Some legends untold

Часы за его спиной передвигали секундную стрелку слишком быстро. Мужчина внутренне вздрагивал с каждым новым треском, понимая, что время течет мимо него. Не придет даже сейчас, в конце лекции? Сегодня вновь пропустит его занятие, дав понять насколько ей все равно? Тогда придется ее наказать. Оглядывая аудиторию снова, всматриваясь в каждое из уставших малозаинтересованных лиц, Аваллак’х внутренне закипал. Студенты собирались кучками, так же, как на перерывах, и в ее компании, как это часто бывало, не хватало одной пары ярко-зеленых глаз. – …Так называемое «Пророчество Итлины» – пугающее открытие минувшего столетия, дало почву для спасительных исследований наших современников… На историю эльфов всегда приходило много народу, но без нее аудитория все равно казалась ему пустой. Словно лекция эта была напрасной, и единственная ученица, знания которой интересовали его хоть сколь, не могла услышать эти слова. Профессор выдержал паузу, позволяя студентам записать его слова, а после продолжил, недовольно поглядывая в сторону пустого места. Самодовольный глупец Хьялмар ухмылялся, даже не соизволив сделать вид, что записывает, его сестра – более прилежная ученица, оперлась о собственную ладонь, выводя в тетради особенно красивые заглавные буковки. Он мог бы спросить у них, где сейчас Цирилла, почему ее нет на занятии, хотя вчера еще та пришла вовремя, но ведь тогда придется обозначить свой интерес. Это не пойдет ему на пользу, разговоры способны уничтожить даже самую чистую репутацию. Сколько преподавателей было уволено с тех самых пор, как студентки начали использовать диктофоны в «частных беседах»? Взять того же недальновидного нильфгаардца, что так страстно расхваливал одну из своих учениц на минувшем корпоративе… Как же его звали? Де Ридо? Аваллак’х не мог вспомнить, он общался с ним лишь в краткие минуты в курилке, и все, что помнил сейчас – идиота уволили за приставания к этой самой девушке. – Исследование заключалось в бесконечном поиске так называемого Избранного, носителя самой что ни на есть правильной цепочки генов. – Простите, профессор, – произнес юный Кагыр, поднимая руку. Мало кто осмеливался прервать его лекцию и сейчас, когда это произошло, по аудитории прошелся заинтересованный шепот. Кажется, Аваллак’х как-то раз видел, как этот мальчишка провожает его Ласточку до машины, а после получает от нее сдержанную улыбку и скорейший старт с места. Эльф с удовольствием вспомнил, как облако дорожной пыли окружило нильфгаардца, а выражение его лица с влюбленно-упоенного превратилось в растерянное. Мужчина кивнул, позволяя Кагыру задать свой вопрос. В конце концов, кто-то его слушает. – Но что означает «правильные гены»? – Это как у меня! – раздалось со стороны входа, пока эльф даже не успел сообразить разжать губы для ответа. Тихая до сей поры аудитория наполнилась сдержанными смешками, кто-то крикнул вновь прибывшей свое радостное «привет», кто-то демонстративно закатил глаза, кто-то сдержанно хмыкнул или улыбнулся себе под нос, но ее появление заметил каждый. Аваллак’х первым оглянулся, услышав знакомый ему голосок. Цирилла стояла в дверях, улыбаясь так ярко, что можно было заподозрить ее в употреблении фисштеха перед долгой ночью. Девушка демонстративно поправила юбку, несколько сантиметров которой явно не доставало, и виновато закусила губу. Розовую, покрытую прозрачным блеском, который та наносила снова и снова, слизывая кончиком языка. Следует признать, что сегодня она еще выглядит прилично, не так вызывающе, как могла бы в такую жару. – Простите, профессор Креван, – изобразив вину, ответила девушка. – Меня немного задержали