Bring me to life

— Сома-кун, ты такой радостный сегодня. Прям светишься весь, — Иссики-семпай заговорщически подмигнул, и подлил в его стакан немного рисового сиропа. — Что-то случилось?  — Да ничего особенного. Все веселятся, вот и я веселюсь, — Сома радушно улыбнулся, одним махом выпивая содержимое стакана и закусывая кусочком оякодона. — Вы, между прочим, так же выглядите, семпай.  — Действительно. Я очень благодарен вам за такой подарок, — Иссики добродушно улыбнулся и принялся накладывать себе тушеного мяса с овощами. — Все так красиво украсили… я тронут, — он смахнул едва проступившие слезинки и приобнял за плечи рядом сидящего Маруи. Сейчас они сидели в комнате Маруи, и с особым размахом праздновали день рождение Иссики-семпая. К возвращению ребят с прогулки, Сома и Мегуми со всем справились вовремя, и даже успели принарядится и встретить большую шумную компанию возле входа. Фумио-сан не возражала вечеринке на всю ночь, и даже сама принесла несколько закусок. Аоки и Шоджи даже умудрились притащить откуда-то целый блок пива, который сразу же был растащен ребятами под закуски.  — Юкихира, ты это… оценил все великолепие моего сиропчика?.. — пьяненькая Реко тяжело плюхнулась рядом с Сомой, прислоняясь головой к его плечу, и все еще продолжая бормотать о совершенстве своих рисовых творений.  — Сакаки, ты бы лучше уже завязывала с пивом… — Сома мирно потрепал ее по голове, отбирая полупустую банку с пивом и самовольно допивая ее. Хотя он и прикончил уже около двух банок, он отлично держался и практически не опьянел, в отличии от остальных, валявшихся трупиками прямо на полу или же орущими странные самурайские песни на все общежитие. Единственными еще более-менее вменяемыми оставались Иссики-семпай, полупьяный Ибусаки, который, впрочем, идеально контролировал себя, и сам Юкихира. Они сидели рядом друг с дружкой и весело наблюдали за дурдомом, который создал всего один-единственный блок слабоалкогольного пива. Первой поплыла Реко, залпом выпившая половину банки, вызвав при этом восхищенный гомон у Аоки и Шоджи, которые сразу же попробовали последовать ее примеру. Потом в расход пошла и Юки, решившая доказать Реко, что сможет выпить больше нее, и с особым остервенением набросилась на пиво, а потом сразу же запила это все рисовым сиропом, который так своевременно подсунула ей подлая Сакаки. Мегуми сначала очень противилась, и не хотела прикасаться к алкоголю, но Юки развела ее на слабо, сказав, что если она такая слабачка, что даже немного пива не может выпить, то она никогда не сможет достичь чего-то. Наивная Тадокоро, сразу же восприняла эти (без сомнения бредовые) слова за чистую монету, и забавно кривясь и морщась, выпила практически всю банку залпом, чем сорвала громкие аплодисменты всех присутствующих в комнате. А потом, так же зрелищно грохнулась на кровать Маруи и уснула как убитая. Маруи и Ибусаки скромненько взяли себе по одной баночке, чтоб не выбиваться из компании, но Маруи опьянел сразу же, даже не допив до конца напиток. Ибусаки же продержался дольше. Он медленно потягивал уже третью по счету банку, немного пошатываясь, но идеально контролируя себя, и наверное являлся самым адекватным среди всех присутствующих. Иссики и Юкихира же, выпив по две банки каждый, были практически полностью трезвыми, но адекватностью не отличались. Они с удовольствием поддерживали всеобщее «пьяное настроение» и искренне веселились не ограничивая себя ни в чем. Фумио-сан знала о несанкционированно притараненном блоке пива, но утащив одну баночку с собой, не стала ничего делать — пускай расслабятся и повеселятся, все-таки многое случилось в последнее время. Общежитие «Полярная Звезда» пошло в разнос. Все были пьяны и море им было по колено. Трое «трезвенников» пытались усмирить разбушевавшихся Аоки и Юки, которые хотели идти прямо к верхушке Элитной десятки, чтобы вызвать Цукасу Эйши на секугеки, ведь находящееся возле них седьмое место было слишком невесомым и откровенно слабым для них. Реко еще пробовала добивать себя своим рисовым сиропом, только усугублявшим ситуацию, но Сома мягко отобрал бутылку и протянул семпаю, который сразу же разлил ее по их с Юкихирой стаканам. Сакаки начала слабо протестовать и мычать что-то нечленораздельное, но так и не смогла договорить ибо вырубилась посреди своего