Как мёд и гранатовый сироп

В утренней тишине раздался щелчок засова. Солнце едва показалось на горизонте. Тэхён старался не шуметь. Он, пожалуй, ещё никогда не возвращался домой так поздно. Порой он задерживался и гулял с Сондже, когда тому в голову приходила очередная сумасбродная идея, но всегда приходил засветло. И ни разу не возвращался с рассветом. Тэхён жил уже не одну сотню лет (он и сам не мог точно назвать свой возраст), однако никогда не гулял всю ночь напролёт. Если честно, то до вчерашнего дня особо и не хотелось. Оранжерея, находящаяся в центральной башне города, была воздушно-прекрасна и каждый раз завораживала, отвлекала от любования цветами в ярких сполохах заходящего солнца. Его ничто не влекло на улицу, и он не думал, что появится что-нибудь, что его настолько заинтересует. Тэхён снял обувь и аккуратно ступил на пол, вымощенный камнями; они были уложены таким образом, что между ними оставался зазор с сантиметр — достаточно, чтобы вода из дождевальных машин могла стекать, позволяя при этом камням быстро подсохнуть. Многочисленные светильники и кондиционеры поддерживали комфортную температуру, а насыщенный влагой воздух освежал помещение. Это был его дом. Почти. Это место было почти как дом. Капли пота скатились по шее, и Тэхёну захотелось вновь очутиться в Подземном мире, рядом с Чонгуком; тем, кто защитит его, сбережёт, согреет и сделает уютным наименее гостеприимное место на свете. Зал Мёртвых, Долина Смерти, бездна Тартара, острова Блаженных, поля асфоделей и Элизиум; мир, где солнце не садится и не восходит; мир, где все растения, кроме ярких нарциссов, серы и прозрачны. Странное чувство, Тэхён бы никогда не подумал, что захочет посетить подобное место, тем более будет скучать по нему. Хотя, быть может, скучал он вовсе не по миру, а по Чонгуку. По крайней мере, именно этим он и занимался в последнее время. Блуждая по парку днём, поглядывая на Часовую Башню, считая часы и минуты до того, как из теней появится Чонгук и уведёт с собой. А теперь у него есть воспоминание о совместной ночи. И дар на память. — Позволь поинтересоваться, где ты был всю ночь? Ад и Преисподняя! Тэхён замер, вдохнул полной грудью, незаметно сжал правую руку в кулак и обернулся с самым невинным выражением лица. — Доброе утро, Сокджин! — Тэхён удивлённо вскинул брови и чуть наклонился вперёд. — Что ты ешь? Тост? Ой, это что, персики? Ты же знаешь, я… — Я спросил, — Сокджин аккуратно положил тост на тарелку, — где ты был всю ночь. — По правде говоря, — возразил Тэхён, проходя на кухню и заглядывая в холодильник в поисках апельсинового сока, — ты лишь спросил можно ли поинтересоваться. Немного неясно, знаешь ли. Надо чётко формулировать вопросы, а то так можно и запутаться. — Видимо, мне лучше не знать, — сказал Сокджин и, повернувшись на высоком барном стуле, вперил в Тэхёна суровый взгляд, от которого тому стало весьма не по себе. — К сожалению, мои желания не важны, и хотя на самом деле мне не хотелось бы знать, где ты провёл эту ночь, я вынужден спросить. Тэхён открыл шкафчик и потянулся за любимым стаканом. Порой быть божеством неплохо: можно пить сок из классного стакана с принтом Хана Соло. — Ну, я же не сдох где-нибудь в подворотне. Так что мы вполне можем считать эту ночь удавшейся и забыть об этом. Тэхён даже не заметил, как Сокджин подошёл к нему со спины и резко захлопнул дверцу холодильника. — Это не вариант, — отчеканил Сокджин. Его обычно спокойный голос звенел металлом. — Тэхён, мы говорили об этом семь миллионов четыреста тридцать шесть тысяч девятьсот четырнадцать раз. Нельзя же быть столь безответственным. У тебя есть работа, Тэхён. Когда ты родился, твоя судьба уже была предрешена… — Сейчас ты снова начнёшь рассказывать про равновесие Вселенной? — Тэхён закатил глаза и привалился к стойке, попивая сок. Стакан он держал в левой руке, правую — сунул в карман джинсов. — Сокджин, я более чем уверен, что могу поддерживать это самое равновесие и без твоей опеки. — Но это небезопасно, — возразил Сокджин, сжав кулаки. — Да, сейчас лето, но, независимо от сезона, тьма для тебя опасна. Обитатели Подземного мира ни перед чем не остановятся в желании обладать тобой! Тэхён едва заметно вздрогнул. Да, точно. Обитатели Подземного мира. Он почти совсем забыл. Когда он впервые встретил Чонгука в Парке у Часовой Башни, того, словно аура, окружал дух Подземного мира. Но Чонгук выглядел таким взволнованным, нервным, полным любопытства. Тэхёну всегда говорили, что все Подземные эгоистичные, жадные, коварные и только и ждут возможности привнести в Верхний мир боль и страдания. Чонгук, однако, выглядел таким взволнованным. Нервным. Полным