Десятый Вонгола – Рок Звезда!?

      — Я смотрю, мои уроки тебя ничему не учат. Никчёмный Тсуна, быстро встал с кровати и на пробежку!              Сидя на полу и опираясь спиной на кровать Тсунаёши потирает пострадавшую при полёте руку и от всей своей добрейшей души материт Реборна, стоящего прямо на его тёплой и уютной постельке! Это его кровать вообще-то, чёрт возьми! Его любимая, мягкая кроватка, на которой он поспал от силы часа два, если не меньше! От глупой попытки отстоять своё место его останавливает только красноречивый грозный взгляд репетитора. Причём подросток смутно, но догадывается, почему он оказался удостоен его — долбанное пламя! То, что он вчера вытворил на концерте, выходило за все рамки нормы и вводило в состояние глубочайшего шока всех, в том числе и самого виновника происшествия, потому что Тсуна никаким образом не мог представить, что он не сдержит своё собственное пламя. И уже по утреннему поведению Реборна стало понятно, что из-за этого маленького вчерашнего «недочёта» ему пришёл полный пиздец. Зато теперь есть действенная система для самостоятельной работы с пламенем — пение!              — Реборн, ну чего ты опять начинаешь? Сейчас же только пять утра-а… — последнее слово юноша тянет, зевая. Он только в половину четвёртого лёг спать, прямо перед приходом Реборна, а этот садист уже заставляет идти бежать. Неужели этому чёртовому аркобалено вообще не нужен сон? Не выдержав, Тсуна полностью расстилается на полу и вяло рассматривает потолок, считая про себя секунды до следующего пинка.              — Ты сейчас же идёшь на пробежку. Твой враг оказался более серьёзным противником. Учти, Масочник имеет пламя неба, — ну, во-первых, очень интересно, когда это он оказался уже врагом? А во-вторых, это что Тсуне надо сейчас срочно состроить самое невинное личико на свете и приправить его огромнейшим удивлением? Резко садясь и надеясь не поймать чёрные пятна перед глазами от недосыпа, подросток кое-как устремляет взгляд на репетитора.              — Как пламя неба?! — от собственного крика в голове начинает звенеть, а в горле появляется легкая боль, которая пугает сильнее прочего. Неужели перестарался?              — Живо начал одеваться! — решая больше не испытывать терпение киллера, Тсуна кое-как находит одежду и принимается натягивать её, попутно стараясь не потерять смысл слов Реборна. — Похоже, до этой рок-группы дошли городские слухи. Вчера на концерте этот Масочник объявил вам войну, а в особенности тебе, выпустив на всю сцену своё пламя. Как только ты его поймаешь и раскроешь его личность, перво-наперво сразишься с ним!              Отвернувшись и натягивая футболку, Тсуна под тканью прячет хитрющую ухмылку. Не будет он ни с кем сражаться — драться с самим собой пока не осуществимая задача. В любом же случае, победа будет только его и группы, и он ни за что не отдаст её этому мелкому киллеру. Как бы тот не старался, у него не получится отобрать ту позицию, которую рокер уже забил. От этих мыслей, губы растягиваются в довольной усмешке, которую не сразу удаётся стереть с лица, поэтому Тсуна спешит покинуть комнату, чтобы не маячить перед Реборном с таким довольным видом.              Выходя на улицу и потягиваясь, Тсуна отмечает, что ветер сегодня прохладней, чем в предыдущие дни. Приятные порывы ветра ласкают кожу, пока подросток залипает взглядом на дереве, чьи листья начинают уже постепенно желтеть. Осень потихоньку наступает на небольшой городок, обещая превратить его в красочный карнавал из цветастых деревьев.              — Ну и чего встал? — Тсуна вздрагивает и, услышав звук затвора, срывается с места с диким воплем, который слышит, наверное, вся улица.              — Не надо стрелять! Я сам справлюсь! Без пламени! — Реборн на это усмехается. Запугивать парня было не только весело, но ещё и действенно, потому что после этого тот улетал с такой скоростью, будто в него запустили не одну пулю, а целую очередь. Впрочем, он сам не особо горел желанием стрелять в ученика. Слишком много чести будет для зевак — смотреть на почти голого парня. Обойдутся.       Этим же временем понимая, что его никто не контролирует, Тсуна переходит на лёгкий бег. Пробежать заданные три круга не составляло для него никаких проблем. Он и раньше бегал по утрам, когда удавалось нормально проснуться утром. Это помогало поддерживать фигуру, да и после долгих выступлений хорошо снимало напряжение с мышц. Спорт для него не был таким уж страшным зверем, учитывая, что он иногда занимался им дома.              В школе же дела в этом плане обстояли иначе. Там вообще не хотелось ничем заниматься. Тсуна пытался учиться, правда. Но чаще всего втихаря сочинял песни на уроках, даже когда надо было решать тесты и контрольные. Вдохновение иногда накрывало так, что за день порой могло появиться песни две-три, а бывало и так что одна растягивалась на несколько дней. Не обходилось и без того, что ему приходилось буквально вытаскивать из себя текст по словам, из-за чего страдали все окружающие, потому что Савада считал, что не только он должен от этого страдать.              Поднимая глаза вверх, он довольно улыбается ярко-голубому небу, такому прекрасному и безграничному. Сегодня он вообще на удивление сентиментален. Может, ударился, когда с кровати падал? Позади раздаются быстрые шаги, заставляющие Тсуну оглянуться на бегущего совсем недалеко Сасагаву Рёхея. Он был наслышен о нём, всё-таки это брат Киоко, а она часто рассказывала о любимом братце. Присмотревшись, Савада понимает, что уже обгоняющий его парень бежит в наушниках, откуда чуткий слух рокера тут же улавливает свою песню. Он чуть не здоровается лицом с асфальтом, ошалевая от такого поворота событий. Кто их только не слушает в городе. А ведь и не скажешь, что внешне брат Киоко похож на фаната такой музыки. Или же сестрица это ему и подсунула?..              — Чего замер или уже по пулям соскучился? — подросток ёжится только от одного голоса и тут же поворачивается в сторону аркобалено. Но стоит ему заметить его взгляд, как Тсуна решает, что пожить ещё хочет и на полной скорости срывается вперёд, обгоняя даже Сасагаву, из-за чего последний удивлённо смотрит вслед шатену, но тут же улыбается своим мыслям. И конечно, это не остаётся без внимания Реборна.              После пробежки, к счастью, все идёт как обычно. Душ, завтрак, обязательная очередная пакость Реборну, в виде приклеенной кружки с чаем к столу и естественно хороший подзатыльник ему и Ламбо от разгневанного киллера. И помимо этого аркобалено решает ещё вспомнить про бигуди с кетчупом, от чего ребятам достаётся по полной программе наказаний. Так что Тсуна подходит к перекрёстку, где его ждут хранители, с синеющим фингалом.              — Джудайме, что с вами произошло?! — Гокудера завидя лицо шатена, сразу же начинает закипать и паниковать. — Кто вас ударил?! Я его убью!              В ответ на это Тсуна криво усмехается.              — Ну если ты бессмертный, можешь рискнуть попробовать убить Реборна, — Хаято растерянно смотрит на босса, думая что ему делать. Все же лезть к киллеру как-то слишком опасно для жизни, так что может, стоит это отложить? Хотя бы до лучших времён?..              — И за что он тебя так, Тсуна? — Ямамото подходя к Саваде, спокойно улыбается, пропуская мимо ушей вопли подрывника о «неуважении к десятому».              — О! Сейчас покажу! — улыбаясь, Тсуна лезет в карман за телефоном. Быстро находя нужное фото, он с гордостью поворачивает экран другу. Ямамото сначала пытается понять, что там изображено, но потом начинает резко смеяться, слегка опираясь на Саваду.              — Чего вы там смеётесь?! — Хаято удивляется, увидев фото Реборна, но рассмотрев детали, не сдерживается и так же срывается на хохот. Тсуна смотря то на хранителей, то на фото, тоже заливается смехом.              