О слёзах, снах и флэшпоинте

ST: Poets Of the Fall - Maybe Tomorrow Is Better Day

Love me in this fable, babe, my heart is in your hand Our time is waiting right outside your door And Maybe tomorrow is a better day

      Твои проблемы всегда настигают тебя: рано или поздно, как далеко бы ты от них не старался убежать. И чем больше усилий, чем быстрее бежишь, тем тяжелее их снежный ком, который даже не замечаешь, пока он не сбивает тебя с ног ударом в спину. Барри Аллен все же бегал очень быстро, а потому послужной список своих будущих неприятностей он имел на года вперед. И понятия не имел, когда расплата за его многочисленные косяки настигнет его в тщедушной жизни.       Но об одной проблеме он знал наверняка и имя ей было Джулиан Альберт. Синеглазый и занудливый коллега с которым он провел бурную ночь. И сейчас казавшийся Барри лучшим из всех тех, с кем ему когда-либо приходилось спать. Подумать только! Не приснись Аллену кошмар, в котором Джулиан хотел его уничтожить (просто хотел), спидстер бы считал своего коллегу пустышкой; скучный и неинтересный человек да и еще не особо привлекательный внешне, хотя здесь роль уже играл вопрос вкуса и Аллен просто привередничал. Если раньше Джулиан просто смущал Барри, бесил и вызывал ненависть, то теперь все чувства многократно усилились. Для этого Аллену пришлось пораскинуть мозгами и прийти к выводу, что в Джулиане однозначно было то, в чем нуждался Барри: этот, один из немногих людей, что не считал его кем-то идеальным, образцовым и милым. Как работником, так и человеком. А вот тут-то и начинались смутившие Барри противоречия: Джулиан презирал его, но порой сочувствовал; ненавидел его, но страстно хотел; словно чего-то стеснялся с ним наедине, но когда надо был восхительно-бесстыдным и смелым; мягкость же и жесткость сочетались в нем плохо перевариваемых мозгом пропорциях. Также Джулиан Альберт был проницательным, умным и находчивым… придурком. Но также и несчастным, несмотря на внешнюю оболочку уверенного в себе человека.       Барри размышлял над этим в два часа ночи, вслушиваясь в неровное дыхание спящего коллеги. Джулиан разрешил ему остаться. И после секса они даже вполне нормально пообщались, выпили горячего чая в темной кухне и так и не соизволив нормально одеться. И все это было чертовски круто, что после всего этого Альберт не отпрянул от него, а, напротив, немного приоткрылся, убрав свои защитные преграды и (просто невероятно) оказался милым и приятным в общении человеком. Знал бы про это Аллен раньше, то затащил бы мужчину в постель пораньше, просто чтобы иметь возможность слушать чужое сонное дыхание и чуть ли не верещать от удовольствия. Ведь если вдуматься, в Джулиане было всё, что Барри ценил в людях и при этом оставался для спидстера загадкой. И проблемой, что требовала немедленного решения? Стоит ли им вообще повторять нечто подобное, восхитительное?       Так как ему не спалось, хоть и заснуть бы труда не составило, Аллен по тихому вытащил телефон из брошенных в коридоре джинсов и обнаружил в нем пять пропущенных от Джо и 4 SMS-сообщения от Циско.       «Когда будешь дома? »       «Ответь мне, а то подумаю, что ты загулял!»       «Она хотя бы хорошенькая? Или это он?..» — «очень смешно», подумал Аллен, улыбнувшись.       «Я НЕ обиделся, но больше так не делай».       Циско, которого Барри помнил на него почти не обижался, в отличие от этого и это Парня огорчало, хотя сейчас повод действительно был. Барри немного недоумевал, но по-быстрому настрочил ответ, что с ним все в порядке и ему очень жаль того, что не сумел предупредить.       