Кажется, мы где-то проебались с воспитанием!

POV Харли.       — Расскажите о своей семье?       — Ну, у меня есть брат… — задумываюсь на мгновение. — Мама считает нас очаровательными, когда мы с братом желаем друг другу смерти, — пожимаю плечами, немного улыбнувшись.       — Да?! — брови доктора приподнимаются в удивлении, и он вновь опускает свои глаза, делая пометки в своём блокноте.       Если честно, меня раздражает эта его рожа и выражение на ней, будто он всё про меня знает. Знает обо всех моих мыслях… Мозгоправ хренов! Так и хочется разбить его очки на носу, ёбнув по роже с локтя…       Свершилось! Я попала в дурдом. Многие бы мои знакомые сказали бы сейчас, что это было ожидаемо, что именно здесь мне самое место. Может оно и правда так, но сейчас я на очередном задании… О, Боже! Мои родители столько народу успели разозлить за свою жизнь и нажить не одну сотню врагов, которые не видят разницы между местью объектам своей ненависти и попыткой убить детей своих врагов… Вот и сейчас мне приходится разбираться с очередными обиженками. Уверенна на сто процентов, что похождения Ник Дрейк будут отдаваться эхом не только нам с Джером, но и Мике, и моим будущим детям. Нельзя, конечно, во всём винить только маму, Великий и Ужасный Генерал армии Бесстрашия тоже принимал непосредственное участие в усложнении жизни своим детям. Эрик, папа, довольно сложный человек. Немногие, по чьим головам он прошёл, остались в живых, но всё же те, кто выжил, представляют собой серьёзную угрозу ни только для нашей семьи, но и для Города Ветров, и для Союза Пяти городов в целом.       Как и сказал Валли, один из наших выходцев из Чикаго решил напакостить старым знакомым и городу по рождению одновременно. Веном был заместителем капитана Красной Гвардии Корпуса Дракона, а значит, этот предатель знает многое о Линии Кордона, ведь ему приходилось служить там, о тактических установках по защите Города Ветров, да и просто о секретах фракции Бесстрашия. В силу занимаемой должности Веном был в самом центре развития событий, выполнял многие грязные миссии на территориях городов Союза и на территориях Серединных земель.       Но вот что самое интересное в его досье, там сказано, что Веном был убит выстрелом в голову на территории города Сан-Франциско. Тогда он уже был предателем, а мои родители были на задании и сражались против группы признанной террористами — Тень.       Как так получилось, что последние двадцать лет о Веноме ничего не было известно? Всё потому, что этот урод выжил. Насколько мне теперь стало известно, пуля прошла по касательной, отстрелив ему левое ухо ко всем херам. Крови было много, по фото из отчёта по заданию прям вся башка ею залита, поэтому никто не стал проверять пульс, посчитав, что ублюдку пришёл конец, но нет. Веном выжил, отлежавшись и сыграв свою смерть, он скрылся на Серединных Землях, где и прожил все эти годы. Полгода назад его арестовали на землях, принадлежащих Нью-Йорку. Веном два года провёл в их тюрьме, здесь, и вот спустя двадцать лет он не захотел возвращаться в неё. Веня пошёл на сделку с правительством города Большого Яблока, пообещав, если ему предоставят комфортные условия содержания, он расскажет им многие из секретов Чикаго. Нью-Йорк хоть и дружественный нам город, но никто не может отказаться от информации о самом сильном и могущественном городе в Союзе. То, что знает Веном может подорвать лидерство Чикаго в Союзе Пяти. И спустя столько лет, до этого придурка, наконец, дошло, что у него ещё остались козыри на руках… Вот только за них ему придётся умереть и на этот раз уже не удастся сбежать. Я здесь именно для этого. Веном выступает перед лидером Нью-Йорка через три дня, после чего его выпустят и будут охранять, если слитая информация действительно настолько важная, как он их заверил. Сейчас Веном здесь, в тюрьме под полной защитой и вполне комфортных условиях, но после Бесстрашию придётся постараться, чтоб его найти.       Меня взяли за страшное и кровавое убийство, ритуальное, как ему дали характеристику. Мало кого из полицейских Нью-Йорка волновало то, что те, кого я убила, были убийцами, сутенёрами и наркоторговцами… Большому Яблоку сделали одолжение, они засунули меня сюда, сами того не зная, делая одолжение уже мне.       После трёх дней в одиночке меня выпустили, и сейчас я сижу у главного врача этого дурдома, что любит применять к своим пациентам электрошоковую терапию. По его зенкам вижу, что хуйло в белом халате хочет и на моих мозгах провести данную процедуру.       — Вы помните брата, мать, ваши отношения, но не помните своего имени? — прищуривается Док. — И то, как совершали преступление?       — Видимо, слишком много получала по голове, — сижу в кресле напротив его стола и болтаю ногой в нервом тике.       — Расскажите о ваших снах?! — Док поправляет очки на носу, а сквозь линзы его зелёные глаза становятся больше.       — Мои сны… Мои сны выглядят очень реалистично. Кажется, что ты проживаешь жизнь, но ты спишь. Они мрачные, причиняющие боль… Когда просыпаешься, ничего не меняется, но в груди ощущается тяжесть, что не даёт глубоко вздохнуть, а сознание не отпускает ужасная картина дымки сна.       — Вы говорите о своём последнем кошмаре? — Док задаёт вопрос, даже не подняв на меня глаза, всё что-то пишет и пишет там у себя в блокноте. — Конец света, верно? Мумия?!       — Да, — отвожу взгляд к окну. — Его звали Талос.       — И те люди в бойне, которые вас окружили это?! — смотрит поверх своих очков, подняв глаза.       — Не считайте меня двинутой! — резко поднимаюсь на ноги. — Это были его приспешники! Его слуги, творящие зло на земле! — бью кулаком по столу. — Я вам жизнь спасла! Я весь мир спасла… Что ты там всё карябаешь в своём блокноте?! — дёргаю за край блокнота, а Док пытается удержать в руках свою тетрадку, у меня получается вырвать лишь верхнюю страницу с последними записями.       — Что вы делаете? — повышает на меня голос Док. — Охрана!       — Подвержена параноидальному психозу на почве трудного детства, возможно, подвергалась психическому и физическому насилию в семье и кругу сверстников… Растление близкими родственниками, возможно дядей?! — читаю последнюю запись своего психоанализа.       Мне нужно было что-то рассказать на приёме, чтоб сойти за невменяемую, даже хоть от части. Но такого вывода от мозгоправа я не ожидала… Вообще, ни разу не угадал.       В кабинете появляется охрана, что встаёт между мной и дебило-врачом, защищая его от психички. Кто меня знает, может, вообще кинусь и попытаюсь ткнуть в козла ручкой…       — Вы не так плохи, просто вам не повезло, — Док поясняет свои записи. — Прошу, выведите Мисс Х5 452 в комнату отдыха, — мозгоправ поручает меня охране, назвав серийный номер, по которому я числюсь в этом дурдоме. — На сегодня мы закончили.       — Да я глаза тебе вырву, только отвернись… — рычу.       — И успокоительное на ночь, — Док даёт последние распоряжения прежде, чем меня вывели под руки из его кабинета.       — Сидеть, сука! — шипит охранник, в шею которого я вцепилась зубами, обижается ещё, наверно.       Сижу в кресле в общем зале, где психи играют в настольные игры, читают книги, по телеку идёт Дневник памяти… Серьёзно? Это что какая-то атака на мозг? После четырёх просмотров подряд этого слезливо-сопливого фильма с Один, мне хотелось себе нож в ярёмную вену воткнуть. Всё лучше, чем вновь смотреть с подругой эту киношку. К счастью в прошлый раз этого не потребовалось, но если в этом дурдоме фильмец тоже стоит на повторе, то мне срочно нужен нож!       Признаться я считала, что обстановочка здесь должна быть иной. Ну, я о том, что для места, которое имеет славу Чистилища, тут довольно-таки мило. Я даже могу понять Венома, и почему он прячется тут. Врачи, правда, полные отморозки.       — Таблетки!       Оборачиваюсь на голос девахи, что стоит за стеклом наблюдательной комнаты и раздаёт транквилизаторы под видом витаминов. Перед окошком раздатки выстраивается очередь. Мне, вроде, тоже нужно в неё встать, но мне лень и я продолжаю сидеть и крутить в руках прядь своих же волос, обрывая кончики.       Мимо проходит мужчина, запрокинув голову, он пьёт второй стакан воды, чтоб таблетки лучше рассосались. Вытягиваю ноги вперёд, выставляя перед ним подножку. Косматый мужчина с длиной волос по самые плечи запинается об мои ноги и выливает половина стакана воды себе на бороду.       Конечно же, я непросто так донимаю одного из заключённых. Этот мужик — Веном. Трудно было его узнать, жизнь помотала бедолагу, потрепав, но всё же это он. Волосы закрывают изуродованную часть лица. Последствия ранения оказались хреновыми. Его рана гноилась и долго не могла зажить, а попавшая инфекция расползлась от уха до шее и на часть лица по краю челюсти. На щеке старый шрам от огнестрела. Пуля прошла очень близко оставляя ожог.       Веном наклоняется, ставя руки по обе стороны от меня на подлокотники. Чувствую его дыхание на своём лбу и как капельки воды стекают с его бороды мне на жуткую серую пижаму или что это, вообще, за хрень на меня нацепили? Продолжаю сидеть с вытянутыми ногами, развалившись в кресле и терзаю собственные волосы.       — Что совсем дома никого?! — стучит мне полбу костяшкой согнутого указательного пальца.       — Не обижай меня… — поднимаю глаза немного мокрые от слёз, таращу их на Венома вкладывая всё своё актёрское мастерство.       Вен резко выпрямляется, отойдя на шаг. Он хмурится, рассматривая моё лицо, ведь я напоминаю девушку, что была ему другом. Да, я очень похожа на Ник. Генерал ворчит, отзываясь обо мне: хитровыебанная копия мамаши.       