Красный бархат

Итак, все-таки, по вашей просьбе, приветствуем новую бету, моего маленького Демона!

- Я люблю тебя, Кас, - голос, хриплый, взволнованный, готовый вот-вот сорваться, звучит, как последний крик утопающего. Фраза бьет Кастиэлю по вискам и чем-то теплым протекает по всему телу, эхом отдаваясь в голове все сильнее и сильнее. Зеленые глаза напротив широко распахнуты. В них то ли отчаяние, то ли чувство наконец-то пришедшей свободы. Невозможно переварить информацию, понять чего от него хотят. Хочется потрясти головой, рассмеяться и сказать: «Нет, не любишь. Ты же ненавидеть меня должен». Но это будет слишком глупо и грубо. Кастиэлю никак не собраться с мыслями, все его внимание приковано к глазам, которые смотрят на него с таким страхом, как будто от того, что он сейчас скажет, зависит вся жизнь. Что бы ни крутилось в его голове, он не может разрушить жизнь этого мальчика, этого ребенка, который так к нему привязался. Но это же Кас… - Тебе бы не стоило этого говорить, Дин, - граф медленно прошел мимо юноши и снова сел в свое кресло, не отрывая взгляда от лица своего ученика. Идеальные черты лица исказились. Боль окрасила их новым оттенком. Кастиэль мысленно поежился, но тут же одернул себя. Он не имеет права на то, чтобы к нему привязались. Он не заслужил этого. Стоит прекратить все, пока не зашло слишком далеко. - Но я уже это сказал, граф. И забирать свои слова назад не собираюсь. Тебе придется с этим смириться, - чтобы скрыть всю боль, которая прожигает его изнутри, Дин медленно растянул губы в кривой ухмылке. Он действительно не жалел о том, что сказал. Эти слова висели на его плечах мертвым грузом, и только теперь он мог дышать свободно. - Дин. Тебе может показаться, что я заменил тебе отца. Но это не так. Я всего лишь человек, который взял на себя твое обучение. И мне было бы намного легче, если бы ты сказал, что ненавидишь меня. Это было бы правильнее, - Кастиэль заставил себя ласково улыбнуться. Ни один мускул его лица не должен был выдать, как сильно задели его слова юноши. Ничто не должно было показать, как сильно он сам позволил себе привязаться. - Это не так. Спасибо, Кас, но я прекрасно знаю, что именно я чувствую. И в психологе не нуждаюсь. Сегодня почему-то все хотят залезть мне в душу и сказать, что со мной происходит. Вот только я и сам могу прекрасно справиться с этой работой, - напустив на себя вид полной расслабленности, Дин опустился в кресло напротив Кастиэля, прожигая того взглядом. Темно-синие глаза были прикованы к нему, и это вызывало приятную дрожь во всем теле. Даже не задумываясь о том, что он делает, юноша медленно провел языком по губам. - Хорошо. Ты сидишь напротив и заявляешь, что прекрасно знаешь, что именно чувствуешь. Ты любишь меня. Хорошо. И тебя вовсе не смущает, что я мужчина? Тебе не кажется это неправильным? – сложившаяся ситуация вдруг неожиданно для самого Каса начала его веселить. Пристальный взгляд его ученика, облизывания губ… это показалось графу настолько смешным, что он уже улыбался совершенно искренне, а глаза его откровенно смеялись. - Не бывает ничего неправильного. Не расскажешь мне, чья это точка зрения? – Дин видел, что его наставнику весело. Вот только он не разделял эти эмоции и не видел ничего забавного в сложившейся ситуации. Хотя, если взглянуть с другой стороны… Он только что признался в любви взрослому мужчине и теперь отстаивает свою точку зрения. Да, если взглянуть с другой стороны, это выглядит довольно забавным. Но не для него самого. - Это если посмотреть с точки зрения личности. А если с точки зрения общества? – Кас приподнял брови, призывая Дина ответить на вопрос. - Мне плевать на общество, - вот тут Дин позволил себе улыбнуться. Ему действительно было плевать. И на косые взгляды со стороны, и на смешки за его спиной… даже если его выгонят из элиты – ему плевать. Это то, что не заботило его никогда. И никогда не начнет заботить. - То есть ты ставишь себя выше всех людей, которые вкупе составляют общество? – в синих глазах играла