Рассвет обычно вызывает у людей приятные эмоции, правда, если его встречают намеренно. Но сейчас Тсуна ощущает одну лишь тревогу, настойчиво пульсирующую где-то между рёбрами. Начинающее светлеть небо, обещающее скорый рассвет, пугает больше тем фактом, что подросток уже должен лежать в кровати, а не лететь домой по пустой улице с Ламбо на руках, глотая ртом воздух и недовольно хмурясь от жжения в ногах. Сегодня они позволили себе немного задержаться и по итогу забыли про время, из-за чего теперь и бежали сломя голову домой. Бежит, конечно, Тсуна, а Ламбо, сидящий у него на руках, старается не заснуть, зевая через каждые несколько секунд. Полностью отключиться от реальности ему не позволяет невидимое и колючее пламя, исходящее от Тсунаёши. Похоже, волнение сейчас настолько выбивает подростка из равновесия что он не до конца контролирует свою силу.
Заходя максимально тихо в дом, ребята тут же спешат в ванную комнату, чтобы быстро привести себя немного в порядок и разойтись по комнатам. Тсуна, стоило ему только уловить в поле зрения свою родную мягкую кровать, тут же падает на неё и кутается в прохладное одеяло, проваливаясь в темноту.
В доме опять наступает полная тишина. Лучи восходящего утреннего солнца начинают медленно освещать город, пробираясь в комнаты и наполняя их светом. Через пару часов просыпается Реборн. Бросив взгляд в сторону кровати ученика, он замечает только каштановую макушку, выглядывающую из-под одеяла. Внутри было странное ощущение того, что он мог проснуться и не обнаружить подростка в кровати, но откуда ему было взяться — непонятно. В любом случае, Тсунаёши сейчас крепко спал, и беспокоиться было не о чем.
С первого этажа слышится небольшой шум, означающий, что Нана уже встала и принялась за приготовление завтрака. Спустя несколько минут Реборн спускается вниз на кухню. Как и ожидается, женщина занимается готовкой, иногда поглядывая на сидящую за столом И-Пин. Оно и понятно, нормальные дети в такую рань, скорее всего, по представлению Наны спят. Реборн лишь хмыкает, вспоминая просьбу Фонга присмотреть за его ученицей, причём обращённую именно к Тсунаёши. И реакцию Тсуны, который никак не ожидал прибавление ещё одного ребёнка в доме.
— О, Реборн-кун, ты уже проснулся, — Нана солнечно улыбнулась, обращаясь к репетитору её сына. — Садись за стол, я сейчас подам вам с И-Пин чай.
Через пару минут на стол опустились две кружки. Реборн сделав глоток чая, внимательно посмотрел на сидящую напротив него малышку, что была занята разглядыванием поднимающегося с кружки пара.
— И-Пин, почему ты проснулась так рано? — голос аркобалено заставляет девочку вздрогнуть, но та быстро успокаивается и все же берет в ручки кружку с чаем.
— Ламбо спать мешает… Всё бормочет что-то во сне непонятное, а иногда даже смеётся…
Реборну на такой ответ остается только тяжело вздохнуть. Эти дети в последнее время ведут себя крайне странно, причём с каждым разом всё страннее и страннее. И думая о странностях, Реборн тут же вспоминает, что сегодня уже воскресенье, а значит, ночью будет ещё один концерт, куда необходимо попытаться вытащить Тсуну, который итак уже пропустил его в прошлый раз. А это никак не поможет этому балбесу выполнить задание репетитора.
Через некоторое время раздаётся звонок и Нана спешит в коридор встречать гостей, которые появляются у них дома практически каждый день. Женщина тут же возвращается к своим делам и готовит ещё две кружки с чаем, а зашедшие на кухню Гокудера и Ямамото здороваются с Реборном и присаживаются за стол.
— Джудайме ещё не проснулся? — Хаято принимает чай от Наны, несколько сконфужено кивая в благодарность.
