Колдунья в Алагейзии

Гермиона не заметила, как пролетела неделя ее пребывания в доме Брома. За это время она сумела сдружиться со стариком, даже немного выучила язык. Бром оказался хорошим собеседником, особенно в рассказывании историй и легенд. Очень часто вечером, или когда девушка не могла уснуть, он садился рядом и принимался за длинное повествование. Гермионе очень нравилось его слушать. Конечно, прежде всего, она просила рассказать об Алагейзии, ее истории. Она внимательно слушала, иногда задавая вопросы. Порой их было так много, что Бром отшучивался, что до самого утра не сможет закрыть рта. Но рассказчиком был терпеливым и его удивляла чрезмерная любознательность девушки. Также его интересовала ее жизнь. В один из прохладных вечером, когда ему не особо хотелось говорить, он попросил: — Расскажи мне о своей жизни. Где родилась, кто родители, у кого научилась колдовать и прочее. Гермиона немного размыслила над этим и подумав, что раз она умерла в своем мире, то нечего что-то скрывать от старика. И она просто рассказала свою историю — детство, учебу в Хогвартсе, про приключения с Гарри и Роном и их сложной борьбе с самым могущественным волшебником и его последователями. Последние годы заняли большую часть рассказа. Бром часто прерывал ее, требовал подробностей и даже что-то записывал. Особенно его интересовал поиск крестражей и сражение за Хогвартс. — Ну и чем все закончилось? — спросил он, когда Гермиона замолчала. Та грустно посмотрела в окно и ответила: — Я не знаю, потому что умерла там. И не знаю итогов. Бром кивнул и снова спросил: — Ты говоришь что это была Вторая война, а когда была первая? И какие были итоги? Девушка снова принялась вспоминать все, что знала из учебников и уроков по истории магии. Пока они говорили, на улице постепенно темнело. Лишь когда пришло время ужина, она окончила повествование. Накладывая ей в тарелку мясной похлебки, старик бормотал: — Ну надо же, ваша история довольно богатая, сколько сказаний можно придумать! Это очень сильно напоминает мне нашу войну Ордена Всадников против нынешнего узурпатора Гальбаторикса. Только финал войны был иным, чем у вас. — Что за Орден? — поинтересовалась Гермиона, сразу обратившись в слух. Он еще не рассказывал об этом. — Давай поедим, потом я все покажу. После ужина, вымыв посуду, старик достал книгу в толстом кожаном переплете и положил на стол. — Это «Краткая история Алагайзеии», — пояснил он, открывая том. Гермиона села рядом, удивившись названию. Следующие несколько часов Бром объяснял ей причины войны эльфов (что вызвало у нее немалое удивление, ведь она не знала о существовании этой древней расы, зная только о домовых эльфах) с драконами, заключения договора и создания великого Ордена Всадников — могучих повелителях драконов. — Разве драконы могут приручаться? — спросила она, прервав Брома, — насколько я помню из учебников, они относятся к существам не приручаемым и очень опасным. Даже один знакомый драконолог об этом говорил! Гарри на состязании Трех волшебников сражался против одного из самых страшных драконов, рискуя жизнью! — До создания Ордена все драконы были дикими, — ответил Бром, — но создание Договора позволило эльфам, а позже и людям устанавливать самую крепкую душевную связь с драконом. Их души становились едины, неразрывны. Это принесло много пользы: у страны появились могучие защитники перед которыми обращались в бегство враги. Ведь ум и сила драконов в сочетании с магией Всадника намного превосходили обычных людей и других существ. — Но как драконы на это согласились? И как они подчинялись людям и эльфам? Это ведь почти рабство! — Нет, вовсе нет. Дракон и его Всадник — это самые близкие друзья на всем белом свете. Их связь позволяла им понимать друг друга лучше, чем кто-либо другой. Для подчинения всаднику вовсе не требовалась сила — они действовали как единая сила, без принуждения. Дальше он учил ее читать по буквам и скоро девушка читала по строчкам. Содержание книги было