на прошлой паре. – Полагаю, монстрология, – бесцветно заметил преподаватель, жестом позволяя Ласточке войти и занять место. – Профессор Геральт не думает о том, что у вас есть и другие дела. Ты пропустила почти все занятие, Цирилла, и мне жаль, но за сегодня ты все же получишь «н». Спиши лекцию у кого-нибудь. Да, ну и что? Девушка только пожала плечами в ответ на вопрошающий взгляд преподавателя. Керис тут же подвинулась, давая подруге место, а Хьялмар проследил за тем, как аккуратно девушка придерживает юбку, опускаясь на стул. В его жадном взгляде танцевали слишком знакомые эльфу искорки, чувство собственности заворочалось в широкой груди. Аваллак’х сжал бумаги в руках слишком сильно, подставка заскрипела под его пальцами. – Я всех отметил, спасибо, – с нажимом произнес он, оглядывая аудиторию. – Через десять минут занятие будет закончено, а это моя последняя пара на сегодня, так что можете быть свободны… Почти все. Цирилла, будь добра, задержись. Услышав команду, студенты принялись шумно вскакивать со своих мест, пакуя тетради в наплечные сумки. Стайка хорошеньких молодых чародеек первой покинула аудиторию, шумно обсуждая одну из преподавательниц с их кафедры, дальше вышли нильфгаардские ученики, прибывшие по обмену. Для них всегда было важно: сделать все быстрее, лучше и ярче реданцев. Следом вышли ученики местной ведьмачьей общины, крупные юноши, которых мало интересовали знания, не касающиеся их серьезной профессии. Будущие маги и высокая эльфийская молодежь, почтительно кивнув своему учителю, тоже покинули комнату, оставалось лишь несколько одиноких ребят. Керис и Хъялмор оглянулись, оба состроили Ласточке дразнящую рожицу, рыжеволосая подруга шепнула что-то нерадивой студентке. Судя по тому, что взгляд ее красивых зеленых глаз после задержался на нем, Аваллак’х был предметом их «разговора». Преподаватель демонстративно посмотрел на собственные наручные часы, намекая задержавшимся студентам, что тем пора на выход. Аудитория опустела, студенты ушли, у них тоже больше не было занятий. Через четыре часа все корпуса закроют, охрана оккупирует входы, потому нужно успеть все задуманное как можно скорее. Цири, как казалось всем вокруг, тоже хотела скорее покинуть это местечко, вернувшись в свою комнату или уйдя в ближайший парк на долгую прогулку. Как казалось всем вокруг... – Лекции про ядовитые железы инсектоидов ты находишь более интересными, чем о твоей печально известной родственнице? – спросил мужчина, с шумом поворачивая в замке ключ. – Я нахожу действия более интересными, чем разговоры, – лукаво улыбнулась студентка. – Профессор Геральт уже ведет семинары, все желающие могут продемонстрировать то, что умеют. – Надеюсь, на его семинарах ты думала обо мне. – О, как я могу, сэр, – ответила девушка, опустив взгляд. – Я же вырезала ядовитые железы у той эндриаги. Эльф улыбнулся, искренне, не натягивая губы в неестественном жесте. Цирилла ответила ему тем же, через секунду уже кусая губу. Она поднялась с места, сняв ногу с ноги, и подошла к его столу, позволяя себе томно медлить. Сквозь вырез на ее короткой юбке можно было разглядеть, как одна ее ножка задевает другую, как кожа слегка покраснела от долгого трения, как ей хочется успокоения. Бедная, бедная Ласточка. Ее срочно нужно раздеть, смазать красивое тело девушки успокаивающим молочком. Профессор сглотнул слюну, скопившуюся над его языком. «Словно животное», – подумал он о себе, явно стыдясь этой реакции. Только Цири она льстила, того ведь она и добивалась, приходя сюда из раза в раз. Девушка остановилась, заглядывая в аквамариновые глаза своего преподавателя, а после, помедлив всего