Поле бумажных цветов (A Field of Paper Flowers)

Сакура посмотрела на него вопросительным взглядом. — Чего ты так долго? – спросила она, когда заметила, насколько медленным шагом Наруто шел через свою комнату. Ее взгляд из вопросительного превратился в критически оценивающий. Отвращение заполнило все ее существо, пока она смотрела в эти глаза цвета голубого океана. Их цвет был ошеломляюще неправильным. Ничто на свете не могло быть настолько прекрасным. На нем была белая рубашка, что нежно обнимала его маленькую фигуру. Длинные рукава болтались вдоль его тонких рук и выпускали его кожу из объятий только на уровне загорелых костяшек, а края рубашки спускались ниже бедер. Его нижняя часть тела была завернута в обтягивающие черные шорты, заканчивающиеся выше колен. — Прости, потерял счет времени, — рука Наруто, с виду хрупкая, провела по золотистым волосам в смущении. Сакура всегда питала отвращение к этим тонким пальцам. Его кисти были небольшими и гладкими, без единой морщинки. Его ногти были маленькими, в идеальном состоянии, длинными, но не слишком. Изумрудные глаза Сакуры сузились от подозрения. — С каждым днем ты становишься все больше девчонкой, — насмешливо проговорила Сакура, проводя бледной рукой по розовым волнистым волосам. Ухмылка исказила черты ее лица. Жесткая презрительная улыбка озарила слегка растянувшиеся губы Наруто. — Что я могу для тебя сделать, Сакура? – спросил Наруто свою подругу шиноби. В конце не было теплого окончания «чан», следующего за ее именем, как было всегда. Сакура почувствовала, что внутри Наруто что-то изменилось. Теперь она заметила крайнее изнеможение, что отражалось на загорелом лице. Его взгляд был слегка затуманен, словно ему было трудно концентрироваться на ее словах. Наруто прошел мимо нее. — Наша миссия… Я просто пришла убедиться, что ты помнишь, — ответила она после того, как к своему стыду, с восторгом оглядела существо перед собой. Он выглядел, как девушка… нет… его красота намного превосходила женскую. Сакура ощутила непреодолимое желание выглядеть, как его зеркальное отражение, только с тем, чтобы ловить внимание многих заинтересованных взглядов. Золотистые локоны, что каскадом струились вокруг его лица, легко качнулись в противоположном направлении, когда он повернул голову и встретился с ней взглядом. — Чуть не забыл, — произнес он мягким, по-матерински ласковым тоном. – Ну, у меня все равно есть какое-то время. Хочешь чаю? – спросил он, направляясь на кухню. — Не стоит так беспокоиться из-за меня. — Глупости, Сакура. Ты никогда не доставляешь мне беспокойства! Теперь он был на кухне, открывая шкафчики, обыскивая их содержимое и затем поворачиваясь к плите. Производимые им звуки ласкали слух и напомнили Сакуре ее собственную мать, когда та готовила на кухне. Сакура опустилась на стул возле стола, восхищаясь степенью чистоты, с какой Наруто содержал поверхность столешницы. Нежные звуки заструились вслед за Наруто, когда он подошел к мойке. У Сакуры заняло некоторое время, чтобы понять, что эти звуки исходят от самого Наруто. Это была нежная мелодия, что распространяла тепло и заполняла все пространство вокруг. Тихое позвякивание чашек вывело Сакуру из задумчивости, и перед ней оказалась чашка. С изяществом гейши Наруто приподнял длинные рукава и наклонил чайник. Чистая жидкость золотисто-коричневого цвета полилась вниз, как маленький водопад. Вслед за жидкостью поднимался пар, который, казалось, окутывал Наруто с головы до ног, заставляя того выглядеть еще более божественным. Взгляд Сакуры остановился на небольшом участке кожи запястья правой руки, которому Наруто позволил выглянуть из рукава. Оно было покрыто совершенным загаром и показалось крайне эротичным даже ей. И крошечное количество кожи снова спряталось за белым материалом рубашки. — Сахар? – пробормотал он, наливая чай самому себе. — Нет, и так хорошо, — ответила она вежливо. Наруто позволил своему легкому телу опуститься на деревянный стул. Без единого звука, он потянулся за своей чашкой и