— Гокудера, ты же знаешь что Тсуна и ранний подъем это вещи несовместимые! — весело напоминает Такеши, и тут же замечает маленькую девочку, сидящую напротив Реборна и пытающуюся слиться с мебелью. — А кто это малышка?
И-Пин глядя на улыбку хранителя дождя начинает скромно улыбаться в ответ, но не решается ответить.
— Это И-Пин, ученица Фонга — аркобалено урагана, он оставил её здесь, прося Тсуну присмотреть за ней. Поэтому она пока поживёт у Савады.
— Реборн-сан, мы сегодня опять идём на концерт? — моментально переключается на другую тему Гокудера. Он хоть и пытается выглядеть спокойно, но никак не может дождаться наступления ночи и концерта. Как бы ни хотелось признавать, но его пока что больше интересуют сами выступления и та атмосфера на концерте, чем попытки разгадать — кто же находится под масками.
— Да, и я думаю, что сегодня надо взять с собой тупую корову и И-Пин, — услышав своё имя, китаянка удивлённо смотрит на киллера, и Реборн понимает, что надо бы для начала объяснить, что тут происходит. — В Намимори иногда по ночам проводятся рок-концерты одной группой подростков, которые прячут свои лица за масками. Как я понимаю, они многим нравятся, но кем на самом деле являются эти ребята никто не знает. Среди них есть двое вокалистов — Безумная Алиса и Масочник, и задача для будущего босса Вонголы и его хранителей, узнать, кем являются на самом деле эти ребята. А там и про остальных, наверняка, узнают. Так что думаю, тебе будет интересно нам помочь.
И-Пин, дослушав аркобалено, мило улыбается и тихо произносит короткое — «Помогу». Хотя, на самом деле, она и не понимает до конца, что будет представлять из себя этот «рок-концерт», но пока она здесь без учителя, лучше будет прислушиваться к Реборну.
Внезапно со второго этажа раздаётся жуткий грохот, похожий, как минимум на небольшое землетрясение, а за ним и вопль. Ямамото и Гокудера даже не успевают среагировать, как с лестницы уже через мгновение спрыгивает Тсунаёши в одной лишь чёрной широкой футболке и такого же цвета трусах, следом за ним гонится Ламбо, при этом таща в руках не очень милого вида огромную розовую базуку.
Нана замечая как раз это розовое безобразие, тихо хмыкает и продолжает шинковать овощи, попутно обдумывая, что нахождение настолько розового объекта в доме выглядит слишком дико. Настолько же, как и её мятного цвета кофта.
— Ламбо, я не виноват, расслабься, успокойся! — забегает на кухню Тсуна, при этом, чуть не навернувшись на повороте. — Привет, ребят!
Похоже, он всё-таки замечает гостей, но не собирается уделять им слишком много внимания, потому как уже через несколько секунд срывается с места в другой угол небольшой кухни.
— Тс-у-уна, а ну иди сюда! Мне твои бигуди в кошмаре приснились! — гневно восклицает ребёнок, держа в руках не очень безопасное на вид оружие.
Нана услышав заветное слово из строчек недописанной песни, едва сдерживает смех и начинает негромко напевать, параллельно продолжая заниматься приготовлением завтрака. Вокальные данные Тсуне явно достались от матери, как и её музыкальный вкус. Но при учёте того, что никто из присутствующих, за исключением Ламбо, не знал о его рокерском образе жизни, то они тихо офигевали от приятного голоса женщины, которая вспомнив, что забыла проверить утреннюю почту, тут же поспешила покинуть кухню.
И как раз очень вовремя. Потому что попытка Ламбо догнать Тсунаёши, могла вряд ли закончиться чем-то иным, как случайным падением прямо на ровном месте. Подросток уже хотел довольно воскликнуть, как заметил, что та самая розовая базука падает прямо на Бовино. Раздаётся глухой хлопок, а комнату застилает странный розовый дым, отмахиваясь от которого Тсуна надеется, что не словит приступ от передоза этим цветом. Но его мысли быстро прекращают свой ход, а сам Савада в шоке замирает около Реборна и старается не уронить челюсть на пол.
