Ведьмин костёр

- Линали, боюсь, тебе придётся вернуться в Орден в одиночку и рассказать Комуи обо всём случившемся, - девушка кратко кивает и стискивает ладони в кулаки, будь её воля - она бы осталась здесь до тех самых пор, пока Канда не придёт в себя. Они стоят на крыльце лесной хижины и смотрят на верхушки деревьев, которые постепенно темнеют, оттягивать уход ещё сильнее нельзя. Не стоит дразнить тёмных магов, слоняясь по лесу за несколько часов до начала празднования Вальпургиевой ночи. Тем более в одиночестве и будучи практически обессиленной и измученной всеми волнениями этого злосчастного дня. - Тебе может понадобиться моя помощь, - ей нечего терять, она не может бросить здесь мечника, даже не попытавшись настоять на своём. Знахарю точно можно доверять, да только тревога никак не хочет исчезать, а внутренний голос умоляет не отступать. - Я восстановлюсь до вечера, ведь мои ноги больше не болят, благодаря тебе. - Не волнуйся, я смогу защитить его, если что-то случится, но присутствие в лесу нескольких инквизиторов одновременно может быть очень опасно не только для вас. Мне будет тяжело следить и за ним, и за тобой, поэтому кто-нибудь наверняка пострадает, - Аллен переводит взгляд на обладательницу Чистой Силы и светло улыбается, мягко и обнадеживающе, делясь с ней своей уверенностью; от него не ускользает боль знакомой и злость на собственное бессилие. - Но, пожалуй, я могу дать тебе кое-кого в качестве провожатого.       Травник с задумчивым видом опускается на корточки и тихо что-то шепчет в траву, как ни старайся - не разобрать ни слова. Через несколько секунд рядом с ним возникает, словно из ниоткуда, маленькая лисичка с яркой серебристой шерстью, из-за чего её просто невозможно не заметить, однако до этого зверёк мастерски прятался в кустах. Это явно магическое создание, по воздуху пробегает мелкая рябь, кругом разливаются волны прохладной стужи, которая иголками впивается в кожу. Линали улыбается, смотря за тем, как Аллен уговаривает лесную хищницу проводить её, а охотница явно упирается, тыкается носом в протянутую к ней ладонь мага и забавно фыркает. Солнце всё сильнее приближается к линии горизонта, воздух ещё сохраняет в себе остатки дневного тепла, но совсем скоро станет прохладным и тревожным.       Аллен поднимается с корточек, отряхивает руки и поправляет брюки, стряхивая с них пыль и мелкие листья. Линали здоровается со своей новой спутницей, позволяет обнюхать себя со всех сторон и, крепко держа в руках небольшой кувшин с новой мазью, делает несколько неуверенных шагов вперёд. Кто бы что ни говорил, совесть продолжает съедать её изнутри, она чувствует себя настоящей предательницей. Знахарь долго смотрит вслед своей давней знакомой и машет ей рукой на прощание, он точно знает, что во время пути на неё никто не нападёт. Одной лишь лисицы рядом с ней достаточно для того, чтобы каждый хоть сколько-нибудь сведущий маг понял, что связываться с ней не стоит, если жизнь дорога. Зверёк то забегает вперёд, чтобы погоняться за бабочками или разогнать потерявших бдительность птиц, то отстаёт от Линали и тоненько тявкает, чтобы девушка остановилась. Разумеется, её пришлось попросить об этом, пообещав взамен устроить охоту на местных мышей-полёвок.       Маг тяжело вздыхает, борется с самим собой, чтобы затем войти в дом, прибрать разбросанные вещи и проверить состояние своего нового подопечного. Этот день он запомнит навсегда, только для начала нужно выжить. О том, что незваные гости дадут о себе знать именно сегодня, ясно говорит тревога, разлитая в воздухе как зыбкий туман. Ему очень повезёт, если это окажется Роад, с которой можно попытаться мирно поговорить, а не Тики или даже сам Граф, соскучившийся по ещё одному члену семьи. И плевать, что он всё ещё не пробудился как Ной. Однажды это произойдёт, даже если он уйдёт в монастырь прямо сейчас и будет молиться за всё человечество, до конца своих дней ведя праведную жизнь.       