поднес ее к своим розовым губам. Легкий вздох вырвался между раздвинувшимися лепестками губ, и пар поднялся над золотистым ореолом волос. Длинные ресницы затанцевали на загорелых щеках, и парень открыл и закрыл веки над синими бриллиантами, называемыми глазами. Сакура посмотрела вниз, на свое отражение в чашке, и испытала легкое разочарование. Она отнюдь не была уродливой… нет, вовсе нет. Она была достаточно красива, но всегда замечала, что ей не хватает очарования при сравнении со светловолосым шиноби. Они сидели в тишине. Было так много вещей, что страстно стремились быть высказанными, но так и зависли неозвученными в атмосфере вокруг них. Они напоминали облако сожаления и нереализованных страстных желаний. Сакура хотела признаться в своей неуверенности, в ревности, что волной ярости поднималась внутри нее, и в скорби от потери двух своих друзей, даже если один из них все еще продолжал сидеть перед ней. — Спасибо за чай, — прощебетала Сакура слишком громко в окружающей их тишине, разрывая ее на части и оставляя после себя ощущение неловкости. — Всегда пожалуйста, — сказал Наруто с вымученной улыбкой. Сакура вздрогнула. Даже несмотря на то, что она видела ее неискренность, улыбка была прекрасна. Уголки губ Наруто были слегка приподняты, свет играл на губах, отражаясь от поверхности жидкости, и его веки были прикрыты в такой манере, что успокаивала всех, кто смотрел. — Мне пора идти… Тцунаде-сама будет недовольна, если я заставлю ее ждать. С улыбкой на губах Наруто проводил ее к двери. — Увидимся позже! Дверь закрылась за девушкой с протестующим скрипом. Словно здание могло предугадать, что случится дальше. Ноги Наруто подогнулись, и он рухнул на пол. Его тело протестовало против малейшего движения. «Саске…» повторялось снова и снова у него в уме. С этой повторяющейся мантрой он сумел встать и пройти короткое, но мучительное расстояние до своей постели. Там он встал перед зеркалом и с удивлением обнаружил, что знакомое чувство отвращения уже больше не сжимает грудь изнутри. Парень припомнил ощущение того, как Учиха вливал в его рану некую субстанцию, когда вонзил зубы в кожу его шеи. «Помеченный… как вещь…» Наруто повертел эту мысль в своем уме. Каким-то странным образом, он не возражал. «Я буду ждать… » ххх И он стал ждать. Дни складывались в недели. Недели выливались в месяцы. Время тикало до тех пор, пока однажды утром Наруто уже не мог сдерживаться, и его стало постоянно тошнить. Его тело отказывалось от любой еды за исключением ужасающей потребности поглощать вареные баклажаны. Он просто не мог остановиться, когда ему требовалась пища. Вся другая еда просто отторгалась его организмом. Этот цикл повторялся много дней, пока шиноби не забеспокоился. Каждое утро он обнаруживал странную реакцию своего тела – дрожь. Его конечности не держали его, словно кости и кровь заменили на воду. Его дыхание стало прерывистым, во рту ощущался странный вкус, тело покрывалось потом, он поднимал кружащуюся голову от унитаза и шел тщательно полоскать рот. Наруто погружался под теплую успокаивающую воду. Холодный душ больше не избавлял парня от боли. Казалось, что холод служил топливом для огня, что съедал Наруто изнутри. Наконец, Наруто решил искать помощи у Хокаге Конохи, Тцунаде. Когда он добрался до ее офиса, его встретил обеспокоенный взгляд светло-карих глаз. — Я ждала, когда ты придешь… — сказала она, опуская формальности, что лежали между шиноби и его Хокаге. Слова были проигнорированы, поскольку безмолвные приказы были отданы женщиной жестами руки. Наруто освободили от рубашки и уложили на холодную поверхность стола для осмотра. Холодный воздух заставил его дрожать от холода и страстно желать снова надеть одежду. Он был рад, что замаскировал метку Учихи на шее косметикой, что стащил у Сакуры. Однако, кольцо, что он носил, не осталось незамеченным. Его видели все, но никто не произнес ни слова. Ощупывающие руки Тцунаде танцевали по загорелой груди. Чужая чакра атаковала его кожу до тех пор, пока вскрик ужаса не