Прохожие предусмотрительно обходят смеющихся подростков стороной. Ребята же продолжают смеяться, пытаясь при этом через хохот задать вопросы.              — Ха-ха-ха! Дай угадаю, Тсуна, это вы вместе с Ламбо постарались? — сквозь смех интересуется Такеши.              — Ага, только идею мне подкинул взрослый Ламбо, а ему, похоже, взрослый я.              — Но как вам удалось усыпить Реборна? — Гокудера явно очень удивлён храбрости своего босса, а ещё его глупости, раз тот решился в очередной раз поиздеваться над киллером и испытать свою судьбу.              — Мама подлила ему снотворное в чай, — хранители на мгновение отшатываются от зловещей улыбки их неба.              — Нана-сан?! Но как ты уговорил её? — перебивая друг друга, восклицают подростки, не веря, что мама Тсунаёши способна на такое.              — Ну, я просто ей кое-что пообещал, пока Реборн спал…              — Интересно-интересно… И что же ты ей предложил, Никчёмный Тсуна? — спокойный голос аркобалено, мгновенно заставляет хранителей забеспокоиться о безопасности своего босса. Реборн видя, как напрягается вся троица от его голоса, довольно улыбается. То, что у них работает хоть какой-то инстинкт самосохранения уже хорошо, иначе бы не понимали какую опасность несёт в себе киллер.              — А ну там... Короче… в общем, это личное… — запинаясь, бормочет Тсуна, отводя взгляд. Смотреть в глаза репетитору крайне не хочется. Он, конечно, не прочтёт по ним, о чём думает Савада, но у последнего наоборот стойкое ощущение этого.              Ведь на самом же деле, это была действительно личная просьба… Для Масочника и Наны. Женщина лишь попросила Тсуну почаще показывать ей песни и петь их, когда будет выдаваться минутка без надзора Реборна. Ей было крайне любопытно, что же сейчас происходило в группе, которой она помогала с самого их основания. В начале простой поддержкой. А после советами о том, как лучше петь, играть и двигаться на сцене, где подправить мелодию и текст. Тсунаёши пошёл полностью в свою мать, которая в юношеские годы тоже выступала, пусть об этом крайне мало где упоминалось. Что на самом деле было даже хорошо, потому что вычислить сына, который сейчас часто светится в местных газетах и журналах, было бы легче. Всё-таки в чём-то стиль матери и сына совпадал, и иногда даже слишком.              Поэтому сказать, что же он пообещал матери Тсунаёши не мог — это означало прямое поражение. А этому не бывать, он ещё и на половину не довёл Реборна выходками их рок-группы.              — Кстати, хочу напомнить, что урок начинается уже через пятнадцать минут.              Услышав аркобалено, все трое замирают и буквально же через секунду срываются с места, от чего на перекрёстке остаётся лишь оседающая в воздухе пыль. Ребята летят в школу, не замечая никого и ничего. Тсуна поглядывает на бегущих рядом друзей и довольно смеётся, слегка обгоняя их. Гокудера и Ямамото удивлённо смотрят вслед другу, но слыша его смех, лишь улыбаются. Они не всегда до конца понимают, что творится в голове их неба, поэтому просто легче воспринять тот факт, что оно слегка… долбанутое.              Ох, если бы они знали, насколько не слегка…              Подбегая из последних сил к воротам школы, аккурат в момент звонка, перед ними встаёт преграда в лице Хибари Кёи.              — Травоядные, как вы посмели опоздать в школу? — голос ГДК, как всегда звучит холодно и, правда, в этот раз ещё раздражённо, что вкупе со сверкнувшими в руках тонфа выглядит совсем не безопасно.              — Э… Хибари-сан, извините, но у нас были крайне неотложные дела… — Гокудера и Ямамото, стоявшие возле своего неба, уже готовы принимать побои, поэтому и удивляются безбашенности Тсунаёши, который так просто врёт самому Хибари Кёе!              — Травоядные… — шипит Кёя, делая несколько шагов вперёд. — Забью до смерти!              Первыми под раздачу попадают Хаято и Такеши, заваливающиеся на землю, и с беспокойством смотрящие на Тсунаёши, который, похоже, теряет последние крупицы инстинкта самосохранения. Откуда вдруг у Тсуны вылезла эта глупая храбрость, он и сам не понимает, но почему-то сейчас не было страшно… Адреналин начинает зашкаливать в крови, а на губах расцветает довольная улыбка. Хибари взглянув на смертника, замахивается тонфами, с которыми Тсуна успешно избегает встречи, уклоняясь.              — Травоядное! — удивление Хибари умело скрывает, пытаясь осознать произошедшее, ведь никто ещё не смог увернуться от метких ударов грозы Намимори, но это травоядное… И если уже этого было достаточно, чтобы намерение ГДК забить одного ученика укрепилось, то дальнейшие действия Тсуны можно охарактеризовать, как величайшую ошибку всей его жизни. Ну, кто его за язык тянул?              — Поиграем в салочки, Хибари-сан? — хитро улыбнувшись, Савада со всей дури срывается с места, надеясь удрать от Кёи куда подальше. ГДК ошалев от такой наглости, моментально приходит в себя и бросается в погоню за подростком. Хаято и Такеши остаются с шоком смотреть на убегающего Тсуну и гонящегося за ним Хибари.              Савада оглянувшись, бледнеет и не сбавляя скорости. Можно начинать молиться на Реборна, и на его тренировки, которые, оказывается приносят результат! Правда, как любимое «стратегическое отступление» Тсуну в этот раз вряд ли спасёт, точнее сказать, вообще ему не поможет! Неожиданно кто-то хватает его за руку и утаскивает в кусты, мимо которых проносится Хибари, потерявший свою добычу. Это вынуждает его вернуться в школу в этот раз без удовлетворения. Когда ГДК скрывается с поля зрения Савады, тот решает взглянуть на своего спасителя, которым оказывается Рёхей, что крайне не радует его — он достаточно наслушался от Киоко рассказов, о том какой громкий её брат. Поэтому шанс что их сейчас спалят равен всем 100.              — И что ты натворил, что за тобой Хибари гонялся? — Тсуна впадает в шок, поднимая брови и разглядывая Сасагаву. Он что умеет тихо говорить? Его реакция забавляет блондина, из-за чего тот смеётся, отвечая на немой вопрос. — Ну, закричи я сейчас, нам бы обоим досталось, хах! А Хибари не понимает тренировочных боёв, поэтому всегда бьёт на поражение. Так что ты учудил?              — Ну, разозлил его… — мнётся рокер, пытаясь подобрать более адекватные слова, — можно даже сказать подразнил.              — Да ты бессмертный! — восклицает Сасагава, поднимаясь на ноги. — Был рад спасти тебя, а теперь пора на уроки, пока Хибари не решил проверить территорию школы!              Поднявшись с земли, подростки бредут в здание и тихо расходятся по своим классам. Тсуне в этот раз конкретно везёт — он не натыкается на репетитора и незаметно проскальзывает в класс. Но что-то, а точнее как он узнал недавно от Реборна — «гипер-интуиция» ему подсказывает, что на этом сегодня его запас везения и спокойствия заканчивается.              Раздаётся звонок и класс наполняется шумом. К Тсунаёши тут же подлетают Гокудера и Ямамото, сразу же начиная расспрашивать его, как они прямо выразились, о «дебилизме», что так неожиданно посетил Саваду. Шатен лишь пожимает плечами. Он и сам был удивлён тому, что натворил. Главное во всём этом это то, какие последствия этого глупого действия его ожидают дальше. Вряд ли теперь ГДК отцепится от него, и при каждой их встрече попытается забить-убить юношу. Пока он пытается как-то невнятно объяснить, что же произошло, к парням тихо подходят Киоко с Ханой, из-за чего на них обращают внимание некоторые девушки из класса.              «Прогулки» Тсунаёши в одном нижнем белье не остались без последствий, и если со стороны парней были лишь редкие смешки, то девочки стали чаще заглядываться на него, явно вспоминая, какое тело прячется под одеждой. Правда, ни одна так и не решилась подойти в открытую — угрожающие взгляды от двух шатенок, были красноречивей всяких слов. Не хватало, чтобы ещё и в классе у Тсуны образовался фан-клуб, ему и фанаток Масочника хватает, поэтому здесь сам рокер премного благодарен подругам.              — Откуда у тебя такой синяк? — хмурится Киоко, наклоняясь к лицу рокера. Пусть они и грызутся с ним по поводу и без, но он все же её друг и она за него волнуется.              — Да так, ничего особенного, — «Всего лишь опять над Реборном прикольнулся».              Тсуна слегка улыбается, на что Киоко удивлённо поднимает брови. Ей показалось или же… она слышала его голос в голове? Мотнув головой, девушка успокаивается, решая не обращать внимания на всякие странности. Похоже, она просто не до конца проснулась. Они ещё раз обмениваются улыбками, а Киоко, вспомнив фото с Реборном, тихо хихикает. Вчера перед концертом они все дружно чуть по земле не катались от дикого хохота. Тсуна всегда умел натворить что-то такое, из-за чего приходилось стараться не умереть со смеху. Хотя чего там греха таить, все они немного «прибабахнутые». Даже Хана и Юма иногда могут такое натворить, что потом все отходят от их выходок дня три. А они-то самые спокойные и здравомыслящие люди в их компании!              — Кхм, голубки, если, вы не забыли то вы в классе не одни… — голос Ханы разрывает тишину, в которой оказался класс, залюбовавшись этими «милыми» переглядками между Киоко и Тсуной. Не удивительно, что после такого весь класс подумает, что эти двое встречаются. Это же хорошо объясняло и убивающий взгляд Киоко направленных на всех, кто находился в радиусе двадцати метров, и Тсунаёши, который как-то раз чуть не прибил парней, решивших подойти к Сасагаве с очень «милыми словами». Директор тогда, к счастью, так ничего и не узнал.              — Тсуна, давай-ка выйдем в коридор? — Савада кивает, бросая просьбу парням остаться в классе, а сам идёт за подругами.              — Тсу, я тут подумала о… — договорить Хана не успевает, так как её чуть не сносит с ног Рёхей, похоже, ищущий кого-то. И кого он ищет Тсуна понимает моментально, едва заметив недалеко киллера. Что этот садист уже опять удумал?              — Ага, вот и ты, Савада! Так, а теперь Экстремально бежим отсюда! — Сасагава хватает подростка за руку и тянет за собой, уносясь в одном ему известном направлении. Тсуне просто остаётся тащиться следом, и стараться не врезаться в повороты.              Девушки, оставшись в одно мгновение одни, с шоком смотрят в спину парням. Но спустя буквально пару секунд соображают в чём дело, переглянувшись. Брат Киоко мог только в одном случае утащить за собой их друга. И этот случай грозит им тем, что потом Тсуну придётся собирать чуть ли не по кусочкам перед концертом. Савада и бокс понятия сомнительно совместимые! Поэтому немедля, Киоко и Хана так же срываются с места вслед за парнями. Реборн же наблюдая за этой картиной с подоконника хмурится. Эта парочка постоянно ведёт себя крайне странно возле Тсуны. У киллера просыпается подозрение. Может он где-то не досмотрел и эта троица является друг другу не просто одноклассниками, а друзьями? Но сейчас думать об этом не хочется, надо бы поторопиться за подростками. Тсуна то может и ласты там склеить без его присмотра.              В этот момент Рёхей затаскивает Саваду в помещение боксёрского клуба. И теперь Тсунаёши понимает, насколько сильно он попал. В памяти сразу же всплывают слова Киоко о том, что её брат постоянно пытается затащить всех в боксёрский клуб. Но он то тут причём?! Чем он приглянулся Сасагаве старшему?! Уж не утренней ли пробежкой, а потом и салочками с ГДК?!              — Савада Тсунаёши, вступай в боксёрский клуб!              — А… Ну… А почему я-то? Я вроде не дерусь… Из меня боец как из рыбы мечник, — ляпнул Тсуна, судорожно ища хоть какие-то пути к отступлению. Которые моментально испаряются, стоит в помещении появиться Реборну. Саваде остаётся завыть про себя волком.              «Ну, за что судьба?!»              — Ты бросил вызов Хибари, а это мало кто может, — Тсуна лишь с кислым выражением лица подтверждает у себя в голове, что виноваты салочки, а Рёхей тут же добавляет, — Точнее никто не мог до тебя.              «Довыделывался, блять».              Звучит это крайне неприятно и единственное успокоение это удивлённое лицо киллера. Похоже, даже аркобалено не ожидал, что его ученик настолько… ебанутый. Иначе и не скажешь.              — Ну так я ведь…              — Никчёмный Тсуна, сразись с ним на ринге! — подросток вздрагивает от услышанного и мечтает уже поскорее прикинуться мёртвым, может хоть так его не достанут.              «Отмотайте время, я понял, что нарываться на Хибари при Сасагаве было глупо. Пожалуйста, пожал…»              — А это неплохая идея! — Рёхей бодро поднимается на ринг и ищет в углу необходимую экипировку, пока в помещение вбегают несколько ребят. Киоко и Хана понимают, что будет дальше, и решают остаться в сторонке и делать всё возможное что в их силах — надеяться хоть на какую-то удачу. Отговорить Рёхея даже сестра не сможет. Двое хранителей же завидев Реборна, решают так же не влезать, куда им не надо и становятся поближе к рингу.              Через минут пять Тсуна и Рёхей уже стоят на ринге. Место это неприятное. Савада оглядывается по сторонам, потому что долбанный шлем будто сужает поле зрения. Пусть он и стоит на возвышенности и это чем-то напоминает сцену, но вот ощущения совсем другие. Может, потому что его сейчас будут избивать? Задумавшись он чуть не пропускает первый удар от Рёхея, но благополучно уворачивается, благодаря всеми словами вовремя сработавшую интуицию. Но на одной ней он долго не продержится. А жаль.              — Используй пламя, дурной ученик! — Реборн, судя по всему, не собирается помогать этому самому ученику. Ну хоть прозвище новое придумал. Прогресс! Но выкручиваться ему, похоже, придётся самому. Эти сранные пули сейчас были бы очень к месту.              Тсунаёши пытается всеми силами избегать ударов по своему личику, которое не должно пострадать. Петь будет тогда очень неудобно. Но что делать в этой ситуации он совершенно не представляет. В голове полная каша, в которой помимо мыслей о спасении, проскакивают строчки из песен, которые он пытается проговорить до конца, чтобы хоть на чём-то ещё сосредоточиться и немного успокоиться.              «Время писать в дневник мыслями между строк,       Помню, в тот самый миг — мог, только не помог».              Он начинает про себя напевать строчки одной их старой песни и с диким удивлением замечает что на перчатках загораются небольшие огонёчки пламени. У него будто сразу же повышается скорость и он начинает ловчее уклоняться от ударов Рёхея. Реборну остаётся опять гадать, каким образом этот мальчишка смог зажечь пламя. И, к большому сожалению, у аркобалено на этот счёт нет никаких идей. Киоко стоящая недалеко от ринга, находится в крайнем шоке. Ей же не показалось? Или да? Но голос Тсуны в голове был настолько чётким, будто он пел рядом. Совсем не задумываясь, она продолжает куплет в голове, вспоминая то, как они все вместе её писали.              «Думала, но не знала. Знала, но не сказала.       Только мечтала вслух, но не хватило духа».              Савада в удивлении бросает взгляд в сторону Киоко. Но, решает отложить размышления об этом на потом и слегка улыбается подруге.              «Выпадет в первый раз сразу последний шанс».              Пламя разгорается сильнее и Тсуна старается его удержать в пределах нормального, чтобы не повторить вчерашний «взрыв» на концерте. Он, наконец, решается и начинает наносить сам удары по Рёхею, вызывая удивление у Гокудеры и Ямамото. Реборн этим временем настойчиво вбивает себе в голову мысль, что нужно будет допытать Тсунаёши о том, как тот управляет своим пламенем.              