Лимб

      — Я хочу довести тебя до оргазма. — Хёк шептал прямо в ухо, прогоняя по телу Джехвана острые электрические импульсы. — Мне интересно, достаточно ли они чувствительны для этого...       Он устроился поудобнее на его коленях, бессовестно перенимая властвующую роль. Одной рукой придерживая себя за спинку стула, другой Хёк потирал шею Джехвана, перебирая волосы на загривке, оттягивая их слегка и отпуская.       Санхёк целует его в уголок глаза у виска, смещается чуть в сторону, задевая линию роста волос, и когда опаляет дыханием кончик уха Джехвана, тот застывает.       — Боже, ты серьёзно. — Младший опустил одну руку вниз, только чтобы небрежно погладить слегка выпирающую ширинку. — Ты же понимаешь, что я не коснусь тебя сейчас?       — Ты уверен, что хочешь так поступить? Тогда и тебе не достанется, — Джехван дразняще улыбнулся, ловя взглядом отражение своей улыбки на губах Хёка.       — Я уверен.       Хёк наклонился аккуратно, отрывисто целуя в губы, и опустил вторую руку Джехвану на плечо. Мочка его левого уха оказалась мягко зажата. Санхёк жарко дышит, и Ли весь сжимается, когда его язык еле ощутимо скользит по завитку заострённого, сравнимого с эльфийским, уха. Джехван наклоняет голову, когда Хёк опускается чуть ниже, целуя кожу за мочкой.       Под ладонью, что до сих пор покоилась на молнии брюк, член ощутимо напрягается, и Хёк расстегнул замки, чтобы ослабить давление.       Влажно лизнув за ушной раковиной и уловив дрожащий вздох, младший кончиком языка обвёл великолепно выступающий противозавиток, несильно прикусывая и обхватывая губами, поцелуями поднимаясь чуть вверх, всё так же мягко лаская край уха, чтобы потом откровенно вылизать вытянутую ямку ладьи.       Джехван закрыл глаза, закидывая руки на крепкий торс младшего и сдавливая его бока своими пальцами, пока мозг с каждой секундой плавился всё сильнее от слишком внезапного раздражения одних из самых чувствительных мест. По позвоночнику пробежала дрожь, и Джехвана передёрнуло, когда мочка оказалась с силой прикушена.       Оставив пару поцелуев на скулах Джехвана, Хёк переместился и ко второй ушной раковине, начиная с мягких поглаживаний щекой и кончиком носа, и потом так же уверенно опускаясь губами на малейшие изгибы бугорков и завитков, чтобы ощутить, как под его ладонью с каждым счётом член старшего всё быстрее наливается кровью, а ткань белья впитывает в себя первые порции предэякулята.       Он начинает говорить прямо в ухо, снижая громкость и высоту голоса максимально, и Джехван прижимает его ближе к себе, буквально сдавливая его в своих руках.       —Обычно, когда ты сверху, — бормотал он, прерываясь, чтобы оставить ещё один укус на завитке, — ты и не дашь посмотреть на себя такого: млеющего и разнеженного. У меня сегодня удачный день.       И Санхёк сам с силой вдавливается пахом в бёдра старшего так, что тот чувствует его стояк под штанами.       — Позволь мне трахнуть тебя, позже. Я уверен, что тебе понравится, Джанни.       Его самого пробирали слова, что он говорил, но не менее того — реакции Джехвана, ластившегося под каждое прикосновение, мелко дрожащего под ним и молча слушающего его.       Хёк целует за правым ухом, опускаясь вниз вдоль шеи и потом поднимаясь обратно по линии челюсти, чтобы зацепить зубами жёсткий козелок и влажно лизнуть чашу раковины. Подув на влажную кожу, он вернулся к левому уху, так же оставляя густой след слюны.       Джехван стал почти неконтролируемо подрагивать под ним, опуская теперь свои руки на пояс джинс младшего, который одной рукой не давал ему прикоснуться к себе. Тогда он нервно начал расстегивать замки на чужих брюках, отодвигая край белья, чтобы вложить в руку не менее твёрдый орган, чем у него. Пальцы привычно обернулись по диаметру, рвано начиная двигаться вдоль ствола, пока младший с упорством танка продолжал насиловать его уши в прямом, блядь, смысле.       И Джехван соврёт, если скажет, что он не кончит в скором времени.       Старший замирает, когда кончик языка Хёка скользит ещё чуть глубже, щекоча край внешнего слухового прохода, и через секунду его начинает опять колотить, потому что между ног нещадно тянуло, до боли, и не хватало всего капли, чтобы этот бессовестный парень довёл его до края.       Санхёк коротко целует его в губы, а следом берёт в рот всю верхнюю часть ушной раковины, заползая языком под каждую складочку, проглаживая их и посасывая, пока под его пальцами не расцветает влажно-липкое пятно и Джехван не вскрикивает жалко, всё ещё не выпуская из своей ладони его член, но и не двигая рукой.       Поверх его ладони ложится вторая, Хёка, он медленно ведёт ею вместе с рукой старшего, сдерживаясь от резких движений, чтобы Джехван смог, чуть раскрыв веки, поглядывая из-под ресниц в шальные глаза напротив, поймать темп, и только потом, останавливаясь на раскрасневшейся вершинке члена, влажной и скользкой, Хёк сдавливает пальцы сильнее, пока Джехван прикусывает губу в ожидании, и на пясти и пальцах старшего остаются белые разводы.       Хёк просто берёт его руку в свою и подносит ко рту, чтобы слизать их.       Джехван обречённо закатывает глаза. Ткань в области паха некомфортно слиплась.