Постепенно рассевающийся дым перестаёт прятать в своём розовом мареве невысоко юношу. Тсуна в непонимании щурит глаза, рассматривая незнакомца, одетого как-то… знакомо. Черные пушистые волосы уложены в простую причёску, поверх чёрной футболки накинута тёмно-зелёная клетчатая рубашка, чёрные укороченные брюки непонятным образом сочетаются с высокими кедами, а дополняет этот наряд огромное количество цепочек, как на ремне, так и на руках и шее. Незнакомец пока его рассматривают со всех сторон, запускает руку в волосы и тихо что-то бормочет, прикрывая правый глаз.
— Вот это да. Молодые хранители и… — он бросает взгляд на Тсунаёши и срывается с места, чтобы в следующее мгновение сгрести Саваду в объятия. — Мелкий Босс!
Пока все, кроме Реборна, пытаются сообразить, что происходит, до Тсунаёши медленно, но верно доходит, что перед ним сейчас находится взрослый Ламбо. Непонятно как, но внутреннее чутье ему настойчиво об этом твердит.
— Ты просто прелесть! Ещё такой миленький. Но взрослым ты… — задумчиво начинает Бовино, осматривая подростка перед ним со всех сторон. — Выглядишь однозначно горячее. И сексуальнее.
За хитрым смешком следует странный взгляд, брошенный на Реборна, от чего последний неожиданно для себя ёжится. Что-то не так с этой повзрослевшей, а ещё очень странной коровой. Во что вообще одет этот Бовино?
— Ламбо, ты… — Тсунаёши не находит слов, отмечая каждую деталь в подростке перед ним. Этот стиль однозначно сочетает в себе нечто классическое и рокерское… И последнее оказывается совершенно предсказуемым. — Твой вид…
— Чьё-то потрясающее воспитание, да, — пропевает Бовино, посматривая на остальных хранителей. — И не смотри на меня так Гокудера-кун. — Нагло тянет хранитель грозы, а после подмигивает И-Пин. — Милашка, как и всегда.
От такого девочка смущается, опуская взгляд. Ещё бы такой красивый мальчик сделал ей комплимент. Ламбо же тем временем быстро осматривает кухню и что-то прикидывает у себя в голове. Он приближается к Саваде и поёт тому на ухо так тихо, чтобы никто больше не услышал.
— Ты буди-буди-буди, пока крутишь бигуди.
На работу к девяти, зачем тебя я заводил?
Ты буди-буди-буди, пока крутишь бигуди.
На учёбу к девяти, и тебе пора идти.
— Ты просто гадина, ты это знал? — краснея от злости, шипит Тсунаёши, когда Ламбо подмигивает и игриво произносит свои последние слова перед глухим хлопком.
— Запомни, только розовые бигуди.
В этот раз из розового дыма вываливается пятилетний Бовино, который находится в несколько шоковом состоянии. Подхватывая ребёнка на руки, Тсунаёши напрочь забывает о том, что он вообще-то почти не одет. Все мысли сосредоточены только на том, что в будущем Ламбо стал таким явно из-за его влияния. И признаться честно, ему это нравится, он испытывает от этого какое-то чувство гордости. Подросток уверен на все сто процентов, что «рокерское» воспитание Бовино прошло прекрасно.
— Ламбо, ты как? — Бовино тут же реагирует на голос Тсунаёши и запрыгивает на стол, довольно улыбаясь, будто после очередной удавшейся шалости.
— Нья-ха-ха! Тсуна, ты только что видел действие базуки десятилетия! Она способна отправлять людей в будущее на пять минут, а будущая версия переносится в наш мир!
«Кажется, я это где-то уже слышал? Или может, думал об этом?». Тсуна задумчиво наблюдает за Бовино и уже собирается задать вопрос, как его мысли озвучивает Гокудера.