Запах трав наполняет собой грудь, кончики пальцев покалывает возвращающаяся назад по крупицам сила. Лечение всегда даётся ему с трудом, а уж чтобы убрать раны инквизитора, нужно растратить едва ли не весь магический запас, пожертвовав ещё и толикой жизненной силы. Хорошо, что Аллен не совершал никаких тёмных поступков несколько лет подряд, иначе бы он сейчас лежал рядом с Кандой и не мог пошевелиться. Маг смачивает чистую тряпку холодной водой и осторожно кладёт её на бледный лоб, на котором видны хмурые морщинки. Он убирает прилипшие к щекам тёмные волосы, поправляет одеяло и одёргивает себя, когда замечает, что смотрит на заострившиеся черты слишком долго. Если он не ошибается, то у него ещё будет на это время. Аллен поджигает несколько веточек багульника, полыни и зверобоя, пронося дымящиеся травы по всему дому и искренне надеется, что защита ему не понадобится вовсе. ~~~       Канде всего восемь, но он уже точно знает, что будет инквизитором, когда вырастет. У него просто нет выбора, всё давно решено за него, наверное, ещё тогда, когда мальчика не было на свете. Ему невыносимо скучно находиться в Ордене, провожать взрослых инквизиторов равнодушным взглядом и внутренне содрогаться от мысли, что это никогда не закончится. Здесь нет никого, кто проявлял бы к хмурому ребёнку хоть какой-нибудь интерес, разумеется, его постоянно проверяют, заставляют каждую неделю ходить к местной знахарке - странной и пугающей женщине, которая чудом согласилась работать на инквизиторов. Канда чувствует злобу, исходящую от неё, но взрослые наотрез отказываются его слушать, списывая всё на впечатлительность и богатое воображение. Уж лучше бы этот навязчивый придурок не будил его никогда.       Мало того, что ему приходится терпеть все опыты и синхронизацию с Чистой Силой, так ещё и Алма откровенно достаёт своими попытками подружиться. Этот наивный дурак не понимает или отказывается понимать, что им не нужны привязанности, они ведь даже не люди. У них нет ни родителей, ни семьи, что делает из них просто превосходные образцы для экспериментов. Тонкие бинты крепко стискивают грудную клетку, кровь больше не сочится, организм восстанавливается чрезвычайно медленно, а чёртовы видения преследуют по пятам. Голова раскалывается на части, всё происходящее вокруг кажется одним затянувшимся кошмаром, только проснуться никак не удаётся. В книжках, которые ему иногда дают, чтобы он не мешал остальным выполнять их работу и имел некоторые знания о мире, есть сказки и мифы. Даже семья Ноев, которую описывают чрезвычайно жестокой и беспощадной, не вызывает у него такого отвращения, как Чистая Сила, убившая больше человек, чем все тёмные ведьмы вместе взятые. Канда это точно знает, он видел огромные костры, в пламени которых корчились тёмные фигуры, простиравшие руки к людям и выплёвывавшие проклятья.       Ветер колышет отросшие волосы, мальчик чувствует боль в области сердца и солнечный свет, падающий ему на лицо; для лучшей сосредоточенности будущий инквизитор закрывает глаза и прислушивается к себе. Он, как и советовала Линали, пытается расслабиться, но ничего не выходит ровно до того момента, пока рядом не появляется кто-то ещё. Как и ожидалось, его собственное наваждение никогда не заставляет себя долго ждать, стоит только ребёнку остаться в одиночестве. Канда думает, что лучше сгореть на костре вместе с какой-нибудь ведьмой, чем быть живым экспериментом по вживлению Чистой Силы. Он не может сказать наверняка, сколько всего было изготовлено простых чёрных гробов для тех, кто не вынес мучений и умер из-за очередной неудачи инквизиторов. Судя по всему, где-то есть огромное кладбище, куда однажды попадут и все оставшиеся в живых.       Девушка, сидящая по соседству, тяжело вздыхает и подтягивает колени к груди, тихо шурша одеждой, но мальчик продолжает держать глаза крепко закрытыми. Зачем вообще смотреть вокруг, если её лицо разглядеть всё равно не получится? Может быть, ей надоест ждать его, и она просто исчезнет? Чудес не бывает, но Юу очень надеется на то, что морок когда-нибудь оставит его в покое раз и навсегда, ведь это из-за неё он считается неудавшимся экспериментом. В конце концов ему надоедает сидеть без дела, он ёрзает на месте и раскрывает глаза, первым делом смотря в сторону леса и лишь затем оборачиваясь в сторону видения. Женщина закрывает лицо ладонями, снова оставаясь неуловимым призраком, мальчик вдыхает побольше воздуха в лёгкие, чтобы разразиться потоком возмущений, но не успевает вымолвить ни слова, как его наглым образом перебивают. - Эй, ты идёшь на ярмарку? Или так и будешь витать в облаках? - Этот голос будущий инквизитор узнает где и когда угодно. Алма сидит на том самом месте, где ещё совсем недавно находилась незнакомка из видений, и выжидательно смотрит на обмотанного бинтами мальчишку. - Между прочим, там будут бродячие актёры, старшие должны проверить их на владение магией, а ты тут прячешься ото всех. - Заткнись, хотя бы на минуту, - Канда выплёвывает слова с явной неохотой, цедит их сквозь стиснутые зубы и демонстративно отворачивается от надоедливого сверстника. Разумеется, он слышал и про ярмарку, и про циркачей, но ему нет никакого дела до нужд инквизиторов. А шумные гулянья и выступления напоминают пир во время чумы. - Ну пойдём, там должно быть весело, - мальчик проглатывает слова о том, что это, может быть, их единственная возможность попасть на ярмарку. В этом году уж точно. - Ты ещё успеешь насидеться здесь вдоволь, Ю...       