Кто победит в нелепом этом споре? Кто разрешит для нас с тобой его? Не стоишь ты моей прекрасной боли, Я холода не стою твоего. Р. Казакова
Открыв глаза, Харуно не сразу сообразила, где находится. В считанные секунды мозг услужливо воспроизвел ей события вчерашнего дня и распознал место ее расположения. Проштудировав всю информацию, Сакура поняла, что должна быть здесь не одна. Аккуратно и медленно, практически не дыша, она переместилась на спину и повернула голову влево. Так и есть. Саске еще спал, лежа на животе и подложив руки под голову. Его подушка валялась на полу, а одеяло было полностью в распоряжении девушки. Видимо, мужчина не привык к комфортным условиям сна. Куноичи позволила себе засмотреться на него на несколько мгновений. Даже во сне он выглядел излишне строгим и источал какую-то мощь и опасность. «Не буди лихо, пока оно тихо», — внемля здравому совету сознания, она тихонечко встала и свесила ноги с кровати, после чего быстро вышла из спальни, прикрыв за собой дверь. Искренне выдохнув, что угроза миновала, она направилась в ванну, где попыталась привести путающиеся мысли в порядок прохладным душем. «И как смотреть ему в глаза после вчерашнего? Чем я только думала! Но с ним просто сносит крышу… Нельзя больше этого допускать. Какой прок в том, что я стану энной по счету гостьей на траходроме имени Учихи Саске?» — с такими мыслями Сакура вышла из душа и направилась на кухню. Прелесть отеля в том, что номера устроены по типу двухкомнатных квартир. Не по вкусу еда из прилегающего ресторана или кафе? Милости просим, готовьте сами. Прошерудив все шкафчики и холодильник, девушка в который раз убедилась, что делегацию из самой сильной страны ждали с упованием. Все полки и отделения холодильника были забиты всякой всячиной в непомерных количествах. Быстро набросав план действий, она решила готовить сырники. «Нужно же Саске накормить… А если не понравится? Он, наверное, какие-нибудь изыски предпочитает», — Харуно внезапно уставилась в одну точку. До воспаленного мозга начал медленно доходить смысл ее мыслей. С каких пор она печется о нем? А точнее, с какого хрена? Ведь куноичи всегда всеми возможными силами старалась загасить эти чувства внутри, которые беспощадно ослабляют ее перед ним. Она не привыкла врать самой себе, поэтому, скрепя сердце, признает, что определенно любит его. Может, в этом и заключается смысл слова «любовь»? Хранить в своей душе этот вечный согревающий огонь, даже когда объекта твоих желаний мало волнует твое существование. Упиваться короткими моментами близости с ним, даже когда цель этих прикосновений сделать в итоге тебе больно. Прощать ему эти муки, обидные насмешки и гадкие поступки, когда сама ощущаешь, как душа начинает метаться в агонии. Для Харуно Сакуры была уготовлена именно такая участь. Ей оставалось только цепляться всеми силами за края разума и рационализма, чтобы не свалиться в этот беспощадный губительный омут собственных чувств. Однако с каждым разом этот омут затягивает ее все сильнее и сильнее. Крепко хватает своими костлявыми пальцами, заставляя наслаждаться этой кромешной тьмой и растворяться в своем мучителе. Углубляясь в мысли и анализируя свое положение, девушка становилась мрачнее и мрачнее. Лишь один взгляд Саске сносил к черту ее стену из самоконтроля, создаваемую годами. Одно мимолетное касание сводило на нет ее силу воли, которую она воспитывала с раннего детства. Скверное ощущение собственной никчемности ехидно приобняло за плечи. Последнее время ей слишком часто доводится контактировать с Учихой. Сакура с горечью принимает тот факт, что