***
Все сумки и коробки были перенесены. Они поужинали со своими родителями, которые после ночевки в гостинице собирались уезжать рано утром. Были и крепкие объятия, и глаза, переполненные слезами, и многочисленные «Я тебя люблю», после чего парни махали на прощание, пока фургон не скрылся за углом. Через какое-то время они уже были в квартире ─ их квартире ─ наедине и в тишине, они стояли там вместе и только-только начали все осознавать. Это происходило. Теперь это была не мечта, не фантазия, о которой они любили говорить и воображать. Это было реальностью. Они вместе в Нью-Йорке, в собственной квартире ─ ну, чисто технически это квартира Блейна, но не в этом дело. Теперь это их жизнь. Они будут ее строить. Курт повернулся и посмотрел прямо на Блейна, чьи глаза были такими же широко открытыми и удивленными, как его собственные. Какое-то время они просто смотрели друга на друга, после чего Блейн придвинул его ближе и оставил на его губах нежный поцелуй. ─ Мы здесь. ─ Мы здесь.***
Специально для них квартира уже была обставлена, к тому же в ней был сделан ремонт. Мама Блейна провела здесь неделю в мае после того, как они купили ее, управляя всеми изменениями, и Курту нравилось то, что получилось. Ее вкус был безупречен, место было организовано идеально для всех их потребностей. Тут была спальня с огромной кроватью, и мысль о том, что это будет, нет, это уже их кровать, заставило сердце Курта ускорить свой ритм. В гостиной стоял большой диван, стулья, кофейный столик и большой плазменный телевизор. В квартире находился кабинет, который они оба сразу же полюбили ─ с огромным количеством книжных полок и длинным столом, который занимал почти всю стену, рядом стояло два стула, и во всей комнате было хорошее освещение. Все их вещи поместились идеально, и они могли учиться без какого-либо ощущения, словно им не хватает места. Кухня была тоже полностью оснащена всем, что надо ─ там были кастрюли, сковородки, посуда и столовые приборы. Также там стояли тостер, микроволновка и хорошая кофемашина, от чего оба парня облегченно выдохнули. В кабинете даже были запасы нескоропортящихся продуктов, а в холодильнике пакет отличного кофе в зернах. Скорее всего, мама Блейна знала об их пристрастиях слишком хорошо. В ванной комнате была не ванна, а душ, который, к слову, был достаточно большим, чтобы там поместилось двое. Курт почувствовал, как по спине идут мурашки от мысли о совместном душе… возможно, однажды. Следующие два часа они провели за тем, что под музыку снимали со всей мебели защитную пленку, застилали кровать и распаковывали самые необходимые вещи. Вскоре ванная комната была готова, а вещи разложены в шкафу и гардеробной, даже если пока не по цвету. С каждой минутой кровать выглядела все более и более соблазнительно, поэтому остальную часть вещей они решили распаковать на следующий день.***
Когда они оба были в спальне после душа, который принимали по очереди, то было какое-то ощущение, словно это был их первый раз ─ оба немного смущались, сомневались, боясь прикоснуться друг к другу. Каждый поцелуй, каждое прикосновение было медленным и наполнено такой любовью, словно все вокруг было пронизано только ей. Они провели долгие, тихие моменты, знакомясь с телами друг друга, знакомясь с каждой новой веснушкой и линией от загара, заново все узнавая. Когда руки Блейна, наконец, скользнули вниз, Курт почувствовал неожиданный прилив смелости. ─ Сними их. Голова Блейна сразу же поднялась вверх, и он отвлекся от облизывания пупка Курта. ─ Что? ─ Сними мои штаны. Пожалуйста. ─ Но Курт, я… я не… Он заметил в глазах Блейна тревогу, почти страх, поэтому подтянул его ближе, чтобы их лица были на одном уровне. ─ Блейн, я знаю. Ты не готов. Я не прошу тебя раздеваться. Но я готов раздеться рядом с тобой, это нормально? Я хочу, чтобы ты полностью меня раздел и смог увидеть всего меня. Везде ко мне прикоснуться. Это не значит, что ты обязан делать то же самое. Я готов, пришло мое время, и вот я здесь. Ты будешь здесь, когда будешь готов. Никакого давления. Никаких ожиданий. Ладно? Он почувствовал, как Блейн расслабился в его руках, поэтому наклонился и поцеловал его, глубоко и томно. Когда он отстранился, Блейн немного