это время Хан лишь вставлял вежливые комментарии, предпочитая больше слушать, чем говорить.       — Итак, мы в сомнительной ситуации, — вздохнул Джим. — Только что мы высадили одного нашего высокопоставленного пассажира на вашей орбите, словно таксисты, и теперь мне нужно каким-то образом оправдать перед командованием тот крюк, что мы сделали ради этого. До меня дошли слухи, Том, что у тебя есть успехи в разработке новых пищевых концентратов. Это правда?       — Ну, хвастаться пока особо нечем, но, думаю, к этому всё идёт.       — Отлично, — покачал головой Кирк. — Придётся вам, мистер Спок, Хан, напрячься и выдумать какую-нибудь существенную причину, которую я мог бы занести в судовой журнал, почему мы вдруг решили слетать в такую глушь. Не пойми меня неправильно, Том. Я рад видеть тебя и Марту. Просто всё это несколько неожиданно.       — Ничего страшного, — улыбнулся тот. — Уверен, что мы вместе придумаем твоему начальству какую-нибудь отговорку. Но Джим, может быть, вы займётесь делами завтра? Вы же только что приехали! Я знаю, что по корабельному времени сейчас полдень, но у нас уже почти вечер. Я бы хотел устроить для вас небольшой праздник. Как насчёт похода в театр? На прошлой неделе я узнал о том, что к нам приехала какая-то известная труппа. Я не очень хорошо разбираюсь в искусстве, но для нашей, как ты правильно сказал, глуши это целое событие. Уверен, вы тоже нечасто можете насладиться чем-то подобным. Я бы сходил посмотреть их пьесу сегодня вечером и с удовольствием пригласил бы вас всех. Что думаете?       Хан насторожился. Что там Спок-старший говорил про театр?..       — Театр? — удивлённо вскинул брови мистер Спок. — Это неожиданно.       — Действительно, — так же удивлённо отреагировал Кирк. — Хотя, раз уж мы всё равно здесь…       — Утра вечера мудренее, — улыбнулась Марта. — Хан, Джим, Спок. Давайте поговорим о делах завтра. Будьте сегодня просто нашими гостями.       — Что ж, — неопределённо пожал плечами Кирк, — ладно. Спасибо. Что будем смотреть?       — Шекспира, — улыбнулся половиной лица Лейтон.       Кирк в очередной раз потёр глаза, чувствуя, как усталость ни с того, ни с сего навалилась на него. Было бы ужасно неловко заснуть в театре, подумал он про себя. И дело вовсе не в том, что спектакль скучный. Напротив: Шекспир всегда импонировал ему, да и сама пьеса была поставлена в высшей степени профессионально. Всё дело было в акклиматизации и в том, что он чувствовал себя морально опустошённым после отбытия посла Спока на Новый Вулкан.       Из вежливости Джим сел рядом с Лейтоном, Хан и Спок расположились позади них. Чертыхнувшись про себя, Кирк снова подавил зевок, думая о том, что надо было всё-таки не пренебрегать советами доктора и сделать укол, как Лейтон прошептал ему на ухо:       — Посмотри на Макбета, Джим.       Кирк встрепенулся. Неужели он всё-таки умудрился потерять концентрацию?       — Этот голос… — задумчиво продолжил Лейтон. — Кого-то он мне напоминает.       — …он мёртв? Скажи мне! Король Дункан мёртв?       — Нет! С рук моих весь океан Нептуна не смоет кровь!..       Кирк стиснул руки на груди и присмотрелся к актёру, который играл Макбета. На вид тому было около пятидесяти. Косматые седые брови придавали ему грозный вид, резкие черты лица делали его особенно неприветливым. Нет, определённо, это лицо Джим раньше не видел.       — Этот человек на сцене, — тихо продолжил Лейтон. — Джим, мне кажется, я знаю, кто он.       — Кто? — спросил Кирк, всё ещё не понимая, к чему клонит тот. — Ты уж извини, я не настолько слежу за театральными постановками, чтобы знать, как зовут даже звёзд первой величины…       — О нет, Джим. Я совсем не об этом. Посмотри на него. Это же никакой не актёр. Это Кодос. Палач.       Кодос? Тот самый Кодос? У Кирка возникло желание громко хмыкнуть, закатить глаза и расхохотаться в лицо Лейтону одновременно. Палач Кодос в театре на планете Кью? Какой-то сюр! Нет, этого не могло было случиться. Это невозможно.       — Чьи это пальцы рвут мои глаза?!       Действие на сцене приобрело небывалое чувство и драматизм, так что на этот раз Джиму не составило труда сконцентрироваться на диалогах между героями. Даже несмотря на то, что это, очевидно, были именитые актёры, Кирк всё равно не знал их имён и видел их лица и их игру впервые в жизни.       — Джим, это точно он. Послушай… Эти модуляции. Неужели они ничего тебе не напоминают?       