Киоко сильно сжимает челюсти, чтобы не показать своей улыбки и продолжает в мыслях припев, будто сразу же слыша и своего друга, у которого пламя вот-вот грозится выйти из-под контроля.              «Если не ты, то кто? Если никто, то я!       Если не я, за что носит меня Земля?       Если не мы, тогда песня теряет суть,       А в наших паспортах все надо зачеркнуть!»              Следующим ударом Тсуна опрокидывает Рёхея на лопатки, прижимая того к полу. Ему не верится в то, что он только что сделал, поэтому он тут же отстраняется, приводя дыхание в порядок.              — Джудайме, вы справились! — где-то на периферии сознания чуть ли не верещит Хаято.              — Тсуна, молодец, я в тебя верил! — взгляд подростка быстро скользит по улыбке на напряжённым лице Такеши и тут же останавливается на киллере, который выглядит так, будто над ним нависла тёмная туча.              — Никчёмный Тсуна, ты мне сейчас же объяснишь, как ты вызываешь самостоятельно пламя.              — Ну ты даёшь, Тсу, — едва слышно выдыхает Хана, прикрывая глаза и тут же обращается к подруге, — Киоко ты чего молчи… Эй, Киоко, тебя земля вызывает.              Курокава машет ладонью перед лицом девушки, пытаясь вызвать у той признаки жизни.              — А… Я задумалась… Молодец… Тсуна… — кое-как отвечает Киоко, всё ещё оставаясь больше похожей на каменную статую.              — Тсуна, ты Экстремально обязан вступить в клуб!              Спустившись с ринга, парни становятся недалеко от друзей, однако Киоко не спешит подойти к другу и брату. Что это всё-таки было? Как она… слышала Тсуну? Он же молчал. Или это просто была игра сознания? Или слуховые галлюцинации…              — Ну… Я пожалуй откажусь… — мнётся подросток, зарываясь ладонью в свои волосы. — Извини, Рёхей-кун, но у меня времени и так нет. Но было п-приятно с тобой поспарринговаться.              — Кстати, я Экстремально не понимаю! Что это было за пламя? Прямо как вчера на концерте… — задумавшись, под конец добавляет боксёр.              — А ну эт… Подожди! Ты был на Концерте?! — Тсуна во все глаза уставляется на блондина, который отвечает лишь яркой улыбкой.              — Да! Я Экстремально обожаю, как выступают ребята и мне нравятся их песни!              Значит ему точно не послышалась их песня из наушников Сасагавы тогда на пробежке утром!              Тсуна удивлённо смотрит на Рёхея, уже сразу готовясь взять, подойти к ближайшей стеночке… И как долбануться об неё с размаху! Судя по лицам Киоко и Ханы, те думают примерно о том же самом.              — Ну вот, значит, он будет тебе помогать, — ловя на себе взгляд хранителей, Реборн довольно ухмыляется. — Никчёмный Тсуна, у тебя появился ещё один хранитель!              — Какой ещё, к чёрту, хранитель? — рычит с загробной интонацией подросток.              — Солнце… — Реборн собирается было продолжить речь, но видя как Савада отходит от него, хмурится.              Киоко и Хана этим временем начинают отпихивать друга от стены, крича на всё помещение.              — Тсуна, успокойся! — чуть ли не шипит Хана.              — Не надо так убиваться! Ты мне ещё нужен! Ты же обещал! — скороговоркой проговаривает Киоко, удерживая себя от желания так же начать биться головой об стену от непонимания.              Пока девушки пытаются убедить друга прекратить акт экзекуции, Реборн начинает потихоньку закипать. Отношения между этой троицей его напрягают, особенно между Киоко и Тсуной. Может эти двое тайно встречаются? Но почему эта мысль его так бесит? Не рановато ли вообще будущему боссу о таком думать?! Или может причина этого чувства всё же другая?

