***
Эддард Старк зашел в последний раз перед отъездом в покои Брандона. Перед кроватью сидела Кет, ее глаза были припухшими и красными от слез, а на руках - мозоли от работы. Он подошел ближе и сел на кровать, перед женой. — Семнадцать лет назад ты уехал с Робертом Баратеоном. А через год вернулся с сыном своей сестры. И теперь ты снова уезжаешь! — по щекам леди Старк вновь побежали слезы. Нед не поднимал на жену глаз. Только он виноват в том, что произошло с Браном. Только его вина в том, что Джону придется принести клятву Ночному Дозору. — Почему пострадал наш мальчик? Почему ты ничего не сделал, хотя Тирион Ланнистер узнал о Джоне? — Кет смотрела на него с укоризной и разочарованием. Нед молча поднялся и пошел к двери. Открыв ее, он в последний раз посмотрел на жену и больного сына. — Джон будет там в безопасности, когда принесет клятву. К тому же, в Дозоре служит его дальний родственник. А Бран выживет.***
Ближе к полудню вся процессия выдвинулась из Винтерфелла. Тирион ехал на лошади в конце строя. Эддард сначала был в авангарде, вместе с королем, но потом остановился и повернул лошадь обратно, дожидаясь, когда до него доедет карлик. — Лорд Старк, — Тирион посмотрел на Хранителя Севера самым добродушным взглядом, на которое было способно его не самое красивое лицо. — Я слышал, вы собираетесь посетить Стену? — Нед перевёл спокойный взгляд на полумужа. — Да. Всегда, знаете ли, хотел посмотреть на столь величественное строение, — Тирион усмехнулся. — Очень надеюсь, что маленькая тайна останется в пределах ваших мыслей, — голос Эддарда стал холоден как лед, а взгляд был направлен вдаль. Тириону показалось: если бы Старк мог, то замораживал бы им. — Это любопытно, как человек, столь дружный с королем, может хранить по-настоящему опасные вещи в замке, — Тирион посмотрел на мужчину, но тот не ответил. — Вы что-то хотите за молчание? — Эддард перевел взгляд на карлика, который, усмехаясь, смотрел на северянина. — Я Ланнистер, и все, что вы можете предложить, у меня уже есть. А то чего я хочу, дать вы мне не можете. Но ваш бастард вполне может меня этим обеспечить, — Тирион серьезно посмотрел на мужчину, которого, казалось эти слова привели в некоторую задумчивость. — В таком случае, держите ваши знания при себе, ведь Север большой, а зима близко, — Эддард погнал свою лошадь вперед, а карлик с тремя рыцарями свернул с тракта в сторону Стены.***
— Боги, вот это край! — Роберт сидел за небольшим столиком, напротив Эддарда, во время первого дорожного привала. — Бросить бы их всех и поскакать вперед, — король кинул взгляд на многочисленную стражу. — Я бы последовал за тобой, — Эддард чувствовал себя неуютно вне стен замка, окруженный лживыми людьми. — Только мы с тобой, по королевскому тракту, — Роберт продолжал, не замечая настроения друга, — с мечами на поясе. А ночью с парой трактирных девиц под боком. — Позвал бы ты меня двадцать лет назад, — Нед, наконец, улыбнулся. — Нужно было то воевать, то жениться, — усмехнулся Баратеон. — Какие тут юношеские забавы? — Ну пару случаев я помню, — Нед поддержал беседу, вызвав смех друга. — Точно, была одна, — согласился король. — Как же ее звали? Твоя девка из простых. После этих слов на лица Неда не было улыбки. Мысли заполонили воспоминания и стыд за ложь. А он ведь так и не сказал Джону о родителях. Джон спрашивал о матери, и не раз, но отцу никогда не хватало мужества рассказать о ней. Любые разговоры о Таргариенах в Винтерфелле были запрещены. Возможно, поэтому Джон никогда не сопоставлял свою внешностью с последней династией королей. — Ночью прискакал гонец, — Роберт протянул другу пергамент. Нед осторожно развернул послание, надеясь, что оно не от Тириона Ланнистера. Но, пробежавшись взглядом по строкам, он посмотрел на Роберта. — Дейенерис Таргариен вышла замуж за дотракийского вождя. И что? Послать ей подарок? — Нед положил письмо на стол. — Нож! — резко сказал Баратеон. — Поострее, и в руке, которая не дрогнет. В