секунду, запрыгнула на его стол. Ее длинные стройные ноги оказались у него под носом, мыском своих черных лаковых туфель девушка едва задевала мужчину между ног. – Здесь нельзя, Цири, – шепнул он, заставляя себя отвернуться к окну, пытаясь отвлечься на яркое весеннее солнце. – И тебе нужно начать подготовку к экзамену. – Здесь можно. Я же видела, что ты закрыл двери. У них не было так много времени, не было его вовсе, только минутка между его занятиями и ее. Отец отправил дочь в этот колледж не ради того, чтобы Цирилла могла крутить романы с красивым преподавателем, и потому девушке следовало начать учиться прилежнее. Если ее табель не устроит его в этом году, Цириллу, наследницу многомиллионной компании, заберут, и больше эльф ее не увидит. – Цирилла, я не шутил, – устало отозвался он, когда девушка обвила жадными руками его шею. – Твой балл падает. – Он все еще выше среднего, – отозвалась она, опуская руку. – Разве… Разве нельзя нам сейчас подумать о том, что наоборот встает? Девушка всегда краснела, позволяя себе говорить это вслух. Аваллак’х заставил себя сдержать улыбку, не умиляться ею так явно хотя бы не сейчас, когда девчонка смотрит ему в глаза. Чувствуя его слабость, Ласточка всегда позволяла себе больше, позволяла лишнее, наглела, пока на нее не прикрикнуть или не отчитать. Эльф опустил взгляд, желая найти отвлечение, но перед глазами его были лишь ее ноги, лишь просвет между ними, тот, что звал его к себе. Она поцеловала его первой. Мягкие губы на вкус были сладкими, словно клубника, она опробовала новый блеск для них, желая подразнить своего эльфа дольше обычного. Профессор отвечал своей студентке, ладонями он обхватил ее голову, притянул ближе к себе, словно Ласточка намеревалась сбежать. Ее поцелуи всегда были робкими, его – порывистыми, жаркими, жадными. Аваллак’ху каждый раз было мало. Послышался знакомый стук: его папка с бумагами упала на пол, и это означало, что эльф принялся освобождать рабочий стол для нее. Цирилла улыбнулась сквозь поцелуй, понимая, что в очередной раз смогла получить желаемое, Аваллак’х же решил про себя, что за это девчонке придется ответить. Он приподнял ее, чтобы прижать к себе плотнее, позже нашел на ее узкой юбке молнию, медленно ведя собачку на ней вниз. Ткань издавала приятный теплый шелест, и предвкушение заводило его лишь сильнее. – Ты можешь расстегнуть мне рубашку, – прошептал он ей в шею, продолжая покрывать бледную кожу девушки поцелуями. – Пуговку за пуговкой… Я помню, как тебе это нравится. – Нет! – вскрикнула та. – Я хочу, чтобы ты остался в ней. Тебе так идет черное, – прерываясь, ответила девушка. Она вздрагивала от каждого касания его губ, жалась все ближе и ближе, словно ища у него одобрения, тепла. Цирилле приходилось терпеть, ждать, пока у него найдется денек или два на загруженной занятиями неделе, и сейчас, когда время для нее нашлось, она получит все, о чем думала на каждом занятии. Она возьмет его руки, его поцелуи, его плоть. Ведь заслужила, верно? – Будь тихой, – произнес он, отрываясь от ее шеи. – Нас не должны заметить сейчас. Не заметят, только приступай скорее. Цирилла изогнулась в пояснице, получив очередной поцелуй, ее рубашка осталась на взмокшем теле, волосы, убранные в аккуратный хвост, растрепались, и сейчас выбивались из него. Эльф не желал медлить, он не снял с нее белье, только отодвинул его в сторону так, чтобы не мешало. Ласточка вздрогнула, привычно, когда тот вошел в нее в первый раз. – А-у-у-уф, – вскрикнула девушка. – Тише, – ответил эльф, занимая ее губы собой лишь на краткий миг.. Поцелуй кончился, Аваллак’х желал смотреть на Ласточку сверху, следить за краснотой