Не война

Тихий морской бриз... Как ласково он гладит щеки, руки, словно пытается закружить тебя в стремительном ритме вальса. Пожалуй, это самый добрый ветер, который только существует. Он не сравним ни с каким любо другим, он незабываем. Ему тихо вторили кружащиеся в небе чайки, а морские волны заставляли воздух наполниться прохладой и солью, и рядом, на солнечном песчаном берегу лежала девочка лет 12, без сознания. Это была Крит, одна из детей Византийской империи. Она попала сюда при очень трагических обстоятельствах. Дело в том, что на их дом в Константинополе напали крестоносцы, которые собирались очистить Святую Землю от ереси скверны, но предательски вонзили нож в спину Византии, стерев её с карты мира. Крит не знала, снится ли ей это, или было на самом деле. Мама усаживает её в небольшой корабль против её воли – это был приказ, иначе, с её слов, она могла бы погибнуть. Все происходило словно в тумане – было раннее утро, солнце только начало освещать небо, но вокруг царила жуткая суета. «Крит, я тебе приказываю сесть в лодку и уплыть к себе на остров.» «Но мама! Я…» «Прости, что я так поступаю, но у нас нет выбора, ты должна спастись. Я не хочу потерять тебя ещё раз…» «Нет!!! Я останусь с вами!!», - Крит попыталась сбежать с корабля, но Византия не позволила бежать. «Нет, я сказала! Солдаты, помогите мне», - она обратилась к рядом стоящим морякам, чтобы те помогли увести дочь, - «с тобой поплывет Христофорос, он поможет тебе противостоять невзгодам», - под треск корабельной древесины и при сильной качке она смотрела в след кричащей дочке. На самом деле она всей душой не хотела расставаться с ней, хоть и была «железной леди». С лица Византии скатилась слеза, но она так и продолжала показывать внутреннюю непоколебимость в своем решении. Крит вырывалась как могла, но все было бесполезно, она просила маму одуматься, но было поздно – её заперли в каюте капитана. Византия уже не могла сдерживать слезы – ощущение того, что она видит дочь в последний раз, не покидало её ни на секунду. На прощение она лишь дрожащим голосом полушепотом благословила корабль на удачный путь. «Во имя отца… сына… и… святого духа… Аминь» Дальше события полностью перемешались в голове гречанки. Очнувшись на берегу в мокрой, разорванной одежде и груде деревяшек, она пыталась вспомнить, что и как произошло. Единственное, что она помнила – это был шторм. Нет, не шторм. Сражение! Нет. Все же шторм. Хотя… Нет, она точно не знала даже этого. Помнит и то, и то. Корабль разбился и она оказалась здесь, на острове. Оглядевшись по сторонам, она поняла, где она сейчас…. Очертания родного острова она не могла спутать ни при каких обстоятельствах. Крит… один из самых желанных островов всей Европы. Крит ещё раз отряхнулась, поправила одежду, точнее её остатки и быстро, не уделяя время лишним думам, побежала на восток острова, благо крушение пришлось недалеко от столицы – Ираклиона. Звонко шлепая по волнам теплого Критского моря, она бежала в сторону заветной цели, но город так и оставался вдали. Пробежав довольно большое расстояние, она остановилась, чтобы отдышаться. Сил было очень мало, а чувство голода только усиливалось. Крит поняла, что без подзарядки она и километра не осилит и решила передохнуть, ведь как раз недалеко от неё был большой плоский валун, на который падала тень дерева, росшего рядом. Не долго думая, она решила расположиться на нем и провести некоторое время, но стоило ей выйти из воды, то сразу ощутила горячий песок под ногами, который обещал, что если простоять на нем чуть больше пяти секунд, со ступнями можно распрощаться навсегда. Скорчив лицо от жгучей боли, она доскакала как козочка до валуна и аккуратненько плюхнулась на него. С превеликим удовольствием выдохнув и выставив ступни в прохладное место, она на секунду помрачилась в лице и задумалась – как там мама? А