Спящий Джулиан заворочался, почувствовав активность под своим боком. Аллен мгновенно притворился, что спит, даже задышал по-другому «Барри. — тихо выдал Джулиан, находящийся в полусне, — Барри…» От этого тона собственника кое-кого чуть не передернуло. А затем Джулиан мягко обнял его, прижав острые лопатки Аллена к своей груди. «Я могу ими с утра и двинуть. Или локтем. Вот будет неловко…» — подумал Барри, удивившись, но не шевельнулся в ответ. Хоть в комнате и было тепло, но теплота другого человека, с которым его тихо связывала, казалось, радужная неизвестность, была необходимой. Не Джулиану даже, а именно Барри, который с трудом сдерживал ликование. «А ведь он походу любит меня. Любит…! — Аллен слабо улыбнулся в темноту и окончательно расслабился, привыкнув к чужим ладоням на животе, — пожалуйста, Господи и великий Спидфорс, дайте мне силу не испортить всё и на этот раз». Он нужен Джулиану, если догадка Барри верная. И теперь, перед тем, как провалиться в глубокий сон, Аллен и сам захотел остаться.       В тот момент Аллен старался не думать о том, что будет утром, но, зная своего коллегу, готовился к худшему, а не к тому, что, когда он начнет медленно просыпаться от назойливого сигнала будильника, Джулиан осторожно потрется кончиком носа о верхний контур подбородка Барри, царапая нежную кожу колючей щетиной, и уж точно не был готов к нежному утреннему поцелую в макушку и хриловато-смущенному: «Привет». Сначала не поняв, что с ним и где он вообще находится, Барри растерялся и слишком резко отпрянул, разорвав кольцо рук и, о боже, спугнул напрягшегося Джулиана. И, к тому же, эти объятия были крепки, так что он почти наверняка перешел на силу скорости. Хоть бы Джулиан не понял!       Мужчина обиженно отстраняется от Аллена, не дав тому шанса всё исправить, и резко садится. Почему-то сразу становится холодно и неуютно. — Боже, Джулиан, прости. Я испугался, — поспешно извиняется Барри, — твой голос просто… — А с ним что не так? — перебивает обиженный Джулиан, обернувшись, чтобы встретиться с растерянным взглядом недолюбовника. — С учетом твоего акцента, напоминает голос какого-нибудь монстра из хоррора. Эй, я не имел ввиду, что это ты! — кричит в догонку ему Аллен, когда мужчина, поморщившись встает с кровати и направляется в сторону двери. — С добрым утром, мистер Аллен, — нарочно безразличным голосом ворчит Альберт.       С добрым. На часах 6:15 утра, но спидстер чувствует себя бодрым, хоть и голодным, а еще Барри необычайно зол на себя. Быть может отмотать время на минуту назад и всё исправить? Джулиан все-таки очень недоверчиво относится к нему, а то, как резко вырвался парень, было ужасно. Хотя время всё же отматывать лень, что-то подсказывает Аллену, что Спидфорс таких приколов может не оценить. — Хэй, Джулиан, ты сильно обиделся? — кричит Барри в коридор, с недовольством шлепая босыми ногами по паркету, — утро и правда доброе. — Когда пытаешься быть нежным, а от тебя шарахаются и сравнивают с монстром, по неволе обижаешься. Отстань от меня, Барри. У меня серьёзная душевная травма, — беззлобно кричит в ответ Альберт.       Слышно хлопанье двери, а затем, спустя секунд пятнадцать, звук падающей воды. Барри, проследовавший за ним и обмотавший себя в покрывало, осторожно тянет дверную ручку на себя. «Заперся, — обиженно сетует он, — будто есть чего стесняться. Травмированный ты наш». Но у такого исхода есть неплохая альтернатива: Барри спокойно, и не боясь спалиться, на суперскорости наводит порядок в прихожей и расставляет на места книги Джулиана в алфавитном порядке, как ребенок, надеясь, что Джулиан немного охренеет и похвалит Барри, следующей на очереди встает одежда. Увидев внешний вид своих мятых джинсов и рубашки, Барри стонет, понимая, что ни за что по своей воле в них не влезет. По крайней мере сейчас. Так что с мягким и теплым покрывалом он расставаться не собирается. Вот только бегать с ним ака Флэш не очень удобно: можно разом испортить, теперь уже идеальный, порядок.       