насмешка. Зеленые смотрели со злобой. - Давай обойдемся сегодня без этих философских разговорчиков? – Дин нахмурился, но все же ответил на заданный ему вопрос, - Нет, просто я считаю, что могу сам выбирать свою дорогу независимо от того, что обо мне скажут. - Знаешь, я думал, что мне удалось тебя чему-то научить. Мне удалось хоть что-то до тебя донести. Но сейчас передо мной сидит все тот же американский паренек, слишком упертый, чтобы прислушаться к кому-то кроме себя. Слишком самоуверенный. Грубый. И абсолютно забывший обо всех нормах и правилах. Неужели из меня такой плохой учитель, Дин? – Кастиэль грустно улыбнулся, смотря в глаза своему ученику. Легкая печаль окрасила прекрасные черты его лица. Но глаза оставались все такими же внимательными, наблюдающими за каждой реакцией Винчестера. Впрочем, того, что произошло, граф никак не ожидал. Дин встал с кресла и пересел на ручку кресла Кастиэля, тут же рукой разворачивая лицо графа в свою сторону. Глаза в глаза. Он заговорил тихо, расслабленно, как будто все, что здесь происходит, его больше не касается. - Лучшего учителя, чем ты, быть не может. И ты это знаешь, Кас. Ты оказался слишком хорошим учителем, сам видишь. Я помню все твои уроки. До последнего слова. Но помимо этого я помню каждый твой взгляд, каждую твою улыбку, твой смех, твои осуждения, твои наказания… Я помню все. И я не в силах оставаться равнодушным, - если не считать истории, которые рассказывал Дин, это была одна из его самых долгих речей. И невольно Кас загордился им. Нет, это уже не был тот паренек, что скованно стоял в углу и спешил сбежать при первой же возможности. Это был новый человек, которого вырастил он, Кас. Возможно, это был его шанс доказать миру, что он чего-то стоит? Что, на самом деле, где-то в глубине этого холодного мужчины все-таки прячется душа? - Я не люблю тебя, Дин. Ты для меня всего лишь ученик, - голос холоден и совершенно равнодушен. Как будто айсберг, который заставляет корабль надежды идти ко дну. Но Винчестер все-таки сохраняет то же выражение лица. Он не показывает, что ему больно настолько, что хочется заплакать в голос, уткнуться носом в плечо этого же самого нахала и бить его кулаками, пока не обессилишь. - Я знаю. Но я не собираюсь оставить все это именно так. Хочешь - верь, Кас, хочешь - нет, но я достучусь до твоей души. Чего бы мне это не стоило. - У меня нет души. Еще по дороге в Лондон я проиграл ее в карты какому-то парню по имени Аластар, - Кастиэль усмехается, снова смотря в глаза своему подопечному. И когда он видит, как по лицу Дина расползается медленная, ленивая улыбка, он не в силах скрыть удивление. Юноша наклоняется и медленно целует своего наставника. Пробуя его губы на вкус, будто в первый раз. И Кас понимает, что просто не в силах отстраниться. Он всегда жил по принципу: бери, пока дают. И этот случай – не исключение. Недолгое время граф отвечает на поцелуй, но потом резко отстраняется. - Я бы, конечно, еще раз продал душу, чтобы увидеть лицо моих слуг в этот момент, но давай обойдемся без этого. - Ты все еще думаешь, что мне не удастся найти в тебе сердце? – Дин снова улыбнулся. Душа его кричала, ныла от боли, сердце разрывалось на куски, но он был уверен в своей правоте. Он был уверен, что сможет, сделает это. Он заставит графа полюбить. - Ты не знаешь меня, - голос Каса снова холоден, но теперь в нем проскальзывают нотки злости. И это не скрывается от Дина. Медленно юноша встает и с той же улыбкой победителя смотрит на графа. - Я заставляю тебя чувствовать эмоции. С кем из своих друзей ты в последний раз проявлял столько же эмоций, сколько со мной за один вечер? Не ври себе, Кастиэль. Да, я не знаю тебя. Но позволь мне сделать это. Позволь увидеть тебя. Покажись из-за маски. Голос теплый и нежный, будто они на секунду поменялись местами. Куда делся упертый юнец, который не умеет скрывать своих эмоций? Мальчишка, который два слова связать не может, а уж отстоять свою точку зрения… Кас недоуменно посмотрел на Дина, а потом резко встал. Еще минута