We Do What We Must To Survive

Микки чувствовал себя так, словно парил в вечности, и в то же время словно только проснулся. Воспоминания о прошлом, однако, давно к нему не возвращались, но недавно события тех дней вновь нахлынули на него. Первым воспоминанием было чувство удушения, будто ему что-то засунули в рот, а затем вынули, после чего ослепительный свет вернул его обратно в темноту. В его сознании словно промелькнула вся его жизнь, и лишь в следующее мгновение, перед возвращением ко сну, он заметил, как чьи-то руки гладят его по волосам. На этот раз это не было чем-то пугающим, и поэтому вернуться ко сну уже не составляло никакого труда. Через некоторое время после коротких пробуждений, Микки проснулся окончательно, но на этот раз ощущения были другими. После борьбы с тяжестью, которая угрожала ему вновь вернуться в бессознательное состояние, он открыл глаза впервые за то время, что помнил, и усердно попытался сфокусировать комбинации красок и цвета, которые были лишь расплывчатой мешаниной. Медленно поморгав, чтобы помочь своему зрению проясниться, он заметил, как остальные чувства не заставили себя долго ждать и стали возвращаться к нему. Он почувствовал, что что-то прикреплено к его носу, неудобное, но как он уже понял необходимое, так же как и что-то прикрепленное к его среднему пальцу. Пиканье и антисептик помогли понять ему, что потолок, на который он смотрел, являлся потолком больницы. Воспоминания боли и страха обрушились на него и он сразу же вспомнил Ричи, пришедшего в дом Галлагеров. Как Ричи прижимал его к стене, а Микки отбивался, пытаясь себя защитить. Он также помнил мучительное чувство, когда его ударили в поддых, и после пустота поглотила его. Тогда-то его и охватило чувство боли, притупленное какими-то сильными препаратами, и он невольно застонал. Вскоре послышался еле слышный вздох, и он сонно повернул голову и увидел Мэнди, которая подскочила с кресла и бросилась к нему. Ее рука собиралась взять его, но остановилась, прежде чем они соприкоснулись. ― Мик! Ты очнулся! ― мягко воскликнула она, ― Как себя чувствуешь? Его голос был хриплым и слабым, но он сумел ответить. ― Как будто с лестницы наебнулся. Мэнди с усмешкой заворчала. ― Помнишь, что произошло? Микки поморщился, но кивнул. Лицо Мэнди неожиданно отрезвилось и стало робким. ― Я понимаю, если ты хочешь, чтобы я ушла, но узнав, что случилось, я обязана была появиться здесь. Сама мысль потерять тебя..., ― она неожиданно прервалась и больше не могла продолжать. Она вдруг отпрянула, оглядываясь на свои вещи, которые можно просто собрать и убежать. Раньше Микки на многое злился, не считая того, что причиняло ему боль, а когда не злился, то был расстроен. Но сейчас все это казалось таким далеким. Он использовал все свои силы, чтобы поднять руку к младшей сестре. ― Мэндс, ― прохрипел он. Это действие почти шокировало Мэнди, но она тут же бросилась к его руке, обхватив ее своими. Она улыбнулась, а на глазах от счастья навернулись слезы. ― Боже, Мик, ты нас так напугал. Йен чуть с ума не сошел, ― Мэнди ухмыльнулась. ― Он рассердится, узнав, что ты решил очнуться именно в то время, когда он отсутствует. ― Меня же не так долго не было? ― спросил Микки. Все было не так уж и плохо. Лицо Мэнди снова смягчилось. ― Если бы, Мик, тебя сняли с аппарата искусственного дыхания всего несколько дней назад. А так прошло четыре или пять недель. Возможно, Микки не должен был так поражаться этому, учитывая в каком состоянии он сейчас находился. ― Срань. Я так понимаю, после больничных счетов мы должны делать ноги? Его сестра закатила глаза, но