Договорить ему так и не суждено, потому что Канда вспыхивает от злости моментально и завязывает жестокую драку, хотя сам может с трудом двигаться из-за недавнего опыта. Бинты снова намокают от крови, раны тут же затягиваются, чем приносят только большую боль, Алма что-то говорит, но ярость захлёстывает будущего инквизитора с головой. Он просто наносит удар за ударом, царапается, кусается и изворачивается, полностью забывая о собственной боли и о том, что его противник практически ничего ему не сделал. Бесполезные тряпки на груди приходится полностью разорвать и отбросить в сторону, чтобы они не цеплялись за руки и не сковывали движения. Наверное, это чисто везение, что никто из них не догадался использовать бинты в качестве удавки. Ребёнок тяжело дышит, гул в ушах нарастает, а пульс набатом стучит где-то в самых висках, но в один момент всё исчезает, кто-то крепко держит его за запястья, несмотря на все попытки вырваться из захвата, ничего не удаётся, потому что старший инквизитор явно сильнее.       В конце концов Канда получает свою дозу успокоительного от местной знахарки, которую сразу же вызвали в Орден, с него стирают всю кровь и накладывают новые повязки, приносят чистую одежду и делают строгий выговор. Возвращаться назад в камеру не хочется так же, как и лишаться возможности брать книги из библиотеки и хотя бы раз в день выходить на улицу, поэтому приходится взять себя в руки и если не стать примерным ребёнком, то хотя бы сделать вид на несколько часов. Выряженная в лучшие одежды толпа неспешно прогуливается по центральным городским улицам, отовсюду звучит смех и обычная для таких событий музыка. От всего этого хочется сбежать куда-нибудь подальше, заткнуть уши или выколоть себе глаза, лишь бы не видеть всего этого показного веселья. Зато Алма выглядит по-настоящему восхищённым, когда останавливается рядом с каждой палаткой и внимательно разглядывает товары, ни у кого из них нет денег, но за просмотр плата не требуется. После недавней драки они не обменялись ни словом, это куда лучше нескончаемых перебранок.       Перед площадью толпится огромное количество горожан, они то громко хлопают и кричат от восторга, то наоборот затихают и замирают на местах, боясь шелохнуться. Протиснуться через человеческое море очень непросто, но у инквизиторов это не вызывает никаких проблем, чёрные плащи с белоснежными крестами у сердца вселяют в людей практически священный ужас. Они приходят с небольшим опозданием, разумеется, из-за происшествия, устроенного маленьким подопытным. По толпе прокатывается гулкий ропот, который, впрочем, тут же смолкает. Со стороны артистов к ним подходит темноволосая девушка в пёстром платье и с браслетом из мелких бубенчиков на руке, что выглядит достаточно эффектно. Незнакомка не рискует связываться с инквизиторами, поэтому её сопровождает парень с клоунским гримом на лице, может быть, если бы не эта краска, то он был бы даже симпатичным. - Взрослые вообще бывают такими мелкими, или это такая болезнь? - Какой умный и нахальный ребёнок, это чума инквизиторов?       Парень со светлыми волосами всё слышит, потому широко улыбается, только вот от этой улыбки становится жутко, а по позвоночнику проходится озноб, дети переглядываются между собой и синхронно пожимают плечами. Клоун достаёт из воздуха колоду карт, рубашки которых украшает узор из чёрно-белой клетки, отдельные пряди волос приподнимаются над головой на манер дьявольских рогов. Канда практически жалеет о том, что высказал свои мысли вслух, но отступать уже некуда, поэтому он стискивает ладони в кулаки и грозно смотрит на мояши, как он про себя прозвал этого недомерка. Карты мелькают в его руках, словно живые, на секунду даже возникает ощущение, что всё вокруг - простая иллюзия, пускай и созданная талантливым мастером. Угадать масть не получается ни разу, детей просто водят вокруг пальца под бурный смех зрителей.       