любопытства. Он казался ребёнком и чем-то привлёк к себе внимание Тэхёна. Поэтому он посмотрел ему в глаза… и улыбнулся. Не смог удержаться. Потому что должен был. Потому что даже самому угрюмому парню не помешает искренняя улыбка. И всё-таки на полсекунды сомнение вспыхнуло в Тэхёне. Обитатели Подземного мира ни перед чем не остановятся в желании обладать тобой! — ну что ж, можно сказать, примерно это Чонгук с ним и сделал. Тэхён влюбился в него. А Чонгук терпеливо ждал мгновения, когда можно будет увести Тэхёна в Подземный мир, в Долину Смерти… …но сделал он это для того, чтобы рассказать правду о себе. Чонгук десятки раз предлагал вернуть его в Верхний мир (да кого там! сотни и тысячи!). А потом, на утро проводил. Чонгук провёл его по лестнице и украдкой поцеловал у входа в «Стикс». Чонгук обращался с ним нежно, каждый его жест дышал любовью. Чонгук подарил ему самые прекрасные воспоминания и небольшой подарок на память, а Тэхён, ступив на залитое лучами раннего солнца крыльцо, почувствовал, что оставил часть себя там, внизу, но в то же время забрал с собой на поверхность часть Подземного мира. — Блин, — пробормотал Тэхён. — Прям ни перед чем не остановятся? Однако, упёртые ребята. — Сейчас в мире царит равновесие, — сказал Сокджин, потирая лоб. — Понимаешь? Если Подземные утащат тебя к себе, это может нарушить ритм жизни Вселенной. Сезоны больше не будут сменяться. Наступит вечная зима, и жизнь всей природы будет под угрозой. Конечно, для Подземного мира это будет замечательно, но у нас есть долг. У тебя есть долг. Твоё присутствие в Верхнем мире поддерживает равновесие. Ты не можешь просто… — Я уже слышал эту историю, — перебил его Тэхён и поставил пустой стакан в раковину. (Он вполне мог этого не делать: лары⁵ следили за порядком в доме. Но когда Тэхён не прибирал за собой, Сокджин начинал ворчать.) — Слышал семь миллионов четыреста тридцать шесть тысяч девятьсот четырнадцать раз. Наверное, до меня уже дошло. — Видимо, нет, — вздохнул Сокджин. — Пусть будет семь миллионов четыреста тридцать шесть тысяч пятнадцатый раз. Так где ты был всю ночь? Почему вернулся только на рассвете? — он подозрительно сузил глаза. — С Сондже гуляли, да? Ты же понимаешь, что проводить время со спутником Войны, — не лучшая затея… — Я был не с Сондже, — сказал Тэхён и тут же об этом пожалел. Если не с Сондже, то с кем? Кто сможет поддержать его ложь? — Это… Я ночевал у Чимина. Он ведь Верхний, так что… Ну, не знаю… — И если я спрошу его, Чимин ответит то же самое? Тэхён закатил глаза, не только чтобы показать своё недовольство, но и скрыть волнение. — Конечно, Сокджин, неужели так сложно мне поверить? Не то чтобы я… Не успел он договорить, как Сокджин щёлкнул пальцами и солнечные лучи стали сгущаться, превращаясь в лучезарную фигуру. Чимин стоял посреди кухни и сонно моргал, потирая припухшие со сна щёки. — Привет, — сказал он и зевнул. — Случилось что? Тэхён быстро шагнул к нему. — Чимин… — Тэхён сказал, что провёл эту ночь у тебя, — не дал ему договорить Сокджин. — Это так? Чимин открыл рот, глянул на Тэхёна. (Тот в свою очередь изо всех сил старался мимически показать, что, мол, бро, поддержи меня, должен буду.) — …Ага, — кивнул Чимин после секундной заминки. — Он ночевал у меня. Было круто. А что, какая-то проблема? — Нет. — Сокджин устало провёл рукой по волосам. — Спасибо. Так, ерунда. Просто лето какое-то беспокойное, — пожал он плечами. — Я немного переволновался. — Так переволновался, что больше мне не доверяешь? — поинтересовался Тэхён и, сунув руки в карманы, вышел из кухни. — Не то чтобы… — Не то чтобы я тебе не верил, Тэхён, — сказал Сокджин ему вслед. — Просто Подземные… Тэхён замер. Развернулся. (Чимин тотчас же воспользовался возможностью по-тихому улизнуть. Они, конечно, были хорошими друзьями, но врать ради Тэхёна ему ещё никогда не приходилось.) — Что? Сокджин замолчал, облизал пересохшие губы, ухватился одной рукой за столешницу, словно бы не мог продолжать без какой-либо опоры, и тихо сказал: — Я верю тебе. Верю, но не могу не волноваться за тебя. Пойми, всё это я делаю для твоей же безопасности. — Ага, — кивнул Тэхён и виновато закусил губу. — Да, знаю. — Я хочу, чтобы ты приходил домой, — попросил Сокджин, хотя эти слова явно давались ему с трудом, — за час до заката. Ты даже не представляешь, как я беспокоился, когда ты не пришёл вчера. Думал, может, тебя заманили в Подземный мир, обманом ли силою… — Со мной всё хорошо, — перебил его Тэхён. За час? Целый час до заката? Но Чонгук появлялся только после заката. — Сокджин… — За час как минимум, — повторил Сокджин. — Понимаю. Прости. Но твоя безопасность для меня важнее.  