— И какой же Джудайме в будущем?
— А это большой-большой секрет, только Ламбо-сан о нём знает, нья-ха-ха! — ребёнок тут же щурит глаза, смотря на Саваду и тихо смеётся. — Я даже тебе не расскажу! Кроме, наверное, одного… — задумчиво бормочет Бовино, и тут же восклицает. — Тебе просили передать, что твоя мечта сбылась!
Все взгляды тут же устремляются на Тсунаёши, который пребывает явно в шоковом состоянии, поэтому терпеливо ждут от него объяснений. О какой такой мечте идёт речь?
Подросток же в этот момент проматывает в голове у себя яркое и приятное воспоминание. Как-то на одной из репетиций, Тсуна рассказал группе, что мечтает выступить с ними на большой сцене в Токио. Обычная мечта для обычного музыканта. И если Ламбо говорит правду, то о, все рокерские боги и дьяволы, счастью Тсуны нет предела.
У Ламбо глаза горят не меньшим огнём. Ведь он видел взрослого Тсуну, который оказался… А впрочем, это лучше никому знать. Что-то подсказывает мальчику, что всё ещё впереди, и не надо заранее раскрывать все секреты.
— Никчёмный Тсуна, живо оденься и пятнадцать кругов вокруг района, — тихий голос киллера разрушает царящую в голове эйфорию и рокер едва себя сдерживает от матов вслух, но решает всё равно возмутиться.
— Ты с ума сошёл?!
«Зараза! Я не выдержу этого, я же не машина! А мне ещё сегодня по сцене скакать, как заведённому!». Матеря репетитора всеми известными словами и обдумывая месть, Тсунаёши недовольно шагает в комнату. Следом за ним бежит Ламбо, не забыв перед этим показать Реборну и хранителям язык.
Одевшись, Савада быстро собирает рюкзак, пока Ламбо наблюдает за ним, сидя на столе и раскачивая ногами.
— Ламбо, у меня к тебе очень важное и ответственное задание.
— Нья-ха-ха! Не беспокойся, Ламбо-сан выполнит его отлично!
Бовино тут же вскакивает в геройскую позу на столе и уже догадывается, о чем его попросят. За эту неделю они прекрасно научились друг друга понимать. Они почти как братья! Правда, очень наглые и вредные, и которые любят поиздеваться над одним конкретным аркобалено.
— Я уверен, что сегодня Реборн будет следить за мной, поэтому… — Тсунаёши заваливается на кровать, кидая рюкзак Ламбо. — Я возьму его с собой, а на пятой улице ты у меня его стащишь и отнесёшь Акире, только смотри, чтобы Реборн не начал следить за тобой. А потом… — договорить подросток не успевает, его перебивает Бовино.
— Я возьму у Хару лак для волос и…
— Розовые-розовые бигуди…
На весь дом раздаётся дикий хохот ребят. А уже в следующее мгновение в комнату врывается Гокудера и Ямамото. Причём у хранителя урагана такой вид будто тут по звукам не смеялись, а кого-то резали.
— Джудайме, что случилось?!
— Да живы они и здоровы, только, похоже, не в себе, — ворчит Реборн, недовольно вздыхая. Опять эти двое ведут себя так, будто накурились травы, несмотря на то, что дети. А вот сами ребятки даже не обращают внимания на посторонних в комнате, и продолжают весело обхохатываться, держась за животы.
— Никчёмный Тсуна, живо на кухню, а после марш на пробежку.
Отсмеявшись, Тсунаёши кое-как сползает с кровати и прихватывает рюкзак, выходя из комнаты. Спускаясь всей большой компанией на кухню, они удивлённо замирают, смотря на Нану. Женщина занятая готовкой, тихо напевает какие-то строки нежным голосом. Мелодия же при этом кажется очень знакомой…
— Открывай глаза «Спящая Красавица».
Поцелуй меня, ведь нам это нравится.
В памяти моей эта ночь останется.