привыкает к такому своеобразному общению. За этот период она непозволительно сильно привязалась к нему. Он дал ей возможность испытать неведомые доселе чувства, которые и оказались губительными для нее. Закончив с творожной массой и поставив сковороду разогреваться, Харуно почувствовала, что в горле пересохло. Развернувшись, чтобы взять со стола графин с водой, она вздрогнула от неожиданности, увидев за столом сидящего и внимательно смотрящего на нее Саске. — Расскажи, кто так скверно пошутил, что ты каким-то непостижимым уму образом стала шиноби? За это время пока я здесь сижу, ты даже не почувствовала, что кто-то посторонний в комнате, — хоть лицо его и сохраняло непроницаемое выражение, Сакура видела, что ему стоило немалых усилий не наорать на нее. Такая реакция ввела ирьенина в замешательство. «Ну задумалась я. Что тут такого? Чего беситься так?» — однако девушка твердо решила меньше поддаваться на его различного рода провокации и при любых обстоятельствах сохранять спокойствие. Так будет лучше для нее самой. — Извини. Я задумалась, — подойдя ближе, спокойно взяла графин и, наполнив стакан, сделала пару глотков, после чего смиренно взглянула на Учиху. Тот, в свою очередь, начинал раздражаться еще больше от такого пофигизма. Сакура вернулась к плите и занялась жаркой. Выложив первую порцию, она параллельно приступила к варке кофе. — Сакура, мне сегодня отправлять тебя и Яманако на слежку, но теперь я сомневаюсь, сможешь ли ты справиться с этим. — А ты не сомневайся, проще будет, — девушка едва сдерживала градус кипения своих эмоций. Учиха хлопнул себя ладонью по лбу и тяжело вздохнул. — Когда ты уже прикусишь свой язык? — тихий размеренный шепот, в котором шелестела доставаемая из ножен сталь. — Никогда, — с твердым безапелляционным ответом она поставила перед ним тарелку с сырниками, а через несколько секунд рядом приземлились соусница со сметаной и каким-то джемом. Бровь мужчины озадаченно взметнулась вверх. — Если что, ядам не поддаюсь, — он с интересом посмотрел на Сакуру, однако придвинул блюдо ближе. Размещая справа от брюнета кружку с ароматным дымящимся кофе, куноичи глянула на него, как на идиота. — Просто так нужно. — Как «так»? — Вот так. Если ты с кем-то, нужно накормить и его, — Сакура цедила бессвязные наборы словосочетания сквозь зубы. Как объяснить то, что в детском доме ей всегда приходилось делить куски хлеба с провинившимися детьми, которых лишали еды? Даже несмотря на их издевки, ее маленькое сердечко сжималось от жалости к ним. Она никогда не знала своих родителей и не знала, почему и как оказалась брошенной в свои пять лет, но в ней уже были заложены безграничная доброта, умение прощать и приходить на помощь другим. Впрочем, Харуно всегда прошибал холодный пот от воспоминаний о ее детстве, именно поэтому она ненавидела объяснять причину своих привычек или поступков. Все они родом из прошлого, а это ее больная тема. — Понятно, вышколили в детстве, — и вновь прямое попадание. Розоволосая лишь сильнее стиснула зубы, не позволяя себе заводиться. — Да, ты прав, — напрягшись всем телом, чтобы сдержать рвущуюся наружу ярость, девушка лишь нервно улыбнулась собеседнику, ответив напряженным, словно струна, голосом. «Забавно наблюдать за таким самоконтролем этой языкастой упрямой ослицы», — Саске определённо веселила вся эта ситуация. — Готовишь ты и впрямь недурно. «Издевается?» — девушка почувствовала, как заалели ее щеки. От осознания этого она опустила голову и чуть отвела ее в сторону. — Спасибо, — она произнесла это тихо, наградив собеседника осторожным взглядом