и он передумает, не решится. Быстрым шагом мужчина направился в сторону своей комнаты, но ему пришлось остановиться. Он обернулся на своего ученика и чуть нахмурился: - Ты идешь? Дину два раза повторять не пришлось. Так же быстро, как его наставник, он поспешил вверх по лестнице, боясь упустить мгновение. Он не знал, что ждет его впереди, но страха уже не было. Если и был на этом свете человек, которому Винчестер безоговорочно доверял, то это был граф Кастиэль. Где находится комната Каса, Дин знал. Но вход туда ему был закрыт. За месяц пребывания в особняке юноша уже смирился с этой мыслью. И был немало удивлен, когда граф направился прямиком к своей комнате. Но, как известно, запретный плод сладок, и Дин незамедлительно вошел в комнату и тут же замер. Стены помещения были обиты красным бархатом. Огромная кровать была заправлена кроваво-красным бархатным покрывалом. Все в комнате было только этого оттенка. Все, за исключением портрета, который висел прямо над кроватью. На портрете был изображен юноша примерно его возраста, может, чуть младше. Светлые волосы взъерошены и топорщатся во все стороны. Губы чуть приоткрыты, как будто он вот-вот что-то скажет. Синие, внимательные глаза, почти такие же как у Каса, лишь слегка отдают зеленоватым оттенком. - Бальтазар, - пояснил Кас, видя, куда смотрит его подопечный, и нехотя продолжил: - Мой младший брат. Ты так и будешь стоять в дверях или, может, все-таки пройдешь? Сейчас, когда Дин все же прошел внутрь, в глаза стали бросаться такие мелкие детали, как стопка писем на столе, несколько книг, лежащих в разных местах, стойкий запах табака, местами разбросанные листы бумаги. Все это одновременно и могло показаться беспорядком, и создавало картину полной закономерности. Казалось, что именно так все и должно лежать. Дин неуверенно присел в кресло, находя глазами хозяина комнаты, который застыл рядом с небольшим столиком в углу. Кас не поворачивал головы на своего ученика. Он не хотел видеть первую реакцию. И уж тем более он не хотел сейчас рассказывать про Бальтазара. - Вино? – голос снова холоден, как самый промозглый январский день. Спина вытянута, а сам он напряжен, как струна. Уверенным жестом мужчина стягивает с себя перчатки. - Не откажусь, - Дин делает глубокий вдох, прежде чем нырнуть в омут с головой, - Ты не говорил, что у тебя есть младший брат. - Был. У меня был младший брат. Ты можешь попросить эту историю завтра, как я и обещал. Но сегодня я не буду об этом говорить. И да, никто об этом не знает. И у меня убедительная к тебе просьба, чтобы никто об этом не узнал. Выйдя за пределы этой комнаты, забудь обо всем, что ты здесь видел, делал или слышал. Иначе в моем особняке ты больше не появишься. Договорились? – Кас наконец-то обернулся и заглянул в глаза Дина. Тот смотрел пристально и очень внимательно, будто боясь упустить хоть какую-то деталь. - У меня во всем этом мире лжи и светских манер есть всего один человек, которому я могу что-либо рассказать. И это ты. Так что тебе не о чем беспокоиться. Может, если не хочешь сегодня рассказывать истории, расскажешь, почему ты вздрогнул, когда я назвал тебя Касом. И почему ты никому не позволяешь сокращать свое имя, - Дин коротко улыбнулся, уже ожидая, что и этот его вопрос останется без ответа. Но он не отступится. Он будет задавать вопросы, пока не получит ответы. - Меня так не называли очень давно. Ровно с тех пор как я появился в Лондоне. И я никому не позволяю себя так называть, потому что память, она не всегда приятная. Все мы имеем право не вспоминать. Тебе так не кажется? – Кас улыбнулся. Он очень аккуратно выбирал слова. Он не хотел сказать, что ему больно, что каждый раз, когда его так называют, его сердце разлетается на мелкие осколки. Любое упоминание о том, что граф на самом деле способен что-то чувствовать, станет катастрофой, ведь Дин может решить, что у него есть надежда, а этого нельзя допустить. Кас разлил вино по бокалам и протянул один Винчестеру. Юноша с радостью принял его и тут же сделал довольно