Очень жаль, что это был сон…
Услышав мать, Тсуна довольно улыбается и усаживается за стол, принимаясь за еду. Попутно он посматривает на удивлённые лица друзей и едва сдерживает себя от хихиканья. Ламбо же восхищёнными блестящими глазами смотрит на его мать. Все присаживаются за стол, вслушиваясь в приятный голос Наны. И только, когда она начинает петь новые строки Тсуна и Ламбо понимают, почему эта мелодия показалась слишком знакомой и подозрительной.
— Ты буди-буди-буди, пока крутишь бигуди.
На работу к девяти, зачем тебя я заводил?
Ты буди-буди-буди, пока крутишь бигуди.
На учёбу к девяти, и тебе пора идти.
От этих строк ребята решают встретиться лицом к лицу со столом, не забывая при этом тихо и истерично посмеяться. Великолепно, теперь они точно её никогда не забудут.
— Маман, а у вас в городе много кто поёт? — ну, конечно же, Реборн не упустил возможность задать такой вопрос. Хотя сейчас его как раз волновал больше голос Наны, который оказался просто невероятным! Не лучше, чем у Масочника, но один факт того, что женщина тоже умеет петь, почему-то приносил лишь больше головной боли аркобалено.
— Хм, ну насчёт города ничего не знаю, — спокойно отвечает Нана, расставляя на столе сладости, — Но, касаемо нашей семьи, то да, многие хороши в музыке, в том числе и в пении. Это что-то вроде семейного таланта.
На последних словах женщина мило смеётся.
— Это получается, что и Тсуна тоже умеет петь? — Реборн кидает внимательный взгляд в сторону ученика, который застывает с кружкой возле рта, так и не отпив чая. От упоминании своего имени Савада напрягается, но старается полностью себя контролировать насколько это возможно в такой ситуации. Ламбо, волнуясь за друга, подвигается ближе.
— Ох, так оно и было. Но в садике Тсу потерял голос, когда заболел бронхитом, — её сын и вправду тогда серьёзно болел, но это не принесло никаких ужасных последствий. Вот только как так ему так повезло ни Тсуна, ни Нана не понимали.
Но ответ на вопрос дан, пусть он и не соответствует ожиданиям киллера.
— Пора идти, — заканчивает разговор Реборн. — Напоминаю, пятнадцать кругов.
Пробежка проходит относительно спокойно. «Относительно» до того момента, пока Ламбо не выхватывает рюкзак у Тсунаёши и не скрывается на одной из улиц по направлению к дому, а сам Тсуна на это возмущённо ругается. Насколько получается. Правда же в том, что если бы Реборн проследил за Бовино, то понял, что спустя пару домов, тот свернул совершенно в другую сторону.
Вся пробежка занимает у Тсунаёши где-то пару часов, после чего он устало плетётся домой с довольной усмешкой на губах, которая слегка напрягает Реборна от чего Савада отхватывает пару раз молотом по голове.
Дома в гостиной его уже ждёт Ламбо, возле которого стоит небольшой цветастый пакет. Недолго думая, киллер решает, что это очередные сладости, поэтому спокойно направляется на кухню, где Нана, судя по стуку посуды, накрывает стол. Рокер же подхватывает Ламбо с пакетом на руки и бежит на верх. Однако уже через несколько минут, они спускаются. Тсуна, судя по махровому полотенцу на голове, закрывающему лицо, успел за столь короткое время принять душ.
Подойдя к матери, подросток едва слышно что-то шепчет ей на ухо. Что, конкретно, он произносит Реборн не слышит, но судя по тому, какое удивление появляется на лице Наны, это явно что-то из ряда вон выходящие. Пританцовывая, Тсунаёши отходит от матери и усаживается за стол, бормоча на один лад лишь два слова. И вот тут уже Реборну становится плохо — эти розовые бигуди будут скоро сниться и в его кошмарах.