Опускаю вновь голову, притворяясь, что сознание где-то очень далеко, но не здесь. Я так и чувствую, как в его голове крутятся шестерёнки размышлений. Перед ним сидит девушка, что очень похожа на ту, кого он когда-то любил и из-за которой пошёл на предательство собственной фракции… Всё потому, что не мог получить её. Сделал назло. До банального просто.        Я знаю, что охрана его слушает и выполняет небольшие поручения, ведь за это им платят из городской казны. Заместитель Лидера города Нью-Йорка заключил с Веномом сделку, и, чтоб Вен не слился в последний момент, Зам Лидера башляет бабло, делая жизнь своего информатора терпимой. Веном Король этого дурдома. Мне нужно лишь остаться с ним наедине, убивать мудака при всём честном народе будет чуть ли не прямым выпадом от Города Ветров, убить предателя, чтоб сохранить секреты. Мир в Союзе Пяти городов пошатнётся. А сейчас Чикаго как бы не в курсе готовящегося переворота со стороны Нью-Йорка. Мы на самом деле совершенно случайно узнали, всё потому, что Валли решил помириться со мной… Ну, там где я, там и мой брат, а дальше и мама с папой, и вот когда-нибудь всё же случится тот День Благодарения, что я представляла себе и из-за которого меня передёрнуло…       Мне нужно расшевелить паранойю Венома. Поднимаю руку выше и начинаю накручивать прядь волос на язык. Рукав задирается, показывая запястье и татуировки, изображающую двух драконов, два герба семей основателей фракции Огня.       Веном перехватывает моё запястье, задирая выше рукав. Начинаю кричать, пытаясь отдёрнуть руку, но Вен не отпускает, поэтому крик переходит в вопль. Я блажу на весь дурдом.       — Отпусти её! — подбегает охранник, что не дал забить меня ногами своему напарнику, когда они пытались меня осмотреть.       — Пламенная кровь… — произносит Вен, наблюдая как я бьюсь в истерике в руках у охраны.       — Найди себе другую бабу, друг — произносит старший охранник, похлопав Венома по плечу. — Эта ебанутая на всю голову…       — Когда она здесь появилась? Когда её привезли? — Веном нападает с вопросами на старшего охранника, получив ответы, последнее, что слышу, когда меня выводят в коридор, так это. — Приведи её сегодня ночью!       Двери закрываются за спиной охранника, что держит меня поперёк живота и несёт в мою одиночную камеру. Для вида я всё ещё вырываюсь пару метров, но, забив, успокаиваюсь, повиснув на парне.       — Наоралась? — недовольно поглядывает на меня, ставя на ноги.       — Я притворяюсь чокнутой, — развожу руками в стороны, стоя посреди пустого коридора. — Но я ведь не больная…       — Серьёзно? — переспрашивает. — А со стороны так и не скажешь.       — Ты меня обижаешь, Рюк! — недовольно хмурюсь на друга.       — Ой, да перестань! — закатывает глаза, шурудя рукой в районе паха.       — Что форма не удобная? — усмехаюсь.       — Не форма, а какая-то херня… Всё яйца себе натёр этими штанами. — Рюк ещё разок поправляет свои причендалы. — На кого только шьют, а главное, из чего?       — Ой, да перестань! — отмахиваюсь, передразнивая друга.       — Иди ты! — фыркает Рюк. — Пока двигаемся по плану, — обходит меня стороной. — Что будем делать с Заместителем Лидера Нью-Йорка?! — оборачивается, понимая, что я стою там, где стояла и не иду за ним.       — Если убить его, то тайная операция без надобности… Корпус Дракона мог бы с тем же успехом вторгнуться в Большое Яблоко и перестрелять всех ко всем чертям. Пусть живёт… Пока что.       — Что встала? — Рюк возвращается, не понимая, почему я стою.       — И как ты себе это представляешь? — тычу себе пальцем в носопырку. — У меня только что была истерика… Я не могу просто так выйти из коридора… А вдруг спалимся?       — И что ты предлагаешь? — Рюк чувствует подвох.       — На ручки! — топаю ногами как маленькая, капризничаю.       — Да твою мать! — Рюк матерится, берёт меня за талию и перекидывает на своё плечо, идёт дальше по коридору размашистым шагом.       — Я как-то другое имела в виду, — вишу вниз головой, что приходится немного приподняться, чтоб было удобнее.       — Заглохни! — рычит друг легонько, шлёпая меня по ноге.       — Я чувствую враждебность с твоей стороны, Рюк — подставляю руку под голову, упираясь другу в спину локтем.       — Думаешь? — переспрашивает.       — Ну, это очевидно. Хочешь поговорить об этом?       — Какого хрена ты вцепилась в горло этого мудилы? — Рюк вспоминает мой приезд. — Почему позволила себя избить?!       — Ну, убила бы я его, и что тогда?! — фыркаю. — Меня бы закрыли в общем блоке тюрьмы, а охрана бы ночью меня разорвала на куски за одного из своих… А так вопросов нет, я неадекваша!       — Ты — дебеляша, дорогая моя…