этот момент Нед подумал, что даже клятва Дозору не спасет его племянника от смерти, узнай о нем Роберт. — Она же невинное дитя, — попытался возразить Нед. — Это невинное дитя скоро раздвинет ножки и начнёт рожать, — голос короля был переполнен ядом. — Но ведь это немыслимо… — Для тебя немыслимо? — вскричал Роберт. — То, что ее отец сделал твоей семье - вот, что немыслимо. — Нед отвел взгляд. Роберт касался запретных тем. — То, что Рейгар Таргариен сделал с твоей сестрой и моей возлюбленной! — Нед не смотрел на короля. Впервые он не узнавал друга: ярость, злость и ненависть застилали глаза короля. Как бы не была жизнь девочки невинна, как долго бы она не оставалась ребенком, жизнь Джона для Неда была важнее. Сохранить его тайну, его жизнь. И если для этого необходимо направить гнев Роберта на нее, Эддард возьмет на себя такой грех и будет нести за это вину вечно, но его племянник будет жить. — Если ты считаешь, что девчонка с дикарем опасны, как твоя десница я могу лишь исполнять твою волю. — Многие в семи королевствах считают меня узурпатором, — Роберт взял чашу с элем. — И если юный Таргариен приплывет сюда со своей ордой, то весь этот сброд пойдет за ним. Нед резко повернулся к Королю. «Этот сброд пойдет за ним». Вот что может дать бастард Таргариена, но не может дать ни Хранитель Севера, ни лорд Ланнистер. Эддард наконец понял слова карлика. Тирион Ланнистер видел в Джоне наследника престола, способного собрать под своими знаменами тех, кого не устраивает Баратеон. Но сразу же эта мысль показалась абсолютно абсурдной. Джон хоть и сын Рейгара, но всего лишь бастард. У Визериса намного больше шансов сесть на престол, чем у неизвестного бастарда с Севера. — Надвигается война, Нед. Я не знаю с кем и когда, но она близко, — Роберт смотрел на друга серьезно так, как смотрел последний раз лишь во время восстания.***
Они вновь остановились на привал только поздно вечером, когда лошади перестали разбирать дорогу из-за темноты и стали спотыкаться. На опушке, посреди мрачного леса, припорошенного снегом, Бенджен и Джон развели костер. — Дядя! — Джон нарушил молчание, длившееся с самого Винтерфелла. — Почему Ланнистер так сказал? Что он знает? Почему отец молчит о том, кто моя мать? Бенджен, не моргая, смотрел в костер, потом перевел взгляд на племянника. — Это не моя тайна и не мне тебя в нее посвящать. Но пойми: все, что делает Эддард - это только чтобы защитить тебя. Когда он позволил мне увези тебя на стену, долг защиты перешел на мои плечи. А лучше, чем на стене, я не смогу защитить. Бенджен надеялся, что Джон поймет, что не будет допытываться подробностей. Знание того, кто он, может зародить в нем ненужную надежду, что приведет к плачевным последствиям. — Но почему я нуждаюсь в защите? — тихо спросил Джон. — Я лишь бастард. Даже не Старк. Бенджен усмехнулся, глядя в пламя. — Эддард все тебе расскажет, когда придет время. Этим вечером Джон не доставал арфу. Мелодии и звуки его голоса не разносились над тишиной леса, и Бенджен остался в неведении, какая боль поселилась в сердце бастарда, не попрощавшегося с братьями и отцом.***
Следующим утром они добрались до Стены. Огромная ледяная гряда растянулась с запада на восток. Настолько, насколько позволял видеть человеческий глаз. Ледяной ветер дул в лицо, принося с собой дыхание дальнего Севера. Редкие деревья стояли черные и казались мертвыми. Не было ни одной живой души вокруг. Лишь тонкая ниточка дыма поднималась далеко впереди. Черный замок — понял Джон. — Добро пожаловать, — произнес Бенджен, переводя взгляд на потрясенного увиденным племянника. Королевский тракт. Стоянка королевского строя. Санса шла по лагерю в надежде встретить его. Белокурого зеленоглазого принца. В девичьих грезах она уже была его невестой. Ходила по Королевской Гавани, была любима будущим королем. И ее более не волновало ничего. Кроме одобрения ее суженного. Она отвлеклась и не заметила, как преградила дорогу одному из рыцарей. — Простите, сир, — Санса