разорвал тишину... — Не играй со мной! – зарычала она. – Тебе всего пятнадцать, только посмотри на себя! – закричала она, пока слезы катились из ее карих глаз. Наруто знал, что его Хокаге не хочет быть жестокой, но у нее не было другого способа выразить свои эмоции. Не осознавая, что делает, он поднял свою изящную руку, чтобы потереть свою теперь уже покрасневшую щеку. Взгляд Тцунаде упал на золотое кольцо, на котором был символ клана Учих. — Нет, — прошептала она. Она еще раз повторила это слово из одного слога, только уже с гневом. – Почему ты позволил ему такое с собой сотворить..? – проревела она. Наруто не нужно было смотреть ей в глаза, чтобы понять, что она вычислила события той ночи, когда он позволил Учихе найти утешение в своих объятиях. — Как я могу ему хоть в чем-то отказать? Наконец, он взглянул в карие глаза перед собой. Его голубой взгляд горел решительностью. Золотистые, идеальной формы, брови были сдвинуты, показывая его решимость в этом вопросе. — Какое отношение это имеет к тому, что со мной происходит? – спросил он. *** Хокаге сказала Наруто, что он может идти. Китцуне покинул ее с кивком, все та же нежная улыбка играла на его губах. «Я воспитаю своего ребенка с любовью, которой у меня никогда не было. Я буду рядом с крошкой, не смотря ни на что». Его любовь к ребенку росла. Ничто его не остановит. Он будет любить этого ребенка и защищать его, не смотря ни на что. ххх — Каа-сан! Золотистые пряди колыхались на легком ветерке. Столь же очаровательные ресницы коснулись загорелой кожи. — Каа-сан! Улыбка появилась на бледно вишневых губах. — Каги, — нежный голос танцевал вместе с лепестками сакуры, кружащимися на ветру. Подошел маленький мальчик лет четырех от роду. Его длинные черные пряди обрамляли лицо в манере, что была знакомой всем, кто его видел, напоминая кое-какого сбежавшего ниндзя. Волосы на затылке лежали точно так же, как и у его матери. Черные глаза были частью бледного лица и загорелись радостью от звука его имени. — Каа-сан! Нежный взгляд Наруто опустился на его сына. — Каги-кун, — заворковал его мать, опускаясь на колени. Малыш помчался в успокаивающие объятия своей матери. Его бледное лицо уткнулось в загорелое плечо. Нежные руки обняли его, пока он вдыхал любимый аромат своей загорелой матери. — Тебе было весело? – спросил Наруто. — Да! – весело отозвался Каги. Наруто пустил своего сына поиграть с другими детьми в парке и с любовью наблюдал за ребенком, который всегда прибегал назад и рассказывал о своих многочисленных впечатлениях. Наруто всегда выслушивал каждую историю и нежно трепал чернильно-черные волосы своего сына. Эти выглядящие хрупкими руки поднимали бледного малыша и прижимали в груди, что так же выглядела хрупкой. Однако, они были наоборот, довольно сильными. Наруто усадил ребенка на одну руку, а другой обнимал Каги, не давая ему упасть. — А теперь идем к Ируке-сану? – вопрос Каги прозвучал тихо в попытке скрыть разочарование в детском голосе. Как и его отец, он старался изо всех сил прятать свои эмоции, но Наруто всегда мог определить, что его сын пытается ему сказать. — Прости, эта миссия займет не более одного дня. Я постараюсь, чтобы так было. До тех пор, пока я не вернусь, Ирука-сан позаботится о тебе. Тебе же нравится приходить к Ируке-сану, верно? – Сказал Наруто с убаюкивающей безмятежностью в голосе. — Да… но я все равно буду по тебе скучать! – ответил Каги с хорошо знакомым мрачным взглядом. – Почему ты не можешь остаться со мной? Я хочу, чтобы Каа-сан всегда был только мой! Пусть на миссии ходит кто-нибудь другой! Смех Наруто зазвенел на ветру словно мелодия. — Перестань вести себя, как твой отец, — проговорил он со смехом. Мальчик и в самом деле унаследовал собственнические черты своего отца. Каги никогда не встречал своего отца, но слышал про него очень много. Он видел снимок, который его мать прижимал к своей груди каждую ночь. Мальчик знал, что он похож на своего отца, как две капли воды. Каги даже вел себя, как отец. Но самым печальным в