братики? Она была первая в списке на эвакуацию, так что их участь для неё осталось тайной. Она посмотрела на море, которое словно пыталось дать ей ответ… Но ничего, кроме домыслов и непонятного чувства тревоги… Глядя на морскую гладь, невозможно не задуматься о чем-то своем, о чем-то личном или печальном, вот и Крит начала терзать себя мыслями… Но вот в чем – в чем, а Византия была права, что оставила дочку практически одну – она вела себя удивительно стойко и эмоционально спокойно, хотя в душе у неё давно скреблись кошки от тоски и обиды, что она осталась практически одна. «А что я могу сейчас сделать?», - думала Крит и смотрела вдаль. Ничего не приходило в голову. Но море смогло остудить тревогу Крита и навеять мысль. «Мне надо срочно добраться до нашего дома в Ираклионе и обосноваться там… найти знакомых и выбраться домой» Море все продолжало вторить ей тихим шепотом волн. Оно успокаивало и так манило на секундочку зайти и освежиться в теплых и изумрудных волнах. «Все равно я не выберусь с острова сегодня, может попробовать искупаться?» Крит посмотрела по сторонам – вокруг ни души. Ну что ж, после такого перенесенного тяжелого испытания не грешно и искупаться. Только… в чем? Эти лохмотья еле держатся, если зайти в них в воду, они просто развалятся. Крит решила сбросить их с себя и искупаться голышом – все равно никто не видит. А, если честно, прикрывать было что - природа постепенно начала превращать девочку в девушку, и все пикантные места постепенно начинали приобретать свои очертания. Хотя кто её спросит? С такими же мыслями, Крит весело вбежала в море, позабыв про все печали. Волны гладили уставшее тело юной девушки, а коса, со столь большим старание заплетенная, превратилась в огромный черный сгусток, словно у русалочек. Она ныряла, кувыркалась, словно море было её стихией. Плавала на спине, на животе, развлекалась как могла и просто приходила в себя после тяжелого переплытия. Время шло, солнце начинало раскаляться и жарить все, что лежало не в тени, так что пора перейти в тень и спешить в город. «Пора», сказала Крит про себя и вынырнула из моря. Волосы перекрыли все её лицо, так что она ничего не видела, поэтому пока приводила волосы в порядок, старалась нащупать землю по водой. Как только она нащупала до, то обратила свой освободившийся взор на берег. О-ФЕОС-МУ. На берегу стоял какой-то паренек и, улыбаясь, махал ей. Крит аж краской залилась. - ОТВЕРНИСЬ СЕЙЧАС ЖЕ!!! Парень, несколько шокированный, отвернулся от неё, но продолжал блаженно улыбаться. - КАК ТАК МОЖНО?! ТЫ ЖЕ ВИДЕЛ, ЧТО Я ТУТ КУПАЮСЬ!!! ГДЕ ТВОЯ СОВЕСТЬ В КОНЦЕ КОНЦОВ?! ДА ТЫ, ДА Я…. ААААА!!! Сеанс талассотерапии прошел, видимо, зря, от гнева Крита потихоньку закипало море, которое её окружало. Она закрыла руками и волосами все, что могла и быстро выходила из моря. Паренек еле слышно продолжал хихикать. «Вот доберусь я до тебя, так будешь ещё пощады молить» Крит так ушла в свои мысли и торопилась выбежать с берега, что не заметила коряку, случайно задела её ногой, упала и больно ударилась. Дальше последовал душераздирающий крик, от которого разлетелись даже безмятежно сидевшие птицы на деревьях. Мальчуган среагировал и подбежал к Криту. Она перевернулась и села в тенек, чуть сдерживая слезы и проклиная этого идиота с берега. Она ушибла голень до крови. Не в сила сдерживать боль, она прижала колено к груди и тихо заплакала. - О, подожди секундочку, не плачь, я помогу, - раздался голос со спины, но Крит почти не обратила на него внимания, терпя жгучую боль ушибленного места. Мальчишка подбежал к лохмотьям, с которыми пришла Крит и вернулся уже с полосочками из них. Крит за это время волосами прикрыла грудь, чуть успокоившись. Юнец быстро начал перебинтовывать ссадину, что-то тихо-тихо напевая при этом. Крит снова залилась краской от ещё большего смущения. Как только он закончил, то сразу