взглянула на рыцаря, он ее напугал. Неожиданно чья-то рука, коснувшаяся ее плеча, развернула девушку. Санса онемела. — Я так напугал тебя, девочка, или ты из-за него вся дрожишь? — Пес перевел взгляд на придворного палача. А Санса боялась раскрыть рот. Ее лютоволчица жалась к ногам, и юная Старк потеряла всякую надежду, что выйдет из общества двух мужчин, не прослыв невежливой. Наконец, появился он. Златовласый принц. Санса залилась румянцем и улыбнулась. Рядом с ним ей было не страшно. Все отошло на задний план, в животе кружились бабочки, а мысли заполняли сцены, из различных баллад о любви.***
Арье в лагере не нравилось. Ей было одиноко. После того, как уехал Джон, она поняла, что родственных душ рядом больше не осталось. Единственным утешением была ее лютоволчица Нимерия, да редкие шуточные бои с сыном мясника. Она безумно скучала по Джону, вечером она раз за разом вспоминала, как перебирала белоснежные пряди брата, а он играл для нее на арфе и пел. Как она изредка таскала для него баллады, которые так любила Санса. Ее сестра не знала, каким был Джон. Не знала о его голосе, не знала о его арфе. Сейчас Арья понимала, что Джон полностью подошел бы под образ прекрасного рыцаря, которого ждала Санса. Красив, умен и прекрасно исполнял баллады. Возможно и к лучшему, что ее сестра не знала о его секрете. Позади послышались голоса. Санса со своим прекрасным надутым гордыней принцем. Вестерос. Черный Замок. Первое впечатление от Черного Замка у Джона было не из лучших. Людей в замке явно не хватало. Он был сильно запущен и казался разоренным. Дозорные, что находились в замке, встретили его любопытством и презрением. Бастард спешился с коня вслед за дядей и прошел в небольшой темный зал. Несколько длинных столов и лавки, это все что тут было из мебели. И человек, точнее, Лорд-Командующий, сидевший за одним из столов. — С возвращением, Бенджен Старк, — поприветствовал Джиор Мормонт, поднявшись с места. И сразу перевел взгляд с вернувшегося дозорного на юношу, стоящего за ним. Черные длинные волосы, странного цвета глаза и белая кожа. Слишком красивые, для обычного новоприбывшего преступника, черты лица. — Это бастард Эддарда Старка, — представил его Бенджен. — Джон Сноу, — Джон смотрел на мужчину. Он был уже немолод. Седые пряди в волосах красноречиво показывала, что он Лорд-Командующий уже не первый год. Джиор рассматривал новоприбывшего не менее заинтересованно. Чертами лица, ростом, телосложением бастард совершенно отличался от своего дяди. — Что ж, — произнес наконец Мормонт, — добро пожаловать на Стену. У мейстера Эймона получишь все необходимое. Джон поклонился и вышел, оставляя дядю с командующим наедине. Мейстера долго искать не пришлось. Полутемное помещение, большое количество книг, одна свеча и один человек, сидящий перед ней. — Мейстер Эймон? — Джон подошел ближе. Старец повернулся на его голос. Что-то в этом голосе показалось ему смутно знакомым. — Новобранец? — Эймон не смотрел на бастарда. Он был слеп. — Джон Сноу. Эймон попытался вспомнить знакомый голос. Он слышал его раньше. Много-много лет назад. Настолько давно, что припомнить, кому этот голос принадлежал мейстер уже не мог. Королевский тракт. Стоянка королевского строя. В этот вечер у Арьи не осталось ничего, что бы могло ее утешить. Ее дикая натура требовала отмщения. Сначала король отнял ее брата, затем принц был виной потери лютоволчицы, теперь Пес забрал ее друга. Отец беспрекословно выполнял приказы короля. Как она хотела на Стену к брату! Он бы защитил ее, а потом разрешил бы ей сидеть рядом и слушать, как он играет на арфе, перебирать его волосы и, если бы она попросила, он бы пел для нее. Но его рядом не было. Она лежала в кровати, сжимая рукоять Иглы, спрятанную под подушкой. Она не знала, что отец уже вонзает кинжал в сердце лютоволка ее сестры, она не знала, что Бран уже открывает глаза. Она не знала, что Железный трон уже начал свою игру и Игроки уже получили свои метки.