***
В академии Курту просто не давали продыху. Ведь он - ученик подающий хорошие надежы. Мисс Джулай гоняла его на хареографии, мистер Дональсон задавал доклады на десять печатных страниц, а мисс Тибидо раз за разом просила подготавливаться к тому или иному мироприятию, на котором Хаммел, кровь из носу, должен был показать себя. Курт устал. Устал быть таким ответственным, устал быть усердным, устал быть отзывчивым... Устал быть сильным. Парню хотелось банального покоя. Хотелось любви, ласки и чтобы хоть кто-нибудь уже позаботился о нем, потому что шатену надоело заботиться обо всем. Заботиться о заданиях на дом, заботиться о чистоте в квартире, заботиться о Блейне, который без него сдохнет где-нибудь в подворотне или от головной боли с похмелья, с вероятностью в восемьдесят процентов. Он много просит? Если да, то тогда уж легче заснуть и не просыпаться. Единственное, что держало парня сейчас в этом мире, - кудрявое недоразумение, которое страшно оставить одного. Каким бы раздолбаем Андерсон не был, он понимал и дорожил Куртом, пускай только как другом. Когда он узнал, что Курт ненавидит день благодарения потому, что за день до него умерла его мама, он без предупреждения пришёл и нашёл шатена в его комнате плачущим. Блейн тогда показал парню сборник мюзиклов, который притащил с собой, и Курт весь день просидел за просмотром в родных объятиях, прося Андерсона перестать комментировать, ведь у него уже от смеха болит живот. И когда Берт - его отец - попал в больницу, Андерсон без раздумий просидел возле кабинета реанимации, успокаивая Хаммела, около суток. А когда Берт умер, и Курт, не желая никого видеть, заперся в комнате чтобы поплакать, Блейн вновь нашёл его, позволяя шатену упасть в свои объятия и зареветь во всю мощь своих лёгких. Ведь Хаммел держался во время похорон, дабы поддержать бабушку и Кэрол, которым было тяжело не меньше. Одиннадцать часов ночи. Курт жутко вымотанный на грани срыва пытается дописать доклад и при этом не вырубиться прямо за столом. Последняя неделя принесла парню слишком много утомительных проблем, начиная от двух задержек на хореографии, заканчивая прямыми приставаниями мистера Донована - сороколетнего пня - к самой упругой заднице потока. Курт всегда отлично справлялся с его заданиями, но в этот раз он совершенно забыл о докладе, из-за чего учитель не смог поставить ему автомат, а значит, Хаммелу предстояло готовиться ещё и к экзамену. И тогда мистер Донован, предложил парню провести один дополнительный урок в одном из отелей, где бы он предоставил любимому ученику все удобства. Разумеется Курт тут же развернулся и, хлопнув дверью, ушёл. И вот, уже третий день подряд, шатен пребывал в полуобморочном состоянии, ведя жизнь робота, работающего на кофеине. Проснуться, приготовить завтрак, убрать ночной погром, успеть в академию, затем в кафе, вернуться, сделать все задания, приготовить ужин, дождаться Блейна, закрыть за ним дверь, уснуть, и все по новой. Это была его программа, его установка. Опять звуки открывающейся двери и невнятных стонов. Курт вышел из комнаты, наблюдая ставшую привычной за эти четыре месяца картину. Опять вещи на полу, опять запах алкоголя и сигарет, опять незакрытая дверь. Абсолютно не замечая злого шатена, Андерсон хватает короткостриженного брюнета за задницу, и тот незамедлительно обхватывает его бедра ногами. Со смехом и возбужденным рыком, кудрявый брюнет прижимает любовника к стене, начав выцеловывать шею. Где-то в районе сердца очень больно кольнуло от этой картины. Всего на жалкое мгновение парень позволил себе представить, что эти ноги на бёдрах, эти руки на плечах и эта шея под умелыми губами его. Это был предел, высшая точка кипения, последняя трещина, разрушившая плотину спокойствия в голове Курта. Хаммел молча подходит к присосавшейся друг к другу парочке и оттягивает парней за шиворот. - Ты, - указывает он на утонченного брюнета с вытаращенными глазами, - поднял все свои тряпки и пошёл отсюда вон, если не хочешь остаться без своих милых причиндалов, которые я тебе ампутирую без наркоза! А ты, - тыкнул он в грудь не менее ошарашенного Андерсона, - молча убираешь этот погром и идёшь спать! А если у тебя яйца узлом завязываются от недотраха, то желаю удачи в поисках номера в отеле! - Курт разворачивается и в последний раз озлобленно шипит, - Ты ещё здесь? Или мозги окончательно вместе со спермой вытекли? - бросив эту фразу, шатен вернулся в свою комнату, громко захлопнув дверь. В коридоре послышалась возня, а затем крики, после которых голос Блейна, умоляющий "Флина" остаться. Затем Хаммел с облегчением услышал громкий хлопок входной двери и тишину. Но она к сожалению длилась не долго. Спустя десять секунд раздались громкие шаги, и дверь Курта была бесцеремонно распахнута настежь. - Какого хрена, Курт? - проорал взъерошенный Андерсон. - Сам ешь свой хрен, а мне не мешай заниматься, - равнодушным голосом ответил ему шатен, готовый вот-вот либо взорваться, либо разрыдаться. - Ты вообще охуел? Какая истеричная муха тебя укусила? - не унимался покрасневший от злости брюнет. - Та