этой ситуации было то, что он не знал своего отца. Ему не разрешалось ни с кем говорить про того, от кого забеременел Наруто. Никто не должен был знать, пока он не вернется. — Не волнуйся… он вернется к нам, — проговорил Наруто, словно прочитав опасения в уме ребенка. Малыш прижался к своему родителю и медленно кивнул. Изящные ладони Наруто рисовали успокаивающие круги на спинке Каги. Легкий вздох слетел с губ мальчика при мысли о том, как сильно его мать скучает по человеку, который был его отцом. ххх Этой ночью, когда вся Коноха совершенно не ожидала этого присутствия, внезапно появилась темная фигура. Ветер трепал ее темный плащ и смешивал его с темнотой, словно сама ткань плаща была частью темноты, известной как ночь. Четыре года назад эта фигура пробралась в Коноху похожим образом, но теперь ее цель была другой. На этот раз она была более постоянной. Два одинаково опасных кроваво-красных драгоценных камня сверкали в темноте, пока следили за тихим селением. Он вернулся. ххх Шепот пронесся в воздухе, как листья осенью. Непреклонный и постоянный, он достигал ушей каждого человека словно бесконечный бриз. — Вы слышали? Он вернулся! Прошлой ночью он ворвался прямо в кабинет Хокаге и потребовал, чтобы Коноха приняла его обратно! — Не может быть! И что сделала Хокаге? — Приняла его… похоже, у него имелся способ надавить на нее… Голоса даже не стеснялись приглушать тон. Никому не было дела до того, что он может дефилировать по улицам, они бы все равно продолжали сплетничать. Каги прогуливался рядом с милым человеком, Ирукой. — Кто вернулся? – спросил он, ощущение чуда наполнило его существо. — Не могу тебе сказать, — Ирука послал Каги обеспокоенную улыбку, и они подошли к башне Хокаге. ххх Пара приблизилась к двери кабинета Хокаге. Это была широкая деревянная дверь, покрытая блестящим лаком. Каги мог видеть на ней свое собственное отражение, и в этот момент он увидел в нем лицо мальчика, который был на фотографии его матери, своего отца в более юном возрасте. — Что дает тебе право думать, что ты сможешь его увидеть? – громкий голос Тцунаде прогромыхал через дверь, как раз в тот момент, когда Ирука поднял руку, чтобы постучать по полированной поверхности. — Он принадлежит мне. Он сам ко мне придет. Ваши слова не имеют значения, — спокойный, глубокий голос приглушался дверью. Каги взглянул вверх на замершего Ируку, чья рука застыла в воздухе рядом с деревянной поверхностью. — Я — Хокаге! Если ты хочешь остаться в этой деревне, ты сделаешь так, как я сказала! Его приказной тон наполнил воздух еще раз. — Если вы хотите, чтобы он остался в этой деревне, вы сделаете так, как я сказал. – Глубокий голос говорил приказным тоном, не оставляющим места для возражений. — Ирука-сан? – Детский голосок Каги вывел мужчину из его шокированного оцепенения. Ему был знаком тот голос, что доносился из-за двери. Это был тот самый голос, что соблазнил и увел Наруто. У Каги кончилось терпение, и он постучал в дверь. — Кто там? – застонала Тцунаде в раздражении. Мальчик толкнул тяжелую дверь, распахнул ее и перед Хокаге появился он сам с Ирукой. — Когда Каа-сан вернется назад? – спросил Каги, безразличный к предыдущей теме разговора этих двоих. — Каа-сан вернется очень скоро, — вздохнула Тцунаде. Мальчик, однако, совершенно не обратил внимания на ее слова. Его взгляд был прикован к высокому, бледному парню. Он предположил, что глубокий голос принадлежал ему. Знакомые черные глаза взглянули на Каги и сузились от вида мальчика. К изумлению их обоих, они были ужасающе похожи. ххх Саске смотрел на мальчика. Эти черные волосы, эти угольно черные глаза, бледная кожа и явно похожие черты лица, все напоминало ему самого себя в этом возрасте. Обычно он был холоден с детьми, но теперь его сердце ощутило странную теплоту по отношению к мальчику. Ему захотелось взять ребенка на руки и повозить на спине, как отец возит сына. Ужаснувшись таким эмоциям, он сердито оскалился. Его бездонные черные глаза сузились, а брови нахмурились от досады. Мальчик