Переквалификация

Солнечным вечером в конце августа Сьюзен встретилась с Кристером у самого дома. На работе выдался тяжёлый день – из отпусков вернулись почти все сотрудники, а перед сентябрём прилетели ещё и несколько иностранных партнёров, так что с утра Сьюзен сидела на совещании и переводила разговоры, а в перерывах занималась переводом вороха свежеприсланных документов. Кристер тоже выглядел довольно усталым, однако даже издали было видно, что он так и сияет от счастья. – Закончил рукопись? – улыбнулась Сьюзен. – Это пока что нет, ещё две-три главы остались, – покачал он головой, но даже напоминание о буксовавшем творчестве не омрачило его лица. – Зато мой предыдущий роман – который первый в нынешней трилогии – скоро выйдет в Италии! Сьюзен, только представь себе! Сегодня я отправил агенту подписанный контракт, так что дело решено! – Поздравляю! – восхищённо воскликнула она. – Это же замечательно! – Ещё бы! Я прямо сам себе не верю. Я знал, конечно, что есть такая штука – переводы, об этом сложно забыть... – он подмигнул Сьюзен. – Но чтобы это касалось моих – моих! – книжек? – А что за роман-то? – спросила Сьюзен. Как ни странно, о работе они практически не говорили – Кристер, очевидно, чувствовал, что Сьюзен не из-за простого несовпадения вкусов не любит фэнтези и мистику, а она сама хотела хоть во время их встреч не думать о декларациях и договорах. – «Кисть из шерсти куницы». О вымышленной дочери Лоренцо Медичи, которая обнаруживает, что по ночам картины Боттичелли загадочным образом оживают... Сьюзен вздрогнула. Слушать об оживающих персонажах картин ей категорически не хотелось. В памяти немедленно предстали неподвижные фигурки детей на холстах – и среди них Элси, сидящая на акварельном диване и жующая акварельное печенье... Да что же это такое! То в Хумлегордене Кристер начал сочинять о превращениях в крыс, теперь картины у него живые... – Неудивительно, что итальянцам понравилось, – быстро сказала она, забыв о вежливости. Однако Кристер был так счастлив, что, кажется, и не заметил, что его перебили: – Да, но всё-таки я совсем не ожидал, у меня ж во многих романах действие происходит в других странах, но никто их переводить не собирался... Кстати, я, понимаешь ли, необычайно люблю Боттичелли. Вообще к Возрождению я равнодушен, даже к хвалёным Леонардо и Рафаэлю, однако Боттичелли... Сьюзен, Боже мой, что случилось? – Ничего, – торопливо ответила Сьюзен, сама чувствуя, как фальшиво звучит едва не дрожащий голос. – Всё в порядке. – Да ты бледная как полотно! – он осторожно взял её под руку и провёл в прохладный подъезд. – Наверное, просто устала, – пробормотала она. – Или голову напекло. Ну вот, происходит всё то, чего она так боялась. Несколько жалких месяцев общаются они с Кристером, а ей уже нужно постоянно врать и увиливать. И вряд ли дальше дела пойдут лучше. Кристеру в его писательскую голову придёт какая-нибудь идея о превращении детей в дельфинов, или о волшебных зельях, или о ведьмах, сжигающих собственных товарок... Рано или поздно Сьюзен выдаст себя окончательно – или же Кристер о чём-то догадается, и неизвестно ещё, что из этого страшнее. Разумнее всего было бы покончить с этим цирком, да поскорее, пока они не прикипели друг к другу совсем. «Кристер, прости, я подумала и поняла, что нам с тобой лучше оставаться друзьями». И Сьюзен сказала бы именно это – но она в самом деле замучилась и после работы, и из-за всё ещё ощутимой августовской жары. Она бы не смогла ничего объяснить чётко и внятно – а бубнить полусонные оправдания не хотелось, Кристер всё же заслуживал большего уважения. – У тебя аспирин есть? Попьёшь