****

Он устал. Устал не телом, но душой. Выхода не было. Право слово, как сбежать из заточения, если посадили под замок для твоего же блага? Когда стражник — опекун, которого Тэхён слушался всю жизнь; тот, кто научил всему и сделал его тем, кто он сейчас? Он устал. Тэхён не знал, что бы придумать, и с каждым разом забредал всё глубже в дебри тропического леса оранжереи, пока не нашёл укромное место. Густые заросли папоротника, толстые стебли лиан и прогибающиеся под тяжестью листвы растения надёжно скрывали уютный закуток. Единственный источник света — солнце, светившее из-за толстого стекла. А широкие листья дарили прохладную тень. Мох, устилавший землю, был мягок. Насыщенный влагой воздух испариной лип к коже, но Тэхёну было всё равно. Такие мелочи его никогда не заботили — воздух также был частью живой природы, а Тэхён уже привык и наслаждался ленивым ветерком, играющим с листвой.   Мох, устилавший землю, был мягок. Тэхён лёг поудобнее и закрыл лицо ладонями.    Час. Целый час. И ничего не поделаешь. Он даже не мог возразить Сокджину, ведь тогда придётся раскрыть секрет. Не мог поплакать. Не мог попросить. Ничего не мог. Оранжерея всегда была для него убежищем, бескрайним пространством, где для него было всё, что он только мог пожелать. Однако сейчас она душила, окутывала плотным одеялом, оседала кандалами и удерживала на месте. Тэхён потянулся и растопырил пальцы. Всё, как обычно, за исключением подарка от Чонгука. (Дар и обещание.)    Тэхён вздохнул и поднёс правую руку ближе. На безымянном пальце красовалось кольцо. Чонгук сказал, что если Тэхён захочет его увидеть, то может воспользоваться кольцом в любой момент. Своего рода тревожная кнопка. Чёрное с серебряными вкраплениями кольцо. А Тэхён хотел увидеть Чонгука. Очень хотел, но… Дар и обещание. Чтобы призвать владыку Ада, кольцо надо было сломать, а Тэхён не хотел ломать столь красивую вещь. Да и кто знает, вдруг будет повод поважнее, чем тоска. Всякое может случиться. Кольцо блестело в тусклом свете. Простой обруч из гематита⁶. Без гравировки, но безупречно отполированный. Оно было впору и подходило ему идеально, так же как сам Чонгук подходил Тэхёну. Так же как каждое мгновение, проведённое вместе, складывалось в совершенную картину. Камень был тёплым и напоминал о прикосновениях Чонгука. Тэхён не мог сломать его. Не мог сломать подарок Чонгука ради мимолётной глупости. Но надо было что-то делать. Тэхён не мог больше ждать. Он сел прямо и скрестил руки на груди. — Эй, Сондже! — его голос слегка терялся в густой листве. — Можешь помочь мне с одной глупостью? Ответа не было. Хотя его не было никогда. (Всё-таки Хаос не оповещает о своём прибытии.) Мгновение назад Тэхён был один — и вот Сондже уже присаживается рядом на корточки. — Привет! — поприветствовал друга Сондже. Его глаза озорно блестели, а улыбка казалась немного зловещей. — Ты же знаешь, я за любую движуху.  