исподлобья. — Сегодня мы с Саем должны вернуться в Коноху. Тоши с Соми и Мигаро будут на задании по контролю выездного мероприятия. Ты, Ино и Ерито должны осуществлять слежку за ним до 3 дня с 12, — Учиха протянул ей фотографию мрачного мужчины средних лет с густой бородой и неимоверно грозным видом с насупившимися бровями. — Это Ункай Добирама. Его поведение вызывает слишком много вопросов. Ответственность за выполнение заданий и безопасность всех лежит на всецело на тебе. — Ты оставляешь все на мне?! Зачем тебе в Коноху посреди этого всего балагана? И на какой черт нам в компанию с Ино нужен Ерито? — Харуно сидела с охреневшим лицом и засыпала Саске вопросами. — Да, оставляю. Ерито хоть немного присмотрит за вами, клушами. А мой отъезд в Коноху тебя не касается, или я должен отчитываться за каждый шаг? — мужчина смерил ее немигающим долгим взглядом, от которого нервы Сакуры стянулись в тугой комок и встали в горле. Закипая от злости, девушка молча поднялась и направилась прочь из кухни мимо Саске, но неожиданно почувствовала, как ее сильно рванула вниз крепкая мужская рука, схватившаяся за запястье. — Девочка, запомни. Я твои концерты смотреть не буду. Еще раз устроишь такую сцену с психами — заговоришь по-другому. Поняла? — Да поняла я, — розоволосая начала чувствовать онемение своей кисти. — Вот и чудно. И заруби себе на носу на будущее: я привык, когда на мои вопросы отвечают, — брюнет разжал хватку и освободил тонкое девичье запястье. С неимоверным трудом Харуно сдержала себя от необдуманных поступков. Запястье нещадно саднило, но мозг упрямо твердил одно: «Не провоцируй Учиху». — Через полчаса встречаемся на первом этаже в фойе, — отдав короткий приказ и залпом допив кофе, он вышел сначала из-за стола, а потом и из номера. От ощущения переполнявшей ее безысходности и клокотавшей внутри истерии, девушка схватила чашку со стола и с силой швырнула в стену. Белый фарфор разбился вдребезги, разлетаясь на миллиарды крошечных, словно песчинки, кусочки.***
Уже через двадцать минут Сакура с Ино сидели на диванчике в назначенном месте, ожидая парней. Яманако была мрачнее тучи. Сай явился в номер лишь утром, хотя девушка до последнего ждала его и надеялась побыть наедине. Вдобавок ко всему он ошарашил ее столь нереспектабельными планами на сегодняшний день. Сенсор положила голову на плечо розоволосой, которая сидела, скрестив руки на груди, и о чем-то напряженно думала. — Интересно, как там Хината? Нужно позвонить ей сегодня вечером, — Сакуру взяла тоска по брюнетке. — Не волнуйся, она с Наруто. С ним, конечно, не соскучишься, но он ни за что не даст ее в обиду, — Ино вздохнула. — Я тоже по ней соскучилась. Сакура слабо улыбнулась. Ни с чем несравнимое тихое счастье охватывало ее, когда она была вместе с подругами. Пусть она была лишена семьи, но у нее все равно есть родные люди, которые всегда будут рядом. В особенно тяжелые моменты эта мысль была спасительной отдушиной. Тут из открывшихся дверей лифта выплыли ожидаемые персоны в полном составе. — Каждый из вас уже знает о своих функциях, поэтому не вижу смысла разглагольствовать. Можете приступать, — Учиха начал без обиняков, как обычно отдавая поручения сухо и четко. — Ерито, смотри сильно не шали, — Тоши отпустил шуточку с неоднозначным подтекстом в адрес высокого тощего блондина с зелеными глазами. — Да было бы с чем тут шалить, — надменной походкой он подошел к девушкам, смерив их презрительным взглядом. Его дружки синхронно начали ржать над этой репликой. К удивлению всей мужской собравшейся половины, куноичи никак не отреагировали. Они молча встали и направились к выходу на улицу, не желая больше находится в этой компании.***