ее щек и ушей. Она закусила губу: не кричать под ним сложно. Хотелось называть его по имени, хотелось гладить мужчину, ласкать, но вместо этого девушка могла лишь держаться за его плечи, надеясь, что никто их не заметит. Первые движения отдавали болью. Легкой, воздушной, но боль все равно была в них. Девушка двигалась им навстречу, ощущая, как растет жар внутри нее, понимая, как близко избавление. Скрип стола слышала вся аудитория, но некому было им насладиться. Эльф брал ее, упиваясь моментом, и любые посторонние звуки и шорохи – интересовали его меньше, чем любой другой студент, не пришедший на новый урок. Аваллак’х наклонился, чтобы поцеловать ведьмачку, и та подалась ему навстречу, губами касаясь губ. Тихий стон потонул в поцелуе, и ноготки девушки глубже вонзились в его плечи. Хорошо, что эльф не снимал рубашку. Он не выходил, чтобы кончить на ее взмокший живот, эльф остался, помня о том, что сказала ему Ласточка. Она использовала защиту от «неприятных последствий», о чем упомянула в первый же их день. Мужчина, тяжело дыша, навалился на Ласточку сверху, и Цирилла обняла его, прижимая к себе. Все кончилось, как это уже бывало, в стенах этого университета. Оба восстанавливали дыхание, и Цирилла рассматривала старый потрескавшийся потолок, думая о том, что тот мог бы рухнуть на горе-любовников. Каэр Морхен построен давно, этому месту не помешал бы ремонт, хоть немного известки и краски, но декан Весемир не желал портить «исторический вид». Отец Цириллы много раз посылал университету деньги в огромных количествах, но ремонта все не было. Не было и не будет. – Я хочу сводить тебя в театр, Цири, – произнес он, когда дыхание эльфа все еще не восстановилось. – На «Дикую Охоту». Тебе будет полезно хоть немного приобщиться к корням. Ласточка засмеялась, осторожно поглаживая мужчину по длинным светлым волосам. Ей бы тоже хотелось, хотелось посетить с ним кино, театр и ресторан, хотелось слетать в Туссент или Зерриканию, только оба знали, что никогда не смогут показаться на людях не так, как профессор со студенткой. Только не сейчас, года через три… Его уволят, ее – отошлют, и красивая сказка о неравной любви закончится, едва начавшись. – Бабушка рассказывала мне эти истории перед сном. Я долгое время не могла спать, – призналась девушка тихо. – К сожалению, Цири, это не сказки. Такой феномен имел место быть. – Противно, – отозвалась девушка полушепотом. – Хорошо, что это было очень-очень давно. «Хорошо», – подумал преподаватель, но про себя сжал зубы, словно от страха. Кое-кто и сейчас хотел бы вернуть рабство, вернуть обиход похищения, убийства и подкуп, и все лишь потому, что у половины жителей этого мира – уши круглые. Эльф с ужасом вспомнил, что когда-то и сам относился к людям предвзято. Когда-то, словно до того, как встретил ее. – А про Лару еще ставят спектакли? – спросила девушка, обращая свои ярко-зеленые очи к нему. – Мне нравился актер, тебя игравший. – Не похож, – ответил мужчина, словно обижаясь на ее слова. – Но сыграл он вполне прилично. Все закончилось так, как кончалось обычно: пустыми разговорами, приглашениями, мыслями, сдерживающими обоих. Цирилла знала, что эта связь не сулит ей ничего, Аваллак’х же смел надеяться на лучший из исходов. Бархатный вечер подкрался к высоким окнам, одно из них, витражное, заиграло десятком красок. Эльф поднялся, подал девушке юбку, в последний за сегодня раз погладив Ласточку по волосам. – Я провожу тебя к кампусу, – произнес тот тихо, касаясь губами ее лба. – А ты подготовь ко вторнику сочинение о Гене Старшей Крови. – За что? – спросила девушка, поджимая губы. – За опоздание, – отозвался преподаватель.