большой глоток. Хотелось забыться. Хотелось хоть на мгновение снять напряжение, которое копилось с самого утра, и теперь было готово вот-вот взорваться. - Тебе больно, когда я тебя так называю? – Дин не любит ходить вокруг да около. И Касу не удалось его провести красивыми фразами, которыми он пытался завуалировать все, что испытывает. - Мне… - граф устало потер пальцами переносицу, - мне больно, когда меня так называют. Но если тебе так удобней, то прошу. Только не на людях. Иначе я буду вынужден тебя одернуть. Дин кивнул, и в комнате надолго воцарилось молчание. Глаза юноши то скользили на портрет, висящий на стене, то возвращались снова на лицо его учителя. - Кас, - тихо позвал Дин, но вопрос застрял в горле, когда граф поднял на него глаза. Синева в них разлилась настолько ярко, что, казалось, могла поглотить все вокруг. Дыхание юноши перехватило, и он не смог больше ни говорить, ни думать. - Что же мне с тобой делать? – Кастиэль лишь коротко улыбнулся, задавая риторический вопрос, но взгляда не отвел, позволяя своему ученику тонуть в его бесконечных глазах. - Любить, - Дин медленно встал. Голос его был слегка хриплым и немного дрожал, - Заботиться. И никогда, никуда не отпускать. Рядом с креслом Каса Дин опустился на колени и медленно притянул графа для поцелуя. Отвечая настойчивым губам, Кастиэль встал, притягивая Винчестера за собой наверх. Мужчина целовал юношу трепетно и нежно, боясь причинить боль, в то время как Дин впивался в его губы со страстью и пылом. Винчестер настойчиво стянул с плеч графа пиджак и теснее прижался к телу. Когда юноша попытался начать расстегивать пуговицы рубашки, его руки почему-то дрожали. В ту же секунду их перехватили твердые и уверенные руки мужчины. Кас сам расстегнул свою рубашку, позволяя Дину снять ее с него, лаская руками обнаженное тело. Юноша медленно разорвал поцелуй, только для того, чтобы языком провести по губам Кастиэля, а потом, вырисовывая какие-то странные узоры и покрывая короткими поцелуями, начать спускаться ниже. Дин снова опустился на колени перед графом, и руки, до этого дрожащие и неуверенные, вдруг обрели твердость стали. Одним ловким движением юноша расстегнул штаны Каса и снял их вместе с нижним бельем. Граф смотрел сверху на Дина изучающе, как бы спрашивая себя, что тот предпримет дальше. И Винчестер, почувствовав этот взгляд, поднял свои глаза вверх. Очень медленным, неспешным движением, не отводя глаз, Дин обхватил губами до предела возбужденный ствол. Кастиэль невольно издал полу-стон, полу-вздох, а потом, когда Дин начал двигать ртом, и вовсе чуть ли не крик. Кас не шевелился, не отрывал глаз, и казалось, что только голосовые связки перестали быть подвластными ему. Дин тоже смотрел лишь в глаза. Эти синие бездонные глаза… Раньше он был уверен, что это цвет неба. Теперь он знает, что именно такого цвета любовь. Под равномерными, то тягуче – медленными, то быстрыми и резкими движениями рта, Кас понял, что он не выдержит больше ни секунды этой сладкой пытки. Ноги подкосились, и в ту секунду, когда он с легким криком излился прямо в рот Винчестеру, граф снова упал в кресло. Дыхание никак не хочет приходить в норму. Его мелко потряхивает. Глаза закрыты. Язык медленно пробегает по губам, пока в следующую секунду его не целуют. Он чувствует свой собственный вкус у себя во рту, и это не вызывает неприязни. Наоборот. Не раскрывая глаз, он позволяет Дину целовать себя с новым пылом и страстью, притягивая того к себе на колени. Не отрываясь от таких желанных, теплых и манящих губ, Дин медленно сбрасывает и с себя всю одежду. При этом он неловко ерзает на коленях у Каса, чувствуя, как ему в губы легонько смеется мужчина. И Дин заражается этим смехом, все еще не отрываясь от поцелуя. Чтобы дать Винчестеру просмеяться, Кас медленно спускается поцелуем на шею юноши. Поняв, что пора уже взять все в свои руки, Кастиэль поднимается с кресла, руками придерживая Дина за талию. Их губы снова переплетаются, будто если они в этот момент не будут делить один воздух