Stories of the Citizens

Поначалу не было ничего. Я ничего не чувствовал, ничего не видел. Меня просто не существовало. Затем появилось ощущение. Внезапно, я почувствовал «тело». Мои руки были тяжёлыми, словно из стали. Моё тело — огромным грузом, удерживающим сознание от полёта. Оно сдерживало меня, но я не хотел его бросать. Зачем? Без тела я не существую. А прекращать свою новую жизнь я пока не планировал. Затем я начал чувствовать. Я сидел. Похоже, на чём-то твёрдом, шершавом. Тактильные датчики подсказали — бетон. Старый, влажный, местами покрытый плесенью. Похоже рядом вода. И когда-то это место, наверное, затопит. Откуда я это знал? Трудно ответить. Но я знал, что вероятность затопления помещения — около 80%, при перспективе на двенадцать лет, и отсутствии антропогенного вмешательства. Занятная информация… наверное. Пока что она была единственной. В первые моменты своей жизни подумать о бетоне — занятно. Других идей у меня, почему-то, не возникло. Зрение появилось внезапно. Резкая вспышка, от которой по моему телу пошла дрожь. Я увидел человека. Мужчина, взрослый, около тридцати лет. Он выглядел очень уставшим, и казалось, расстроенным. Глаза его глубоко впали, под ними виднелись синяки. Бессонница? «Девид Рэдклифф. 34 года. Гражданин США. Оперативный сотрудник BTAG BCG, инженер-робототехник. Командир отряда 2А25. Пропал без вести. Предположительно: Погиб.  — Он ожил, — подытожил Девид, отступая от меня на шаг. — Чёрт, да я ведь как грёбанный Франкенштейн. Оказывается я лежал, привалившись спиной к стене. Когда мужчина отошёл, я смог осмотреться. Старое помещение, бетонные стены, восемь слоёв, как подсказывала «память», давно изъеденные влагой и коррозией перекрытия. И люди. На меня смотрело по меньшей мере четыре пары глаз. Девид, отряхивающий руки и не спеша собирающий инструменты. Рядом с ним стоял еще один человек, скептично разглядывающий меня сквозь тёмные стёкла очков. Память молчала о нём. Данные стёрты. — Ну здравствуй, — он протянул мне руку. Зачем? — Постой, Ас, он еще многого не понимает, — Девид положил пальцы на лоб, о чём то задумавшись. — A3A67… поднимись. Моё имя? Странное. Но я помнил, что меня зовут именно так. Что он сказал? Подняться? Да, это определённо проще… Моё тело, до этого казавшееся столь тяжёлым, неожиданно легко слушалось меня, и я смог подняться, твёрдо стоять на ногах, и таки рассмотреть третьего. Слева от меня, на старом железном стуле сидел человек. Он был еще не стар, но уже прожил достаточно лет. «Дмитрий Воронцов. 52 года. Гражданин СФ. Бывший стрелок организации «Ополчение». Нейтрализован 27 сентября 2265 года. Ранение в ногу. Пропал без вести. Предположительно: Мёртв. Человек отнюдь не выглядел радостно. Он курил, в попытке погасить выделяемый норадреналин седативным действием табака. Однако, доза последнего была слишком мала.  — Здравствуйте… Дмитрий, — я впервые ощутил что-то. Неловкость. Его взгляд мне не нравился, мне не хотелось его видеть. — Здрасте-приехали, — проскрипел он, отряхивая пепел. — Сначала «Таг», потом еще и его консерва. И я по вашему должен это терпеть… Я остался в замешательстве. О ком он? Обо мне? — Эмм… прошу прощения. Если успел… что-то… — я замялся. Однако, ситуацию разрешил еще один человек. Если он, конечно, человек. — Здр-р-раствуй, бр-р-рат! Я не успел ничего понять, меня схватили, приподняв над землёй. Чьи-то руки с силой сжали меня. Кажется это называют «объятия». Не завидую тем, кого обнимал этот человек. Наверняка они мертвы. Меня наконец опустили, и я смог взглянуть на нападавшего. Высокий, очень высокий человек. На две головы выше меня, с очень широкими плечами и смуглой кожей. На широком носу красовался пластырь, а маленькие глаза весело блестели, вторя широкой улыбке. «Азиз Марджабаев. 24 года, уроженец предкарантинной территории. Ранее профессиональный боксер. Карьера окончена травмой. Нелегально прооперирован, верхние конечности заменены аугментациями. Судим заочно, сбежал с допроса. Пропал без вести, находится в розыске BCG BTAG. Предположительно: состоит в бандформировании. Он протянул мне руку, и в этот раз память подсказала зачем. Рукопожатие. Он так здоровался? — Эмм, простите…, но я не могу быть вашим братом. Я… не человек. — Поверь, мальчик, ты больше человек, чем многие в этом городе. Этот голос принадлежал четвертому человеку, смотревшему на меня в момент пробуждения. Точнее четвертой. На одном из стульев в небрежной позе сидела невысокая девушка, с волосами огненно красного цвета. " Ева Йенсен. 