— Господи, как же мне надоело это все, — блондин со страдальческим видом подпер руками лицо и устремил взор куда-то в сторону. — Если не перестанешь гундеть, я сломаю тебе челюсть, — размешивая принесенный официантом кофе, розоволосая смерила Ерито уничтожающим взглядом. — Если не перестанешь гундеть, я сломаю тебе челюсть, — парень передразнил ее гнусавым голосом. — Слушай ты, ошибка природы, нам самим нахрен не уперлось сидеть здесь с тобой, но раз уж мы в одной лодке, будь так добр засунуть свой поганый язык себе в задницу, — Яманако взорвалась раньше Сакуры. Слишком много дерьма и мало хорошего происходило за последние часы ее жизни, поэтому ноющий засранец не добавлял особого шарма ее участи. Розоволосая, уже всерьез настроившись расчленить надоедливого блондина и скормить медведям в местном зоопарке, внезапно уставилась объекту ненависти за спину. — Что ты там нашла? — Ерито, проследив за ее взглядом, обернулся и увидел, как высокий хмурый мужчина с бородой, за которым они наблюдают уже порядка двух часов, распрощавшись со своей компанией, начал стремительно удаляться из парка, в котором и происходило все действо. — За ним, — быстро поднявшись из-за стола, шиноби покинули террасу кафе, где располагался их наблюдательный пункт. Близлежащий к их отелю парк представлял собой благоустроенную часть гигантского леса, окружавшего Страну Земли. Сюда мало кто совался из-за непроходимости чащоб, а вырубать его так никто и не решался, считая его неким символичным ореолом защищенности и связующим мостом с Конохой. Однако Ункай, достигнув ворот парка, решительно направился к его границе с лесом, а вскоре уже нырнул в глухой массив зелени. — Хах, становится весело, — Ерито с заметно приподнявшимся от всей этой ситуации настроением первым запрыгнул на дерево и начал аккуратно следовать за мужчиной. «Надо отправить Тоши сообщение, что у меня тут что-то намечается. Наверняка они сейчас сидят и умирают от скуки в этом элитном обществе престарелых», — парень, достав смартфон из кармана, начал быстро набирать текст смс для друга. Ино с Сакурой обеспокоенно переглянулись. У каждой из них было скверное предчувствие, но выхода не было, поэтому они последовали примеру блондина. Объект наблюдения начал ловко лавировал меж деревьев, несясь вглубь с огромной скоростью. Ниндзя бесшумно шли за ним попятам, скрываясь в густых тенях деревьев. Спустя какое-то время немыслимых петляний, они увидели Добираму, остановившегося как вкопанного на небольшой открытой местности. Плечи мужчины поникли, а голова упала на грудь. — Эй, ты! Хватит валять дурака, говори, что ты задумал! — спрыгнув на землю, Ерито обратился к мужчине. Куноичи приземлились рядом. Их собеседник, не только не отвечал, но даже и не шелохнулся. «Черт… Он нас привел сюда специально. Это ловушка», — непростительно поздно до Харуно дошел смысл этого всего. — Ку-ку, Сакура-чан, — бархатистый знакомый голос слишком больно резанул по ушам. Внезапно тело Ункая начало странно раздуваться, после чего произошел оглушительный взрыв, откинувший своей волной шиноби к стволам огромных деревьев. Сакура больно ударилась спиной о шершавую поверхность, от чего дышать на несколько мгновений стало невозможно. — Хм, она не одна. Это все так усложняет. — Сасори, было бы тут что-то серьезное. Две девчонки и один дрыщавый сопляк! — наконец-то сфокусировавшийся взгляд куноичи впился в фигуру говорящего. Высокий, широкоплечий мужчина. Красно-розовые глаза смотрят въедливо, а узкие губы расплываются