Когда Джулиан выходит из душа в ванном халате с мокрыми, а от того кажущимися русыми, волосами и застает Аллена с воодушевлением исследовавшего его витринный шкаф, он ничего не говорит, пока до него не доходит, что этот придурок позаимствовал у его любимой кровати не менее любимое синее мягкое и теплое покрывальце. — Только не это, — стонет он, Барри хмыкает и разворачивается. — Что-то имеешь против? — он указывает на найденную им фотографию в старой деревянной рамке, на которой Джулиану лет восемь и выглядит он весьма счастливым. Помнится, в тот день воодушевленный какой-то книгой.он впервые успешно препарировал крысу, что придушила соседская кошка, и понял то, чем именно он хочет заниматься. Хотя с медициной и не вышло, Джулиан всегда не отличался терпением да и с возрастом ушло желание. Однако данную фотографию он хранил только поэтому. — Это очень мило, — добавляет Барри, расплываясь в искренней улыбке. Ну разве можно на него долго сердится? — Любопытной Варваре, — начинает Джулиан. — Только не мой нос! — умоляет Барри, — я тебе ни какой-то Волан де Морт, пожалей меня. Ой, всё понял, я ничего не видел, кладу на место, — тараторит он поспешно, видя, что Джулиан направляется в его сторону. — Это. Мое любимое. Покрывало, — чуть ли не по слогам отстегивает мужчина, стягивая с взвизгнувшего Барри свою собственность — холодно ему, как же, — не смей здесь ничего брать без спроса.       Аллен оказывается к тому же почти голым — трусы не считаются. Мурашки-пупырушки весело танцевали на его теле, лицо Барри сразу сразу мрачнеет. «Ну и пожалуйста!» — говорит его вид. — Да, точно. Я уже забыл, что ты примерный хозяин, — вздыхает Барри, — прости. — Прощаю, душ свободен. Это не намек, а разрешение, так что поспеши пока я не передумал. И постарайся не маячить мне перед глазами ближайшие полчаса.       Барри думает о том, что Джулиана всё же стоило вернуть в кровать и сделать минет. Тогда бы Альберт был добрее, но момент упущен. И все их отношения — косяк на косяке. От этого ему становится грустно, но вот грусти показывать не стоит. Желания заигрывать тоже нет, а потому он следует предложению и шагает в душ. — Злюка… — шепчет он на ухо Джулиану перед этим, ожидая, что мужчина усмехнется, но тот только молчит.       Стекло небольшого прямоугольного зеркала запотело, на его глади еще видны следы ладони Джулиана, а саму ванную заполняет стойкий запах геля для душа и, кажется, кондиционера для волос. Различных баночек, тюбиков и бутылочек здесь великое множество. Экстракты, бальзамы, масла, пена для ванн, три вида шампуней, кондиционер, гели для душа, бритья и та самая странная фигня, после которой волосы выглядят зализанными, и еще куча всякого, в чье назначение Барри не суется, потому что открыв одну из черных банок, он слышит запах, по сравнению с которым трупный — благовоние. Аллен и не предполагал, что Джулиан в этом вопросе изощренный специалист.       Мыться в чужой душевой это все же слишком интимно, потому что этот запах — запах хозяина всего этого добра, смущает и заставляет немного тупить. Теперь самое главное нормально перенести тот факт, что выйдя отсюда он будет пахнуть, как его новоявленный любовник. Барри включает воду и с наслаждением встает под горячие струи. И стоит просто так минут пять. Все-таки здорово…       А потом на середине процедуры его отвлекает приоткрывшаяся дверь — да, Аллен ее таки не запер. Ох уж эти надежды. Может все-таки не такие уж и несбыточные.       «Зайди, ну зайди же!» — молит он. И Джулиан заходит. — Я принес тебе полотенце и одежду. Можешь не благодарить, не уверен, что она тебе будет по размеру, но надень хоть что-нибудь, когда выйдешь. И, да, потом можешь не возвращать.        На широкую невысокую полку он кладет небольшую стопку одежды. Вполне обычной человеческой одежды, а не того тихого ужаса, что Джулиан обычно надевал на работу. Но Барри посмотрит на нее чуть позже, а сейчас он немного сухо благодарит Джулиана, что некоторое время беспалевно на него пялится. И Барри в принципе доволен пока не слышит настороженный вопрос: — Что не так с твоей регенерацией? На тебе должны были остаться следы после вчерашнего.       