немного неполным, но она не обращала на это внимания. Пока она была увлечена чтением, Бром незаметно выскользнул из дома и куда-то направился. Когда он вернулся, неся что-то в руках, Гермиона сидела на кровати, глядя на игру пламени свечи. Сказитель подошел к ней и положил на колени сверток. — Это твой наряд для завтрашней прогулки, — сказал он, — ты все еще хочешь пойти в лес? — Конечно! — сказала Гермиона, разворачивая подарок. Внутри оказалось платье простого покроя из яркой, но грубоватой ткани, длиной до пола. На талии на спине завязывались тонкие шнурки, как на корсетах. К нему прилагались кожаные полусапожки и какой-то странный чепчик. Голубой цвет платья вполне подходил Гермионе, несмотря на ее любовь к красному и золотому цвету. К наряду прилагался теплый плащ, снизу отороченный темным мехом. В целом было неплохо, очень даже. — Спасибо, — сказала Гермиона Брому. Тот лишь улыбнулся, блеснув глазами. В такие моменты он напоминал Дамблдора. — Не забудь, что надо отвечать, если спросят кто ты, — напомнил он, пока девушка снова укладывала наряд, — деревенские — народ любопытный и подозрительный. — Бром, а здесь нет чародеев или колдунов? — внезапно спросила она. — Нет, никогда не было, а почему спрашиваешь? — Просто интересно, — пожала плечами Гермиона, снова устраиваясь на кровати с ногами. На самом деле она спросила это не просто так. У нее оставалась вера в то, что какой-нибудь маг сможет ей помочь. Но теперь и это исчезло. Придется разгадывать тайны попадания в Алагейзию самой. Рано утром, пока еще были сумерки, Бром разбудил Гермиону и велел собираться. Пока сонная девушка, протирая глаза, ела кашу, он куда-то отлучился и вернулся, когда уже совсем рассвело. Волшебница была уже одета, теплый плащ накинут на плечи, палочку она из осторожности убрала поближе в карман. Придирчиво оглядев ее с ног до головы, старик кивнул и велел следовать за ним. Оказавшись снаружи, Гермиона удивленно огляделась — все оказалось куда страннее, чем она ожидала. Из окна она могла видеть лишь очертания домов и людей. А теперь, стоя на улице, глядя на облик деревни, стоявшей на фоне громадных гор, волшебница удрученно вздохнула. Большинство построек составляли деревянные дома из крепких толстых бревен с низким и широким крыльцом. Из-за этого все дома казались абсолютно одинаковыми и серыми. В памяти сразу ожило воспоминание о ярком и шумном Хогсмиде, где можно было вволю повеселиться с друзьями и увидеть много интересного. — Пойдем, чего стоишь, — позвал Бром, уже успевший уйти вперед. Она покорно направилась за ним через все селение, встречая самых разных людей. Все они удивленно смотрели на волшебницу, но она почти не обращала на это внимания, не упуская из виду прямую спину Брома. Холодный воздух пах дымом и едой, по улицам уже бегали дети и лаяли собаки, где-то кудахтали куры. Старик периодически кивал кому-то в толпе, стуча посохом. Все жители этой деревни, как отметила Гермиона, говорили на том же наречии, что и Бром. — Эй, сказитель! — внезапно окликнул кто-то Брома и Гермиона, повернувшись в сторону звука, увидела опершегося на косяк двери человека с кружкой в руках. — Что это за прелестница с тобой? Что-то я такого лица у нас не припомню. — Это Гермиона — моя внучка, приехала из Дарета, — ответил Бром, даже улыбнувшись, — А ты Квимби, я вижу, уже начинаешь уничтожать свои запасы? — Их еще много, зиму переживем! — хохотнул тот и скрылся за дверью. — Это Квимби — хороший парень, отлично варит пиво, — пояснил старик удивленной Гермионе и направился дальше. Она отправилась следом, иногда ловя на себе странные взгляды местных, особенно женщин. Такое внимание ей не совсем нравилось. — Не переживай, они всегда так даже к купцам относятся, — сказал Бром, видимо угадав ее настроение. — Народ может и подозрительный, но дружелюбный. Вскоре они вышли из деревни и направились в лес. Здесь уже кое-где лежал снег, приятно пахло хвоей. Чистый горный воздух дышал жизнью, где-то слышалось журчание