в искренней улыбке, обнажая жуткий оскал. Этот человек воплощал многие страхи ее детства. Услышав его тяжелые шаги или завидев издалека эти серебристые волосы, воспитанники детдома старались куда-нибудь спрятаться. — Хидан, тем не менее, нам нужна была одна, а их тут трое. Что делать с остальными? — высокий блондин лениво мял в руке кусок сероватой глины. — Ну так давайте спросим у нашей крошки. Сакура-чан, как нам с вами поступить? — сероволосый пропел эти слова, доставая из-за спины свою косу с тремя широкими клинками лезвий. Сакура плохо его слышала по причине оглушающего шума в ушах. Небывалый, но такой знакомый животный ужас свел судорогой ее сознание. Казалось, каждая кость в теле раздробилась подобно разбитой ею накануне фарфоровой чашке. Липкий страх поселился где-то в горле, лишая какой-либо возможности дышать ровно. — Откуда вы знаете, что Сакура должна была быть одна? — голос Ино заставил ее оторвать взгляд от мужчин и выйти из оцепенения. — Какая любознательная, — Дейдара обратил свой оценивающий взор на Яманако. — Я был бы не прочь с тобой поразвлечься. Незримый демон страха, завербовавший тело Сакуры, тотчас растворился в собственных криках под диким натиском копившейся все эти дни ярости. Жар начал расходится по всему телу, а рассудок окутывало вуалью ненависти. Хидан измывался над ней и еще десятками невинных детей в приюте. Она терпела издевательство Сасори и Дейдары, их постоянные домогательства всю свою сознательную жизнь. А теперь эти выродки покушаются на родного ей человека, который был одним из немногих среди тех, кто помогал ей адаптироваться к жизни и справляться с этим вечным шквалом ненависти и агрессии со стороны окружающих. — Может вы лучше развлечетесь сами с собой? — под ошарашенные взгляды девушек перед ними встал Ерито, закрыв их собой. — Слышь, пацан! Ты точно сдохнешь первым! — Хидан мгновенно впал в состояние столько характерного для него бешенства, буквально брызжа слюной и извергая поток ругательств. — Акасуна, это кто же тебе дал такую стопроцентную гарантию, что Саске не будет здесь в это время, раз ты рискнул после вчерашнего сюда прийти? Видимо, этот наниматель очень хорошо осведомлен о передвижениях Учихи. А еще, раз он кинул такую тяжелую амбразуру на одну меня, эта дрянь сильно меня ненавидит, — Сакура вышла вперед и остановилась сбоку от Ерито. Сасори лишь мягко приподнял уголки губ в немом ответе, который Харуно без труда разобрала. — Знаешь, Сакура, а ты все-таки лучше нее, — рыжеволосый, все так же улыбаясь, начал складывать замысловатые печати.***
— Саске, ну наконец-то ты здесь! — девушка в ослепительном вечернем платье крепко обняла мужчину. — Мицуки, неужели без нас с Саем вы не можете принять делегатов? — брюнет пристально посмотрел в нежно-голубые глаза Каэды. — Мне пришлось покинуть миссию. — Ну, дорогой, это всего лишь на час, к тому же ты можешь быстро перемещаться благодаря своей силе. Мы принимаем всех высокопоставленных лиц в своем доме, и для того, чтобы произвести максимально эффектное впечатление, их должны встретить первоклассные шиноби. А если это будешь ты, то мы точно обречены на успех, — брюнетка одарила Учиху ослепительной улыбкой. — Тем более у тебя на задании все тихо и гладко, не считая парочки подозрительных типов, но ведь с этим справятся и без тебя. Пару мгновений он рассматривал ее лицо, после чего резко притянул к себе. — Я соскучился, — темноволосый зашептал эти слова девушке на ухо. От этой приятной дрожи на душе Мицуки стало так сладко и спокойно, что она даже на секунду пожалела, что отправила парней