****

Был поздний вечер, и часы на Башне отсчитывали последние секунды перед закатом. Обычно в это время Тэхён уже был здесь, сидел на ветке дерева, дремал в траве или игрался с одуванчиками, нашёптывая им гимны плодородия. Быть может, сегодня он ждал… в другом месте? Ведь Парк у Часовой Башни — не единственное место в городе. Возможно, Тэхён был в другом парке, с другими пчёлами, или же увидел где-нибудь подсолнух, который вот-вот должен был раскрыться — нужно только слегка подтолкнуть. Но это всё неважно, ведь Чонгук знал, что Тэхён обязательно будет его ждать. Тэхён ждал его каждый день с момента их знакомства. Так почему сейчас должно быть иначе? Хотя, если подумать, всё изменилось. Чонгук задумчиво игрался с кулоном из гематита, висящем на серебряной цепочке. Теперь их связывало обещание. Тэхён вышел из «Стикса» с кольцом на пальце, а Чонгук вернулся с кулоном в свою башню к пьянящему аромату весны, въевшемуся в простыни. Всё изменилось. Они стали другими. Чонгук не мог точно понять, что именно изменилось. Не мог облечь в слова. Было только обещание в уютном мраке Подземного мира. Дар и обещание. Тэхён сказал: «Увидимся!» — и шагнул в Верхний мир. Скамейка, на которой сидел Чонгук, скрипнула под чьим-то весом, и он развернулся, в надежде увидеть наконец Тэхёна… — Привет. — криво усмехнулся Сондже. — Чё делаешь? Присматриваешься к будущему населению своих владений? Как на ферме, когда выбираешь скот на убой. — он принялся наигранно рассматривать свои ногти. — Жутковато даже для тебя, знаешь ли. — Вовсе нет, — возразил Чонгук. — Ждёшь кого-то? Чонгук уже собирался выплюнуть резкое «нет», однако внезапно передумал. — Да, — ответил он и тут же пожалел. — Вернее… чего-то. — Чонгук дёрнул подбородком вверх, надеясь, что в наступивших сумерках Сондже не заметит его покрасневшие щёки. — Скоро ночь. А я просто гуляю в ожидании. К тому же близится осеннее солнцестояние, и мой народ всё чаще выбирается в Верхний мир. — Да, я слышал что-то такое, — подтвердил Сондже, кусая заусенец на большом пальце. — А ещё я слышал, что ты признался нашему очаровашке Тэ. Так? Чонгук напрягся и судорожно сжал кулаки. Чёрт. Чёрт. Сондже сказал ему: либо брось, либо признайся. И в кои-то веки его идея показалась Чонгуку здравой. Он признался, только вот совсем не ожидал, что Сондже прознает об этом так быстро. — Расслабься, чувак. — Сондже закатил глаза и хлопнул его по плечу. — Ты уже забыл, что мы с Тэ друганы? Мы общаемся, чувак. Он мне утром всё рассказал. Без грязных подробностей, естественно. — Он картинно поиграл бровями, а Чонгук в этот момент пожалел, что в его весьма обширный список способностей не входит умение растворяться в облаке пара. — Зато я вполне могу представить, что было, когда он к тебе спустился, — Сондже задумался на секунду, — и кто из вас был снизу. — Помолчи, — перебил его Чонгук. (Стоило только Сондже начать говорить нормально, как он тут же всё портил какой-нибудь глупостью.) — Хорошо. Я тебя понял. Так что ты здесь забыл? И если вы с Тэ такие друзья, почему ты тут, а он — нет? Сондже открыл рот, чтобы ответить, и тут же закрыл, собираясь с мыслями. — Стоит признать, это немного сложновато объяснить, — начал он тихо и отвернулся от Чонгука. — Итак… ты же знаешь, что Тэ из Верхних, да? — Да. — И Сокджина ты знаешь? Чонгук дёрнулся и зло уставился на Сондже. — Сокджин? А он тут причё… — Тэ в опасности, чувак, — сказал