попятился. — Каги, не бойся. Он не причинит тебе вреда… «Каги?» Саске повертел имя в уме. Это было красивое имя, подумал он, в то время как его сознание начало желать, чтобы мальчик был его собственным. — Когда он вернется назад? – Саске заставил произнести свой рот, а свой ум отойти от этих мыслей. Он вернулся ради Наруто и был разочарован отсутствием своего возлюбленного блондина. — Скоро! – взревела Хокаге в раздражении. Она осторожно потерла пальцами кончик своего носа, пока пыталась успокоиться. – Ирука, возьми Учиху с собой… Он может подождать Наруто у тебя… Она выдохнула после этой маленькой речи. — Да, Хокаге-сама. – Ирука повернулся к Саске. – Пойдем? – спросил он у парня, который теперь был значительно выше него. — Хм, — сказал Саске, но не раньше, чем послать женщине перед собой еще один ледяной взгляд. — Каги, пойдем. Мальчик услышал слова и начал идти следом. Он не осознавал их смысл, а просто двигался за человеком, кто выглядел таким похожим на него. Они вышли, позволив деревянной двери закрыться, оставив расстроенную женщину в стенах ее кабинета. Там она молилась за шиноби, которого все знали и успели полюбить. ххх — Каги, это Учиха Саске, — проинформировал Ирука мальчика, который решил следовать по пятам за Саске. — Эй! – воскликнул Каги от удивления, — Ты — Учиха Саске! В таком случае ты…! — Каги… ты не должен этого говорить, — Ирука остановил мальчика перед тем, как слова вылетели у того изо рта, оставляя самого высокого из них в полном недоумении. — Но он… — Да, я – Учиха Саске. Почему ты спрашиваешь? – спросил Саске без недовольного выражения лица или холодности в голосе. Крошечная, быстрая улыбка поселилась на его губах, а его глаза больше не казались лишенными всех эмоций. — Ты же был в команде номер семь, верно? – спросил Каги, и его глаза засияли ярче. — Хм… Полагаю, что был… — ответил Учиха, засовывая свои большие ладони в карманы своей странной одежды, так давно дарованной ему теперь уже мертвым Орочимару. Темные глаза уставились вперед, стремясь найти жилище, что принадлежало Ируке. — Ну… можешь ли ты мне рассказать о миссии с Забузой и Хаку! – спросил ребенок, мучаемый любопытством. — Откуда ты об этом знаешь? — Наруто рассказал ему… — ответил Ирука, улыбаясь маленькому мальчику. — Хм, — произнес Каги в манере, очень похожей на манеру Саске. — В конце концов… он сын Наруто, — Ирука позволил словам вылететь изо рта, и тут же обругал сам себя за ошибку. Саске замер на месте. Двое других последовали его примеру и остановились. «Сын… хм… итак, он все же не стал меня дожидаться. Он нашел себе какую-то женщину, которая так никогда и не поймет, насколько он драгоценный…» Его заполнила ярость. — Саске… он… — Оставьте это, — сказал Учиха, прерывая своего бывшего сенсея. Взгляд Саске снова стал лишенным всех эмоций. Две черные бездонные пропасти зияли разочарованием. Они продолжили идти в тишине до тех пор, пока одна крошечная бледная ручка не схватилась за черную ткань одежды Учихи. Саске посмотрел вниз и обнаружил, что его взгляд не может оставаться ледяным. Не по отношению к тому, кто был частью Наруто… нет… ему придется любить это дитя так же сильно, как он любит своего светловолосого китцуне. — Страна Волн… ну? Давай ты начнешь с начала путешествия… Нам нужно было сопровождать толстого дядьку… Ирука смотрел в изумлении, как Саске поднял Каги на руки. Это было поразительно. Каги тоже раскрывался навстречу Учихе. Он бы никогда так ни с кем не поступил, поскольку был привязан только к своей матери. Слова, которые, казалось, никогда не были частью словаря Саске, слетали с обольстительных губ. С благоговением, мужчина со шрамом наблюдал за тем, как начинал работать отцовский инстинкт у обычно холодного и сдержанного Учихи. ххх Часы летели до тех пор, пока не наступила ночь. Все это время Саске провел в прибежище Ируки, разговаривая с ребенком, который умудрился найти путь к сердцу бледного темноволосого парня. Учиха не мог оставить ребенка одного. Нежное чувство поднималось внутри