разобраться с Харуно. Она так долго планировала это, продумывала способ заманить ее в западню, рассчитывала вместе с Сасори и Дейдарой каждый шаг. А Саске был всецело ее. Такой родной и нежный, сильный и любимый. Ход ее мыслей прервал вошедший Сай. — Мицуки, я очень рад тебя видеть! — художник по-дружески приобнял подошедшую девушку. — Сай, ты как раз вовремя! Гости скоро будут. Посидите здесь, а я распоряжусь подать чай, — сияющая Каэда быстро ушла, громко стуча шпильками туфель. — Сай, скажи, я похож на кретина? — Я бы так не посмел сказать, — художник ухмыльнулся в ответ. — Тогда почему меня пытаются обвести вокруг пальца, как двухлетнего ребенка? Я не знаю, что натворила Мицуки, но врет она безбожно. — Как ты это понял? — У нее на лице все четко написано. Она совершенно не умеет работать с мимикой, когда это нужно делать неискренне. Сай задумался, потерев виски. Его размышления прервал звонок телефона Саске. Подняв смартфон, брюнет увидел номер Тоши на дисплее, затем принял вызов, включив громкую связь. -Слушаю. -Саске, это Тоши. У нас тут что-то странное… Где-то меньше часа назад мне Ерито написал сообщение, что у них Ункай какие-то фитили начал вытворять и они за ним по лесу следуют. Но, черт возьми, Добирама здесь, с нами! Общается и пьет чай с богемой общества. Я попытался набрать Ерито, но он недоступен. Сакура с Ино тоже не отвечают. И еще… — шатен на секунду замялся. — Что «и еще»? — пошел обратный отсчет исчезновения и без того мизерного терпения Учихи. — Там вдали дым над лесом. Не знаю, что это, но… — Возвращайтесь в отель. Делайте это быстро, не привлекая внимания, и никому ни слова. Мы с Саем скоро будем. — Понял, принято, — на другом конце провода отключились. — Вот дерьмо, — Сай стукнул кулаком по подлокотнику дивана. — Ты думаешь, что-то серьезное? — Не знаю, но нам нужно обратно. Переместимся с помощью моего Риненгана. Но сначала… — А вот и я… Саске, зачем это? — появившаяся в дверном проеме Мицуки уставилась на мужчину, как кролик на удава. Алый цвет Вечного Мангеке загипнотизировал ее, отрывая от реальности. Мягко и безболезненно она погрузилась в Цукиёми.***
Очередная порция острой режущей боли полоснула по всем нервным окончаниям Харуно, заставляя ее схватиться за окровавленное место на плече. В какой-то момент они взяли инициативу в свои руки, что позволило нанести врагам несколько тяжелых увечий. Однако сейчас казалось, что соперников это лишь больше раззадорило. «Они слишком сильны», — болезненно приняв этот факт, девушка начала пытаться скоординировать разрозненные мысли. Куноичи перевела взгляд на свои руки, на которых расцветали синяки по всему периметру. С многочисленных свежих ран капала кровь. Она могла потратить лишь минимальное количество чакры на собственную регенерацию, так как было необходимо всю ее вкладывать в бой и на лечение серьезных ран своих напарников. Внезапно в глазах начало темнеть. Какая-то из бомб Дейдары разорвалась слишком близко к ней, совершенно лишив розоволосую возможности ориентироваться в пространстве. Совершенно неожиданное для нее, тугой хомут из крепких рук обвился вокруг ее горла, приподняв над землей и пригвоздив к стене. От бушевавшего в крови адреналина Сакуре почудилось, что она слышит хруст собственных костей под натиском мужской силы. — Сука, тебя следовало забить в одном из подвалов этого сраного детского дома! — свистяще дыша, Хидан буквально прорычал эти слова, смотря своими налитыми кровью глазами на девушку. — Лучше б ты там сам сдох, — собрав угасающие силы и сконцентрировав чакру, она смогла подтянуться и ударить его