Сондже, неловко дёрнув плечом. — Он гулял в ночное время. Тэ не такой, как я. Я могу быть где угодно и когда угодно. А он… Ну, если, конечно, он не со мной или, например, Хосоком… — Сондже криво улыбнулся. — Скажем так, он вроде как под домашним арестом. Домашний арест? Сокджин? Ночные часы? Чонгук невольно сжал кулон. Он признался. Он всё честно рассказал Тэхёну, и тот не испугался, не разозлился. Всё было отлично. А теперь получается что? Только потому, что Тэхён гулял в ночное время, Сокджин посадил его под домашний арест? — Да в этом же смысла нет, — пробормотал Чонгук. — Я не… Как так… — Когда я предлагал тебе признаться, — встрял Сондже, колупая носком ботинка гравий. — Честно, не ожидал, что «признаваться» ему ты будешь всю ночь. Нет, я, конечно, впечатлён, владыка, но… — В этом нет смысла, — повторил Чонгук, не слушая его. Мир вокруг него вращался, а он словно бы парил где-то вовне. Далеко отсюда. Во всём этом не было никакого смысла. — Ты пойми, чувак, — тихо пропел Сондже. — Сокджин строго правит Верхним миром. Здесь не всё так… ну, то есть, конечно же, здесь солнечно. В этом-то и суть. Но правила диктует Сокджин. Нарушишь, — он звонко хлопнул в ладоши, — и всё. — А… — и что Чонгуку сейчас делать? — С Тэхёном всё в порядке? Он в безопасности? Сондже пристально посмотрел на него, но, не выдержав, хмыкнул и громко рассмеялся. — Ну конечно, он в порядке, — закатил глаза Сондже. — И, да, пока что он в безопасности. Однако нельзя точно сказать, что Сокджин внезапно не передумает. Так что Тэ в весьма шатком положении. — Он облизал губы и искоса глянул на Чонгука. — Что будешь делать? Наденешь сияющие латы и помчишься спасать его? Что он будет делать? Чонгук крепче сжал кулон, как будто надеясь, что таким образом сможет прикоснуться к Тэхёну. Тэ в весьма шатком положении, — сказал Сондже. — Пока что он в безопасности. Пока что Тэхён был в безопасности, но что если Чонгук ввалится и заберёт его с собой?.. Кому это поможет? Тогда уж Сокджин точно разгневается. — Если что-то случится, — хрипло сказал Чонгук, — Тэхён знает, как меня позвать. — Он поднялся и отряхнул джинсы. — А пока что я постараюсь не путаться у него под ногами. Сондже закашлялся. — Ты что же? Просто бросишь его? Совсем одного? — Он не один, — сдавленно произнёс Чонгук. — У него есть я. — Он облизал губы и ещё раз прикоснулся к кулону. — Я всегда буду с ним. Тэхён не один. Он знает, как позвать Чонгука. А Чонгук полностью принадлежит ему душой и сердцем — дар и обещание. Чонгук сорвался на бег. Кулон ритмично ударялся о его грудь, напоминая сердцебиение Тэхёна, когда они уснули прошлой ночью на смятых простынях. Прошлой ночью. Словно в другой жизни. Тэхён не один, а вот Чонгук не мог припомнить когда в последний раз испытывал такое отчаянное одиночество.  

****

Ранним утром, когда солнце едва выглянуло из-за горизонта, Тэхён выдохнул на оконное стекло оранжереи-темницы и вывел аккуратный символ⁷:

☿

Он ждал, прижавшись лбом к прохладной поверхности стекла. Его взгляд блуждал по спящей улице, ни на чём надолго не задерживаясь. Тэхён постоянно вертел кольцо на пальце — нервная привычка, которую он приобрёл за последние несколько недель. Шелест крыльев и скрип пальца по стеклу.

Танатос передаёт от повелителя Ада. Ответ. Нарциссы до сих пор в цвету. «Друзья» скучают. Пчёлам не нравится нектар нарциссов. Владыка Преисподней посадил в Элизиуме лаванду. Твой ответ Весна?