посмотрел ей в глаза и сказал: - Ну вот и все, до свадьбы заживет, - и улыбнулся очень широко. Крит, просто багряная от такой фразы, не нашла ничего лучше, как влепить пощечину со всей дури. - ДУРАК!!! – прокричала надрывным голосом гречанка, вскочила на ноги и побежала прочь от него - Да постой же!! – кричал ей вслед парень, потирая щеку, - я не желаю тебе зла! Крит не интересовало, с какой целью он пришел сюда, она ждала от него какой-то странной угрозы. «Бежать, бежать, но куда?» Перед глазами Крита показалась небольшая роща из реликтовых сосен. Отбиться от него она сможет только там. Она забежала туда и спряталась в одном из крупных кустов. За ней тут же прибежал этот совершенно незваный гость, но потерял её след. Ходил он так несколько минут, обследуя территорию в поисках её следа, но все пустое. Он продолжал её звать, но критянка сидела как партизанка, даже шороха не создавала. В растерянности он плюхнулся у древней сосны с полностью расстроенным видом. Потом он глянул в яркое, бирюзовое критское небо и понял, что надо сделать. Он тотчас встал на колени практически в центре поляны, сведя руки в кулак. Крит с непомерным любопытством рассматривала, что же он там делает. Может, все ещё не столь ужасно, как она представляла? - Аве Мария, прошу, помоги мне, пошли знамение этой юной диве, что я не желаю ей зла, а хочу лишь помочь. Что… ну что я опять делаю не так?! Дай мне знак, ответь, молю! «Что?! Аве Мария?.... Он что, итальянец?! Как это итальянец?! Зачем это итальянец?! Или даже испанец?! Ненавижу испанцев», - Крит никак не могла поверить в происходящее. Вдруг крону деревьев потревожил сильный ветер. Парнишка подумал, что вот он, знак! Крит тоже поняла, что итальяшка расценил это как знамение, поэтому решила поиграть с ним. Она сделала свой голос тоненьким и почти божественным: - А что ты тут забыл, на этом дивном острове? У мальчишки загорелись глаза. Он поверил, что сама Мадонна снизошла с небес, чтобы помочь ему! - Я… ничего…! Я влюблен и жду взаимности! У критянки аж дыхание перехватило – уж не в неё ли? - Но похоже, что все безответно! - Любовь не бывает безответной! Любовь двух людей определена небесами! - Да, о Мадре дел Дио! Я уверен, что с ней моя судьба! Криту стало неловко так водить парня за нос. Она понизила тон до своего обычного и сказала: - Ты с кем это разговариваешь? Итальянец побледнел. Он правда не ожидал, что Крит здесь, да и тем более будет подслушивать его исповедь. Он чуть замешкался с ответом, но ответил: - Я? Я молился! - А зачем? - Ну… чтобы найти… тебя! - Нашел? Доволен? Давай иди до свидания! - Но… почему ты меня гонишь, я ведь ничего плохого не сделал...! - Да что ты заладил плохого да плохого! Уже надоело тебя слушать!! - Странная ты такая… - оторопел итальянец и несколько погрустнел Крит сразу заворчала что-то на греческом. Она не странная, просто другой самозащиты сейчас нет. - И вообще я без одежды! Я никуда голой не пойду! - Так я же принес тебе одежду, глупенькая! - А сразу ты не мог этого сказать?! На критянку словно вылили ушат холодной воды. «Какая же я иногда… «глупенькая». - Давай… ее…, - сказала пристыженно Крит, - сюда…, - итальянец не сообразил, куда именно, пока она не помахала рукой из куста. Как только она получила свою одежду, сразу начала одеваться. Слава Богу, костюм не представлял шедевра кройки и шитья, так что оделась она за считанные мгновенья. Волосы собрала в хвост, просто скрутив их. Как только она была готова, моментально выскочила из куста, оставляя куст тем не менее как некий барьер в общении с юнцом. - Итак, кто ты и что ты забыл на моем острове? «О да, о да, она мне поверила, как я рад, как я рад, я безумно счастлив!!» - Я твой новый лучший друг, вееееееееееее, - сказал итальянец и бросился обниматься. Крит просто обалдела от такой неожиданности, вместо вразумительного ответа получить ЭТО… Она