Героиня второго плана

— Всё в порядке, Зверёк? Хибари-сан даже палочки в сторону отложил, стремясь поймать взгляд своей секретарши. Тсуна привычно отвела взгляд — смотреть в серебряные глаза совершенно не хотелось. — Боюсь, мы не сможем арендовать тот же дом, что и год назад, Хибари-сан. Я уже подбираю варианты, но цена может вырасти. Возможны убытки. Или мне следует сократить расходы на еду, но найти что-нибудь подороже? Семимильными шагами приближался Новый Год, и Савада уже искала уютный традиционный дом, в котором собрался бы их Комитет. Как оказалось, их обычный вариант снимала какая-то фирма, и они платили куда больше, чем группа школьников, так что хозяин только руками разводил. Теоретически, можно было бы арендовать какой-нибудь старый синтоистский храм, но Савада совершенно не хотела вызывать гнев чужих Богов — вряд ли духи согласятся принять армию и аватар Ашуры. А тот, кто во всё это не верит, пусть посмотрит на боевое состояние Хибари-доно. Глава ДК тихо цокнул и пододвинул девушке миску с нарезанной грушей — Савада решила побаловать его с наступлением зимы, а в результате большую часть съела сама. Хотя, кажется, Хибари-сан не был против. — Лучше посмотри варианты за городом. Полагаю, у нас вполне хватит средств на автобус — на крайний случай, доберёмся пешком. В конце концов, и в маленьких храмах есть колокольчики. Пожалуй, это имело смысл — правда, численность парней сильно сократится, но зато можно будет собрать какие-нибудь взносы с остальных и выбрать дом поменьше. Опять таки, меньше людей — меньше денег на еду. — Что-нибудь ещё? Савада неопределённо пожала плечами, быстро пробежавшись по событиям последних месяцев. Нет, ничего. Разве что с инструктором по самообороне удалось договориться, да Хибари-доно выбил финансирование этой затеи из школьного бюджета — но всё это Глава, сидящий напротив, знал сам. — Нет, ничего. Хотите чаю, Хибари-доно? Глава Комитета покосился на соблазнительно блестящий боками набор и обречённо вздохнул. Регулярная утренняя дилемма — опоздать или остаться без живительной жидкости. В этот раз чувство долга победило. — Не успеваю, Зверёк. Надо поставить на место старшую школу Кицуками. Решили, что если берег речки никому не принадлежит, то они имеют право присвоить его себе. И встал, даже передвинув плошку поближе к раковине. — Доедай грушу, Зверёк — пропадёт. Я ушёл. Тсуна послушно кивнула, решив полакомиться фруктом позже, после того, как постирает простыни — давно руки чесались, а тут такой удачный выходной. О старшей школе Кицуками Тсуна слышала многое, и пока ничего хорошего. Раньше она была обычной школой в соседнем городе, со своими хулиганами, ботаниками и всем остальным. Была — пока в соседнем районе не закрыли школу для отпетых бандитов, стоящих в шаге от колонии. Ну, почти как новички Комитета — только без промывки мозгов от старших курсов и контроля Хибари-доно. И сейчас эти ребята доставляли немало проблем. Она как раз сняла пододеяльник с кровати, когда телефон в кармане резко завибрировал, сообщая о звонке. Конечно же, Такеши — они вчера должны были вместе съездить в бассейн, но у Ямамото появились какие-то дела, и всё отменилось. — Ещё раз прости, что так получилось. Всё точно в порядке? Тсуна кивнула — а потом, вспомнив, что парень не может её видеть, пробормотала: — Да, никаких проблем. Серьёзно, ты слишком нервничаешь, Такеши-кун. Запускать стиральную машину, зажимая трубку плечом, было не очень удобно, но Савада справилась. На том конце провода нерешительно молчали — должно быть, Ямамото собирался что-то у неё спросить и набирался сил. Вообще, их отношения с Такеши не очень изменились с тех пор, как они начали встречаться. Оба были воспитаны слишком традиционно, чтобы держаться за руки в людных местах или ходить во всякие «любовные гнёздышки». Так — гуляли вместе, ходили по магазинам, на крыше вместе обедали. Разве что довольно часто