с холодной водой, легче будет... – сказал Кристер, нажав на кнопку лифта. – Есть... ой, – спохватилась Сьюзен, – у меня же дети дома, разволнуются ещё. – Может, тогда ко мне зайдём? Просто зайдём, и ты лекарство выпьешь и посидишь, пока не полегчает, – после памятной истории с чашечкой чая он, похоже, панически боялся двусмысленностей. – Спасибо, – слабо улыбнулась она, чувствуя себя просто отвратительно. Кристер, такой предупредительный, такой ласковый... и почему ему приглянулась бывшая ведьма? У Кристера в квартире работал вентилятор, и было почти так же прохладно, как в подъезде. От потока воздуха, бьющего в лицо, Сьюзен сразу стало легче, и она с интересом огляделась. По сравнению с её собственной уютной квартиркой (правда, обставленной, что скрывать, на средства ведьмологов) жильё Кристера смотрелось довольно аскетично. Из мебели внушительно выглядели только книжные стеллажи, занимавшие все стены, насколько хватало взгляда, но на полу не было ковра, а единственный стол, белый, деревянный, половину которого занимал компьютер, скорее вызывал мысли о школе, а не о доме. – Вот аспирин, – Кристер выудил упаковку из крохотного кухонного шкафчика, смотревшегося лилипутом рядом со стеллажами. – Можешь поглядеть, он даже непочатый... «Поверь мне, Кристер, если бы ты хотел мне подсыпать какой-нибудь гадости, бояться надо было бы тебе», – грустно подумала она, вскрывая коробку и вынимая пилюлю. Снотворные на неё теперь действовали, но гораздо медленнее, чем положено – в этом она успела убедиться, когда пыталась принимать их, чтобы избавиться от частых ночных кошмаров. Да, это защитило бы её от посягательств каких-нибудь сумасшедших поклонников (впрочем, до Кристера она никого к себе и не подпускала) – но это служило и очередным напоминанием того, что она по-прежнему не была человеком, как ни старалась им притвориться. «Нелюдь, – с тоской заключила она. – Самый настоящий нелюдь я и есть». Она взяла предложенный Кристером стакан холодной воды и приняла аспиринку. Боль в висках и правда после этого быстро отступила, а вот тяжесть на душе никуда не делась, даже стала сильнее. – Я, собственно, что спросить-то хотел... – сказал Кристер. – Когда «Кисть» выйдет на итальянском, меня пригласили на её презентацию во Флоренции. Я и подумал: может быть, нам вместе туда съездить? Город удивительно красивый, да и дети на южном солнце погреются... Сьюзен сглотнула: – Кристер... знаешь, наверное, нет. – Ну ладно, смотри, – слегка расстроенно сказал он. Должно быть, решил, что она не хочет платить за дорогие билеты. – Я вообще подумала... прости, мне кажется, между нами с тобой не сложится романтики. – С-Сьюзен? – ошеломлённо переспросил он. – Но почему? Я чем-то тебя обидел? Прошу тебя, скажи мне честно, чтобы я хоть знал на будущее. Всего полчаса назад ты была такой весёлой... – Ты ни в чём не виноват, уверяю тебя, – Сьюзен снова говорила быстро, боясь, что вот-вот расплачется. – Я просто поняла, что мы не сходимся характерами. Прости меня, Кристер – я осознала это до конца только сегодня, я ни за что не стала бы зря морочить тебе голову... – и вот опять враньё, ведь она же с самого начала понимала, что ничем хорошим эта идея встречаться с соседом не кончится. – Что ты, я понимаю. Бывает и так, – вздохнул Кристер. – Что поделаешь. До свиданья, Сьюзен. И почему они живут в одном доме? Если бы можно было разойтись сейчас и потом не вспоминать о нём... Съехать, может? Ну конечно, Люку и Элси только дополнительных переживаний из-за переезда и не хватало, особенно Люку, который только-только обжился тут. – До свиданья, Кристер. Спасибо за аспирин.