Модуляции.       — Это точно он, — продолжил Лейтон всё с большей уверенностью. — Да, он.       — Кодос мёртв, — возразил ему Кирк, чувствуя, что звучит не очень убедительно, не зная, как реагировать на столь неожиданное заявление.       — Мёртв? Ты уверен? Тело обгорело до неузнаваемости.       — Но эксперты ведь делали анализ ДНК!       — Да, но с нынешними технологиями его вполне реально подделать, так что я бы не стал полагаться на результаты экспертизы.       Кирк окинул взглядом сцену. Актёры продолжали диалог, не подозревая о том, что двое зрителей партера обсуждали отнюдь не их игру или хитросплетения сюжета. Джим начал раздражаться. Ему стоило многих усилий не начать спор с Лейтоном тут же, но как только представление закончилось, он буквально пулей устремился к выходу. Томас сохранял его темп, а вот Спок с Ханом наверняка не понимали, что случилось. Впрочем, сейчас Кирку было некогда уделять внимание тонкой душевной организации ещё и этих двоих, поэтому он, скрипнув зубами, предпочёл прибегнуть к авторитарному тону капитана:       — Дайте мне минуту наедине с Томасом.       Те многозначительно переглянулись между собой, видимо, предпочтя отложить разбирательства до следующего раза. Как только компания вновь оказалась в доме у Лейтона, Кирк и Том отошли в другую комнату, предоставив Хана и Спока на попечение Марты. Джим тут же без каких-либо прелюдий начал:       — Том! То, что ты сказал мне… Я не хочу об этом слышать. Судебные власти давно закрыли дело.       — Закрыли? Так откроем его вновь! Джим, я не понимаю тебя. Из-за Кодоса погибло несколько тысяч человек. Мы не можем так просто взять и бросить это!       Кирк провёл рукой по лицу, отворачиваясь. Что он должен был сказать сейчас Лейтону? Что он не узнал того мужчину на сцене? Или всё-таки узнал? Вернее, конечно, лицо это он видел впервые, но учитывая последние открытия медицины, любому человеку можно было дать совершенно любую внешность. По поводу лица у Джима не возникло вопросов. А вот что касается голоса… Тут Кирк уже не был так уверен. Чёрт бы побрал Лейтона и его проницательность!       Кирк прижал пальцы к глазам.       — Кодос мёртв, — тихо проговорил он. — И меня это полностью устраивает.       — А меня — нет! — вспылил в ответ Том. — Я помню его. Этот голос преследует меня уже многие годы. Ужасы, которые он творил…       Кирк продолжил стоять, зажмурившись. Голос, голос… Столько лет прошло. Как он мог вспомнить? Ему было всего десять тогда. И память, как уже успел убедиться Кирк, могла подкинуть ему какие угодно сюрпризы. Он не был уверен, что он помнил. Как он мог обвинить в чём-то подобном человека, которого он видел впервые, основываясь лишь на смутных ощущениях?       — Джим, ты должен помочь мне, — взмолился Лейтон. — Нас же всего восемь человек: тех, кто действительно видел Кодоса.       Нас восемь, да. И только трое из восьми остались в живых, горько подумал про себя Кирк.       — Чтобы уличить его…       — Он мёртв, — твёрдо сказал Кирк, направляясь к дверям. — Разговор окончен.       — Значит, завтра у нас с Мартой в гостях будет призрак. Я приглашу его самого и его труппу на коктейль. Я должен убедиться в том, что увидел.       Джим открыл дверь и переступил через порог. Рядом тут же показались лица Хана и Спока.       — А я должен вернуться на корабль и придумать, что записать в бортжурнал, — раздражённо бросил ему Кирк в ответ. — Том, Марта, извините нас. У вас уже поздно. Увидимся завтра.       Кирк вызвал «Энтерпрайз» и попросил поднять на борт их втроём.       Выдав Хану со Споком-младшим по заданию, чтобы эти двое не беспокоили его в ближайшие часы, Джим вошёл в кабинет и первым делом практически залпом выпил две чашки крепкого кофе с каплей ликёра. После этого он расположился за столом и потёр ладонями лицо.       Неужели прошлое, которое он так тщетно пытался похоронить, всё-таки настигло его? В душе он страшился этого момента многие годы. И вот, он настал.       Кирк почувствовал, как мурашки поползли по его спине. Внешность крайне обманчива, это общеизвестный факт. Но вот что касается других деталей, то тут уже было отчего поволноваться.       Возможно, Лейтон и не прав. И всё же, Кирку нужно было снова увидеть этого человека. Ну а пока… Можно было снять стресс.       