проводили время в комнате Такеши — и там уже держались за руки, обнимались и целовались. Тсуна не была уверена, что ей понравилось — мокро, шершаво и довольно своеобразно, но и отвращения или рвотных позывов не было. Даже приятно иногда, и в животе вибрирует — правда, для этого надо потрудиться. Никакого «подкосились ноги», «растворилась в ощущениях» и «невозможный Первый Поцелуй», как в любовных романах — ну так жизнь это не любовный роман. Для Тсуны куда важнее было доверие. Что можно сесть, зарыться носом в чужую шею и ни о чём не думать, чувствуя, как спину мягко гладит рука. Что можно рассказать какие-то свои мысли, можно болтать о чём угодно — и можно слушать то, что говорят тебе. Ты будто раскрываешься, пускаешь кого-то на расстояние собственного дыхания, делишься своим теплом и получаешь его в ответ. На счастье, у Ямамото Такеши были те же приоритеты. — Папа приглашает тебя на омаров. Он решил поэкспериментировать, намешал что-то со специями — вот, будем пробовать. Придёшь? Вот на кого и в самом деле повлиял их новый статус, так это на Тсуеши-сана. Бывший самурай её чуть не расцеловал, когда услышал — а потом объявил, что отныне и навсегда для неё всё бесплатно, регулярно приглашал переехать к ним, обещая «обо всём договориться», и предлагал обучить всем тонкостям семейного бизнеса. «Можешь не готовить, Тсу-чан — я своего обалдуя хорошо натаскал» — примерно такие слова услышала Тсуна, когда принесла с собой лимон в мёде. Такое участие в жизни сына завораживало и немного пугало, хотя в какой-то момент Савада поймала себя на мысли, что она этим наслаждается. Мама, наверное, её даже не узнает. — Сегодня вечером, да? В принципе, если вечером, то можно и сходить — если постараться, то вполне можно выкроить пару часов среди запланированных дел. На крайний случай, она и ночью может закончить. — Угу. Не волнуйся, Мигель к этому моменту уже уйдёт. С младшим братом отношения складывались так себе — в основном потому что он обожал ныть. Нет, поначалу парень маскировался, был почтительным и пугливым, и разговаривал в основном о вещах отвлёчённых, вроде детства в Испании. Потом до Мигеля дошло, что старшая сестра не Хибари, и избивать его за малейший вдох не будет, осмелел и показал истинное лицо. Иронично, что Тсуна прекрасно понимала, что движет желанием ныть — для брата это было высшей степенью доверия. Сама раньше такой была — думала, что в жизни всё отвратительно, и позволяла себе плакаться только Хане-тян. Собственно, она и сейчас иногда плакалась — но теперь только по делу и гораздо реже, а с появлением в жизни парня-Такеши и вовсе ещё ни разу не использовала подругу в качестве жилетки. Но её брат всё ещё был кривым зеркалом на Тсуну-до-ДК, и демонстрировал худшие семейные черты. Конечно, о семейных взаимоотношениях она ничего никому не говорила, но Такеши каким-то образом всё равно догадался. Он же, кстати, зачем-то скрыл их родство перед Гокудерой, когда этот жуткий хулиган в первый раз заметил Тсуну и Мигеля вдвоём. Савадина вина, это точно — слишком сосредоточилась на Реборне и упустила итальянца из вида. Гокудера-кун замер и вытаращил глаза на несколько секунд, а потом спросил: — Дечимо, ты чего это болтаешь с Тсу-чан? Савада уже собиралась что-нибудь сказать, даже начала предложение, но Ямамото выскочил, как чёрт из табакерки. — Мы… -…однофамильцы они. Сошлись на почве схожести фамилий. Кстати, Тсу-чан — хорошая подруга Кёко-чан. И улыбнулся, как дебил. К удивлению, хулигану-Гокудере этого хватило, чтобы он безапелляционно принял девушку в свою компанию, и от его неловких попыток сблизиться Саваде хотелось вешаться. Слишком много хулигана-Гокудеры в её жизни. Слишком много. Стиральная машина запищала, подавая знаки, Такеши терпеливо ждал на другом конце провода, впереди был выходной, на столе ждала сладкая груша, а в комнате на столе терпеливо ожидали документы. — Я приду, Такеши-кун. До вечера.