Время быть героями

      БЬЮКОК       – Как это нет мяса? – нахмурился Бьюкок, но суетливый продавец в белом фартуке лишь руками развёл.       – Закончилось час назад. Это не наша вина, я правда сожалею. Поставки сократили, так что… Приходите послезавтра.       Он снова развёл руками и поплёлся было в служебное помещение, но спохватился:       – Может, соевую колбасу возьмёте?       Бьюкок приподнял брови. В его ли возрасте злоупотреблять подобным… С другой стороны, во время дефицита нужно довольствоваться малым. Но, вспомнив укоризненный взгляд Джейн, Бьюкок помотал головой и вышел из лавки.       Не только мяса – не хватало и других продуктов, вроде сахара. И, конечно, продавец был прав: это была не их вина.       Бьюкок обещал жене встретить её у банка и прибавил шагу. Свернул за угол, и в глазах зарябило от скопления машин. Пробка нескладной разноцветной гусеницей ползла ему навстречу. Бездомный в залатанном пальто и шапке набекрень хмуро глянул на него с крыльца недавно закрывшегося магазина.       Мелкие неприятности перерастали в большие проблемы и прокрадывались во все сферы жизни, принося беспокойство и озлобленность. Взять хотя бы коммунальные услуги. Раньше их без особых проблем можно было оплатить, не выходя из дома. Но два дня назад в программе случился нешуточный сбой, и сегодня Джейн пришлось идти в банк.       Бьюкок обнаружил её сидящей в коридоре и рассеянно наблюдающей за двумя дамами, которые на повышенных тонах выясняли, кто пройдёт первой.       – Ты рано, передо мной десять человек, – устало улыбнулась Джейн. – Мог бы ещё прогуляться.       Он покачал головой и потёр усы.       – Они там с ума, что ли, посходили?       Конечно, несправедливо думать, что ко всем бедам причастно правительство, однако разве сейчас это не так? Ведь всё началось после того, как Трунихт и иже с ним спровоцировали Лоэнграмма на полномасштабную военную кампанию.       Очередь Джейн подошла через сорок минут – как раз когда Бьюкок решил было воспользоваться своим служебным положением. Так он и сказал жене немного погодя по дороге домой.       – А сколько ещё очередей будет, – Джейн покачала седыми кудрями. – Не станешь же ты посреди дороги – мол, уступите мне, я Главнокомандующий Александр Бьюкок.       – Точно. Это идёт вразрез с моими принципами.       – Лучше скажи: мазь подошла?       – Да, спасибо. Что бы я без тебя делал…       До недавнего времени древняя пословица «Старость не радость» к Бьюкоку не относилась: то ли он не чувствовал себя старым, то ли радости было больше. Но сначала голеням, потом коленям понадобилась помощь, вот и пришлось искать подходящую мазь. Однажды, переключая каналы, Бьюкок наткнулся на передачу о здоровье, в которой как раз обсуждали его проблему.       – Боль в ногах связана с нежеланием или страхом двигаться вперёд, – заявлял интеллигентный доктор в очках. Бьюкок тогда фыркнул и сразу переключил канал на программу о животных.       Страх и нежелание двигаться вперёд? Скорее уж гири – чугунные, с цепями и кандалами.       На следующий день в Генеральном штабе, когда Бьюкок разобрался с утренней папкой документов, Фейфель доложил о прибытии капитана первого ранга Фреда Гринхилла.       После отставки Яна его адъютанта повысили на два звания – как подозревал Бьюкок, в качестве извинения и напоминания, кто в доме хозяин. А два дня назад, просматривая список назначений, он узнал, что юношу отправляют на Феззан в должности военного атташе.       Дверь открылась, пропуская Фреда. Он выпрямился, отдал воинское приветствие. Лицо смягчила светлая улыбка.       – Мы не виделись с лета, а ты как будто немного подрос, – отметил Бьюкок.       – Надеюсь, вы в добром здравии, Главнокомандующий.       – Куда там! Ты уже испытал на себе превратности работы наших соцслужб?       Фред почесал голову за беретом, в точности как его начальник.       – Мне нужно было пять минут, чтобы забрать направление на службу, а они растянулись на два часа. Бюрократия…       – Тот факт, что ты связан с адмиралом Яном, тоже сыграл свою роль.       Тёмные брови молодого Гринхилла нахмурились.       – Почему?       – Несмотря на отставку Яна, в правительстве так боятся его влияния, что решили рассредоточить его людей. Меркатца запихнули в так называемое законное правительство Империи, тебя отправляют на Феззан. Они бы и с Тринадцатым флотом что-нибудь сделали, если бы не нынешняя ситуация. А твой перевод запросил сам председатель Трунихт, – Фред непонимающе моргнул, и Бьюкок, внутренне посмеиваясь, продолжил: – Некоторые считают, что ты ему понравился.       Фред словно проглотил слизняка или что похуже. Ничего не сказал, но так тряхнул головой, что берет чуть не свалился с каштановых прядей.       Бьюкок подмигнул.       – Да я пошутил! Не принимай всерьёз, хорошо?       – Извините… Кстати, про адмирала, – юноша достал из-за пазухи белый конверт. – Он просил передать вам лично в руки.       Потом они до самого обеда проговорили о соображениях Яна-Чудотворца насчёт союза Феззана и Империи.       – Я не хотел ехать, – признался Фред, поджав губы. – Однако адмирал уговорил, сказал, что нам нужно как можно больше сведений, поэтому самое время использовать возможности моей памяти.       – Он прав. И если подозрения Яна верны, единственный способ – сопротивляться Империи на невоенном уровне. Устраивать диверсии, блокировать коридор гражданскими судами. Твоё положение позволит, не вызывая подозрений, пообщаться с представителями торговых гильдий. Попробуй сыграть на стремлении к независимости и духе свободы, которые у них в крови.       Фред внезапно стушевался.       – Но ведь… это значит использовать гражданских как живой щит. Если замысел провалится, всю вину повесят на нас.       – Поэтому, – Бьюкок наставил на него указательный палец, – ты сделаешь всё, чтобы этого не случилось.       После ухода молодого Гринхилла Бьюкок сидел в кресле у окна, провожая гостя взглядом. На парковке Фред махнул рукой крепкому парню, стоявшему возле одной из машин. «А, так он с Машунго? Неплохо: младший лейтенант сможет прикрыть в случае опасности».       И вообще, если подчинённые адмирала Яна будут держаться друг друга, его отставка ещё может обернуться к лучшему.       Вечером в Комитете обороны было шумно и суетливо. Бьюкок посматривал по сторонам и не мог отделаться от мысли «Видели бы гражданские…»       Наконец все собрались. Назначенный вместо Негропонти председатель Комитета Айлендс, обведя зал Серьёзным Взглядом, степенно начал:       – Как вам уже известно, Империя готовит наступление на крепость Изерлон. Это абсолютно достоверная информация, которую мы получили от наших осведомителей. Прошу высказывать ваши соображения.       Слово тут же взял начальник штаба адмирал Доусон.       – Думаю, не стоит паниковать. Изерлон неприступен, и там размещается Тринадцатый флот, который блестяще проявил себя и в отсутствие адмирала Яна.       «В отсутствие адмирала Яна»?! Бьюкок не смог найти слов и закрыл глаза, чтобы не выдать эмоций. Но когда раздались выкрики и поддакивания, он разомкнул веки и поднял руку. С видимым неудовольствием председатель Айлендс предоставил ему слово.       – Господа, я не разделяю вашей уверенности, что в следующем году и даже через полгода мы ещё будем здесь. Да, Изерлон неприступен, а Тринадцатый флот – это не только Ян Вэньли. Вот и подумайте: разве станет такой гений, как Лоэнграмм, ввязываться в заведомо проигрышный бой? Уверяю, наступление Империи на Изерлон – это ловушка, чтобы отвлечь наше внимание от главного манёвра.       – И какого же? – спросил адмирал Доусон, покручивая рыжий ус.       – Лоэнграмм хочет пройти через Феззанский коридор.       Послышались робкие похмыкивания, затем – откровенные смешки. Белобрысый командующий тылом адмирал Рокуэлл, с лица которого никогда не сходила пренебрежительная усмешка, вполоборота повернулся к Бьюкоку и подпёр рукой щёку.       – Оригинальное предположение, Главнокомандующий. Но разве такое усиление Империи не грозит Феззану полной потерей независимости? Кроме того, феззанцы имеют огромный доход с процентов от одолженных нашей стране денег.       Бьюкок дёрнул плечом.       – Они одалживают частникам. Какое им дело до правительства? Или, – он выдержал паузу и усмехнулся, – Феззан всё же каким-то образом вкладывает деньги в наше правительство?       – Вы имеете в виду, что мы берём взятки?! – заорал кто-то с третьего ряда.       – Возмутительно! – выкрикнули позади.       – Да как вы смеете!       – И это наш Главнокомандующий?!       Справа хлопнул планшет с бумагами, слева о стол шмякнулась ручка. Председателю понадобилось несколько минут, чтобы утихомирить бурю.       – Адмирал, следите за словами.       Бьюкок поморщился, потому что зудящая, надоедливая боль в коленях вернулась. И ведь он даже не на ногах: сидит в комфортабельном кресле, всегда может откинуться назад, расслабить мышцы. Только вот… что толку в комфорте, если нет никакой свободы действий?       Совещание завершилось приказом подготовить Тринадцатому флоту провизию и подкрепление. Когда Бьюкок попросил хотя бы выделить деньги на разведывательные корабли, председатель с нажимом сказал, что до получения достоверных сведений слова Главнокомандующего будут считаться лишь предположением.       «А захваченный Хайнессен и руины вместо зданий будут достаточно вескими доказательствами?»       Вернувшись домой, Бьюкок поделился сомнениями с Джейн. Не в подробностях – зачем? Но как не сказать о растоптанных идеалах демократии, о глупости правящей верхушки и о том, насколько стремительно страна превращается в автократию…       Он говорил, а она сидела в любимом плетёном кресле и вышивала платок. И вскоре волнение Бьюкока отступило само. Странно: вид старомодных пялец и мерных движений иглы успокаивал лучше таблеток.       – Ты жалеешь? – только и спросила Джейн. Всего два слова, но он понял.       – Нет. Я горд тем, что являюсь солдатом демократической страны. Горд с тех пор, как вступил в армию. Но мир, за который мы сражаемся, висит на волоске. Я даже представлять не хочу, что нас ждёт.       Он услышал тихий вздох и, подняв глаза, встретил печальную, но всегда понимающую улыбку.       – Тогда, может, просто выпьем чаю? С мёдом и лавандой, как ты любишь.       Бьюкок усмехнулся. Он никогда не верил в высшие силы, но… «Если вы есть, сберегите эту женщину».