этот вопрос ее не волновал. ― Даже не не думай об этом дерьме, просто сконцентрируйся на том, чтобы не засыпать с течении следующего месяца. ― Ну я пиздец как постараюсь! ― заявил Микки, но он уже чувствовал усталость и Мэнди, должно быть, это заметила. Ее улыбка смягчилась. ― Все хорошо, Мик, поспи. Я буду здесь. Черт, да и Йен тоже. Я дам знать медсестрам, но как на счет того, чтобы устроить Йену сюрприз, а? ― она подмигнула. Глаза Микки уже закрывались, но его лицо растянулось в улыбке. ― А ты тот еще дьявол, знала? ― И все равно ты меня любишь, ― пошутила она. ― Точно, ― ответил Микки и провалился в сон, прежде чем Мэнди успела хоть что-то сказать. Йен вновь вернулся в свое кресло, после того как покинул его несколько часов назад, все еще разочарованный тем, что Микки до сих пор спит. Его положение было немного другим, что можно было объяснить активностью медсестер. Однако, Мэнди пребывала в приподнятом настроении, когда он вернулся, она поглядывала на него своим странным взглядом. Он бы отчитал ее за это, но в последнее время он часто попадался ей на глаза, поэтому не ему было судить. Так что он проигнорировал ее и сфокусировался на книге, которую читал. Фиона купила ее еще в первую неделю, но он едва ли дочитал до половины, поскольку часто отвлекался, поглядывая на Микки. Сейчас же он решил приложить все усилия и дочитать ее. Это была неплохая книга, хоть и была одной из трэшовых ром-ком книг Фионы, за которые он ее постоянно дразнил. Ну что тут сказать, в душе он романтик. Неожиданно Мэнди издала некий звук, который Йен мог описать только как фырканье, поэтому он больше не мог ее игнорировать. ― Ты что, стащила обезболивающие Микки или еще что, а, Мэнди. Какого хрена с тобой не так? Мэнди выглядела так, словно еле сдерживала смех. Серьезно, эта девушка под кайфом. У него уже вошло в привычку разговаривать вслух с Микки, поэтому он без раздумий сказал. ― Твоя сестра пиздец какая чокнутая, Мик. Он бросил книгу, когда впервые за последние пять недель послышался ответ. ― Не мне это говорить, рыжий пиздюк. Голова Йена повернулась так быстро и, должно быть, болезненно, но он этого не почувствовал, черт, да он вообще больше ничего не видел и не слышал, помимо бледного парня, лежащего на койке рядом с ним, с открытыми глазами, смотрящими на него. Наконец-то. ― Микки? ― все, что Йен смог сказать. ― Йен, ― дразняще ответил Микки. В конце концов, рыжий встал, ему потребовалось сделать лишь шаг, чтобы оказаться рядом с койкой Микки. Он потянулся и взял его руку, слезы, которые навернулись на его глаза, когда он впервые увидел Микки в сознании, покатились по его лицу, когда Микки в ответ сжал его руку. Прошла словно вечность с тех пор, когда они это делали в последний раз. Не отпуская руку Микки, Йен плечами вытер слезы и сердито повернулся к Мэнди. ― Ты знала, что он проснулся. Поэтому ты такая странная, с тех пор как я вернулся. Мэнди ухмыльнулась, пожимая плечами. ― Кто я такая, чтобы не дать вам воссоединиться. Во всяком случае, он проснулся то всего на пять минут, а затем снова уснул. Ты не так уж много пропустил. Дала знать врачам, судя по всему, его жизненно важные органы в порядке. Мэнди подошла к кровати и улыбнулась своему брату, который закатил глаза, но улыбнулся в ответ. ― К тому же, я всех нас спасла от мучительного наблюдения, пока ты отчаянно ждал его пробуждения. Прямо как эти шизанутые мамаши, которые не выносят того ожидания, когда их детки спят. Черт, он был таким же утомительным, как и новорожденный ребенок. Спал целыми днями. Очевидно, Мэнди думала, что ее шутки смешные. ― Иди