Впрочем, ему быстро надоедает возиться с инквизиторскими подопечными, он снимает с головы забавную шляпу и проходит вдоль толпы, собирая деньги у зрителей. Он благодарит каждого, кто дал хотя бы монетку, а детям даёт небольшие подарки в виде конфет на палочке. Канда хочет возмутиться, когда у него перед носом возникает угощение, но все слова застревают в горле, когда парень сталкивается взглядом с серьёзными серыми глазами. Этот клоун за свою жизнь видел ничуть не меньше, чем он сам, а, возможно, и больше, подобный факт действует ничуть не хуже ушата холодной воды. Парень ухмыляется и трепет мальчишку по длинным тёмным волосам ладонью, оказавшейся неожиданно холодной. ~~~       Маг сидит за столом и читает книгу про тёмных магов, хотя сам знает намного больше, чем автор сего произведения. Парень никак не может расслабиться и справиться с тревогой. Он не боится Ноев или других магов, но в данной ситуации опаснее всего его сила, которая за последние несколько часов полностью восстановилась. Серебряная лисичка вернулась к хозяину ещё несколько часов назад, а теперь лежит под лавкой, свернувшись в клубочек и отчаянно зевает, борясь с подступающей сонливостью. Аллен бы тоже не отказался сейчас просто лечь и отпустить все сомнения, а вместо этого жжёт всё новые и новые травы, перебирает все имеющиеся в доме амулеты и защитные камни. Возможно, он себя накручивает, но ему то и дело чудятся непонятные шорохи, напоминающие шаги вокруг хижины. Травник выжидает несколько мгновений, берёт с собой несколько амулетов и осторожно выходит наружу, готовый в любую минуту вступить в бой.       Канда приходит в себя медленно, постепенно возвращаются ощущения, дающие ненадёжную и ежесекундно норовящую исчезнуть связь с миром. Его тошнит, всё плывёт перед глазами, когда парень садится на постели, то едва может справиться с подступающей к горлу тошнотой. В комнате темно, только несколько свечей, стоящих на гораздо более чистом, чем раньше, столе испускают слабое свечение, которого едва хватает для борьбы с сумерками. Светловолосого знахаря нигде нет, иначе, мечник уверен, он бы уже суетился около него, как курица-наседка, и сыпал колкостями. Подумать только, он потерял сознание, словно какая-нибудь впечатлительная барышня. Канда с опозданием понимает, что на нём нет рубашки, а значит чёртов знахарь подсуетился и раздел его. Вот же надоедливый стручок.       Аллен с облегчением вздыхает, так ничего и не разглядев среди тёмных деревьев, и разворачивается, чтобы вернуться домой, что ему не удаётся сделать из-за меча, зависшего в нескольких сантиметрах от его лица. Он буквально чувствует, как сердце пропускает удар, а зрачки расширяются от ужаса, воздух дрожит от использования магии. Знахарь встряхивает головой и поднимает руки в миролюбивом жесте, чтобы показать свою безоружность раздражённому инквизитору. В который раз он оказывается в подобной ситуации? В тысячный? - Как я посмотрю, мистер смазливое личико уже оправился? - Аллен пытается унять бешеное сердцебиение и шумно сглатывает слюну. Вряд ли меч из Чистой Силы сможет убить его, ведь в ауре нет ни единого тёмного вкрапления, но вот нанести серьёзную рану вполне в состоянии. - Лучше бы ты не выходил из моего дома в такой поздний час. - Это ты был тем циркачом, которого я видел в детстве? - Канда и не думает отвечать на заданный вопрос, вместо этого задавая собственный. Травнику кажется, что у него из-под ног уходит земля, а в лёгких не осталось ни капли живительного кислорода. - Развлекаетесь?       От вкрадчивого голоса волосы на голове шевелятся и встают дыбом, прежде чем разобраться в ситуации, Аллен мгновенно разворачивается на пятках и заслоняет собой не ожидавшего от него подобной прыти мечника. Несколько амулетов лопнуло, осколки больно впились в кожу, из неглубоких порезов на шее и на руках медленно сочится кровь. Канда вскипает и кладёт руку на муген, но от незваной гостьи волнами расплывается опасность, Чистая Сила зудит на кончиках пальцев, недвусмысленно намекая на то, что перед инквизитором стоит тёмная ведьма. Его не отпускает чувство того, что нечто подобное с ним уже случалось, а седоволосый стручок точно так же заслонял его своим телом. Роад громко смеётся, этот звук звоном серебристых колокольчиков разносится по округе и исчезает в переплетении тёмных ветвей, где-то вдалеке разносится дикий хохот, пламя поднимается над самыми верхушками деревьев. Девушка перекатывается с пятки на носок и с какой-то усмешкой вглядывается в мояши, как будто бы встретила хорошего знакомого по прошествии нескольких лет.