на двоих, то кто-нибудь задохнется, умрет, сбежит… Мужчина и юноша теснее прижимаются друг к другу, руками исследуя тела. Попутно Кас стаскивает с Винчестера последние остатки одежды. Медленно, не разрывая губ и объятий, они опускаются на кровать и тонут в красном бархате. Кажется, он повсюду, он обволакивает их, сводя с ума. Перевернув Дина на спину, граф осторожно начинает входить в него, впервые боясь причинить боль, сделать что-то неправильно. Сегодня, здесь и сейчас он так сильно боится за этого мальчика, как не боялся ни за кого и никогда. Но Дин лишь улыбается, стонет и извивается под ним. И стоит только Кастиэлю зайти на всю длину, как громкий вскрик срывается с губ юноши: - Кас! – голос надрывно-хриплый, как будто после долгих рыданий, но при этом настолько возбуждающий, что невольно граф ускоряет темп. Он все сильнее и глубже вбивается в своего ученика, губами целуя и кусая его шею, а руками лаская член. То быстрее, то медленнее, и глаза в глаза, чтобы не упустить ни секунды, ни вздоха, - Кас! Кас! Кастиэль! Крики, не прекращая, срываются с губ Дина, перемежаясь со стонами и какими-то всхлипываниями. Он чувствует, что близок, и только в эту секунду закрывает глаза, откидывая голову назад. - Кас… - Дин… В одну секунду. Одновременно. Мужчина изливается прямо в Дина, в то время как сам Винчестер выплескивается ему в руку. Один крик на двоих. Одно дыхание на двоих. И снова. Глаза в глаза. Кастиэль выходит из Дина и аккуратно ложится рядом с ним. Ему уже даже не хватает сил, чтобы возмутиться, когда Винчестер приобнимает его одной рукой и кладет голову на плечо. Что-то щелкает в его голове, и он медленно прикасается губами к волосам юноши. Нет, он не видит, как Дин начинает улыбаться, чуть прикрывая глаза, но по лицу графа тоже расползается улыбка кота, наевшегося сметаны. И тут Дин вспоминает. - Черт! Мне же домой нужно, меня там карета ждет, - юноша нехотя отрывается от лежащего рядом с ним мужчины и встает, чтобы начать одеваться, - Завтра в то же время, что и обычно? - Да. Только, во-первых, надень смокинг. У меня вечером прием. А во-вторых, возьми необходимые тебе на несколько дней вещи, - Кас уже не открывает глаз, а просто лежит, прислушиваясь к тому, как его подопечный одевается. - Это еще зачем? – Дин замирает на месте, не в силах оторвать взгляд от картины, которая перед ним. - А дядя тебе не сказал? – Кас хмыкает, - Мы уезжаем с тобой на несколько дней. Я уже неделю назад запланировал эту поездку, и Самуэль знает. - Хорошо, - Дин чуть улыбается, набрасывая на себя пиджак, и подается вперед, чтобы подойти к кровати и поцеловать в губы Каса, но тот, не открывая глаз, легким покачиванием головы останавливает юношу. Чувство бесконечного счастья медленно тает в душе Дина, когда он выходит из особняка и едет домой. Жаль, он не слышит фразу, которую говорит Кас, когда за юношей закрывается дверь: - Я могу дать тебе лишь одно из того, что ты попросил. Я позабочусь о тебе, Дин. Юноше хочется поскорее попасть в свою комнату и отдаться сну, чтобы завтра выдержать еще один день мучений рядом с человеком, которого он любит. Но ему не дают это сделать. Рядом с домом его поджидает Тесса, которая тут же окликает юношу по имени и спешит ему навстречу. Взяв Дина под руку, девушка уверенно уводит его в сад. - Ну что, Дин, ты поговорил с ним? – Тесса спрашивает это тихо, с легкой улыбкой на губах, готовая снова сорваться на свой безумный смех. - С кем? – Дин все пытается отбросить все свои раздумья и обратить внимание на собеседницу, но удается ему это намного труднее, чем хотелось бы. - Послушай, я, возможно, кажусь тебе безумной, но я же не глупая. И я прекрасно знаю, что та «девушка», о которой мы сегодня говорили, вовсе не девушка, а граф Кастиэль К… - девушка резко обрывает себя и улыбается, делая вид, что ничего не произошло. Но Дин не слышит ее оговорок. Его глаза широко распахнуты, и теперь уже он смотрит на девушку совершенно безумным взглядом, - Я наблюдательная просто. Не пугайся так. Не думаю, что кто-нибудь