муха, которая воротит нос от тебя! Потому что ты вечно воняешь либо бухлом, либо сигаретным дымом! - вскочил Хаммел, ударив по столу ладонями и заставив Блейна дёрнуться от внезапности. - Я охуел, Андерсон?! Ты уверен? Это ты вконец запустил себя и свою жизнь! Я поддерживал тебя, после того случая, потому что знал, какой ты на самом деле ранимый, пускай этого и не видно. Но, надо иметь совесть, Блейн! Прошло уже почти пол года, твоего паршивого состояния, которое ты пытаешься превратить в свою жизнь! Я устал! - Курт замолчал и опустил голову, дав этим старт брюнету. - Устал?! Да от чего ты устал, Хаммел? Я плачу всю арендную плату за квартиру в которой мы живем! Ты только и делаешь, что сидишь дома или пропадаешь в академии! - размахивал он руками, чудом ещё ничего не снеся. - Куда я бы посоветовал наведаться и тебе! - перебил Блейна Курт. - К черту её! Строишь из себя мамочку, читаешь мне нотации. Думаешь оно мне надо?! Да пошёл ты, Хаммел! Делаешь тут из себя жертву, просиживая зад дома, и упорно делаешь вид, будто я без тебя ничто. Я не ребёнок, Курт! Я не просил тебя нянчится со мной! И я спокойно бы смог жить, даже не будь рядом тебя! - брюнет отдышался, и посмотрел в глаза друга, которые впервые на его памяти были обращены на него с ненавистью. - Сижу дома, да? Как-будто ты не знаешь, как мне приходится пахать ради хороших отметок и хоть какого-то будущего, - тихо прошептал шатен, но Блейн его услышал. - Просиживаю зад? А ты ничего не замечаешь, Андерсон?! - уже громче спросил он. - Настолько забухался, что даже ослеп?! - Хаммел развёл руками, призывая брюнета оглядеться, но, встретив непонимающий взгляд медовых глаз, вышел из себя ещё сильнее. - Не понимаешь значит? - шатен направился в коридор, по пути грубо схватив Андерсона за руку. - А теперь вспоминай, пьянь кудрявая, в каком состоянии ты каждый раз оставляешь после себя коридор, гостиную и свою гребанную комнату? Вспомнил? Разбитые вещи, которые каким-то чудом на утро пропадают; твоя куртка, брошенная на пол, оказывается на вешалке; вся разбросанная одежда каждый раз ровными стопками лежит на стуле возле кровати; твоя комната всегда чистая, а в развороченном шкафу раз за разом одежда вновь лежит аккуратно, - с каждым предложением глаза Андерсона становились все шире, словно он наконец открыл глаза. - Когда ты просыпаешься в обед, а на твоей тумбочке лежит обезболивающее, или когда ты идёшь на кухню, а на столе накрытый пакетом завтрак, ты хоть раз задумывался откуда все это? - Блейн смотрел на Курта уже давно протрезвевшим взглядом, с неверием и паникой наблюдая за слезами, что градом катятся из голубых глаз по нежным покрасневшим щекам. - Я делал все это для тебя, Блейн, - прошептал шатен. - Я не хотел оставлять тебя одного, но теперь я вижу, что тебе этого было даже и не нужно. Я все равно видел тебя только по утрам, оставляя на тумбочке очередную таблетку, и поздно ночью, дабы в очередной раз закрыть за тобой и твоей новой пассией гребанную дверь. Я ни разу за последние несколько месяцев не слышал от тебя ни одного трезвого слова. Хотя я был бы рад даже пьяному и невнятному "спасибо". Но теперь все, Блейн... Я устал, - на этих словах Хаммел медленно развернулся и пошёл в сторону своей комнаты. Когда все ещё ошарашенный Блейн спустя пять минут пошёл за ним, Курт уже собрал большую часть своих вещей. Андерсон до сих пор пытался переварить все то, во что тыкнул его лицом Курт. Ему вмиг стало стыдно, и до него поздно дошло, что шатен уходит. Когда тот хотел пройти мимо с двумя чемоданами, Блейн неосознанно вцепился в руку Курта. - Курт, я... - Ради Бога, молчи, Блейн. Мне надоел ты и твои слова, которые давно стали для меня пустыми, - парень выдернул руку и направился дальше. - Курт... - Я сказал заткнись, Андерсон. Можешь спокойно жить без меня? Прекрасно. Предоставляю тебе эту замечательную возможность, - вновь прервал брюнета до дрожи спокойный голос. - Да что ж ты строишь из себя такую суку?! - опять начал злиться Блейн. - Благодаря тебе, я ею давно стал, - все так же спокойно ответил шатен, обуваясь. - Ты - кабель, а я - сука, которая подстраивалась под тебя все это время. Так что твоё замечание вполне уместно. - Перестань! - крикнул Андерсон ударив стену. Он не мог слушать этот голос, который вдруг словно угас. - Вали. Раз тебе так надо, катись! Я тебя не держу, так что попутного, блять, ветра! - стоило прозвучать последнему слову, как дверь за Хаммелом захлопнулась. Блейну было невдомек, что Курт уходил, заплакав впервые за долгое время, а в голове его была лишь одна мысль: "Боже, только бы он действительно был в порядке без меня." Курту было невдомек, что сразу после его ухода Блейн закрыл глаза ладонями и скатился вниз по стене, сильно сжав зубы, а в голове у него было лишь: "Куда же он пойдёт в двенадцать ночи? Только бы с ним все было в порядке".***
После этого дня Блейн ни единожды пытался дозвониться до друга, пока однажды не услышал, что этого номера больше не существует. И лишь по словам Рейчел он знал, что его друг в порядке, но не хочет его больше видеть.