Обед проходит настолько тихо, насколько это возможно, учитывая жильцов дома, и это то ли удивляет, то ли напрягает киллера. Причем последнее ощущение почему-то побеждает. Такое впечатление, что сегодня должно что-то случится… неприятное. Решив не задумываться об этом, Реборн отвлекается на чай и делает несколько глотков. В глазах почему-то начинает постепенно темнеть, а слух, будто сквозь толщу воды улавливает отрывки слов.
— Ма-а-ам, и сколько снотворное будет действовать?
— Хм, точно не скажу, Тсу, но как максимум где-то час, если не меньше. Будьте аккуратны…
Ох, как же Реборну не понравится то, что увидит по пробуждению.
***
Очнувшись, аркобалено кое-как усаживается на диван. Не смотря на туман в голове, в памяти тут же всплывает разговор, который он услышал перед «сном» и который пробуждает дикое желание закопать своего ученика на заднем дворике дома. Только собравшись спрыгнуть с дивана, Реборн замирает, смотря на так любезно оставленное неподалёку зеркало, в котором отражается нечто… напоминающее самого Реборна. Похоже, шалости этих двух засранцев вышли на новый уровень! Он проводит руками по своим липким волосам, чтобы убедиться, что ему это не мерещится и действительно натыкается на огромные, розовые, мать их, бигуди! Кажется этими розовыми штуками усеяна вся его голова. При этом все волосы покрыты золотым лаком, который эти гадёныши явно не пожалели. Лицо киллера представляет собой ещё более ужасную картину, покрытую чем-то белым, за исключением губ и щёк, намазанных щедро кетчупом, судя по запаху. При этом всю эту маску дополняют ровно нарезанные колечки огурцов. Что же, креативность у засранцев точно есть, но убить их для профилактики надо! Как минимум раз пять.
Встав с дивана, он замечает кетчуп и блёстки ещё и на брюках… В области паха. Кажется, для профилактики число стоит поднять до десяти — эти дети доигрались. Но, похоже, сами проказники так не считают и видимо мнят себя бессмертными, потому что спокойно стоят на пороге в комнату. Тсуна довольно улыбается, потряхивая золотым балончиком и бутылкой кетчупа в руках. А Ламбо же спокойно сидит на плече у друга, грызя огурец…
— О, Реборн, ты всё же очнулся. Знаешь ли, если бы проснулся раньше, то испортил бы весь образ, — и пусть Савада гаденько улыбается, но Реборн отмечает, что тот, похоже, готов в любое мгновение сорваться с места и бежать из дома вон, причём, скорее всего, на другой конец Японии.
Часы в этот же момент пробивают семь, а это означает, что пора собираться на очередную «вылазку» на концерт. Сейчас уже времени нет, но ничего, завтра этим двоим влетит по первое число. Уйдя в ванну, чтобы попытаться содрать с себя этот маскарад, киллер приводит в полное недоумение ребят, которые ожидали весёлого побега. Ну, это не особо и расстраивает, их план и без этого прошёл просто великолепно и теперь их коллекция достижений пополнилась фотографиями под кодовыми названиями «Реборн-баба».
Через некоторое количество времени Реборн вместе с хранителями и детьми отправляется на концерт, а Тсуна намеренно отстав и выждав несколько минут, чтобы точно заметить слежку, срывается к группе. Пусть Реборн считает, что он будет просто где-то в толпе зрителей.
На месте концерта уже собралось достаточное количество людей. Как им удалось оказаться на хорошем расстоянии от самой сцены и не быть затоптанными непонятно. Реборн рассматривая всё подходящих людей, отмечает странное поведение Ламбо, что пытается вырваться из рук Ямамото. И-Пин тем временем тихо сидит на руках Хаято, осматриваясь с лёгким недоумением. Но как бы хранитель дождя не старался, Бовино всё же удаётся вырваться из рук и затеряться в толпе.