О нет, так близко, что Барри теряется и надеется отшутиться, искоса любуясь силуэтом блондина. Джулиан красивый, хоть и злой. — На мне все быстро заживает. Очень быстро. — Значит ты все-таки мета-человек? — Возможно, — Аллен издает звук, отдаленно напоминающий нервный смех, — просто приятная особенность моего организма. А даже если и мета, то что? — Мне придется тебя убить, — серьезным серьезным голосом отвечает Альберт, а затем, смягчившись, добавляет, — конечно же, нет, я не мета-нацист, но вот если ты это скрываешь от меня, а это так, то я напомню тебе, что не доверяю. У меня даже есть догадки насчет тебя, — взгляд Джулиана завис где-то в районе ключицы Барри, пока тот варварским образом смывал с себя гигантское количество пены и порой щурил глаза, чтобы та не попала в глаза. Все это зрелище выглядит чертовски соблазнительно и у специалиста по мета-людям пересыхает во рту. А этот коварный гость походу только этого и ждет. — Можешь попробовать, — усмехается Барри, — однажды, только не убивай меня окончательно, иначе некому будет надрать зад уже тебе. И… Пожалуйста, иди ко мне. Я вижу, что ты хочешь. — Я лучше займусь завтраком, — неохотно не соглашается Джулиан, — но ты прав, хочу. — Эй, вообще-то это несправедливо. Время есть еще, мы успеем приготовить его. Вдвоем, — соблазнительно выдыхает Барри. — Трахаться по утрам в душе не лучшая идея, — приводит еще один довод Джулиан.       И ехидно усмехается, оставив Барри с носом. Мистер Фригидность и Величайшая вредность покидает его. Ох, ну и не надо! Дальнейшие водные процедуры он доделывает на суперскорости и некоторое время приглаживает влажные волосы, но все равно остается недовольный импровизированной прической, как и своим покрасневшим лицом. Футболка с чернобелым принтом какой-то химической формулы (настолько длинной и запутанной, что мозг Барри путается в определениях, что ему известны) сидит на нем неплохо и определенно нравится парню, а вот джинсы немного коротковаты в длине, но Аллен не обращает на это особого внимания: зато чистые. Еще раз полюбовавшись своим отражением, Барри довольно потирает руки и подмигивает себе, а затем выходит.       На кухню, из которой слышно раздраженное шкварканье сковороды, Барри заглядывает неосторожно и за это почти мгновенно отхватывает прицельно брошенным в него мандарином, который приходится словить прямо у своего лица. А всё же тут его ждали. Хоть и просили не соваться. — Эй! — смеясь, возмущается Барри, — хочешь опять испортить мне мою физиономию? — Не мешай. Не люблю когда мешают, ты забыл? Кстати, спасибо за то, что поставил книги на место. Скверно, конечно, что не по моему порядку, но ладно… — Пожалуйста, — бурчит Барри и под охреневшим взглядом Джулиана медленно жует мандариновую шкурку, — что? Это же вкусно? Ладно-ладно, я пойду. У тебя подзарядка на телефон есть? — На журнальном столике аккумулятор и USB, — отзывается Джулиан, — зря ты это делаешь, я его вообще-то помыть не успел. — Ну, значит, я умру, — Аллен пожимает плечами и уходит. Опять.       Почему Джулиан бы настойчиво избегает его? Что же он сделал не так? Спидфорс, помоги понять непостижимое хоть раз в жизни. Барри уверен, что если хоть на десятую часть бы понять этого принципиального человека, тогда будет намного проще. Еще раз обрыскав эту сравнительно небольшую квартиру, Аллен изводит себя от скуки и любопытства, но не в один шкаф или громоздкий секретер влезть так и не решается. Потому что ему это и забудет? Верно, долгая и мучительная смерть. И все-таки Джулиан хорош, потому что Барри нравится здесь. Здесь он гораздо ближе к реальному Джулиану, а не к тому, чью маску носит его коллега на работе. Да и Джулиан слишком опасался Аллена, как гостя, даже был довольно грубый.       Последнее Аллен планировал исправить.       