Героиня второго плана

Новое кимоно непривычно липло к бёдрам, но Тсуну это не останавливало — она летела к администрации, падая на поворотах и испытывая острейшее чувство дежавю. Правда, в этот раз с другой стороны к задиристым новичкам летел Кумо, но секретарша полагала, что доберётся быстрее. После Нового Года в жизни не происходило ничего нового, и однотонные недели летели одна за другой. Домашние задания, дежурства, чай — один сплошной поток, будто повторяющий один и тот же день. В такие дни сознание будто отключается, всплывая только урывками — вот идёшь по дороге и думаешь, закрыта ли входная дверь, вот стоишь на крыше и жуёшь безвкусную булочку, вот сидишь, а перед глазами нескончаемые строчки документов. Иногда — ужин, иногда — сон, чаще всего стирка и визиты бывшей домработницы. Вязкий, удушающий дурман — иногда Тсуне казалось, что эта монотонность забирает её силы и ведёт к смерти. Немного полегче стало только во время экзаменов, когда Савада неожиданно для себя заняла первое место в рейтинге по средней Намимори. Конечно, уходящая в медицинский колледж Хана-тян тут же вцепилась в подругу и потянула за собой, но Тсуна не соглашалась — слишком давно было решено, что она идёт в старшую Намимори. И всякие «упущенные возможности», «блестящее будущее» и «токсичные отношения» не имели значения — в жизни есть вещи важнее успешной карьеры. Ну, или Тсуне и в самом деле хотелось в это верить. Довольно забавно, что в старшую Намимори собралась поступать и Кёко-чан — но в последнее время им с Тсуной было просто не о чем говорить. Подумать только — та самая девочка, ради которой Савада так круто изменила свою жизнь, сейчас была необратимо далеко. В общем, благополучно поступив, Тсуна решила порадовать себя новым кимоно — ей подарили кучу денег на новый год, и теперь можно было не мучить детское жёлтое или дорогое фурисодэ. В этот раз Савада выбрала красный, с тёмно-бордовыми узорами и тяжёлым поясом. И секретарша уже успела четыре раза проклясть это решение, стараясь успеть долететь до насупившихся парней и недовольного администратора. Собственно, всё началось также, как и всегда — на небольшие весенние каникулы Хибари-доно решил съездить в отпуск. Не просто так, конечно же — опять. Правда, в этот раз они отправились в новую префектуру, на берег моря, но Тсуна всё равно испытывала острейшее чувство дежавю — даже если в этот раз всё было немного иначе. Например, они сняли четыре комнаты — очевидно, для основной массы парней и для Хибари-доно, но теперь к ним добавилось помещение для бригадиров и маленький, но безумно уютный закуток с балконом для неё. Или когда Хибари отправился захватывать территорию, она не осталась в гостинице, а поехала с остальными — в кимоно, как была. И потом всю битву пафосно стояла около телеграфного столба, окружённая лучшими бойцами Комитета, будто так и должно быть. К ним, кстати, так никто и не подошёл — косились, правда, как-то дико, но мало ли, что у этих прибрежных в головах. Но, разумеется, они не могли просто провести время без неприятностей — и прямо сейчас Тсуна очень надеялась, что из-за новичков им не придётся отдавать все деньги и снова ночевать под мостом. От одной мысли об этом по позвоночнику пробежали мурашки — снова залезать в коробку категорически не хотелось. Удивительно, но в этот раз всё обошлось — изначально недовольный администратор резко присмирел, когда Тсуна спросила его, в чём дело. Лично девушке было безумно стыдно — она сначала вправила мозги новичкам и просто не успела изменить линию поведения, ответила чужому человеку в режиме «секретарша Дисциплинарного Комитета крайне недовольна вашим поведением и точно знает, кто с удовольствием загрызёт вас до смерти». Но, к удивлению Тсуны, после этого и претензии уже были незначительными, и мальчики просто молодые, неопытные, да и правилами их гостиницы такое поведение не запрещено… В общем, под сдавленное хихиканье Кумо ей подарили два билета на лазерное шоу, проходящее в этом отеле, а подоспевшие бригадиры торжественно пообещали вправить молодняку мозги. На лазерное шоу, кстати, они сходили — с Хибари, удобно расположившись на креслах и поедая мороженое. Как оказалось, Глава предпочитал сладость со вкусом зелёного чая, и в какой-то момент Тсуна поняла, что это и в самом деле довольно вкусно. С домом никто не связывался — сети почти нигде не было, а родители хулиганов по большей части были обо всём осведомлены. За всё это время Тсуна ни разу не позвонила Такеши — они оба знали, что она отказалась от совместной