«Ах Хэллуин, Хэллуин! Как же любим мы тебя... Почему ты заканчиваешься так быстро? Не заканчивайся, не заканчивайся Никогда!»
— мурлыкает женский голос на радио. И, пусть на улице накрапывает дождь, дороги все мокрые и склизкие, а ветер нещадно срывает последние золотистые листики с деревьев, в Доме тепло и сухо, и тепло его вместе с ярким светом просачивается сквозь незавешенные окна.***
— Уже решила, кем будешь на Хэллуин? Оливия, сев на корточки, разводила огонь. Сняв перчатки, девочка щёлкнула пальцами над поленьями в камине. Мгновение — разгорается огонь. — Ещё думаю, — честно отвечает Оливия, поворачиваясь к сидящей на диване Эмме. — А ты? — Буду Алисой из "Страны Чудес", — улыбнулась та. — Вчера я закончила вышивать белый передник, а синее платье и полосатые колготки пришлись как раз кстати. Блум закончила ручку корзинки. Взяв со столика клей, она стала украшать ободок засушенными цветами шиповника. Клэр, спрыгнув с кресла, подошла к Оливии и вместе с ней разлеглась на коврике — поближе к теплу камина. Наблюдая за ней, Эмма улыбнулась. — А Клэр побудет моим кроликом — у нас есть ушки из фетра и ватный хвостик на булавке. А Мисс Сапсан разрешила взять её сломанные часы. Кивнув на слова Эммы, Клэр прижалась к Оливии. Кудесница огня погладила малышку по головке — та в ответ замурчала, словно котёнок. Элефанта прекрасно знала, откуда именно шло это мурчание. Оливия была готова раствориться в этом моменте — мягкий жар огня из камина, приятно колющий ворс ковра... Атмосфера осени накатилась на девочку, и та начала клевать носом. Оливия взяла в руки книжку – с недавних пор она страдает привычкой таскать книги везде с собой. В новом Доме была новая библиотека: довольно большая, вмещающая в себя также кучу новых произведений, которые выпустились за время заточения в 1943 году. Внезапно Олив пришла идея. Быстро встав, она стремительно пересекла комнату. — Эмма, можно у тебя одолжить те клетчатые брюки? Вбежав по лестнице вверх, Олив первым делом направилась в прачечную. У себя в шкафу искать нужные ей вещи бессмысленно. Заглянув в незапертую комнату Милларда, Олив взяла его кепку, обещав себе спросить разрешениям невидимки потом. Так, что же ещё? Остановившись около комнаты О'Коннора, Оливия привычно замешкалась. Девушка постучалась, но никто не ответил. Открыв дверь пустой комнаты, Оливия удивилась: если его и внизу нет, то где же он? Хотя с отсутствием парня задача упрощалась. Девушка медленно подошла к его шкафу. У неё защемило совесть: вот так врываться в его пространство и рыться в вещах... Впрочем, разве он сам так не делал? Сколько раз он врывался в её комнату просто так? Сколько раз перебирал содержимое её ящиков в поисках нужных ему деталей для марионеток? Сколько раз, приходя поздно вечером в свою комнату, Оливия заставала спящего Еноха в своей кровати? "У тебя легче засыпается" — оправдывался тот. «Теперь мы квиты», — подумала Олив, открывая дверцы шкафа. На вешалках висели выглаженные рубашки и брюки, на верхней полке стопка уложенных свитеров и блейзеров, внизу несколько пар ботинок и осенние сапоги. От одежды тянуло мальчишеским запахом — мылом, выветрившемся парфюмом и чем-то еще. Чем-то, чем пах только Енох. Взяв белую рубашку, Олив переключилась на комод — теперь отыскать бы подтяжки и галстук-бабочку. Но, хоть Олив и сжигало любопытство, она не рискнула исследовать его ванную комнату и письменный стол. Его комната — неизведанная территория. Она подождёт. От переполнявших её эмоций у неё тряслись руки. Расстегнув молнию платья, Олив переоделась в брюки Эммы и затянула их ремнём. Затем настала очередь белой мальчишеской блузы, которая была очень ей велика, но благодаря подтяжкам она худо-бедно облегала фигуру. Надев свои собственные рыжие ботинки и жакет, она подошла к зеркалу, оценивая свой образ. — Неплохо. Оливия резко обернулась, да так, что чуть не свернула шею. В дверном проеме стоял Енох, смотря на её одежду. Оливия вымучено улыбнулась и нацепила кепку Милларда. — Независимый детектив Шерлок Холмс к Вашим услугам. Енох подошёл поближе. Он сам уже был в костюме: белый халат, пояс с врачебными инструментами и выбеленные виски. Догадавшись, Оливия по-настоящему улыбнулась. Доктор Франкенштейн! А не слишком ли?.. Енох не отрывал от неё взгляда. Оливия чувствовала, как его буквально раздирают противоречивые чувства: как он хочет сказать ей, что не в её праве заходить в его комнату и рыться в вещах без разрешения, и в то же время буквально восхищён и сбит столку — какого увидеть девушку, к которой питаешь смешанные чувства, в собственной одежде? О'Коннор закусил губу. — У тебя... Ты неправильно застегнула рубашку. Оливия действительно пропустила одну пуговицу, и из-за этого ряд всех пуговиц пошёл неверно. И прежде чем Оливия успела среагировать, Енох начал расстегивать их одну за другой. Его холодные пальцы касались её разгоряченной кожи, но Оливии было приятно. Рука Еноха замирает. Его пальцы ныряют под рубашку, притягивая к себе девушку. Олив тянется к его губам и с удивлением понимает, что они сами горят. Через несколько секунд О'Коннор отстраняется. Его пухлые губы приоткрыты, в глазах пляшут огоньки. Первые две пуговицы он оставляет незастегнутыми. — Пора, а то опоздаем, — хрипло говорит он, берет её руку в свою и переплетает пальцы. Сегодня Хэллуин, сегодня можно. ___________________________ *Телевизор — Ну, хочу начато с того, что в конце трилогии о Детях Риггз ясно даёт понять, что теперь они все будут жить в реальном времени, реальном мире. А так как все мои фанфики, посвящённые этому фандому, переплетаются как с книжной, так и с бертоновской версией, я дала себе вольность обустроить им их новый "Дом". **Хэллуинтаун — популярная кино-эпопея канала Disney. Первый фильм вышел в начале 2000-х, и с тех пор ежегодно транслируется по телеку, как муви-символ Хэллуинской классики.