воды. Бром пояснил, что это река Анора, спускающаяся с гор в долину. — Нам надо к водопаду Игвальда, а это довольно далековато, так что если устанешь, сразу говори, — предупредил он, оглянувшись на спутницу. Гермиона лишь кивнула, любуясь окружающей природой. Ей не приходилось бывать в горах, тем более таких высоких. По пути старик успел немного рассказать о легендах, которые ходят у жителей Карвахолла и Теринсфорда, о том, как пропадали бесследно люди или сходили с ума. все это очень удивило Гермиону, скептически относящуюся к таким вещам. — Как можно сойти с ума в горах? — спорила она с Бромом, поднимаясь выше. Тот принялся объяснять про необъяснимую силу этих гор и те, кто сюда осмеливаются соваться, должны быть осторожны. — Этих гор боится даже Гальбаторикс, это почти единственное место, куда он не рискнет сунуться. Лишь единицы могут охотиться здесь. Те, кто обладает достаточным умом и смекалкой. Дальше они почти не говорили, продираясь дальше и Гермиона поражалась невероятной красоте и дикости этого места. Когда они подошли совсем близко к водопаду, Бром остановился и сказал: — Посмотри вниз. Гермиона потеряла дар речи: долина лежала у их ног точно старинная карта, разложенная на столе. Озеро, образовавшееся у водопада Игвальда, было сейчас примерно на полмили ниже того места, где они стояли. Карвахолл казался выростом неприметных, коричневых домишек, точно в страхе прижавшихся друг к другу. Белый дымок, пахнувший домом и очагом, плыл над селением, словно бросая вызов этим диким краям. С высоты утеса поля казались девушке крошечными квадратными заплатками на желто-коричневом осеннем платье земли, сотканном из пожухших трав. Река, петляя, неслась от водопада дальше, к южному концу долины; в ее воде широкими полосами отражался солнечный свет. — Как красиво… — гостья была заворожена раскинувшейся картиной. Бром махнул рукой куда-то в сторону: — Пойдем, осталось чуть-чуть. Они снова оказались в лесу и пройдя еще немного, оказались у большого серого валуна, на половину заросшего темным мхом. Старик указал на землю, где все еще была примята трава: — Вот, здесь ты и лежала, держа палочку в руке. Гермиона присела, желая поближе все рассмотреть. Потом повела над землей палочкой, пытаясь обнаружить источник магии или чьего-то присутствия. К ее удивлению, чары действительно еще остались, но это были очень слабые и странные отголоски, что различить было невозможно. Кроме нее и Брома здесь больше никого не было, кроме лесных обитателей, вроде белок. — Ну, нашла что-нибудь? — Бром внимательно следил за ее действиями через плечо. Волшебница покачала головой: — Я действительно перенеслась сюда с помощью магии, но различить или понять, кто это сделал, не получается. Такое ощущение, словно я сама трансгрессировала из коридора школы, где невозможна трансгрессия. — Может, это было каким-то сбоем? — предположил сказитель, опираясь на посох, — Иногда магия действует вне зависимости от создателя и порой творит очень многое. — Не знаю, но понятно одно — я не сама перенеслась сюда, кто-то это сделал. Но как и зачем? — Мне тоже любопытно, — старик поглаживал бороду, что-то решая про себя. Обратно они шли той же дорогой, каждый думал о своем. Гермиона с горечью поняла, что шанс вернуться домой практически равен нулю, но не оставляла крохотную надежду на то, что друзья живы и все в порядке. Как же далеко они сейчас и как ей их не хватает! И что же делать теперь? Оказавшись в доме, чтобы отвлечься от тяжких раздумий, девушка принялась помогать Брому готовить обед. Пара взмахов палочки — посуда сама собой моется, нож режет продукты на столе. Глядя на удивленное лицо старика, Гермиона тихонько хихикала. Тот тоже ухмыльнулся, после задернул все шторы и велел: — Будь осторожна, когда свои фокусы надумаешь проделать. И смотри, чтобы никто этого не видел. Гриффиндорка хотела было спросить почему, но тот махнул рукой и продолжил работу. Остальное время до сна они провели довольно весело: Бром