просто не представляла, насколько хорошо итальяшка отточил мастерство «обнимашек»: схватить, обездвижить и не отпускать. - К…Какой… ещё друг? Пусти меня!!! – начала вырываться Крит, но, похоже, бестолку, - я спросила, что ты от меня хочешь? - Мы с тобой теперь друзья навек! Ты будешь со мной играть, гулять, купаться, есть пасту, учиться и все-все-все, а я буду с тобой жить! - Не бывать такому! – сказала гречанка и заехала по священному месту итальянцев… Ну, чем они думают. Итальянец скрючился и выпустил непокорную из рук. - Зачем ты дерешься?! – сказал Италия сквозь зубы чуть не плача - Пока я не добьюсь от тебя вдумчивого ответа, на иное даже не рассчитывай. Юнец посмотрел на гречанку с досадой в глазах, потом полез копаться в небольшой походной сумочке, в которой также принес ей одежду (итальянскую, между прочим). Чуть порыскав в ней, он вытащил что-то похожее на ключ с брелоком. У Крита заблестели глаза. Она почти полушепотом произнесла: - Откуда это у тебя? Итальянец держал в руке не просто ключ, а ключ от города Ираклиона. Это такой своеобразный символ, который давал право его обладателю контролировать страну, которой он принадлежал. Иными словами, обладая ключом от Ираклиона, Италия автоматически становился хозяином Крита. Потом посмотрел на критянку и как бы нехотя произнес - Мне… мне подарила его мама… - Но… он был… у моей мамы… Критянка смотрела на брелок в форме острова Крит и не верила своим глазам. Она готова была поверить в любые обстоятельства, но не в то, что мама потерпела поражение. К счастью, загипнотизированной ей стоять долго не пришлось, так как совершенно нежданно появился странный мужчина, который загадочно посматривал и на Италию, и на Крит. Итальянец быстро повесил ключ на шею и заметно занервничал. Мужчина усмехнулся и сказал: - Ничего она тебе не дарила, а это девчонка по праву моя! Крит в конец оторопела от такой наглости. Она поняла, что дело дрянь, она стала даже не вассально-зависимой, а частью итальянского дома. Не говоря ни слова, она повернулась и побежала прочь. Италия впервые в жизни посмотрел с ненавистью на Геную: - Зачем ты сюда явился?! Крит, постой, ты все не так поняла!!! Италия побежал по следам Крита, стараясь не потерять её из виду. Вдогонку Генуя им крикнул: - Я жду обещанные 1000 марок за остров, и можешь делать с ней все, что захочешь! Италия остановился, так как совершенно потерял гречанку из виду. В глубине души он надеялся, что Крит этого не слышала. Тяжело дыша, он вернулся к Генуе. Посмотрев на него исподлобья, он сказал: - Как ты смеешь вообще, дядя?! Почему ты так поступаешь?! Генуя лишь усмехнулся. Он никогда не воспринимал Италию как настоящего наследника итальянских республик: - Мал ты ещё для управления территориями, а твоя мамаша тебя совсем разбаловала! Не сын, а слюнтяй какой-то. Италия, чуть не плача, полез в сумку. Он знал, что Генуя сюда явится, только не думал, что так скоро и поступит так подло. Он достал увесистый кошелек и кинул его прямо в алчное генуэзское лицо. Продолжая тяжело дышать, надрывным голосом он произнес. - Ты… твоя душа просто сгнила в погоне за золотом…! УБИРАЙСЯ ВОН С ОСТРОВА!!! Генуя поднял кошель с монетами и, погладив себя по усам, сказал: - У тебя с ней ничего не получится. Вы слишком разные, хоть и слишком близкие. Настанет день, и ты разобьешь свое сердце о скалы этого острова. Италия даже слушать его не стал, отвернулся и убежал прочь. «Крит наверняка побежала к своему дому в Ираклионе. Мне срочно надо найти её». Генуя продолжал стоять и пересчитывать монетки в кошеле, одним глазом поглядывая на убегающего итальянца. -…. 1000… , - тихо пробормотала мужчина, завязывая злополучный кулек с монетками, - однако эту любовь ты, вероятно, никогда не забудешь… Генуя сложил все в карман, поправил шляпу и вальяжно ушел на свой корабль, который был пришвартован не так далеко.