Тэхён прочёл шесть строчек, бегло цепляясь за каждое слово. Он хотел бы сохранить их, но, увы, мог лишь запомнить. Тэхён снова выдохнул на стекло и быстро написал ответное сообщение. С мгновение ничего не происходило: ни звука, ни движения, никаких признаков того, что по ту сторону стекла его слова прочли… …затем те шесть строчек и ответ Тэхёна исчезли (словно бы их никогда и не было), а вместо них, вот уже который раз за эти недели, возник символ, сообщение получено:

☿

Сообщение получено. Шелест крыльев, — и Хосок ушёл (невидимый, но вездесущий, всегда готовый передать весточку, стоит лишь появиться его символу на тонкой ткани бытия), чтобы передать сообщение. Как и полагается вестнику богов. У всех есть свой долг. И неважно, кому, почему, когда и что этот самый долг потребует принести в жертву. Солнце взошло (Тэхён тут же покраснел, вспомнив, как Чимин соврал из-за него), но ему придётся ждать ещё час, прежде чем можно будет выйти из оранжереи. Наказ Сокджина. Я делаю это только ради твоей безопасности. А может, он был бы в большей безопасности в Подземном мире? Показал бы Чонгуку, какие цветы лучше разводить для пчёл. Подружился бы с душами усопших. Игрался бы с Моникой и Фиби. (Тэхён сказал, что придумает клички получше, но зачем? ведь эти подходили идеально.) Проводил бы время в невероятно-высокой и странно-тонкой башне Чонгука. Ел бы гранаты. — Утро доброе! — внезапно раздался голос Сондже. — Всё ещё хандришь, да? — Доброе, — глухо пробормотал Тэхён. Он подтянул колени к груди и положил подбородок на согнутый локоть. — Не хандрю. Просто спать хочется. — Ну да, конечно. — Сондже плюхнулся рядом с ним на мох и задумчиво посмотрел в окно, почесывая затылок. — Мальчик мой… — Я старше тебя, — тихо возразил Тэхён. — …тебе надо развеяться и расслабиться, — невозмутимо договорил Сондже. — Ты бесцельно слоняешься уже несколько недель. И, будем откровенны, чувак, это не особо интересно. — Он слегка толкнул Тэхёна локтем под рёбра. — Ну же! Уже достаточно светло, и Сокджин может выпустить тебя из своих божественных коготков. Пойдём искать приключения? А? Ну, Тэ… — Если бы я тебя не знал, — вздохнул Тэхён, — то подумал бы, что ты специально стараешься втравить меня в неприятности. Сондже обиженно прижал руку к сердцу. — Да как ты можешь такое говорить? Тому, с кем дружишь не одно столетие? Тому, для кого твои интересы важнее всего… — Да, да, да. Я же сказал, если бы не знал тебя, глупый. — Тэхён провёл рукой по волосам и глянул на простирающийся внизу город. — Хорошо. Да. Давай пойдём и… займёмся чем-нибудь интересным. — Отлично, — сказал Сондже и резво выпрямился. — Итак, для начала, думаю, можно… — Не хочу идти в Парк. — Тэхён поднялся на ноги и, стараясь не смотреть на Сондже, принялся отряхивать штаны от мха. — Куда угодно, только не в Парк. Сондже довольно ухмыльнулся. — Понял. Куда угодно, только не в Парк. Как скажешь.  