даже шутил, что скоро облениться, только и будет, что сидеть в кресле и курить трубку. Гермиона же смеялась, водя палочкой по воздуху, управляя тарелками. Грустные мысли ушли на второй план, была только светлая радость, какая-то легкость, словно девушка не сражалась недавно с врагами и не жила в лесу. Старик, выпустив кольцо дыма в потолок, вздохнул, глядя на нее: — Хотел бы я быть сейчас в твоем возрасте. Самая прекрасная пора, когда особо ни о чем не беспокоишься. Гермиона в мыслях согласилась с этим, но сказала: — Только мне слишком рано пришлось узнать, что такое боль и зло. Еще в одиннадцать лет я подверглась нападению огромного тролля в школе и если не друзья, то не знаю, что было бы. А дальше опасности поджидали повсюду — чем старше мы становились, тем больше рисковали. — Но ты же упоминала, что ты была лучшей ученицей своей школы и должен признаться, что они не прогадали. Я чувствую, что ты можешь больше, чем думаешь. Мне бы хотелось проверить твои способности, но не сейчас и не здесь. — А где тогда? — Гермиона почувствовала, как пробудился интерес. — Скажу позже, когда придет время, — ловко ушел от ответа Бром и снова затянулся. «Какой он все-таки странный. Не знаю, надо ли доверять ему», — подумала волшебница, наконец, расправившись с домашней утварью. Ей действительно было непонятно, стоит ли доверять этому странному сказителю (или кем он является на самом деле). Он не до конца откровенен с ней, желает ничего рассказывать о себе, а от нее требует открытости. Такое поведение немного настораживало. Кто же он — друг или враг? Но очень скоро девушка отбросила эти мысли, так как времени на раздумье почти не было — она активно знакомилась с жизнью деревни. Бром часто отправлял ее по делам, сам оставаясь в доме. Гермиона за короткий срок успела узнать многих жителей этой горной деревни — кузнеца Хорста, похожего телосложением на Хагрида, его жену Илейн, очень напоминающую маму Рона и их детей, мясника Слоана, который ей понравился менее всего, также познакомилась с его дочерью Катриной, с которой быстро подружилась. Помимо них, она узнала о многих интересных традициях и вещах. Например про посвящение юноши в пятнадцать лет в мужчины. Ее удивило, что это делается так рано, когда разум еще не окреп. Но судя по многим жителям, это было нормой. Также ей удалось не раз побывать в таверне и испить напиток, похожий на родное сливочное пиво. Но деревенские относились к ней недоверчиво, каждый раз внимательно вглядываясь в лицо, некоторые пожилые женщины, словно догадавшись об истинном положении дел, качали головами, говоря: «Что-то я не припоминаю, чтобы у Брома была семья, да и не похожа ты на местных». Гермиону это почти не расстраивало, хотя она и пожаловалась на это Брому. Тот лишь хохотнул и велел общаться почаще. «Пройдет время и они к тебе привыкнут», — успокоил он. Чтобы гостья не чувствовала себя отчужденной, он в краткой форме поведал ей о многих жителях Карвахолла, которых знал наперечет. Гермиона постаралась все как следует запомнить, чтобы использовать при случае. Также Бром рассказал, что приближается зима и по приходу весны сюда должны приехать купцы, чтобы продать свои товары. — Там возможно, найдешь компанию, — утешил он, попыхивая трубкой. — Но неужели мне придется теперь всю жизнь торчать здесь? Я хочу вернуться домой, и если ты не можешь помочь, то хотя бы скажи, кто может! — возмущенно сказала Гермиона, уперев руки в бока, стоя перед ним. Но старик остался невозмутим: — Не переживай, давай дождемся весны и там решим — сейчас не лучшее время для странствий. Отпустить тебя одну я не могу и пойти с тобой тоже нелегко для моего возраста. Ты не знаешь страны и народов, которые ее населяют. А если еще и Гальбаторикс о тебе узнает, то непременно завербует в свои войска. Так что лучше пока сидеть здесь ниже травы, тише воды. Придет время, я попробую связаться с кое-кем и предложу тебе несколько вариантов. Идет? Девушка лишь устало кивнула и отправилась в деревню.