нахрен, ― прошептал Йен, но он не смотрел на Мэнди, с таким же успехом она могла быть на другой планете, все, что он мог видеть - это Микки. Живой. Проснувшийся. Улыбающийся. ― Ты пялишься на меня. Что не так? В зубах что-то застряло? ― пошутил Микки. Он выглядел уставшим и исхудалым, но Йен от всего бы сердца сказал, что никогда не видел более потрясающего взгляда. У Йена не было слов, все происходившее казалось сном. Йен никогда не переставал верить в Микки, и все же это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Никто из них не заметил как ускользнула Мэнди. Каждый смотрел друг другу в глаза. Микки лишь многозначительно поднял свои брови, в то время как Йен мог только улыбаться в ответ. ― Ты уверен..., ―начал Микки, прежде чем был прерван. Йен наклонился и впился в его губы в полном отчаянии. Их губы двигались плавно, танцевали, словно ничего не изменилось. Но столько всего произошло, и Йен просто не мог не поддаться своим эмоциям. Микки отпрянул, почувствовав слезы на его лице. ― Эй, эй, ну чего реветь то. Все же хорошо. Я очнулся, и чувствую себя охренительно, ― Микки попытался пошутить, но вышло довольно плоско, когда Йен приблизился и соприкоснулся со лбом Микки. Микки лишь закрыл глаза и оперся на него. ― Я в порядке, ― снова повторил он. Йен шмыгнул носом. ― Боже, мне каждую ночь снилось твое пробуждение, Мик. И сейчас я боюсь, что это нереально. ― Эй, ― смягчился Микки, поднимая руку, к которой все еще была прикреплена капельница, и обхватил щеку Йена. ― Мэнди рассказала как долго я тут пролежал, но сейчас все хорошо. Я проснулся. Меня наизнанку выворачивает, но я так полагаю это из-за того, что я долго не двигался, гипс скоро снимут за что огромное блять спасибо, и к тому же мы все в безопасности. Микки неожиданно запаниковал и отодвинулся, чтобы взглянуть на Йена. ― Лиам! Йен замотал головой. ― Он в порядке. Он рассказал нам, что ты сделал, как ты его спрятал. Ты спас его, Мик. Ричи не добрался до него. Микки выглядел шокированным. ― Ты знаешь, что это был Ричи. Лицо Йена побледнело, и он сильнее сжал руку Микки. ― Не совсем. Мы столкнулись тем днем, когда я шел на работу. Назвал меня рыжим пиздюком. Я не знал, кто это был. Подумал, что это просто жуткое совпадение. Но после того, как ты попал сюда, а Лиам описал того мужчину, которого видел, я понял, что это, должно быть, был он. Того лица так легко не забыть. Так же как его не забыли те люди, которых мы опрашивали в бойстауне. Йен улыбнулся, но это было страшнее, чем что-либо. ― И затем я пошел к твоим братьям. Казалось бы ничто не могло шокировать Микки еще больше, несомненно, Игги не был заядлым гомофобом, но он никогда не мог представить, чтобы остальные браться прикрывали его задницу. ― К которым? ― Как только они услышали, что тот тип сделал... ко всем, Мик. ― Блять, ― не сдержался Микки. ― И? ― Я не просил чего-то особенного, правдоподобные отмазки, ты знаешь, ― Йен подмигнул. ― Но он больше не будет ни для кого проблемой. Черт, первая вылазка твоих братьев в бойстаун была очень эффективна. Микки нахмурился, вопросительно глядя на Йена. ― Заметил, что ты получил свою собственную палату? ― спросил Йен. ― Не напоминай мне, счета, должно быть, будут смешными. Мне жаль... Йен заставил его замолчать. ― Нет, я имею в виду, что у тебя собственная палата. Оплаченная. ― Оплаченная? ― Начну с того, что Ричи не был большим фанатом коек, он был достаточно дружелюбен и сказал Игги, где он припрятал свой "заработок", ну и честно сказать, он был неплохим бизнесменом. Было мило с его стороны оплатить все больничные счета. Микки засмеялся. ― Ты