него, когда мальчик вскрикивал от восторга от каждой его истории, что слетала с бледных губ. — Может быть, кто-нибудь из вас хочет поесть? – прервал Ирука разговор двух темноволосых мальчика и парня только с тем, чтобы его предложение было встречено двумя одинаково рассерженными мрачными взглядами. Какаши сидел рядом. Серебристоволосый джоунин попытался поговорить с Саске, но обнаружил, что Каги просто этого не позволит. — Он скоро вернется сюда, — проговорил джуйнин через маску. — Каа-сан будет вне себя от радости, когда увидит его! – Каги показал пальцем на Саске. Ирука собирался сделать замечание ребенку о том, что нехорошо показывать пальцем на людей, но Саске опередил его в этом задании. — Твой отец был бы расстроен, если бы увидел, как ты показываешь пальцем на людей, — сказал Саске, потянув за крохотный пальчик, что задел его достоинство. — Простите, — попросил прощения ребенок. — Он – хороший малыш, правда? – спросил Какаши у Саске. — Правда… — слова Саске были пропитаны горечью. Ему так хотелось, чтобы ребенок был его вместе с Наруто, но эта мысль показалась Учихе абсурдной. — Знаешь… Мать Каги… — Уже здесь! – радостно прощебетал Ирука и прервал Какаши, когда услышал стук в дверь. – Я пойду, открою. — Каа-сан здесь! – воскликнул Каги с радостью, вскочив на ноги и схватив Саске за плечо. – Ты тоже будешь рад увидеть Каа-сан! Каким-то странным образом Саске сильно в этом сомневался. Он подумал, что ему придется собрать в кулак всю свою волю, только чтобы не убить ту женщину, что осквернила то, что по праву принадлежит ему. Ирука вышел из комнаты и закрыл за собой скользящую дверь. Какаши сел на стул с усталым вздохом, что приглушенно прозвучал из-под ткани его маски. Звук открывающейся двери и голоса едва просачивались сквозь стены комнаты, теперь полную тишины. Саске мог разобрать голос Ируки, но другой голос был слишком тихим, чтобы его услышать. Однако он казался успокаивающим, не смотря на плохую слышимость. Легкие шаги приблизились к двери, и трое сидящих в комнате людей услышали, как чья-то рука тихо легла за обратную поверхность двери. Донесся легкий смех, так, словно его звук стучал в дверь. Затем с громким скользящим звуком, дверь открылась и явила светловолосого парня, которого можно было легко спутать с девушкой. Его голова была повернута через плечо, он все еще продолжал разговаривать с Ирукой, в то время как его торс был развернут в сторону комнаты. Саске перестал дышать, когда тот, что был перед ним, повернулся к нему лицом. Не осознавая своих действий, Учиха поднялся с дивана, на котором сидел. Годы томительного и страстного желания увидеть одного этого человека препровождали Саске в ад безумия и возвращали его назад. Он убил Итачи, он убил Орочимару, он прошел через бесконечные ночи томительного ожидания и всепоглощающего желания просто увидеть своего ангела еще один раз. — Каги! — Каа-сан! – тот, кого позвали, зашелся от радости. Наруто позволил коленям опуститься на пол, пока Каги мчался в зовущие объятия его китцуне. Ресницы Наруто легли на щеки со шрамами, когда он закрыл свои лазурные глаза от радости, что увидел своего ребенка. Его мальчик снова вернулся в его объятия. — Ты был хорошим ма… — Наруто, — требовательный голос прервал продолжение слов, что слетали с этих розовых губ. Голубые глаза расширились от недоверия. Стройные ноги едва удерживали дрожащее тело, когда парень вставал. Впервые за четыре года, кобальтово-голубые глаза встретились с полуночно-черными. Вся комната замерла в молчании, пока все присутствующие ждали, что же произойдет дальше. — Саске… — прошептал Наруто, вложив в это имя все эмоции, что наполняли его. Казалось, это имя было создано для того, чтобы его произносили этим музыкальным голосом Наруто и ничьим кроме него. Они смотрели друг другу в глаза. Массы слов проносились сквозь их взгляды, но все, что можно было заметить со стороны, были душевная боль и страстное желание в обоих их взглядах. Он вернулся. ----------продолжение следует-------------