улыбнулся, его голос звучал хрипловато. ─ Господи, я так долго мечтал о том, чтобы увидеть тебя обнаженным… После этого его руки вернулись на бедра Курта, снимая вниз его пижамные штаны. Низко как никогда, пока он полностью их не снял, а потом Блейн не мог отвести от него свой взгляд. Курт почувствовал, как краснеет, но не хотел смущаться. Он мягко рассмеялся. ─ Нравится то, что ты видишь? Блейн посмотрел на Курта, но его глаза сразу же опустились ниже, словно его тянуло невидимой нитью. ─ Твои штаны всегда такие узкие. Я должен буду привыкнуть к мысли, что ты прячешь за ними такие потрясающие ноги. Но видеть тебя так… Я могу спрятать все твои вещи, чтобы видеть тебя голым все время? ─ Это слегка непрактично ─ а что если мне надо будет уйти куда-то? Но я обещаю, что буду ходить дома голым так часто, как ты захочешь. Блейн застонал и провел руками по бедрам Курта, после чего повторил этот путь языком. В ту ночь они занимались любовью, боготворили друг друга руками и губами, после чего заснули в обнимку. Следующим утром Курт проснулся от того, что рука Блейна поглаживала его бедра, и он решил, что сон голышом был потрясающей идеей.***
Пару недель до начала учебы они привыкали к квартире и к тому, что видят друг друга все время. Все было не так сложно ─ Блейн провел с Куртом очень много ночей. Они уже знали привычки и причуды друг друга, поэтому здесь не было никаких проблем. Но все равно им было чему поучиться, что-то обсудить и иногда пойти на компромиссы. Они решили проблему с делением обязанностей в доме (Курт готовил и занимался стиркой, Блейн делал уборку и мыл посуду); они осознали, что каждому из них нужно немного времени, чтобы побыть в одиночестве; они говорили о деньгах, счетах и походах за покупками. Блейн быстро научился не оставлять свои носки нигде, кроме как мешка для стирки, а Курт перестал заставлять все поверхности в ванной своими средствами по уходу за кожей. К счастью, они оба были чистюлями, а также легко шли на контакт, поэтому период адаптации прошел гладко и бесконфликтно. К тому же возможность говорить, прикасаться, обниматься и целоваться, когда бы они ни захотели, казалось, помогала сгладить любое напряжение. Конечно же, они не проводили все свободное время дома. Они исследовали город, знакомились с местами, которые вскоре станут их каждодневными пунктами назначения. Они сходили на несколько выступлений на Бродвее и посетили пару мест, которые пропустили в свой прошлый визит. Они обнаружили недалеко от квартиры милую кофейню, которая понравилась им обоим. А почти прямо под их квартирой была удивительная маленькая пекарня. Это было замечательное времяпрепровождение. Они любили Нью-Йорк, а жить вместе любили даже больше. Когда начались занятия, они были готовы и с нетерпением ждали свое новое большое приключение. И оно оказалось замечательным; все так отличалось от Лаймы в Огайо. Здесь нарядами Курта восхищались, а не смеялись над ними. Держаться с Блейном за руки во время занятий не вызывало ничего, кроме улыбки или, в некоторых случаях, выражение разочарования на лицах (как парней, так и девушек). Здесь они могли быть не просто открытыми, но их поощряли быть собой и показывать это. Курт это любил. Он чувствовал себя в своей стихии, когда изучал музыкальный театр. Обожание окружающих, популярность ─ все это было для парня полностью новым и удивительным опытом. Он погрузился в студенческую жизнь, словно был рожден для этого. Блейн тоже наслаждался как учебой, так и социально жизнью. Он часто ходил с Куртом и их новыми друзьями в кафе, но они не ходили на все занятия вместе, потому что Блейн изучал еще и бизнес, поэтому его свободное время было слегка ограниченным. И они оба нашли работу ─ Курт работал по вечерам в бутике мужской одежды, а у Блейна был плавающий график в музыкальном кафе, поэтому встречаться с новыми людьми было сложно. Но это совсем их не волновало. Они проводили вместе достаточно времени; их ночи были наполнены страстью и обнимашками, у них оставались деньки, когда они лениво начинали утро. Парни много часов проводили рядом, когда учились ─ как на занятиях, так и дома, а на выходных они вместе занимались чем хотели. Провести время с друзьями по отдельности