серьезно? Боже, это лучшее, что я слышал за последнее время. ― Мик, это то немного, что ты слышал за последнее время. ― Да иди нахер, ты понял о чем я. Микки смягчился. ― Серьезно, я думал придется матать отсюда. Йен замотал головой. ― Не думай об этом... ― Нет, Йен, серьезно. Я лежал внизу на лестнице, едва держа глаза открытыми, и все о чем я мог думать после всего это то, что у меня наконец-то есть место, где я черт возьми счастлив. И я чуть ли снова это не потерял, ― Микки пришлось остановиться, поскольку ему было сложно это произносить. Йен уже снова хотел прервать его, но Микки продолжил, прежде чем он это сделал. ― Нет, Йен, подожди, ― рыжий тут же закрыл свой рот. ― У меня не промелькнула жизнь перед глазами или что-то типа того. Мы же не в фильме, ― Йен усмехнулся. ― Но последние несколько недель, что я провел с тобой, все, драки, разговоры, поцелуи. Это все показалось, не знаю, чертовски простым. Глаза Йена смягчились. ― Не думаю, что кто-либо опишет то, что у нас есть, простым. Микки засмеялся, но согласился. ― Возможно и так. Но в то же время это может быть таким, ― с надеждой сказал он. Некоторое время Йен смотрел на Микки, но потом сказал. ― Ты чист, Микки. ― Чего? ― все, что мог ответить Микки. ― Тебе делали тесты на все за последние недели. Включая результаты анализов и обследование. А также герпес в легкой стадии, который вылечили в первые недели, ты чист. Микки это не взбесило, но он был немного смущен. ― Серьезно, это все, что у тебя сейчас на уме? Ебля? Йен легонько пихнул его в плечо и закатил глаза. ― Иди нахрен, конечно же нет. К тому же, ты никогда не выглядел так хорошо, как в этом больничном халате. Всегда говорил, что у тебя отличные ножки. ― Ты лишь одну можешь видеть, другая под тяжелым гипсом, ― возразил Микки. Йен засмеялся. ― Я конечно же скучал по твоей заднице, но давай пока сфокусируемся на том, как поднять тебя на ноги, прежде чем перейдем к чему-то более напряженному. Я о том, Микки, что ты был так озабочен тем, что мог что-то подцепить, что все еще нес груз прошлого, которое хотел забыть. Но сейчас тебя это не должно волновать. Ты здоров, ну, по крайней мере, будешь, ты чист и от наркотиков и здоровьем. Черт, да у тебя, можно считать, жизнь с чистого листа сейчас. Йен скромно улыбнулся. ― У нас жизнь с чистого листа, ― добавил он. Микки лишь уставился на Йена, сейчас ему не нужно было ни с чем бороться. Рыжий прав. Это действительно было началом чего-то нового. Началом всего. ― Люблю тебя, ― все, что Микки смог сказать. Эти слова нельзя было и сравнивать с теми чувствами, которые он сейчас испытывал, но он надеялся, что Йен тоже их чувствовал. Он все ждал ответ "я тоже тебя люблю", но его не последовало. Йен смотрел на него некоторое время своим нечитаемым взглядом, а затем ответил. ― Выходи за меня, ― выпалил он. Глаза Микки округлились. ― Эм, чего? ― Выходи за меня. ― Да слышал я, что ты сказал. Я имею в виду какого хрена? Мы были вместе две недели, не считая моей небольшой отключки. Черт, я проснулся минут пять назад, а ты просишь меня выйти за тебя! Йену бы следовало беспокоиться за то, как глаза Микки расширились и бегали туда-сюда, но он не беспокоился. Потому что он не сказал нет. ― Так ты скажешь нет? ― поддразнил его Йен. ― Иди в жопу, Галлагер. Я не говорил нет, ― сказал Микки. Он выдержал несколько минут, а затем сощурил глаза и взял инициативу на себя. ― Как на счет того, чтобы ты взял меня на свидание, которое ты мне задолжал. Тогда и поговорим. Йен засиял, и Микки не смог удержаться, чтобы не улыбнуться ему в ответ. У них все будет хорошо.