поездки на Окинаву ради такого «отпуска», и договорились не надоедать друг другу. Оставались только смски — «привет», «как дела?», «сегодня ходили стенка на стенку», «скучаю», «тут облачно», «люблю». Последнее сообщение прилетело внезапно, посреди ночи, одним иероглифом — и Тсуна была готова поклясться, что Такеши совершенно не собирался это отправлять. Возможно, он и не заметил, что смс отправлена — потому что на следующий день всё было по-прежнему. Тсуна постаралась отвечать как можно более развернуто, чтобы проклятый иероглиф поскорее скрылся с экрана, но проклятое сердце всё равно щемило, будто от боли. Это всё было чертовски неправильно. Впрочем, Тсуна всегда была трусихой — и она позволила себе сделать вид, что ничего не было. Что никто ничего не писал, что между ними всё нормально, что она вполне может быть счастлива, находясь рядом с Хибари-доно и не имея возможности прикоснуться. Буквально заставила себя выкинуть всё из головы и наслаждаться морем, вызывая непонятно откуда берущееся смущение на щеках новичков. Своего тела и раздельного купальника Тсуна не стеснялась — они с парнями вместе в онсэн ходили, чего там стесняться — и подобная реакция вызывала удивление. Впрочем, рядом с такими стесняшками очень быстро появлялся Кусакабе-сан и что-то долго и нудно толковал. Тсуна, честно говоря, не прислушивалась — ей не было дела до сплетен среди парней. Наверняка опять какую-нибудь ерунду придумали, и она рано или поздно до неё дойдёт, в той или иной форме. Но интуиция почему-то молчала, и день за днём ничего не происходило. Серьёзно, вообще ничего — парни ничего не ломали, деньги тратились в соответствии с планом, местных хулиганов выносили с минимальными потерями с обеих сторон, и чай для Хибари заваривался только за закрытыми дверями. Во избежание, так сказать. Как бы то ни было, время шло, и учебный год становился всё ближе и ближе — но, кажется, никто не собирался возвращаться. Парни даже не задумывались о завтрашнем дне, полностью полагаясь на решение Хибари-доно, а спросить напрямую у Тсуны просто не хватало решимости. Впрочем, чем ближе было шестое апреля, тем больше появлялось этой самой решимости. Не съест же он её, в самом деле? Столько времени живут вместе — и не съел. Минута выдалась вечером, в огромной столовой, когда она ещё успевала на последний поезд в Намимори. — Учебный год начинается послезавтра, Хибари-сан. Новое красное кимоно всё ещё непривычно липло к телу, а Комитет благоговейно смотрел, как она сидела за одним столом с Хибари Кёей. Больше никто не ел — ждали, когда они закончат и пойдут гулять. Главе нравилось вечером бродить по пустынным улочкам, и Тсуна всегда разделяла с ним это удовольствие. — Я знаю, Зверёк. Нервничаешь по этому поводу? То, что Глава остался совершенно невозмутимым, было отличным знаком, и Савада незаметно перевела дух. Всё же, это было довольно нагло с её стороны. Впрочем, чужое спокойствие и невозмутимость сбили её решимость, и Тсуна почти против воли покраснела и потупила глаза в пол. — Просто это мой первый год в старшей Намимори, и я… Простите. Хибари-сан не разозлился, и Тсуна вдруг поймала себя на мысли, что это становится привычным — спокойный, расслабленный, немного домашний Хибари-сан. — Думаю, ты можешь уехать. Мы собираемся задержаться ещё на пару недель, и я уже договорился с профессорами, но твоё присутствие не требуется. Полагаю, это будет даже к лучшему — осмотришься, освоишься, соберёшь сплетни. Это было странно, но ещё страннее было то, что Тсуна точно знала — Хибари-доно сейчас абсолютно серьёзен. Она может встать, она может покинуть их шествие, и ей совершенно ничего за это не будет. Будто это и в самом деле отпуск, и они находятся на отдыхе. И, если уж подвернулась такая возможность, Тсуна не собиралась от неё отказываться. — В таком случае, я воспользуюсь вашим разрешением. Лёгкий кивок и спокойная невозмутимость — Хибари-сан утянул кусочек лосося в свою пиалу. — Отлично. Передай управление одному из близнецов, и напиши ему, когда приедешь. Подобное указание не стоило игнорировать, и Тсуна пулей влетела к себе — выдавать остатки денег и длинные списки, расписанные от руки на А4. Рей и Сай принимали документацию вместе, и Тсуна честно озвучила сумму их заначки и выдала карту с возможным маршрутом на случай, если опять случится какой-то форс-мажор. Она даже успела на автобус, а потом и на электричку, уносящую её вперёд. И только сидя на холодном сидении и смотря в окно, девушка вдруг поняла, что так и не переодела своё ярко-красное кимоно.