Без одной буквы

Было дождливо. Снова ледяные капли обрушивались с небес, пронзая мир мириадами крошечных кинжалов. Они прибивали обрывки красочных нарядов, щедро подаренных осенью деревьям, к земле, смешивали их с грязью. Казалось, всё наводило уныние. Сердце и разум даже объединились в безразличии к сущему, влекомые меланхолией к безмолвию. Ни одна мысль не рвалась к высказыванию, ни один душевный порыв не вызывал желания к движению. Мрак укрывал самоё влечение к жизни. Пасмурным было не одно лишь небо — казалось, мгла обуяла собой каждое живое создание. Уныние передавалось подобно слухам, покоряя всё больше и больше умов. Едва разгоревшийся пожар осенних красок мигом угас. Золочёное, алое, оранжевое весёлое пламя, казалось, исполнило свою песнь и исчезало под проливным дождём. Капли резали, рвали в клочья не начавшуюся сказку. Всё делалось серым, безжизненным, одинаковым. Словно небо опускалось к земле для редкого поцелуя, обливаясь горькими слезами. Ночь сменялась днём; солнце поднималось и опускалось, луна прогуливалась по небу совершенно незримые, словно бы всё время спали за окоёмом. А дождь всё лил и лил, делался всё холоднее, а воздух всё промозглее, пока, наконец, не смешался со снегом, а вскоре и вовсе исчез, обращаясь в белые хлопья. Сказка зимы была другой. Она началась бесшумно, подкралась ночью. И лишь когда солнце взошло и небо прояснилось, засияла холодной радугой. Не было в ней пламени, кричаще-ярких красок. Лишь холод и белизна новой полосы, не запачканной чернилами слов и судьбы, да деревья казались призраками давно ушедшего прошлого.