кроме меня смог бы догадаться об этом. Так как поговорили? - Мы… я признался ему, - Дин обреченно вздохнул, - а Кас сказал, что мне не стоило этого делать. Не знаю. Он очень странный и непостоянный. Иногда мне кажется, что я достучусь до него. А иногда… иногда, что он совершенно непробиваемый. - Ты достучишься. Я в этом уверена, - девушка ласково улыбнулась парню и потрепала того по плечу. - Спасибо, Тесса, - Дин прижался к ней, обнимая, и уткнулся носом куда-то в шею. *** Винчестер появился на пороге особняка намного раньше, чем обычно. Этим он удивил не только себя, но и всех вокруг. Впрочем, слуги сделали вид, что ничего не замечают. Дин ловко выловил Захарию, чтобы задать ему вопрос. - Где твой хозяин? - Граф у себя в комнате, - увидев, куда именно направляется Дин, мужчина широко распахнул глаза, - Не думаю, что… Но его уже не слушали. Юноша уверенно взбежал по лестнице, направляясь в обитель своего наставника. Дин сегодня действительно был в смокинге и взял с собой необходимые вещи, которые оставил внизу. Он не знал, чего ожидать от сегодняшнего дня, но был полон уверенности и решимости. Кастиэль сидел за столом еще без пиджака, лишь в рубашке и брюках, рука с пером плавно скользила по листу бумаги. Когда Винчестер вошел внутрь, граф лишь хмыкнул, не отрываясь от своего занятия. - Вы сегодня рано, мистер Винчестер, - легкая улыбка промелькнула на губах мужчины, но он так и не поднял глаз. - Давай обойдемся без этого, Кас, хорошо? Гостей пока нет, и здесь не бегают твои слуги. Я смогу поддержать все церемонии, но не сейчас. Хорошо? – Дин медленно опустился в кресло, не в силах оторвать взгляд от графа. - Как хочешь, - Кас поднял взгляд, - Ты в смокинге. Я несказанно рад. Ты взял с собой вещи? - Естественно, - Дин удивленно приподнял брови, - Может, расскажешь, куда мы едем? - Нет, - Кас улыбнулся, закрыл тетрадь и убрал ее в ящик стола, - Сейчас мы позавтракаем и начнем занятие. Мужчина встал из-за стола и направился к выходу из комнаты, когда его поймали за руку и притянули для поцелуя. Он не стал сопротивляться, просто прижал к себе Дина и ласково поцеловал. Но уже спустя несколько секунд, он оторвался и вышел из комнаты. Дин судорожно выдохнул. Это был первый раз, когда для Винчестера уроки не казались адом. Наоборот, он наслаждался каждой вещью, которой учил его Кастиэль. Глаза юноши светились жаждой знаний, что вызвало легкую улыбку на губах графа. Постепенно эта улыбка становилась все шире. - Так, скоро будут гости, мне нужно переодеться. Можешь занести вещи в любую гостевую комнату, которая тебе приглянется, и привести себя в порядок, - Кас быстрым шагом направился к себе. Подумав где-то с минуту, Дин тоже встал. Сначала он хотел было позвать Захарию, чтобы тот показал ему комнаты, но потом юноша передумал. Коварно улыбаясь и взяв вещи, Винчестер поднялся наверх и без стука вошел в комнату. Кастиэль был без рубашки, он стоял перед огромным шкафом, придирчиво оглядывая содержимое. Когда выбор пал на алую шелковую рубашку изящного кроя, мужчина повернулся к Дину и чуть приподнял одну бровь. - Я выбрал комнату, - просто ответил Дин, не отводя взгляда от прекрасного тела своего наставника. И тут вспомнил об одном вопросе, который вечно забывал задать, потому что было не до того, - А откуда у тебя шрам? - Ранили на дуэли, когда мне было семнадцать, - было видно, что Кастиэль отвечает нехотя, снова отворачиваясь к шкафу и медленно одеваясь. Дин оставил расспросы, чтобы просто наблюдать за графом. Его глаза скользили по телу, не отрываясь ни на секунду, а Касу это как будто доставляло удовольствие: он одевался размеренно и медленно, периодически криво улыбаясь. Когда под окнами раздался стук копыт, и подъехали первые кареты, граф отправил Дина вниз, чтобы тот сливался с гостями. Юноша послушно вышел из комнаты. И как только он это сделал, Кас судорожно бросился к своей тетради, что-то там выводя. Сделав пару глубоких вздохов, граф закончил записи, накинул на свои плечи пиджак и вышел вслед за учеником. Его