Ламбо шустро добирается до ребят и удивлённо охает от внешнего вида группы. Пусть он и видел одежду мельком на репетициях, но сейчас всё это ощущается совершенно иначе. Их наряды выглядят идеальными. Хару и Хана однозначно постарались. Масочник сегодня одет в красные брюки и белую рубашку с коротким рукавом, поверх которой была накинута длинная чёрная безрукавка с капюшоном. Лицо как всегда украшает маска, в этот раз с чёрно-красным черепом. Ламбо наблюдает, как Тсунаёши поправляет чёрные галстук и два широких ремня, на одном из которых висит череп и вспоминает, как с ним спорила Хару как раз насчёт этих ремней. Рядом стоящая Алиса, похоже, тоже озабочена своим внешним видом, поэтому подтягивает высокие коричневые сапоги на каблуках повыше к чёрным шортам. Верх у неё практический такой же, как и Масочника — укороченная белая блузка и чёрная длинная безрукавка. На лице яркий цветастый грим черепа, который с матами придумывала опять-таки Хару на одной из тренировок.
Вся группа сейчас находится на взводе, потому что сегодня очень серьёзная ночь — они решили объявить о готовности принять бой. Уже не секрет, что по городу ходит слух о том, что некие ребята зареклись узнать настоящие личности участников рок-группы. Смелое, однако, заявление. А поэтому сегодня всех ожидает воистину грандиозное шоу.
— Ну что, все готовы? — обращается к друзьям Юма, поправляя бандану, скрывающую половину лица, но даже так понятно, что подросток усмехается.
— Да! — раздаётся почти единый вскрик.
— Тогда начинаем! — громко произносит Тсунаёши.
Хару берет на руки Ламбо и вместе с Ханой направляется к своим уже соперникам, которым осталось только узнать о своём новом статусе. Реборн же видя девушек, направляющихся к ним, хмурится — похоже, Бовино уже успел и тут что-то натворить. Но вопреки его ожиданиям, от ним звучат совершенно другие слова.
— О, вы тоже пришли на концерт? — лёгкую усмешку Ханы киллер предпочитает полностью проигнорировать.
— А вы каждый раз ходите? — отвечая вопросом на вопрос, интересуется Реборн, вспоминая, что постоянно видит этих двоих в толпе.
— Мы всегда посещаем их концерты! Как их можно пропустить! А вы даже Тсуну умудрились сюда затащить, что ли? А то я кажется его видела где-то в толпе! — стараясь перекричать толпу, которая начала громко кричать, произносит Хару, крепко держа хихикающего Ламбо на руках. Реборн оглядывает Гокудеру и Ямамото и вздыхает. Те уже полностью погрузились в окружающую атмосферу, хорошо хоть ведут себя немного спокойней, чем остальная толпа.
На сцене резко зажигается свет, освещая пять фигур. Пока Алиса и Масочник расходятся по сцене, а после подходят к краю, ближе к уже бушующей толпе, музыканты начинают играть. В этот раз музыка слишком… Быстрая, даже агрессивная. Алиса подносит микрофон ко рту и её голос, будто растекается в пространстве, сочетаясь с экстремальным вокалом одного из гитаристов.
Amaranthe — Unreal
Headʼs high, throw the dice
Gonna break the odds, make you feel alive
And the game is on (And the game is on)
Going all night long (Going all night long)
Midnight, million lights
Itʼs our time to shine, get your dark side out
Well youʼre free to try (You will feel alive)
If you can prove us right (With the dark side out)
После первого же куплета до Реборна доходит, что не так с этой песней. Она слишком похожа на вызов. Алиса продолжает петь и от этих строк аркобалено лишь сильнее напрягается.
Canʼt stop now
Canʼt give up, itʼs too late for us
Believe us, the field is our battleground
Точно. Эти пакостные подростки бросают вызов мафии. От такой наглости кровь начинает кипеть, а желание уже самому сорвать, к чёрту, эти маски лишь возрастает. Реборн по-настоящему злится! Голос Алисы и Масочника будто сливается в один, так же как и движения, которыми они чётко указываются на стоящих в толпе хранителей. Эта парочка точно сошла с ума.