***

             Ему все же удалось удариться об стену, правда, Гокудера быстро оттащив босса от стены, попытался привести его в чувства и не дал дальше избивать себя. После этого все было бы как обычно. Если бы он всё-таки не получил тонфами по спине, не успевая вовремя избежать удара в следующее мгновение.              — Реборн, а расскажи-ка мне о пламени подробней, — решает зайти издалека к нужному вопросу Тсуна, уже идя домой с Реборном на плече.              — О чем именно ты хочешь узнать?              — Ну, например, пламя имеет какие-то супер-способности?.. Вроде телепатического общения? — Реборн, сдерживая удивление, бросает взгляд на ученика. Надо же, какие он слова знает.              — Технически возможно. Но это скорее навык, который не всегда можно развить носителям пламени тумана.              «Та-ак, пламя тумана! Продолжаем копать дальше!»              — И на что же похоже это пламя? — ловя на себе осуждающий взгляд со стороны репетитора, он сразу же оправдывается. — Ну… Вроде же пламя солнца может лечить, пламя дождя может…              — Те, кто владеют пламенем тумана — иллюзионисты. Они искажают видение реальности, поэтому довольно опасные противники, пусть и слабы физически.              Тсуна успевает почти уйти в свои мысли, обдумывая слова Реборна, как внезапно дорогу ему преграждает молодая розоволосая девушка. Он промаргивается, рассматривая особу перед собой, пытаясь понять, кто это и зачем тут стоит с таким странным выражением лица. Ещё и на его пути. Если это опять кто-то из…              — Реборн, как же долго я тебя искала!              Конечно же, из мафии…              — Бьянки, — о, ну конечно, Реборн её знает. — Не ожидал тебя здесь увидеть.              — Так, и вот это — с явным пренебрежением произносит девушка, ставя руки на поясе и кивая головой в сторону юноши. — И есть будущий Десятый Вонгола? Он хоть от собаки защититься сможет? Как же ты решил его проверить?              Находясь в шоке от такого тона разговора, Тсуна подумывает о возможности свалить отсюда пока не поздно, в надежде не ввязываться в ещё одну проблему на сегодняшний день. Но как обычно ожидание не оправдывается, потому что у него нет возможности ступить даже шага в сторону из-за своего репетитора.              — Очень легко. Он и его хранители должны будут раскрыть личность местных знаменитостей…              — Это не те, что ночью выступали? Кажется, Масочник и Алиса… Они очень красиво поют, мне даже понравилось, — ехидная ухмылка, следующая за этими словами очень напрягает Саваду, который уже чувствует, во что это выльется. — В таком случае… Я была бы не прочь им помочь. Особенно с поимкой Масочника. А тебе и самому, похоже, это интересно?              Дальше Тсуна решает не слушать. Он ищет глазами хоть что-то, обо что можно было хорошо приложиться. Но поблизости таких объектов вообще не наблюдается. Видно — не судьба. Возникает мысль выпросить у Реборна молоток и убиться об него, чтобы хоть на немного покинуть эту реальность. Почему же ему так не везёт!?              «Что за издевательство?! Я же не выживу при таком графике репетиций и тренировок!»              Итогом этого дня становится то, что у противника появляется на два человека больше. Всего их шесть, не считая Хибари, который точно долго будет держаться одинокой скалой. Но тот факт, что и Рёхею, и этой странной Бьянки нравится их музыка — откровенно напрягает рокера. Как бы это не превратилось в ещё большие проблемы. Особенно со стороны девушки. Если про Рёхея узнать всё не сложно, Киоко и без этого поможет, то эта Бьянки, действительно может стать большой занозой в одном месте.              Ну, ничего, Тсуна этой всей мафиозной шайке ещё покажет завтра, где раки зимуют. Даже больше — он проведёт туда экскурсию, с подробным разъяснением где, что и как! В голове подростка уже назревает прекрасная идея, как взять небольшой реванш. Ох, как он ещё отыграется.              0:2.       В пользу Реборна.