было вполне нормальным, и для их отношений это даже было полезно. Или так думал только Курт. Первое осознание, что что-то не так, пришло в середине сентября. Третий раз за неделю Блейн приходил домой напряженным и беспокойным. Но когда Курт пытался узнать, что случилось, Блейн просто пожимал плечами и улыбался, но эта улыбка казалась вымученной. ─ Я просто немного устал. Не переживай. Поэтому Курт не переживал. Он приготовил для Блейна ромашковый чай и сделал ему долгий, расслабляющий массаж спины. Потом они отправились в кровать, и Блейн быстро освободил его от пижамных штанов (сам оставаясь в своих; нужный момент придет в нужное время) и потряс мир Курта минетом, который оставил парня слабым, подрагивающим и слегка расфокусированным. Когда Блейн научился делать глубокий минет? Не то чтобы Курт жаловался. В октябре у Блейна снова начались ночные кошмары. Сначала они повторялись нечасто, но к концу месяца он просыпался почти каждую ночь, он кричал и дрожал, и чтобы снова вернуться в объятия Курта и уснуть, ему требовалось несколько часов. Он больше к нему прижимался, хотел быть так близко, как только возможно, и Курт ассоциировал такое поведение с ночными кошмарами. Очевидно, что Блейн чувствовал незащищенность, и, конечно, это было вполне естественно со всем стрессом от их колоссальных изменений в жизни. Но он говорил, что это временно и не стоит переживать, поэтому Курт принимал это и успокаивал Блейна, стараясь проводить со своим парнем столько времени, сколько мог. Он не был против, что во время встреч с друзьями Блейн почти прилипал к нему. Когда Блейн шутил, что Курт флиртовал с другими, тот просто смеялся. Только это очень быстро перестало быть забавным и начало раздражать. Потому что шутки все чаще и чаще звучали словно обвинения. И не то чтобы Курт вел себя как-то неподобающе. Да, он разговаривал с людьми, смеялся вместе с ними. Блейн был рядом. Он участвовал в некоторых разговорах, но, как оказалось, он видел в этом общении что-то другое. Очевидно, что Курт флиртовал, ему нравилось их внимание, он смотрел на других парней, словно хотел с ними переспать. И неважно, сколько раз Курт все отрицал и объяснял, уверяя Блейна, что он хотел только его. Казалось, что его парень просто не воспринимал эту информацию. Честно говоря, это начало его пугать, те изменения, которые он видел в Блейне. Он стал нуждаться в интимной близости, снова и снова спрашивая Курта, нравится ли тому то, что они делают, любит ли он его. Два раза они ругались, когда Блейн видел в каких-то вещах, поведении Курта что-то, чего Курт не замечал. Блейн обвинял его в том, что парень смотрит на других с открытым желанием. Когда это произошло в третий раз, в первую неделю ноября, то стало последней каплей. До той ночи Курт был понимающим, вел себя спокойно и не показывал ничего, кроме любви. Но когда Блейн начал на него кричать ─ впервые он действительно на него кричал, ─ Курт не выдержал. Он был рядом с Блейном на протяжении всего вечера, но все равно тот был зол, потому что его парень говорил с другим парнем с их занятий. Для Курта это стало спусковым крючком, и когда он взорвался, то выпустил наружу всю боль и злость от недель обвинений и недоверия. ─ Нет! Блять, Блейн, как ты вообще можешь думать, что я захочу другого парня? ─ Оу, ладно, давай-ка вспомним, как ты соблазнительно ему улыбался и говорил с ним томным голосом, ─ тон Блейна был холодным и твердым, словно это был кто-то другой. ─ Блейн, это называется социальное взаимодействие. И Джо мой друг из группы, и ты, черт возьми, это знаешь! ─ Ну, что же, возможно, тебе будет лучше с ним. Курт почувствовал острую нужду что-то ударить, но заставил себя успокоиться. ─ Ты все еще мне не доверяешь, Блейн. После такого количества времени, и неважно, что я говорю или делаю, ты ставишь это под сомнения. И я не могу… Сквозь сжатые губы он не мог продолжать. На щеках парня появились красные пятна от злости, после чего Курт встал и быстро направился к двери. ─ Знаешь, что, с меня хватит. Мне нужно немного времени. Побыть наедине. Скоро вернусь.***
Дверь так громко захлопнулась, что для Блейна этот звук прозвучал, словно выстрел из пистолета. Блейн свернулся в позу эмбриона и зарыдал.