You can try to defeat me
You wonʼt win, you wonʼt beat me
On the field, my fortitude beyond unreal
If you dare interfere with me
Slow me down or impede me
I guarantee, my vengeance will be so unreal
Реборн подозрительно щурит глаза и смотрит в сторону Масочника. Ему уже кажется на нервной почве, или же от юноши в маске и вправду исходило еле заметное пламя неба? Сам же Масочник совершенно, не ощущая ничего странного, подходит на край сцены и начинает петь, все чаще и чаще указывая на своих хранителей, что вводит в недоумение последних. Толпа же никак не замечает этого, сосредоточенная лишь на сцене.
Half time, live to win
Gonna reach the stars, never give it in
Well the fight goes on (Well the fight goes on)
Until the war is won (Until the war is won)
Step up, break the ice
Gotta set it up, gonna knock them down
Itʼs my time to shine (In this world of sin)
And my time is now (We are here to win)
Рёта стоя возле микрофона, вытягивает скриминг. Небольшой проигрыш, и Алиса прислонившись спиной к спине с Масочником, чуть сползает вниз и несколько соблазнительно тянет свои строки, смотря на толпу и показывая жест козы.
Canʼt stop now
Canʼt give up, itʼs too late for us
Canʼt hide what
I feel inside, you wonʼt deny
Canʼt feel that
I should step down, I wonʼt allow it
Believe us, the field is our battleground
Девушка отталкивается от спины партнера, и ребята расходятся в сторону. Начинается припев.
You can try to defeat me
You wonʼt win, you wonʼt beat me
On the field, my fortitude beyond unreal
If you dare interfere with me
Slow me down or impede me
I guarantee, my vengeance will be so unreal
Рёта подходит ближе к краю, солируя на гитаре, отчего шум толпы увеличивается в разы. Алиса же вновь смотрит строго в одном направлении и как учитель, вновь повторяет одни и те же слова, пытаясь вбить их в голову своих учеников.
Canʼt stop now
Canʼt give up, itʼs too late for us
Believe us, the field is our battleground
Масочник выходит на середину сцены и начинает петь припев, отводя руку в сторону, как происходит нечто непредвиденное. От рокера во все стороны разносится волнами оранжевое мощное небесное пламя, окутывающее каждый метр сцены. Реборн с хранителями и И-Пин в шоке и неверии смотрят на происходящее, пока фанаты поднимают лишь больший шум от таких «спецэффектов». Особенно в этом гуле слышны девчачьи визги, за что винить их нельзя — из-за пламени одежда рокеров развевается, словно на сильном ветру, придавая им ещё более неотразимый и чарующий вид.
You can try to defeat me
You wonʼt win, you wonʼt beat me
On the field, my fortitude beyond unreal
If you dare interfere with me
Slow me down or impede me
I guarantee, my vengeance will be so unreal
Реборн едва отходя от шока, понимает, что все это время едва дышал. Он думает, наконец, выдохнуть, как вдруг возле него раздаётся голос.
— Canʼt stop now
Canʼt give up, itʼs too late for us
Believe us, the field is our battleground
Хранители и киллер удивлённо смотрят на Хару и Хану, которые и повторили эти самые строчки. На их взгляды Миура лишь мило улыбается и будто совсем невинно отвечает.
— Что-то не так? Красивая же песня, скажите!
Если бы кто-то мог прочитать мысли всей рок-банды в этот момент, то он бы услышал только одно: «ДА, БЛЯТЬ!»
Реборн же дрожал от злости. Мало того, что эта пакость всё же красиво поёт, так теперь оказывается Масочник владеет пламенем неба, причём, похоже, не шуточной мощи. Как мафии можно было недоглядеть, чтобы в городе спокойно разгуливал такой кадр?! Зато вот Тсуне будет с кем сражаться.
Под конец концерта у всех была только одна единая по своему содержанию мысль.
«Война объявлена!»