встретили радостными улыбками, а он сам моментально отправился искать Габриэля. - Мой друг, прошу простить меня, что я не смог посетить Ваш прием вчера вечером. Возникли непредвиденные обстоятельства… - Кастиэль все же нашел свою цель и сейчас стоял рядом, радушно улыбаясь. - Ничего, граф. Лучше расскажите мне, как Вам это удалось, - Гейб кивнул головой на Дина, который, улыбаясь, ходил между людьми, кланялся, здоровался со всеми. - Это талант, Габриэль, его, как известно, не пропьешь, - Кас рассмеялся, протягивая свою руку за вином. Взяв бокал, он сделал большой глоток и снова перевел свой взгляд на Дина. - Мальчишка привязался к тебе, Кастиэль. Ты же знаешь это? – рядом, как черт из табакерки, появился Кроули, ослепительно улыбаясь во все тридцать два зуба. Граф кинул на него злой взгляд, собираясь уже ответить, но тут Винчестер дошел до них. - Граф. Габриэль. Кроули, - на каждое слово Дин делал легкий кивок головой. Мужчины удивленно замолчали, а Кастиэль улыбнулся. Сейчас он был горд за юношу и прекрасно знал, что все это – его собственная заслуга. - Мистер Винчестер. Рад Вас видеть. У меня будет к Вам просьба. Пригласите какую-нибудь даму на танец. Они уже Вас заждались, - Кас увидел, что Дин уже готов вот-вот начать возражать, и чуть приподнял брови. Сделав глубокий вдох, юноша выдавил из себя улыбку и направился к девушкам. Одна привлекла его внимание. Короткие, светлые волосы. Смеющиеся, но в то же время серьезные глаза, которые скользят по залу, явно в поисках кого-то. Быстрым шагом Винчестер направился к ней. - Позвольте пригласить Вас на танец? – голос Дина холоден и не показывает никаких эмоций. Что ж, он очень старался быть милым и воспитанным, но не его вина, что он хочет быть сейчас рядом с совершенно другим человеком. Девушка подняла на него насмешливый взгляд. - Простите, мистер Винчестер, но я жду, когда меня пригласит мой жених. - Вы помолвлены? – Дин спросил это совершенно безразличным тоном, понимая, что Кас прогонит его снова, если он так быстро вернется. - Да. Мой жених – наш любезный хозяин, граф Кастиэль, - девушка хищно улыбнулась Винчестеру. Вот тут уже любопытство появилось во взгляде юноши. Или это было вовсе не любопытство… - Интересно… - Дин кивнул девушке и быстро затерялся в толпе… *** Кастиэль сидел в комнате. Гости все уже давно разъехались, вот только Винчестера нигде не было видно. Граф слегка волновался о том, куда мог пропасть его ученик, но потом быстро отбросил эти вопросы. Не маленький. Разберется. Но вот Дин появился на пороге. Он не просто был пьян, он еле держался на ногах, а глаза казались заплаканными. - Почему ты мне не сказал?! – голос холодный, юноша медленно вваливается в комнату, при этом шатаясь так, будто сейчас упадет. Но Кас, переборов желание подойти и подхватить Винчестера, лишь вопросительно поднимает брови. - Не сказал что? – голос, холодный, как тысяча сосулек, вонзился в тело Дина. - Что ты помолвлен! – из глаз Дина снова начинают течь слезы, когда он падает в кресло. Все кажется ему страшным кошмаром. - Я ничего не обещал тебе, Дин, чтобы ты имел право ревновать меня, - Кас поморщился, понимая, кто именно довел его ученика до такого состояния, - Но послушай меня внимательно. Успокойся. Это же Меган Мастерс. Она давно считает, что у нее есть на меня какие-то права. Но это не так. Тебе стоило сначала спросить меня или Гейба, прежде чем закатывать истерику. Тебя обманули. Винчестера поднял полные слез и надежды глаза на своего учителя, а потом быстро, едва при этом не упав, поспешил к столу, где тот сидел. Но Кастиэль перехватил его и уложил на кровать, укладываясь рядом. - Ты же предупредишь меня, если будешь помолвлен, да, Кас? – зеленые глаза вновь поднимаются на графа, и тот не в силах ответить как-то по-другому. - Конечно, Дин. А теперь спи, нам завтра нужно очень рано выезжать. Винчестер быстро погрузился в сон, прижимаясь к Кастиэлю в объятии. И когда юноша заснул уже совсем крепко, Кас покачал головой и прикоснулся губами ко лбу Дина, - Спи.