монолога, который никто не слушал. Шоджи и Маруи тоже клевали носом, прислонившись друг к другу, чтобы не упасть, но Сатоши, возле которого они сидели, решил, что оставить их просто так будет очень скучно, поэтому легко подтолкнул Зенджи и тот грохнулся прямо на Шоджи, который даже не проснувшись обнял его и подмял под себя, как мягкую игрушку. Маруи еще немного сопротивлялся, но алкоголь полностью разморил его и тот опять уснул, обнимая Шоджи в ответ. Несколько минут спустя, Ибусаки сказал, что идет к себе в комнату и попутно захватил уже еле живых Юки и Аоки, которые послушно потопали за Шуном, когда тот их позвал. В итоге, в комнате остались полностью вырубленные Реко, Мегуми, Маруи и Шоджи, ну и пока еще держащиеся Иссики и Сома, которых, впрочем, все-таки немного развезло.  — Эй, Сома-кун… вот я смотрю на тебя и понимаю — ты изменился. — Иссики отложил пустой стакан из-под рисового сиропа и отпил прямо с горла. — Ты думал, что я не замечу? А-а нет-нет-нет… я ведь твой наставник, я все зна-а-аю… — «наставник» пьяненько захихикал, предлагая бутылку и Соме, который будучи в таком же состоянии, как и Сатоши, выхватил ее и сделал несколько больших глотков.  — Семпай… вот ты когда-нибудь влюблялся?.. — Юкихира громко отрыгнул и уставился на Иссики расфокусированным взглядом.  — Что, наш Сомочка-чан влюбился? — семпай громко рассмеялся и неаккуратно похлопал кохая по плечу. — Расскажи все своему семпаю, так уж и быть, я дам тебе совет.  — Ну так что, влюблялись? — Сома посмотрел на Сатоши настолько серьезным взглядом, насколько ему позволяло его состояние.  — Да, бывало, — Иссики явно заинтересовался таким отношением Сомы. Этот парень бывает настолько серьезным только когда что-нибудь готовит. А это означает, что попал он очень и очень знатно. — И что это за девушка тебя так охмурила, интересно?  — А бывало у вас такое чувство, что это все неправильно, что у этих отношений нет будущего? — Юкихира полностью проигнорировал его последнюю фразу и немного пошатываясь, пытался сосредоточится.  — Оу, все настолько серьезно?.. — подозрительно-издевательская улыбка пропала, сменившись обеспокоенностью и неким состраданием. Неправильно? У отношений нет будущего? В кого же он так втрескался, что теперь сидел перед ним с таким измученным, но полным надежды выражением лица? — Нет, у меня никогда такого не было. Но я могу дать тебе совет: если влюбившись, ты чувствуешь такое, то лучше забудь и отпусти эти отношения. Ничего хорошего из этого не получиться, поверь мне. Сома очень внимательно выслушал Иссики и некоторое время молчал, напряженно обдумывая услышанное. Потом, как будто решив что-то для себя, поднялся и хорошенько приложился к бутылке с рисовым сиропом. Отложив ее в сторону, он, еле держась на ногах, развернулся и направился к двери. Иссики молча наблюдал за всем этим, не пытаясь вмешаться или еще что-нибудь сказать. Это его жизнь, и он сам должен решить для себя, что ему нужно и как ему жить. Уже схватившись ослабевшими от алкоголя руками за ручку, он очень медленно повернул лицо к семпаю, который все еще находился на своем месте и тихо, с еле заметной печальной улыбкой на губах, сказал:  — Иссики-семпай, спасибо. Я абсолютно согласен с вами, и если бы был на вашем месте, сказал бы то же самое, но… я не хочу сдаваться. Даже если это полностью сломает меня. Я слишком сильно хочу его… — после этого, Сома попробовал благодарно взмахнуть рукой, но ноги уже не держали его, и он практически завалился на прикрытую дверь. Наконец, став ровно, он аккуратно нажал на ручку и вышел с комнаты, оставив откровенно недоумевающего Сатоши, пытающегося понять, не послышалось ли ему слово «его»…