Поставив телефон на подзарядку, Барри нервно пытался придумать, чем заняться в чужом доме, когда тебя настойчиво игнорируют и единственное на что не нужно разрешение — это дыхание. Окей, думает Барри, вот она моя расплата за халтуру в отчетах и косяки. Садист недоделанный… — Джу-у-улиан, — жалобным голосом взмолился Барри, вернувшись после такого долгого отсутствия на кухню с которой восхитительно пахло жареным то ли омлетом, то ли чем-то вроде него — Аллен не разглядел, — можно я с тобой посижу? Тихо. — Только не маячь. — Я… Прости. — За что? Что опять ты натворил, Барри, — ощутимо отвлекается Джулиан от готовки. — За то, что так нагло ворвался в твою жизнь и теперь даю пас, когда не надо. Ты нравишься Мне, очень, но что делать с этим после, я… даже не не знаю, а боюсь узнать — Позже. Я тебя понял, Барри. Ты же у нас вечный ребенок. Так что спокойно, а то я накормлю тебя пригоревшим омлетом. М? — А, да. Хорошо.       Приходится терпеливо молчать в течение двадцати минут, за которые Аллен запомнил всю обстановку на кухне, успел наглым образом стянуть из-под носа Джулиана еще пару мандаринок и умять их за обе щеки. К счастью, Альберт его ребячество никак не оценивает. Занятый только готовкой, а потом первой стадией пищеварения — пищепоглощением. Он притягивает внимание Барри со страшной силой, но раз его просили не беспокоить, то… Окей.       Заговорить Аллен решается только после того, как уминает милостливо предоставленный Джулианом омлет. Чувство голода нашего спидстера ненадолго притупляется. И Барри ощущает себя довольным, а потому, неблагодарно забыв отблагодарить повара, опять налетает на несчастного Джулиана с расспросами. — Ты всегда так рано просыпаешься? — спрашивает Барри, намекая на то, что на часах только полвосьмого утра, а Джулиан уже принял душ, приготовил завтрак и, в целом, выглядел бодрым, вызывая в сознании Барри зависть. Намного бодрее Барри, который от безразличия коллеги был грустен, как прокисшее молоко. — Верно, — соглашается, Джулиан, не оборачиваясь в его сторону. Барри эта опера с названием: «Барри Аллен не существует в моей квартире» порядком надоела, и потому он нарочно пересаживается поближе к уперевшемуся руками в стол Джулиану. Того это явно напрягает: в глазах заметен нервный прищур. Барри робко улыбается и приветливо машет ладонью перед глазами, мол Джулиан, ау?! — Что ты делаешь? — раздраженно хмыкает Альберт, поймав Аллена за кисть, а затем мягко отведя ее в сторону, — ей богу, всё утро ведешь себя странно. Ты меня пугаешь, Аллен!       Повиновник смущенно опускает ресницы и нервно облизывает губы. Барри ведет себя странно потому, что весьма активно переживает за их дальнейшие отношения. И старается не думать, что, чем сильнее переживаешь что-то испортить, тем более велика такая вероятность. А Барри переживал, да так сильно, что, действительно, всё это утро вел себя, как инфантильный подросток. — Прости, — отвечает Барри, смотря в внимательные синие глаза, — я и сам не знаю. Обычно я себя так не веду после… — под этим внимательным взглядом он и запинается. — Понял. Можешь не продолжать, — Джулиан улыбается ему в ответ загадочно улыбкой, — это не так уж и важно, не так ли? — Барри считает, что это важно, но понятия не имеет о ом, как на такое заявление среагирует Джулиан, — не переживай. Для меня ты остался всё тем же ужасным Барри Алленом. Под венец я тебя не потащу, шантажировать тоже не стану. Твое необузданное либидо также останется при тебе.       В глубине души Барри Аллен всегда знал, что Джулиан Альберт — душка, няшка и вообще добрейшее существо во Вселенной совсем не такая сволочь, какой пытается казаться. И вот, это подтвердилось в очередной раз. Победный взгляд также приходится прятать под опущенными ресницами, но, Барри кажется, что тот понимает реакцию парня. — А вот насчет последнего я как раз не против. Могу и поделиться, — осторожо вставляет Барри в эту убедительную речь свой комментарий, — о, на первое я не претендую, ну, то есть на венец. Сдается мне, что я до конца жизни буду холостяком.       «С твоим-то характером прирожденного нытика? Разумеется будешь,» — весьма оптимистично думает мужчина. — Будешь. Пока тебя кто-нибудь не приберет к рукам. Такой человек, от кого ты уже не сможешь отвязаться. Это, конечно, если тебе повезет до этого дожить. — Не надо! — с притворным испугом восклицает хитрый негодяй-соблазнитель, — я лучше с тобой.       Джулиан, не удержавшись, приподнимает брови и закатывает глаза. Неожиданно пищит электрический чайник, начиная заполнять кухню густым водяным паром. Барри и Джулиан одновременно подскакивают. И вот опять пришлось отвлечься на самом интересном месте! Ну что за идиотская у Барри карма? Теперь, пока хозяин квартиры возился с горячим травяным чаем (травы его коллега, оказывается, обожал всей душой), гость нетерпеливо ерзал на стуле и старался не забыть, что хотел сказать, дабы не потерять нить разговора.       Но переживал он напрасно. Джулиан, поставив перед ним глубокую кружку и сахарницу, возвращается к волнующей теме. — Тебе разве со мной комфортно? — недоверчиво интересуется он, — или это просто очередная попытка втереться ко мне в доверие? — Нет, ты что? Мне нравится находиться рядом с тобой, когда мы не препираемся и не спорим — это даже круто. К тому же, ты интересный собеседник.       Сначала Джулиан думает, что Аллен издевается, хоть и звучат эти слова искренне. И потому прошибают самообладание в Джулиане насквозь. — Серьезно? Я не знал, что ты так считаешь, был уверен, что ты терпеть меня не можешь, ненавидишь, держишь дружелюбный вид только потому, что я тебе для чего-то нужен. Ты утверждал, что ненавидишь меня, а теперь вдруг все резко это опровергаешь. Повторюсь: серьезно?       От этого болезненного сарказма в голосе Барри хочется огрызнуться, сказав, что именно за такое неСПРАВЕДЛИВОЕ недоверие Аллен и вопил о своей ненависти, но придерживает свой шаловливый язычок за зубами. — Я виноват, каюсь, — вздыхает Барри, — я вообще очень долго не очень справедливо к тебе относился, но тут ты не прав. Я тебя всегда уважал, к тому же, ты и правда мне нужен. Я уже говорил, что ты мне нравишься? — Вроде как, — уклоняется от ответа Джулиан, рассеяно пожав плечами, — но я пока не знаю, что ты хочешь услышать в ответ и вообще говорить про это не хочу. Барри понимает его, учуяв скрытую тоску в ровном голосе Альберта и решает осторожно ему посочувствовать. Хардкорно прихлебнув горячий напиток, Барри мгновенно впал в блаженное подвисание. Боже, чай все-таки восхитительный… — Ага, слова вечно всё портят. — Но именно этим методом общения ты сейчас и пользуешься, — Джулиан ехидно хмыкает, отметив, что Аллен сам себя загнал в ловушку. — Ага, — вновь повторяет парень, соглашаясь, — именно. Самому страшно. Но разговаривать нам придется, если ты, конечно, хочешь продолжить наши встречи. — Да, хочу, — с облегчением произносит Альберт. Он радуется, что Барри сам поднял эту тему, — но только, если всё это не скажется на нашей работе. Служебные романы уже более, чем в полвека, не в моде. — Ну, а у ну нас ведь не роман. Просто вышедший за рамки приличия броманс. Друзьями в привычном смысле этого слова мы не будем так что… — тараторит довольный Барри. — Обоевыгодное партнерство, включающее секс и совместные завтраки? — счастливо засмеявшись перебивает Джулиан. — Идеально! — восхищенно добавляет Барри, залипая на лице Альберта, что сейчас ознаменовывало образец благодушия и искренности, — вот лично я за. Кстати, секс в положении пассива меня не вполне устраивает. — М? — непонимающе отзывается Джулиан, — я не расслышал последнюю фразу. Будь добр, повтори.       Барри возводит глаза к потолку и, надув щеки, раздраженно выдувает из них воздух. видимо решив притвориться кузничными мехами. Не хочет? Ну и ладно. Можно было же попытаться. Было бы время, здоровье и суперзлодеи на его стороне, тогда можно будет попробовать другой метод убеждения.       Теперь самое главное: <b>не ошибиться. </b