ногами в грудь, заставив сероволосого отлететь в другую сторону. Сама девушка упала плашмя на землю, пронзаемая болью во всем теле. Растрепавшиеся волосы липли на лицо. Опустив голову, она увидела, что огромная рваная полоса проходит через ее бок и половину живота. «Кровь», — односложные мысли хаотично бились в ее голове. Все вокруг смешалось в одно сплошное месиво. Подернутое дымкой от взрывов Дейдары и сдобренное бесконечными звуками ударов и звоном стали, оно чем-то напоминало Ад. — Ерито! — куноичи обернулась на громкий крик Яманако и увидела, как одна из марионеток Сасори пронзила катаной его живот. — Я же говорил, что ты умрешь первым! О, Дзясин-сама явно будет рад такой жертве, — под безумный хохот Хидана Сакура подбежала к блондину, упав перед ним на колени. Оторвав висящую нижнюю часть своей разорванной майки, она закрыла его рану куском ткани. Ее руки охватило зеленое свечение. — Харуно, не сходи с ума. Не трать последние запасы чакры, — Ерито прохрипел это и из-его рта побежала алая струйка. — Замолчи, — ирьенин пыталась контролировать нарастающую дрожь в своем теле, но все было тщетно. Она оторвала взгляд от парня и увидела, как Сасори ударил рукояткой меча в живот Ино, отчего та, выплюнув кровь на выдохе, упала прямо сбоку Сакуры, лишившись сознания. — Господи, Ино, — глаза Харуно наполнились слезами. Усилив приток чакры, одну руку она по-прежнему держала на ране Ерито, а другую переместила к подруге на живот. Черные полосы Бьякуго, но Ин, которые раньше занимали практически всю площадь ее тела, стали постепенно сокращаться, оставшись лишь на лице и груди. — Сакура, не будь идиоткой! Какой смысл лечить их, если мы все равно вас всех прикончим, — слова Хидана вызвали смех Дейдары и улыбку Сасори. — Скажи, Харуно, а тебе никогда не было интересно, кто твои родители? Девушка вздрогнула. Стиснув зубы, она продолжила лечить напарников, не обращая внимание на слова этого урода. У Ерито сквозная рана, а у Яманако, судя по всему, внутреннее кровотечение. Если она замешкается или отвлечется, они умрут. — О, я вижу, ты немного занята. Но все же я открою тебе эту тайну, ведь хотя бы перед смертью ты имеешь право знать правду, — мужчина продолжал истерично хохотать, издевательски смотря на все ее потуги держать себя в руках и концентрироваться на лечении. — Так вот, ты поступила к нам в пять лет. Твои родители были беспробудными алкашами, которые большую часть своего существовании проводили в беспамятстве. Тебя забрали соседи и привели в приют. Насколько мне известно, твои предки так и скончались в пьяном угаре в своем бомжатнике. Интересно, наверное, тяжело придется с такой генетикой? «Нет, врет, врет…», — слезы градом покатились по лицу Харуно. Титаническими усилиями она заставила пропадающее свечение продолжать гореть. — Я вижу, ты немного расстроена… Ну что поделать, это всего лишь… — Хидан не успел договорить. — Уходим, живо! Я чувствую приближающихся шиноби, а среди них Учиха, — Дейдара вмиг распустил свиток и начал складывать печати. — Но девчонка?! — бывший надсмотрщик указал на Харуно. — Не важно, на это нет времени! Нас сейчас прикончат всех! — схватив Хидана за локоть, Сасори ринулся к Дейдаре, и они вмиг растворились в облаке дыма. Через пару секунд на их месте оказались запыхавшиеся Саске, Сай и Тоши с Соми и Мигаро. «Так смотрят… Я, наверное, ужасно выгляжу», — это были последние мысли Сакуры. Полностью опустошив все резервуары чакры, отметины Бьякуго, но Ин окончательно сошлись к фиолетовому ромбику на лбу куноичи. Она закрыла глаза и провалилась в уютную обволакивающую темноту.