***

Резкий зимний ветер с силой срывал и подымал ввысь практически черные, сморщенные от холода листья, будто бы расчищая дорогу крупным пушистым снежинкам, что не долетая до асфальта превращались в холодный, и откровенно говоря, мерзкий дождь. Улицы опустели, где-не-где ютились одинокие, куда-то спешащие прохожие, когда все остальные предпочитали уютное тепло дома или какой-нибудь кафешки с чашкой горячего чая, вместо жутко ветреного и холодного декабрьского утра, с мокрым полу-снегом-полу-дождем. Однако, Юкихира Сома ни капельки не переживал по этому поводу, весело шагая по образовавшимся лужам и напевая что-то себе под нос, тщательней натягивая слишком большой капюшон зимней куртки на глаза. Синомия вчера приехал в Японию и попросил его прийти следующим утром в ресторан. Похоже, в них были какие-то проблемы и они нуждались в дешевой рабочей силе. А так, как Сома был согласен работать за бесплатно — выбор очевиден. Юкихира был готов работать хоть круглосуточно и за четверых, только бы увидеть Синомию, который наконец-то приехал. И вот теперь, Сома очень поспешно, радостно подпрыгивая, направлялся в «Shinoʼs», чтобы наконец, спустя столько времени, увидеть любимого человека.  — Утречка! — Юкихира резко распахнул дверь ресторана, с невероятно счастливой улыбкой на лице. Наконец, он здесь!  — Доброе утро. Не ори с утра пораньше, — ответил Авель, который внимательно разбирался с документацией, разложившись на двух столах. Он раздраженно морщился и непонятливо потирал затылок.  — Ох, Авель-сан. И вы здесь? — Юкихира зашел в помещение и повесил куртку на вешалку. — Как дела во Франции? Как все остальные?  — Слишком много вопросов. С остальными все в порядке, за них переживать не нужно, а вот здесь… — Авель сосредоточено что-то перечитывал, явно показывая всем своим видом, что ситуация хуже некуда.  — Вот поэтому, я и позвал тебя, — из кухни вышел сам Синомия, и окинул оценивающим взглядом до абсурда счастливого парня. Выглядит как собака, ей богу… — У нас небольшие проблемы с обслуживающим персоналом, поэтому придется тебе поработать в зале, пока я не найму новых.  — Ну, проблем нет. В зале, так в зале… — Юкихира безразлично вскинул плечами, не отрывая изучающе-внимательного взгляда от Синомии. Он ни капельки не изменился. Все такой же красивый и уверенный. Только теперь, Сома понял, насколько сильно он скучал по нему.  — Юкихира, чего ты на меня уставился? Я что-то не понятно объяснил? — Синомия начинал злится, ведь Сома действительно смотрел уж слишком пристально.  — Да нет, я все понял. Буду рад поработать с вами… — парень наконец оторвал взгляд от мужчины и с интересом начал оглядывать пустой, но очень изысканный зал. Как и ожидалось от Синомии, у него безупречное чутье на такие вещи.  — Тебе придется помогать нам где-то в течении нескольких дней, — Кодзиро подошел немного ближе к Соме, аккуратно поправляя свои очки. — В качестве оплаты можешь просить все, что угодно.  — Э? Я могу попросить все, что угодно? Прям все-все? — в глазах Юкихиры заиграли бесноватые искорки, и он ехидно ухмыльнулся, вызывая у Синомии дрожь по всему телу.  — Я имел в виду в пределах разумного, — Кодзиро уже пожалел о своей неосторожно брошенной фразе.  — Тогда, не могли бы вы после закрытия проводить со мной небольшие кулинарные поединки или давать советы по улучшению качества моей готовки? — Сома невинно улыбнулся, и подошел еще ближе к Синомии.  — Как я и думал. Хорошо, только если недолго, у меня слишком много дел. — Кодзиро развернулся и направился обратно на кухню, не сумев сдержать одобрительной улыбки. Как он и думал, Юкихира не изменился. Он все еще двигается дальше, переполненный стремлением к лучшему. Да, именно такого Юкихиру Синомия обожает и уважает. Непосредственная работа с посетителями была не в новинку Юкихире, но здесь еще и приходилось внимательно следить за манерами и словами — слишком уж изысканный контингент. Все оказалось не так уж просто, как изначально думал Сома. Клиенты были требовательны, часто использовали неизвестные ему французские или английские слова, и даже пытались втянуть его в светский разговор, который парень из небольшой кафешки едва ли смог поддерживать. Под конец дня Юкихира был полностью измучен, но все равно ужасно увлечен. Он узнал много нового о работе в зале такого высококлассного ресторана, а также, когда выпадала такая возможность, он мог наблюдать за Синомией и его работой на кухне, получая при этом двойное удовольствие. Поздно вечером, когда персонал убрал и подготовил ресторан к следующему дню, Юкихира напомнил Синомии о своей награде за старания. Тот сказал, что помнит и для вида немного покривился, хотя все присутствующие понимали — он совсем не против проводить свое время с кохаем (Ну, по крайней мере, Сома считал себя его кохаем). Когда весь персонал разошелся по домам, Синомия и Юкихира остались наедине в пустом полутемном ресторане. Сому захватила ностальгия, ведь все было так же, как и тогда: пустой, запертый изнутри ресторан, свет везде выключен, за исключением кухни, в которой находились они вдвоем. Наедине. Тогда, он не смог признаться. Но теперь он все для себя решил. Он сделает это сегодня, и больше ни о чем не будет жалеть.  — Синомия-семпай… — они как раз убирали за собой, после очередного разгромного проигрыша Юкихиры в кулинарном состязании, во время которого он получил несколько очень ценных советов.  — Чего тебе, Юкихира? — Синомия настолько устал после жутко трудного и изнурительного дня, что даже не пробовал придать своему голосу раздражения или злости. Но даже так, он был очень доволен этим днем… и Сомой тоже.  — Синомия-семпай… — Юкихира прошептал эту фразу настолько интимно и с придыханием, что Синомия вздрогнул и медленно повернулся к своему ученику. Юкихира выглядел необычно. Его щеки сильно покраснели, руки нервно теребили краешек униформы, а блестящие и слегка напуганные глаза изо всех сил пытались смотреть прямо в глаза Синомии.  — Синомия-семпай, знаете…  — похоже, он никак не мог выдавить из себя то, что хотел сказать. Немного помолчав, он все-таки взял себя в руки и выпалил: — Синомия-семпай, я вас люблю! — он все еще не оставлял попыток выглядеть уверенным, а глаза держались прямо и не переводили взгляд в пол, только благодаря одной силе воли.  — Что? — Синомия был настолько шокирован, что в голове не было ни одной мысли. Что это сейчас было?  — Я сказал, что люблю вас, — уже более уверенно произнес Сома.  — Что э-это… что за бред, — неуверенность и удивление в глазах Кодзиро, понемногу превращалось в отвращение и злость. — Что это за выходки, Юкихира? Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?  — Да, и очень четко. Я уверен, что моя любовь к вам настоящая, поэтому серьезно подумайте над этим, — выражение лица Сомы только подтверждало его слова. Сейчас, он уже выглядел уверенным и готовым к любым разговорам и действиям.  — Тут не о чем говорить, Юкихира. Я не собираюсь заводить с тобой какие-либо отношения, и даже думать об этом не буду. Мне не нравятся мужчины, и к тебе я совершенно ничего не чувствую! — Синомия был не просто зол, он был в ярости. Юкихира, которого он уважал и считал своим учеником так подло предал его.  — Я знаю. Знаю… но все же. Не насмехайтесь над моими чувствами, я не виноват в том, что влюбился в вас, — хотя Соме и было слишком тяжело слышать, как его грубо отвергает любимый человек, он не хотел сдаваться. Только не сейчас. Он не может потерять его. — Я заставлю вас думать по-другому. Вы увидите, что я смогу стать хорошим партнером для вас. Человеком, который будет вас достоин.  — Юкихира, я все сказал, — тон его голоса переменился из злобно-яростного, в ледяной и полностью безразличный. В глазах виднелось презрение и отвращение, на пару с абсолютной холодностью. Ему было все равно. Увидев это, Сома понял, что все пропало. Все, что он так старательно строил до этого момента, все их встречи и часы проведенные вместе, все разговоры и те короткие смс. Все пропало. Больше ничего не осталось.  — Больше не смей появляться здесь. Мы найдем тебе замену. А теперь, убирайся. Я полностью разочаровался в тебе. — Это был его самый страшный кошмар, и он сбылся. Сома слушал его слова как бы через пелену, и все усилия уходили на то, чтобы сдержать упрямо накатывающие слезы и рыдания. Нельзя плакать перед ним. Сома, нельзя. Пробормотав что-то непонятное в ответ, парень схватил свои вещи и молниеносно выскочил из ресторана, все еще пытаясь сдержать истерику, которая практически вырвалась наружу. Все самые страшные его ожидания сбылись, причем даже в худшей форме, нежели он ждал. Но это реальная жизнь. Реальная, жестокая, ломающая жизни действительность. Юкихира изо всех сил бежал в общежитие, все еще пытаясь сдерживаться, чтоб не пугать прохожих своим поведением. Еще немного… уже совсем скоро… еще чуть-чуть… и он добежит до своей комнаты. Притворный утренний снегопад уже давно превратился в настоящий холодный ливень, который очень быстро пропитывал ничем не прикрытую одежду парня. Юкихира не замечал, что полностью промок. Не замечал, что его трясет от холода. Не замечал, что его ботинки давно превратились в мокрое непонятное нечто, громко хлюпающее при каждом шаге. Соме было абсолютно все равно. Он сломлен.