24 года Гражданка Норвегии. Депортирована в карантинную зону. Позже — участник неопределенного бандформирования. Находится в розыске BCG BTAG. Предположительно: Состоит в террористической организации «Граждане». — Но… я не могу быть человеком. Я — юнит 2А3А67. Задача… Я замялся. Память в этот раз молчала, снова и снова обращаясь к этому запросу. — Ах да, — спохватился Девид. — Задачи… да… Буря, позови Мари и Команданте. — Он обернулся ко мне. — Сейчас придёт человек, он объяснит тебе… — он замялся, — твои задачи. Они расступились, освобождая проход. В помещение забежала девочка. Невысокая, кучерявая, с непослушной косой и большими, карими глазами. Память вновь ожила. " Розмари Маршаль. 17 лет. Гражданка карантинной территории. Пропала без вести. Предположительно: мертва. Она должна объяснить мне мои цели? — О, он жив! — радостно воскликнула она. — Кэп, посмотри на это! За девочкой не спеша вошёл ещё один. Высокий человек в чёрной шинели, Носивший длинные, даже чересчур, стального цвета волосы. Память молчала и о нём. Данных просто не было. Как так? Его не существовало? — Здравствуйте, — сказал я, дабы разорвать сгустившуюся тишину. Вошедший нахмурился, с немым вопросом уставившись на Девида.  — Он еще многого не понимает, база повреждена, и загружена не полностью. Он научится, но нужно будет время, — спохватился тот. — Хорошо… — голос вошедшего был низок, а интонация словно придавала весь любому слову. Он подошёл ко мне. Кажется, Девид звал его Команданте. Если я ничего не путаю. странное имя, впрочем как и моё…  — Ты многого не помнишь, и ужасно многого еще не знаешь, ведь так? Я, задумавшись, кивнул. Это ведь значит согласие? — Не поверишь, но знакомо. До боли знакомо. Не волнуйся, тебе всё объяснят. А пока — как тебя зовут? — Я юнит 2А3А67.  — Это твоё имя? — Команданте повёл бровью. — Странно…  — Оно не страннее чем Ваше. Похоже, мои слова удивили его. Чем? Я лишь указал на очевидный факт. — Что же… это тоже мнение, которое имеет право на существование. Пусть будет так… Ты знаешь, зачем ты здесь? — Задачи… — я вновь замялся. Память, спустя секунды, подсказала, как объяснить отсутствие нужной информации. — Я не знаю, сэр. — Ты не знаешь кто ты, и не знаешь своих целей. Знаешь, а ведь это на самом деле хорошо. — Почему? — я удивился. Чего хорошего в бесцельном бездействии? — Как это, почему? — мой собеседник удивленно вскинул брови, — Ты сам волен выбирать, кем быть, и что делать. Разве это плохо? Я задумался. Я не мог понять, о чём говорит этот человек, от этого непонимания становилось неловко.  — Зачем действовать, не имея цели? Это лишь пустая трата ресурсов. Он улыбнулся. Кажется, это радует людей. Но что, «это»?  — Ты прав как никогда, мой друг. Сейчас ты находишься среди людей, столь разномастных, ведомых лишь одним. Целью. — И какова ваша цель? Мой вопрос погрузил собеседника в раздумья. — Наша цель — свобода. Свобода для граждан этого города. Считаешь ли ты это плохой целью?  — Свобода? Они порабощены? — Назови это так… Суть не изменится. — Тогда ваша цель достойна затраченных на нее сил. Команданте вновь улыбнулся, с хитрым прищуром глядя на меня. — И ты готов помочь нам в достижении этой цели? Я задумался. Судя по обстановке этот человек предлагал мне что-то важное, в том числе и для меня. Он предлагал мне цель. А ведь зачем жить, не имея цели? Чем эта хуже других? Это я и озвучил. — Хорошо… Мы ценим твою помощь, и твой вклад в эту борьбу. А значит отныне ты — Гражданин этого города, такой же, как я и они. — человек развел руки, указывая на всех, находившихся в комнате. — Гордись этим титулом. Ведь нас осталось мало. Кажется, он немного переборщил с торжественностью. Однако Девид тихо захлопал, его поддержал и человек в очках, девочка, и остальные, не считая лишь седого курильщика. Людей это радовало, я видел их улыбки. Но что, «Это»? То, что я с ними? Команданте уже собирался уйти, внезапно остановившись в дверях. — И кстати. Ты ведь Гражданин, а не заключённый. Не стоит тебе носить номер вместо имени. Как тебе Виктор? По моему неплохо. Чёрная шинель скрылась за дверью, а меня вновь подхватили сильные руки Бури.  — Теперь то я могу назвать тебя братом?  — А никто не хочет спросить его мнения? , — скептично поинтересовался Ас.  — Действительно, — подхватила Ева. — Ты не против нового имени? Я задумался. И вновь получил тот же ответ:  — Во всяком случае оно лучше, чем никакого. — Вот же железяка, — захохотал Азиз, сжимая меня в объятиях. Ну уж я то тебя научу… Так быстро началась моя новая жизнь. С имени, и цели. Что же будет дальше?