****

— Ты не понимаешь, чувак, — протянул Сондже, шагая рядом с Тэхёном, и сунул руки в карманы джинсов. — То есть, ну да, порой тебе бывает тяжело, но ты-то, по крайней мере, настоящее божество, так ведь? — И, как бы иллюстрируя свои слова, указал на себя. — Я же… Я всего лишь чёртов спутник. Я едва существую как личность. Если подумать, вот это — настоящая проблема. Осенняя прохлада постепенно вытесняла летнее тепло. Сонжде привёл Тэхёна в кафе недалеко от оранжереи, чтобы купить горячего шоколада. Они немного согрелись и, выкинув бумажные стаканчики, пошли дальше. (Тэхён кинул свой в урну для перерабатываемого мусора, а потом поднял и выбросил стаканчик Сондже, который тот швырнул на тротуар.) — Однако я связан обязательствами, — пробормотал Тэхён, разглядывая асфальт под ногами. — Все мы связаны. — Но ты хотя бы сам себе хозяин. — Наверное. — В отличие от меня, — фыркнул Сондже. — Да, уж ты-то точно сам себе хозяин. Я лишь немногим выше тех же ларов и существую, чтобы раздувать из маленьких неприятностей настоящие проблемы, — он замолчал, остановился в небольшом переулке, где сквозь трещины в старом асфальте тянулись цветы, и тут же продолжил: — Или создавать бардак на ровном месте. — Логично, — сказал Тэхён и присел на корточки, чтобы получше разглядеть приглянувшийся цветок. Тот был светло-фиолетовым, с золотистым центром и широкими лепестками; он пробился сквозь крошащийся от старости асфальт и, раскинув зелёные листья старался впитать как можно больше солнечного тепла. Жизнь могла зародиться где угодно, не так ли? (Чонгук как-то рассказывал о гранатовых деревьях, что плодоносят зимой.) — Но я всего лишь спутник Сокджина, — вздохнул Тэхён и удивлённо глянул на внезапно замершего Сондже. — Что? — Твою же мать! — протянул тот, усмехаясь. — Ты что же, правда, в это веришь?! Даже не представляешь свою значимость?! — О чём ты? — Всё это. — Сондже широко раскинул руки, окидывая… ну, собственно, всё. — Верхний мир. Подземный мир. Мир смертных. Каждый кусочек Вселенной зависит от тебя. Или ты не знал? Ты и есть Равновесие. Ты — весна и урожай. Сокджин так опекает тебя только потому, что без тебя всему придёт конец. Тэхён рассмеялся, но замолчал, когда Сондже не поддержал его смех. — То есть… Подожди… — Тэ, пойми, — перебил его Сондже, похрустывая костяшками пальцев. — Я работал над этим… Блин, даже не знаю. Чёрт знает сколько! В принципе, я существую-то только для этого. — Ты о чём? Над чем ты работал? — Я думал, что всё уже в ажуре, когда уговорил твоего готичного бойфренда утащить тебя в Долину Смерти, — сказал Сондже и, сняв пиджак, закинул его на стоящий неподалёку мусорный бак. — Расстарался, чтобы Сокджин о вас ничего раньше времени не прознал. И потом бы — раз, и всё пошло бы как надо. Ну-у-у, — он посмотрел вбок, взвешивая слова, — во всяком случае для меня. Твой мир бы разрушился до основания. Тэхён опасливо шагнул назад. Что-то здесь было не так. — Сондже… — Уж не знаю, чья в том вина: твоя или твоего парня, — продолжал Сондже, наступая ближе. В его глазах появился странный блеск, которого за все годы знакомства Тэхён ни разу не замечал. — Пожалуй, сейчас нет смысла об этом рассуждать. Ни один из вас не смог правильно сыграть отведённую ему роль, поэтому мне пришлось замарать руки. — Сондже вытянул вперёд руки и пошевелил для большего эффекта пальцами. — Жалко, не правда ли? Они у меня обычно очень чистые. — Да что ты несёшь? — Тэ, ну серьёзно? — Сондже посмотрел на него почти с сожалением. — Я же с самого начала об этом говорил. Или ты меня плохо слушал? Я спутник Войны, солнышко. Ты что же, правда, думал, что мы друзья? — У Тэхёна кровь застыла в жилах. — Я познакомился с тобой, только чтобы затеять грандиозную заварушку. Разговоры кончились. Сондже внезапно возник рядом с Тэхёном. Его пальцы превратились в острые когти, кромки которых покрывала тонким слоем ржавчина; глаза его горели алым; от него разило кровью, тленом и гнилью. Тэхён отскочил назад, судорожно вдохнул, закрыл руками лицом и… …случайно призвал на помощь силы Преисподней. Кольцо сломалось. Земная твердь вздрогнула и разверзлась. Появился Чонгук, окружённый пряным ароматом нарциссов и хладным воздухом Подземелья. Адские Гончие окружали повелителя Царства Мрака, готовые в любой момент вцепиться в глотку тому, кто посягнёт на их хозяина. Чонгук был бледен, под его глазами залегли тёмные круги. Он шагнул вперёд… …отпустил серебряную цепочку, висевшую на шее, и гематит мелкой крошкой посыпался из его ладони на землю. Он шагнул вперёд. Обнял Тэхёна. Глубоко вдохнул. И забрал его с собой в Подземный мир.