Джим обвёл взглядом комнату. Где-то здесь у него был спрятан стратегический запас шоколада как раз на такой случай. Да, в нижнем ящике стола, а ещё было два подарочных набора от Ухуры, которые он решил сохранить до особого случая. Видимо, этот случай как раз представился, ведь не мог же он, испытывая постоянный стресс, не дать себе хоть какое-то послабление?       Кирк рывком открыл нижний ящик и, покопавшись, обнаружил там никем не тронутый арахисовый батончик, покрытый шоколадом. Сорвав обёртку, он откусил от него большой кусок и почти тут же проглотил его. Расправившись с шоколадкой в два счёта, он краем сознания ощутил беспокойство от того, что практически не почувствовал никакого вкуса. Зато желание съесть ещё такой же батончик — или десяток таких — стало лишь сильнее.       Подойдя к шкафу, он начал вспоминать, куда мог убрать большую подарочную коробку. Наверное, туда, где бы её точно никто не нашёл. Ну наконец-то, вот она!       Он с облегчением вздохнул, прижимая её к груди так, будто вся его жизнь сейчас зависела от неё. Что было дальше, он осознавал смутно. Ощущение было такое, будто он наблюдает за собой со стороны. В рот отправилась одна конфета, потом другая, третья… Вкуса по-прежнему не чувствовалось, но он так отчаянно нуждался в нём, что съедал конфету за конфетой, в надежде на то, что уж следующая-то точно вызовет в нём какие-то ощущения, следующая точно наполнит его, избавит его от его страданий!..       Закончив первую часть подарка Нийоты, Джим принялся за вторую, уже даже не пытаясь прожевать его. Горький шоколад, шоколад с орехами, шоколад с добавлением фруктов… Нет, определённо, между всеми этими видами не было никакой разницы.       Он облизал пальцы, пытаясь понять, как получилось так, что он в одиночку буквально за пару минут расправился с таким количеством сладкого. И что, и это всё, что ли? Совсем всё? Но он так и не почувствовал ничего, кроме горечи во рту. Горечь и какое-то… отупение от происходящего.       Нет, то, что он только что сделал, явно не пойдёт ему на пользу. К тому же, он должен придерживаться спортивного режима… Если Леонард узнает об этом, то точно убьёт его. С ним уже давно не случалось приступа такой силы.       Кирк прерывисто вздохнул, борясь с нахлынувшей паникой. Кто может ему помочь? С кем ему поговорить? Он же не может взять и просто так позвонить Аннабель после всего, что случилось. Он ведь не смог уберечь от гибели её единственного сына, как он будет теперь смотреть ей в глаза и жаловаться на свои проблемы?..       Ему придётся разбираться с этим в одиночку. Опять.       Не впервой, с горечью подумал Джим, направившись в туалет. Он уже делал так и раньше. Два пальца в рот, и всё, он будет свободен. При случае он накажет себя ещё раз за ту невоздержанность, которую проявил сегодня.       Внезапно его что-то остановило, и он глянул на человека в зеркале. Потребовалось несколько минут для того, чтобы он сообразил, что это его отражение смотрит на него в ответ.       Опустив взгляд на руки, он судорожно сжал края раковины. Онемение внезапно отступило, и он снова сосредоточился на отражении напротив, которое отупевше устало смотрело на него в ответ.       Что же я делаю, пронеслось в голове отрезвляющей мыслью. Я просто убиваю себя.       Но он не успел уцепиться за неё, потому что в следующую секунду ужас вперемешку с болью накрыл его, и он опустился на пол.       Хан зло тыкал по клавишам, исправляя ошибки в отчётах флоту, борясь с ниоткуда взявшейся головной болью. Работа была явно не его уровня, что наводило на мысль о том, будто Кирк специально дал ему задание, которое первым пришло на ум, лишь бы Хан не докучал ему в ближайшие пару часов.       Впрочем, Джим всё ещё недооценивал способности аугмента, потому что тому не составило труда адаптировать одну из офисных программ для того, чтобы подобная работа была выполнена автоматически почти без его участия, так что теперь у аугмента было время проанализировать всё, что он увидел.       — Компьютер, свяжи меня с мистером Споком, — попросил он, размышляя над тем, какие бы вопросы задать ему, чтобы выудить что-то полезное.       Прошло несколько секунд, прежде чем голос первого помощника возвестил:       — Я слушаю, мистер Сингх.       — Мистер Спок, — Хан выдержал паузу, думая о том, как продолжить, чтобы не вызвать ненужных умозаключений со стороны молодого вулканца. — Скажите мне, что вы думаете о Томасе Лейтоне?       На какое-то время наступила тишина.       — Я знаком с мистером Лейтоном уже несколько лет.       — И как бы вы описали его?       — Думаю, я дал бы ему характеристику хорошего исследователя. Для землянина, разумеется.       — То есть, на ваш взгляд, он достойный учёный?       — Да. Я бы даже сказал, блестящий.       — Интересно, — протянул Хан. — А что его связывает с Джимом?       — Об этом мне ничего не известно. Мистер Сингх, к чему все эти вопросы? Кстати, капитан не говорил вам, когда мы сможем покинуть орбиту?       — Скоро, — неопределённо ответил аугмент. — Уверен, что он скажет вам, когда придёт время.       Хан дал понять, что разговор окончен, и вновь погрузился в размышления. Нет, таким образом он далеко не уедет. Может быть, ему удастся что-то найти во флотской базе данных? В прошлый раз она была практически бесполезна, но, может, теперь ему удастся сделать какие-то значимые выводы?       — Компьютер, найди мне биографию Томаса Лейтона.       — Выполняю поиск… Томас Лейтон — учёный Земли, известный своими разработками в области органического синтеза. Родился…       — Компьютер, найди общее в биографии Джеймса Кирка и Томаса Лейтона.       — Джеймс Т. Кирк и Томас Лейтон находились на планете Тарсус-IV во время голода, случившегося в 2246. Оба являются выжившими после геноцида, учинённого правителем колонии, губернатором Кодосом.       А вот это уже не было случайным совпадением. Кирка и Лейтона свели вместе трагические обстоятельства. Неудивительно, что они перестали общаться: видимо, для обоих потенциальная дружба была напоминанием о произошедшем, и оба чувствовали себя довольно неловко, находясь рядом друг с другом. Кажется, в какой-то момент они даже почти поругались: так, что Кирк решил рассерженно удалиться сразу же после спектакля, хотя в этом не было никакой необходимости. О чём же они повздорили, если не виделись столько лет и никаких общих тем, кроме Тарсуса, у них и быть не могло?..       Тарсус.       Скрипнув зубами, Хан запросил у компьютера всю доступную информацию по трагедии на той планете. Вдруг он умудрился что-то упустить в прошлый раз?..       Нет, ничего. Ничего нового.       В отчаянии он встал и заходил по комнате, словно голодный тигр. Коллеги, сидевшие поодаль, с тревогой посмотрели на него и о чём-то зашептались, но ему сейчас было не до того, какое впечатление он производит.       Может быть, стоило вернуться назад, к самому началу? Почему они вообще оказались здесь, в этом богом забытом месте?       …я слышал, там сейчас гастролирует театральная труппа Антона Каридиана. Будет глупо упускать возможность познакомиться с этой… знаменитостью. Его публичные появления будоражат целые поколения.       Хан нахмурился, вспоминая слова Спока-старшего. Будоражат? Поколения? Что это за странная метафора?       — Компьютер, представь мне официальную биографию актёра Антона Каридиана, — скомандовал аугмент.       — Подождите, идёт поиск…       Хан напряжённо вгляделся в экран.       Антон Каридиан — режиссёр и премьер актёрской труппы, чья работа спонсируется проектом Галактического культурного обмена. В течение последних девяти лет гастролирует по колониям. Его дочь, Ленор, девятнадцати лет, путешествует…       — Компьютер, стоп. Есть идентификационная запись на Каридиана?       — Нет. Невозможно выполнить.       Хан сглотнул, чувствуя, что что-то нащупал. В биографии актёра не было ничего необычного, за исключением одного факта: Каридиан вышел в свет спустя пару лет после трагедии на Тарсусе. До этого его будто бы не существовало вовсе; не было никаких записей ни о его личности, ни о работе, что было по меньшей мере странно для человека подобного уровня публичности.       Аугмент побарабанил пальцами по столу, разглядывая фотографии актёра. Тот улыбался почти на всех, однако взгляд его оставался настороженным. Будто он был человеком, пережившим какой-то надлом. И всё же, это лицо Хан видел впервые. Если Каридиан и был не тем, за кого он себя выдавал, доказать это аугмент никак не мог, отталкиваясь лишь от смутных ощущений и того факта, что двадцать лет назад персоны Каридиана будто бы просто не существовало.       Что ж, поживём — увидим. Что-то подсказывало ему, что скоро правда выплывет наружу.       Эта мысль должна была оставить его если не довольным, то хотя бы более умиротворённым, чем ранее. Однако головная боль усиливалась, и игнорировать её было уже глупо.       Хан встал из-за стола и направился в каюту с надеждой увидеть Кирка.